Амазонка
Регистрация: 21.01.2009
Адрес: город им. Ерофея Хабарова
Сообщений: 14,147
Репутация: 1620
|
Книги ноября 2018.
Отличные.
- Грег Ф. Гифьюн, «Сезон крови».
У Евгения Евтушенко есть замечательное стихотворение «Людей неинтересных в мире нет…». И в нём есть такие строки об умерших людях: «Людей мы помним, грешных и земных.
А что мы знали, в сущности, о них?
Что знаем мы про братьев, про друзей,
что знаем о единственной своей?
И про отца родного своего
мы, зная всё, не знаем ничего». А несколькими строчками ранее – вывод: «У каждого – свой тайный личный мир». Вот об этом тайном личном мире, который до поры до времени беспросветно скрывается во мраке человеческой натуры, храня ужасные тайны, и повествует отличный психологический хоррор Грега Ф. Гифьюна. Четверо парней знакомы друг с другом с детства, достаточно разные по характерам и способностям, но в компанию каким-то образом сложились крепкую. Теперь они – потрёпанные жизнью мужики, чьё скучное унылое существование потихоньку подползло к сорока годам, с не самым удачным образом сложившимися судьбами, продолжающие общаться между собой. Эдакая четвёрка общепризнанных лузеров, у которых никогда не было чего-то достойного в жалком прозябании помимо стандартных для такого рода людей развлекух. И когда один из них неожиданно сводит счёты с жизнью, остальные трое получают от него послание и попутно начинают видеть идентичные кошмары наяву. И вот тут-то и начинается самое страшное. Казалось бы, абсолютно безобидный парень, который был им знакомым до самой распоследней привычки, вёл очень-очень странную жизнь, о которой они понятия не имели. В том числе, жестоко убивал людей, насиловал девушек, разрушал чужие судьбы, с детства путался с темными силами… …И умудрялся оставаться другом. Чем дальше троица копает в жизни суицидника, тем более страшные тайны приоткрывает, и вскоре не просто понимает причину, по которой их друг ступил на тёмную сторону, но и обнаруживает, что на его месте мог бы быть любой. Потому что бездне, которая засосала парня в раннем детстве, практически невозможно противостоять. И даже в финале истории это влияние засасывающей тьмы на одного из них обыгрывается просто филигранно. Автору в принципе очень здорово удалось показать, как из обычного человека может получиться настоящий безжалостный серийный убийца, за какие психологические крючки нужно дёрнуть, что влияет на это развитие сумрака внутри вроде бы нормального парня. Книга очень мрачная, жестокая, больная, как и тот, кого она описывает, чьи поступки показывает. Местами отталкивающая своим натурализмом и грязью, местами очаровывающая характерами и честностью относительно таких людей. А что вы знаете о своих друзьях?
- Энтони Горовиц, «Это слово – Убийство».
Куча американских процедуралов приучили зрителя, что помогать раскрывать преступления может кто угодно: писатель, фокусник, дьявол, актёры, всяческие консультанты полиции, ясновидящие… Они сделали подобное явление обыденностью. Энтони Горовиц, известный британский сценарист и писатель, на счету которого масса собственных сериалов и несколько книжных продолжений Шерлокианы, пошёл ещё дальше. В своём новом классическо-детективном романе он назначил на роль помощника гениального сыщика… себя самого. То есть, Энтони Горовица из реального мира, на счету которого куча написанных книг и сценариев, который запросто встречается со Стивеном Спилбергом и Питером Джексоном, обсуждает с ними сценарные вопросы будущих фильмов, а на досуге помогает Шерлоку Холмсу современности раскрыть очень странное дело. Одна престарелая мадам приходит в ритуальное агентство, обговаривает собственные похороны, а спустя всего несколько часов её убивают. Сюжет и детективная интрига построены превосходно, по сути – это именно что классический детектив с логической загадкой, кучей версий, кропотливым копанием в деталях и изучением прошлого, несостыковками и неожиданной развязкой. Но большую часть интереса представляет именно задумка с помещением реального человека с реальным бэкграундом в этот образ, отчего повествование от первого лица выглядит в разы сочнее. Горовиц то и дело описывает свои собственные наблюдения о писательско-сценарном мастерстве, выслушивает критику от сыщика, сам встречает известных в реальности людей, постоянно упоминает каких-то актёров, фильмы, сериалы, а для тех, кто «в теме» британского телевидения, дает немало любопытных отсылок, например, к «Джонатану Крику» и «Войне Фойла», а наделив своего товарища яро гомофобным характером (это в Британии-то!), он и вовсе лишний раз подчёркивает своё пренебрежение устоями. Отчего повествование искрится практически документальным флёром, но с массой художественных допущений, что, кстати, поначалу служит предметом для насмешек сыщика. Удачный формат, закрученный сюжет, классический детектив и маленький объём сделали своё дело. Хочу продолжения.
Хорошие.
- Алексей Сальников, «Опосредованно».
Пока ещё лишь журнальная публикация, но по объёму и содержанию – вполне себе законченная книга, ничуть не хуже в этих планах «Отдела» или «Петровых». В этот раз Сальников рассказывает историю полноценного взросления некой девочки, от школьных времён до семейной жизни, попутно задевая своим острым языком всё, что попадётся на глаза: перемены в государстве, перемены в окружении, в характерах людей… За авторские наблюдашки о наших жизнях и бытовухе в целом и их юмористическо-саркастичную подачу автора хочется исключительно хвалить, как и за новый для него полуфантастический-полунаркотический элемент: торкающие стишки. Такой вызов цензуре и повальному увлечению лёгкими препаратами в одной искромётно-сатирической упаковке.
- Питер Клайнс, «Преломление».
Очень по-голливудски насыщенный, местами яростно динамичный и идеально подходящий для экранизации роман получился. Обычно меня подобное чутка раздражает, когда автор делает ставку на зрелищность в ущерб продуманной истории, но в данном случае больше понравилось, чем нет. Понравился главный герой, он действительно Майкрофт Холмс по уровню интеллекта и частоте его применения, так что прозвище Клайнс придумал ему идеальное. И я не уверен, но мне показалось крайне ироничным наличие именно муравьишек в голове у героя как часть объяснения его гениальности: аналогия с «тараканами в голове» промелькнула сразу, а учитывая, что обычные тараканы сыграют в сюжете «Преломления» кое-какую роль, вышло довольно забавно. Понравилось, что автор не стал тянуть кота за любопытные места, а сходу зарядил интригой, которую уже к середине книги развенчал, но читать от этого менее интересно не стало. Очередное научное открытие – возможность телепортироваться – весьма интересно преподнесено здесь в качестве главной загадки. Разумеется, не всё так просто, как пытается показать команда ученых, регулярно переходя из точки А в точку Б, за секунду преодолевая километровые расстояния. Где-то есть подвох, и герой находит этот подвох, по сути переводя роман на другие сюжетодвигающие рельсы, отчего тот во второй половине играет новыми красками. Так что заскучать или поймать себя на мысли об однообразии точно не получится. Отсутствие скуки – вообще главное достоинство книги. Несмотря на свою первоначальную научность, несмотря на гениальность гг, несмотря на множество технических деталей, читается она захватывающе. Почти нет никакой затянутости или воды, нет перебора со скучными описаниями, куча диалогов, ярких и насыщенных, разбавляет действо, куча любопытных ситуаций, особенно после узнавания правды о сущности телепортации, а с появлением противника жанр и вовсе на пару глав трансформируется в крутой экшен, наполненный динамикой и напряжением. Да, за всей этой яркостью и типичной голливудщиной местами откровенно теряется научный сюжет, но не настолько сильно, чтобы происходящее не оставалось к нему привязано. Любой сюжетный ход здесь вполне укладывается в рамки, заданные в самом начале, просто иногда стиль рассказа истории заметно побеждает суть.
- Ренсом Риггз, «Человек, который спрятал солнце». (Рассказ из цикла «Мисс Перегрин».)
Новая сказка из серии «Сказки о странных», которую Риггз придержал до лучших времён и новых изданий, оказалась чуть ли не лучшей историей из всего сборника! Практически наглядная иллюстрация анекдотичной поговорки «зимой снег эскимосу продаст». Только вместо снега используется солнечный свет, который герой притчи может собирать в специальную коробочку, а затем продавать всем желающим. Со временем градус безумия публики и богатство хитромудрого продавца повышаются, в ход идут даже продажи света днём. Короче говоря, втюхивание обычному потребителю не особо нужного и вполне себе доступного товара во всей маркетинговой красе, да ещё и смешное местами, хоть и не без ноток цинизма и авантюризма. А вот для чего и кому это нужно было и какое к этому всему имеет отношение персонаж скандинавской мифологии – пусть останется до поры до времени в той тёмной шкатулке. Я тут тоже не особо вам нужные рассказы «продаю» всем заинтересованным.
- Фонда Ли, «Нефритовый город». (Первая книга цикла «Сага Зелёной Кости».)
Жаль, конечно, что под соусом неплохого городского фэнтези нам преподнесли банальную криминальную историю о войнах мафиозных кланов Азии, но это «жаль» приходит исключительно после прочтения всего романа. Поскольку сам процесс оказался очень увлекательным, ярким и насыщенным на интересные события и трагедии, так что в итоге хочется дать «Нефритовому городу» характеристику «крутые мафиози тоже плачут». Вообще, довольно странно выглядит фэнтези, в котором всего один элемент может претендовать на звание «фантастической детали», а всё остальное наполнение вполне себе чётко укладывается в жизненные реалии криминального мира любого мегаполиса. Здесь есть кланы, воюющие между собой за территорию, собирающие дань с обычных ремесленников, курирующие всякую разную противозаконную деятельность вроде контрабанды, есть их внутренняя иерархия с вожаком и двумя помощниками, отвечающими за разные направления, есть обычные криминальные уличные разборки с кровью и жестокостью, есть представители кланов в политических верхушках, есть свои обряды принятия и принципы мафиозной чести… Короче говоря, вспомните все постылые шаблоны дешёвых криминальных романов в мягких обложках, рассчитанных исключительно на непритязательного обывателя и повествующих, например, о триадах или якудза, помножьте это на красочный колорит окружающего мира, добавьте щепотку личных переживаний каждого героя и семейно-клановые внутренние проблемы, приплюсуйте немного смачного экшена и подковёрные игры местных авторитетов – и у вас получится практически вся основа «Нефритового города». С одним-единственным «но», имя которому – нефрит. Нефрит здесь – ярчайшая отличительная деталь, не позволяющая уподобить роман обычному криминалу. Его, в принципе, можно приравнять к наркотику, дающему сверхчеловеческие силы, чувства и еще целую кучу способностей вроде умения управлять некой энергией или читать ауры людей, но вызывающему бешеную ломку у некоторых индивидов вплоть до жуткой болезни со смертельным исходом, так что бывает, что люди просто не хотят им пользоваться. За обладание нефритом ведутся войны, его собирают в качестве трофеев с побеждённых противников, количество нефрита на / в ком-либо, по сути, приравнивается к авторитетности или служит мерилом определённых способностей: силы, ловкости, чутья, брони… Отдельно есть даже люди, полностью к нему не восприимчивые. И большая часть деятельности кланов связана именно с нефритом, его добычей, продажей. Да и конфликты, в основном, как внешние, так и внутренние тоже связаны с ним. По итогу получилось такое вот странное сугубо криминальное фэнтези, в котором баланс стоеросовых штампов то и дело кренится в сторону увлекательности и динамики благодаря оригинальной авторской задумке и общей красоте этого грязного мира. Ну, и герои, в общем-то, получились интересные, хотя симпатизировать практически некому, флёр романтизации преступных натур – явно не про эту книгу.
- Чайна Мьевиль, «Переписчик».
За последнее время это уже далеко не первая прочитанная книга, рассказывающая о хрупкости детской психики в общем и памяти в частности, о желании ребёнка поведать миру правду как он её видит и непонимании этой правды окружающими. И «Переписчик» – определённо самая атмосферная из них, даром что всего лишь повесть на полтора часа, а не полноценный роман. Во многом благодаря писательскому таланту Мьевиля, способному воплотить самую неожиданную задумку, придав обыденной истории совершенно безумный колорит. Если подходить к формату и жанровым тонкостям, это нечто среднее между психологическим хоррором о душевных терзаниях ребёнка, якобы увидевшего, как отец убивает его мать, но которому никто не верит, и притчей с филигранно выписанной подоплёкой всего произошедшего. Но разумеется, Чайна не был бы Чайной, если бы у него все ограничилось исключительно детскими терзаниями и непониманием общества. Нет, он даже в небольшой повести рисует вполне себе крепкий мир, куда помещает некий город с окраинами, а также бездонную яму для трупов, наделяет персонажей и время лаконичными, но узнаваемыми чертами, добавляет уйму деталей к психологическим портретам… Так, например, «убийство» матери – далеко не первое убийство отца, которое видел сын, однако воспоминания о прошлых зверствах даются ребёнку с трудом. Происходящее вообще очень сильно отдаёт нереальной зыбкостью, когда не понимаешь, что же произошло и кому вообще верить, и по деталькам даже к финалу складывается далеко не полная картина. И это не авторские недоработки, а намеренная игра с читателем, когда местная притчевость берёт верх над сюжетными ходами. О чём говорить, когда даже о времени событий, месте и мире в целом приходится только догадываться по различным иносказательным упоминаниям о войнах, электричестве, деталях местности, профессиях… Даже отец-ключник и тот самый титульный переписчик немногое могут поведать о своих занятиях, в которых гораздо больше метафоричности, чем кажется на первый взгляд, чего уж говорить об остальном мире. Ну, а о мастерских авторских жонглированиях местоимениями и вовсе можно распинаться и распинаться. Когда за пару-тройку страниц читатель видит попеременно и первое, и третье, и даже второе лицо повествования (аналогично с авторскими размышлениями о книгах, для кого какая предназначена!), но при этом не чувствует никакой путаницы или непонимания, зачем это сделано, сей авторский прием вызывает только положительные эмоции. Одним этим переплетением местоимений Мьевиль будто неоднократно подчёркивает отдельные временные промежутки в своей истории, отношение рассказчика к событиям и читателям, а также глубже раскрывает свою задумку.
Средние.
- Аннали Ньюиц, «Автономность».
Автор всеми силами старается убедить читателей, что у неё есть какой-то свой взгляд на создание и проблемы искусственного интеллекта, но у неё получаются прямо-таки полярные две крайности: либо детский лепет, когда читателю буквально стыдно за такую наивность, подаваемую серьёзным языком, либо излишне высокомерная сухопарая академичность, с пафосом вещающая обыденные для научной фантастики об ИИ мысли. В перерывах имеются некие поощрительные для заскучавшего читателя приключения (в том числе, и роботов, способных «здраво мыслить»), мельком проглядывается проблематика и разумность в рамках романа пиратства-робингудства, где-то фоном идёт скучная затяжная и совершенно бессмысленная борьба с мегакорпорациями, подмявшими под себя успешную фармацевтику... Короче говоря, типичнейшие базовые сюжетодвижущие и персонажераскрывающие вещи, призванные представить в нужном свете авторскую идеологию, только вот содержательно они такие же пустые и бесполезные, как и возможность найти в романе что-то новое.
- Брендон Сандерсон, «Легион: Ложь в глазах смотрящего». (Третья повесть цикла «Легион».)
Читая финальную повесть самого странного и наркоманского цикла Брендона (и это, заметьте, не «Рифматист»!), я окончательно уяснил для себя одну вещь: мне не нравится сумбурный Сандерсон. Не Сандерсон-мастер-экшн-сцен-в-«Мстителях» и не Сандерсон-хлещущий-динамикой-сюжета-в-«Двурождённых», а именно этот аспект писателя – Сандерсон-сумбурно-пытающийся-передать-движуху-вокруг-растерянного-героя. Сумбур в «Легионе» сквозит от каждой второй сцены или диалога, автору натурально тесно в формате повести в принципе и в этих скомканных хлёстких фразах в частности, поэтому он быстро-быстро меняет ситуации, порой заставляя персонажа истерить, дабы еще больше взвинтить градус. Аспекты то сбегают, то возвращаются, то погибают, то объявляются новые, сам Стивен тоже не может усидеть на попе ровно даже во время коротенького интервью, а когда в дело вступает полноценная движуха сюжета этой короткой повести, связанная с наставницей Стивена, все становится совсем муторно. Я бы очень хотел относиться к циклу так, как пишет Брендон в предисловии, уловить, что чувствуют подобные люди с множеством галлюцинаций, познать увлекательность и сложности такого существования. Но совершенно не могу увидеть за сумбуром происходящего жизнь и психологию, которые автор вкладывал в цикл.
- Виктор Пелевин, «Тайные виды на гору Фудзи».
Пелевин написал в своем привычном сатирическо-постмодернистском стиле роман о счастье и методах его достижения, подводя целые научно-стартаповские разработки под сиё творение. Только счастье – излишне философская абстракция, чтобы так легко достичь его понимания. Пелевин и не достигает, он – опять же, в своём намеренно-разнузданном, размашистом стиле – изощрённо ездит читателю по ушам, мозгам, глазам, пускает пыль моднявыми течениями и умелым переплетением всего подряд, от фемкоидей до скрытого желания эксгибиционизма, но в душу – которая, как он сам рассуждает, может находиться где угодно, – сей продукт не попадает совсем. Прежде всего, такой формат заметно утомляет, перегружает и идеально описывается фразой «обо всём и ни о чём». Поэтому автор и скачет по любому инфоповоду последних лет с самоцелью обстебать или хотя бы упомянуть в ироническом ключе каждый пришедший на ум пунктик. В итоге получается жутчайшее месиво, когда спустя десятки страниц уже забываешь, о чём были предыдущие главы. Запоминаются только ключевые события да парочка жалких персонажей вроде олигарха, мечтающего обнажиться перед школьной красоткой, которая давно уже вышла в тираж. А как неуместен здесь формат писем-обращений, ууу... Вроде бы понятен замысел, показать через некое подобие исповеди изменения в человеке, но здесь оно совсем стрёмно смотрится. А может, такова и была цель автора: вызвать негатив и бурление. Кто его знает, я ещё от Порфирия, клёпающего детективчики, и чекистов с масонами не отошел, чтобы понимать переменчивость настроений Пелевина как автора...
- Паоло Бачигалупи, «Модель “Мика”».
Крепкий рассказ, затрагивающий проблему юридической ответственности робота, совершившего убийство. Немалую долю интереса и забавности добавляет то, что робот – ослепительная красотка, призванная доставлять наслаждение, запрограммированная на флирт и сексуальное удовольствие, а человек, к которому она пришла «сдаваться», – чуть ли не её поклонник, на которого все её штучки-дрючки обычно и рассчитаны. Только вот выход из ситуации у Бачигалупи не получилось обставить столь же интересно, сколь пикантен был этот юридический «казус». С удовольствием бы почитал протокол подобного судебного заседания в случае дальнейшего продвижения дела, но увы. Идея, мне кажется, больше для повести с развитием ситуации дальше, чем для крохотного рассказа.
- Уильям Риттер, «Жуткий король». (Четвёртая книга цикла «Джекаби».)
Что ж, в финальной книге цикла о сыщике Р. Ф. Джекаби, являющем собой смесь Шерлока Холмса и Гримма из одноимённого сериала, и его очаровательной помощнице автор – и это было абсолютно ожидаемо – ничем не удивил. Как были в предыдущих романах сваленные в кучу фантастические существа самого разного калибра, от оборотней и вампиров до драконов и кентавров, так эта куча и осталась, только теперь ради комического эффекта пары сцен её всю поселили под одной крышей. Монстрячья коммуналка вышла хоть каким-то развлечением, потому что всё остальное в книге – так себе. Как не было никакого ощущения опасности для мира в целом, так и осталось, несмотря на то, что титульный Жуткий король, скрывающийся в параллельном мире, собрал полчища мертвечины, преодолел расставленные барьеры и вторгся на нашу территорию. Напряжение отсутствует как вид чувств на самом базовом уровне, уж очень сильно сказываются недостаток писательского мастерства у автора и откровенная направленность на подростковую аудиторию, отчего даже неплохие по задумке сцены оказываются подпорченными реализацией или не отшлифованными до удобоваримости. Взять хотя бы визит Джекаби к дружественному королю в параллельный мир в самом начале романа и выведывание правды о случившемся – способ «я и так все знаю, но ты подтверди» с такой прямолинейной реализацией просто смешон. Как и бесхитростные попытки автора заставить сопереживать смертям и утратам героев – ну откровенно не того калибра эти персонажи, чтобы читателю о них скорбеть. Так что, увы, довольно пресный подростковый цикл, собравший под своё крыло разрозненную мифологию и фэнтезийных существ, получил такой же ничем не примечательный финал. Как разгрузочное, ни на что не претендующее чтиво – да, романы цикла работают хорошо, написаны легко, читаются быстро и забываются спустя неделю. Но финал-то можно было сделать понаваристее?! А то прямо видно, в какой творческой стагнации находится автор, если за несколько лет написания книг его писательский скилл и фантазия ни капли не продвинулись ни на полуровня выше.
|