[Nikquest]

Книги января 2019.

Отличные.

• Антология «Самая страшная книга 2019».

  Каюсь, до этого относился к русскому хоррору с налетом пренебрежения. И если романы в этом жанре изредка почитывал, то рассказы старался обходить стороной. А тут решился на нечто новое, тем более, что отзывы на очередную антологию «ССК» (а она выходит вот уже несколько лет!) были сплошь положительными. И это тот случай, когда сходу зацепило по полной. Без всяких снисхождений и скидок на русскоязычность добрую половину сборника можно смело называть отличным хоррором или мистикой, а знакомые декорации и обстановка только придают еще большего колорита! Ни одного плохого рассказа, минимум средние, и то лишь по сравнению с остальными добротными историями, здесь даже ненавистный мне сюр на грани психоделического помешательства обыгран в одном рассказе просто замечательно. А какие тут шикарные миниистории психов и маньяков… Еще у части рассказов реально непредсказуемые финалы, ошарашивающие неожиданным ходом. В общем, после прочтения «ССК 2019» загорелся желанием прочитать и сборники прошлых лет.

  Лучшие три рассказа антологии, которые я рекомендую больше всего: «Моя вторая половина», «Семечко» и «Чучело-мяучело». Также очень понравились «Господин Элефант», «Ползущий», «Зовущая тьму», «В домике», «Шёпот крика», «Колобок», «Немного любви», «Стрёкот», «Хулиганка».

• Луиза Пенни, «Стеклянные дома». (Тринадцатая книга цикла «Старший инспектор Арман Гамаш».)

  Знаете, читая уже 13-й по счёту роман цикла, я не мог отделаться от какой-то суеверной чуши, связанной с этим числом. Так и ощущалась эта висящая в воздухе мутная пелена какого-то горя, утраты, некоторого предательства своих же интересов. Вот книга закончилась, сюжет подошёл к логическому финалу, события разложились по полочкам, а чувство горечи не проходило. И только в авторском послесловии всё встало на свои места: во время работы над книгой у Луизы Пенни умер муж от длительной болезни.

  Это тот случай, когда обстановка, замысел и настроения внутри романа оказываются сильно связанными с внешними событиями в жизни писателя. Теперь, задним числом, мысленно пролистывая книгу «обратно», я вновь и вновь нахожу подтверждения горьким чувствам и страхам Пенни, выливающимся в строчки и передающимся читателю через состояние гнетущего смятения. Да господи, одна только завязка с кобрадором – натуральная ода тревоге. Мистическая фигура из прошлого в маске и в балахоне, безмолвно преследующая должников, взывающая к их совести, стоит себе одиноким пугалом посреди Трёх Сосен, сея горькие страшные мысли о вестнике смерти. Воплощённое олицетворение Совести, Высшего Суда, преследует эта фигура кого-то из знакомых Гамаша (а может, и его самого), целыми днями стоя и внушая панику. И вот, нервничая от нагнетания тревожности, обитатели деревеньки уже ждут развития событий, и когда оно происходит, то удивляет и сеет непонимания не меньше, чем появление воплощения совести.

  А самое любопытное, что рассказывает об этом Пенни во флэшбеках, когда Арман Гамаш – уже не простой старший инспектор, а целый шеф могущественной правоохранительной структуры Канады – сидит в душном зале суда на месте главного свидетеля обвинения и отвечает на вопросы прокурора. И в его воспоминаниях и ответах сквозит полная беспомощность: он не знал тогда, как поступить, не знает и сейчас. А окончательно добивает читателя то, что в итоге Арман Гамаш, человек кристальной честности и непорочности, пестуемых на протяжении дюжины предыдущих романов, вынужден солгать под присягой, полностью осознавая ответственность. Зачем? Почему? Какие события или мотивы оправдывают это преступление? Почему Гамаш ссылается на слова Ганди о Высшем Суде? Неужели тот кобрадор появился именно затем, чтобы воззвать к совести Гамаша?

  Общая тревожность и нервозность лишь усиливаются, больное подозрение растёт, криминальная война с наркокартелями, ради победы в которой это всё и затевалось, отходит на десятый план. Пенни мастерски выворачивает душу Армана Гамаша, чтобы читатель планомерно наблюдал, как низвергается его кумир, раз за разом совершая немыслимые для себя поступки вплоть до умышленных преступлений. Через поступок Бовуара, всегдашнего соратника и верного друга Гамаша, писательница раскрывает всю психологию этого дела, а в горькие слова после перехода психологического Рубикона вкладывает, по сути, свой главный страх в это тяжёлое время – невозможность наблюдать, как «умирает» личность давнего друга, сходит с пьедестала обожания и любви.

  И страшно представить, как было горько самой Пенни писать этот роман в такой тяжёлый жизненный период. Не первый раз она обращается к подобным темам (взять хотя бы роман, посвящённый поискам мужа Клары, и его трагический конец), но «Стеклянные дома» – определённо, её самая личная книга из всего цикла.

• Майкл Р. Флетчер, «Без надежды на искупление». (Первая книга цикла «Manifest Delusions».)

  В качестве эпиграфа к одной главе книги стоит такая фраза: «Чтоб ему провалиться, этому чёртову здравому смыслу. Что здорового в том, чтобы быть беспомощным пленником реальности?» И знаете, по-моему, этот эпиграф должен стоять в самом начале всей книги и даже пару раз прозвучать из уст какого-нибудь героя. Например, Штелен.

  Потому что, реально, книга посылает здравый смысл (в виде душевного здоровья, конечно, а не внутренней логики, с ней как раз проблем нет) за тридевять земель в особо извращённых формах буквально с самого начала! Можно сказать, что его тут в принципе не наблюдается как вида. Автор придумал до безупречности простую концепцию, способную обходиться без него: чем душевнобольнее и безумнее личность в мире книги и чем больше окружающие в это верят – тем ярче её магические способности. Населяй этот больной, затхлый, богом забытый мир всякими мразотами, психопатами, социопатами – да наблюдай, как они перегрызают друг другу глотки за место под солнцем безумия и за право попасть за завесу Послесмертия. Однако Флетчеру этого показалось мало. Он ещё и сюжет интересный закрутил! Основанный на религиозном безумии, когда некто избранный (полоумный до целой кучи реально ощущаемых допплеров) решает создать Бога. Зачем этому миру такое божество, тем более взращённое из смерти невинного ребёнка, – вопрос открытый, но случайно в дело вмешивается троица будем-считать-что-главных героев, которая внаглую похищает пацана со своими меркантильными целями. В погоню за ними разгневанный правитель посылает своих приспешников, но у ребёнка и его похитителей находятся свои козыри, да и не всё так просто оказывается с самой главной целью этого эксперимента по созданию Бога.

  То, что практически все персонажи наглухо отбитые, не ценящие человеческую жизнь ни на гнилой огрызок, придаёт ещё и изрядного количества чернушного юмора этому тёмному фэнтези. Одни перепалки уродливой клептоманки и великого фехтовальщика создают такую мрачно-больную химию внутри троицы, что я не раз не просто ухмылялся, а вчистую смеялся. Люблю такую злую иронию с подковырками. Ну и боевые сцены хоть и немногочисленны, но описаны смачно и задорно, особенно когда случаются неожиданно для героев (да, та самая сцена встречи топора с мишуткой).

  Одним словом, прекрасная книга с прекрасной идеей и смрадным, сочащимся гноем и язвами наполнением. Пропускать её истинному любителю качественной фэнтези-литературы – примерно такое же безумие, каковое постигает населяющих её героев. Вы же не хотите однажды проснуться и увидеть парочку своих допплеров?

• Мёр Лафферти, «Шесть пробуждений».

  А ведь реально – Агата Кристи в космосе. Полноценный герметичный детектив в идеальных условиях замкнутого пространства космического корабля. Этим больше всего и понравилось, несмотря на общую поверхностность: как будто сюжет условных «10 негритят» поместили в научно-фантастический антураж и добавили любопытных проблем.

  Самое интересное – то, что почти все «негритята», летящие в открытом космосе осваивать новую планету – клоны, но не простые клоны, а, по условию «задачки», могущие окончательно умереть. И когда кто-то из них убивает все предыдущие копии, включая «сознание» местного суперкрутого ИИ, только чудо даёт им возможность переродиться и всё же начать выяснять, кто из них – засланный казачок. Особенно пикантно ситуация выглядит ещё и потому, что засланные казачки – они все. Все – бывшие преступники, убийцы, хакеры, столетия назад выполнявшие грязную работёнку для сильных мира Земли и Луны либо выступающие против них, а ныне – заключённые в этом ковчеге по прихоти одного из этих «сильных». По мере развёртывания сюжета узнаются подробности их ранних жизней, личные взгляды на политику клонирования и вмешательства в программирование человеческих личностей, отношения друг к другу, а там и правда об убийствах вскрывается, и далеко не банальная…

  К сожалению, фантастика здесь – всё же больше красивый искусственный фон, чем реально играющий роль атрибут, но фон для меня любопытный и довольно крепкий (один Бегемот чего стоит!). Даже несмотря на то, что я с трудом перевариваю космоэпопеи, а декорации космокораблей, как правило, вгоняют меня в уныние, читать «Шесть пробуждений» было совершенно не скучно, и дело тут не только в детективном сюжете, но и в том, что меня зацепила сама обстановка и разворачивающиеся события с выяснениями «кто виноват и что делать». Так что даже оборванный финал не сильно расстроил. Да и в принципе читать детектив в подобном сеттинге было несколько в новинку.

Хорошие.

• Стюарт Тёртон, «Семь смертей Эвелины Хардкасл».

  Обычно я с лютым скепсисом отношусь ко всяким мистическим и фантастическим допущениям, когда дело касается классического или герметичного детектива. В большинстве случаев они свидетельствуют о том, что в (не)продуманных планах у автора затесалась нескладуха, и чтобы от неё избавиться, он прибегает к помощи «бога из машины» – фантастической палочки-выручалочки по типу того, что тайну убийства в запертой комнате помогает раскрыть призрак или убийцами оказываются оборотни (да, когда-то давно читал и такое).

  Однако если это допущение заложено в концепцию изначально, не держит читателя за слепыша, а сразу, буквально с аннотации или первых страниц громко заявляет о себе – вот тогда мой скепсис хоть и остаётся на самую капельку, но уже прогибается под любопытством: «а вдруг удалось?»

  Так вот, «Семь смертей Эвелины Хардкасл» – это почти образцовый пример того, как НАДО использовать фантдопущения в рамках лихо закрученного и реально непредсказуемого детектива, как умело и грамотно переплести жанры и даже возвысить увлекательность детективной истории именно за счёт добавления в сюжет уймы фантастических элементов. Тут вам и временные петли, и обмен разумами/телами, когда каждый новый виток петли начинаешь в другой ипостаси, и инфернальные сущности вроде некоего Чумного Лекаря, призванного наблюдать за порядком исполнения местных законов, и различные мистические перевоплощения, к финалу ставшие немного макабрическими, но не лишёнными своей логики… И всё это винегретное безумие каким-то образом не погребает под собой основу – расследование грядущего убийства или самоубийства путём постоянных расспросов и сопоставлений, а различные тела свидетелей или участников событий, в которые «вселяется» сыщик, раз за разом приоткрывают что-то новое в общей головоломке. Да, «Семь смертей Эвелины Хардкасл» в намного большей степени можно охарактеризовать как детектив с потусторонними элементами, нежели как что-то иное.

  Книга далеко не идеальная, я её даже отличной вряд ли смогу назвать, всё же как минимум по темпу она очень неравномерная и невыверенная, то сумбур-сумбур-сумбур, от триллерного до чисто истеричного, то растянутая на десяток страниц сцена, которая уже в следующей главке обесценивается новым перевоплощением главного героя в другое тело. А к концу и вовсе всё летит как скоростной поезд. Там, где в классических детективах условный Пуаро ведёт свой длительный монолог с пошаговым объяснением, что и как случилось, в «Семи смертях» схожая мизансцена разыгрывается в настолько саспенсной обстановке, что от досады икнут иные адреналиновые триллеры. По крайней мере, на кон поставлено далеко не то же, что обычно подразумевается в финалах детективов, местная вселенная под конец способна удивить не только сюжетной развязкой.

  Но несмотря на рваный темп, сумбурность и иногда бросающийся в глаза низкий уровень профессионализма автора (задумка и совмещение жанров на высоте, как и выстраивание законов этого мира, но исполнение заметно хромает, как минимум, в диалогах и, зачастую, отсутствии тормозов), это был уникальный книжный опыт и очень интересный вариант того, что можно сделать с обычным детективом, происходящим в удалённом поместье. Надеюсь, в дальнейшем фантазии у автора хватит на что-то ещё такое же головоломное и коктейльное, а опыт и чувство меры придут со временем.

• Франк Тилье, «Адский поезд для Красного Ангела». (Вторая книга цикла «Франк Шарко».)

  Даже целые дюжины произведений авторов крутых детективных триллеров имеют свойство быстро заканчиваться, если браться за них целенаправленно. Так, в позапрошлом году я окончательно разделался с Харланом Кобеном, в прошлом – с Тесс Герритсен, в этом – добил последнюю переведённую книгу Себастьяна Фитцека… Но, ожидая, пока эти товарищи напишут что-то ещё, новое я искал не слишком долго: к Франку Тилье присматривался уже полгода как. Немного смущало, что его первая книга цикла о Шарко так и не переведена на русский (и вообще непонятно, существует ли она в бумажном варианте, даже франкоязычная википедия почему-то не наделяет ее персональной ссылкой). Но поскольку большинство отзывов на его триллеры были хвалебными, решил пренебречь этой условностью. Тем паче, что впереди ещё и другая героиня маячила, а затем их объединение с Шарко в один цикл из десятка произведений, так что никаких недосказанностей можно было не опасаться.

  То, что роман написан почти 15 лет назад и вызвал натуральный ажиотаж в то время, почти сразу же бросается в глаза. В нём столько садомазохистской чернухи, сексуальных извращений и откровенной порнографии, что даже сейчас это выглядит немножечко перебором, несмотря на повсеместность подобного.

  Скажем, если бы Тилье решил написать в таком же ключе фэнтези, это было бы похлеще иных его тёмных-претёмных представителей. Пытки с прибиванием грудей к столу, некрофилия и глумление над трупами, многочасовые истязания девушек, жестокие изнасилования и снафф-видео, походы в БДСМ-клубы, встречи с крупнейшими воротилами порноиндустрии… Даже вскрытие трупа здесь показано на уровне средних романов Герритсен (её в принципе не переплюнуть, да, но Тилье берёт почти бескомпромиссной жестью). И повсюду – детективная триллерность, когда главный герой буквально чуть-чуть опаздывает, не успевая за безумными выходками хитроумного маньяка, объявившего ему личную вендетту. В поисках разгадок квестовых посланий комиссар Шарко посещает мерзкие злачные заведения Парижа, где устраивают БДСМ-игрища богатенькие извращенцы, ужасные скотобойни, морги, теряет друзей и близких… Это не говоря о том, что ещё до начала романа у него исчезла нежно любимая жена, что оказывается ключевым моментом в местной истории. В общем, Тилье ни капли не щадит своего героя, заставляя его проходить через такой психологический (а иногда и физический) ад, что впору ужаснуться и подивиться его выдержке. Без спойлеров не обойтись, так что всё же скажу: смотреть на записях, как месяцами безнаказанно пытают твою беременную жену, делая из неё послушную рабыню, – на этом сломаются даже такие как Шарко.

  И автор показывает именно слом. А я не знаю, как после таких испытаний Шарко хватит сил оставаться в полиции ещё на целый цикл! Тем любопытнее будет читать продолжения.

  В романе есть ещё легкий намек на мистику, но всё в итоге разрешается без неё. И это к лучшему, поскольку на попытках её введения я чуть было не поперхнулся, настолько это было топорно ввинчено.

  По первому знакомству сходу понятно, что Тилье, конечно, тот еще маньяк-извращенец, но интригой цеплять умеет, а повествование закручивает так, что не оторваться. Так что лично я рад, что впереди ещё с полтора десятка его книг, пусть и в таком больном извращённом мире. Хотя, кто знает, может, женский подцикл будет менее жестоким… Комиссару Шарко-то уже, после пережитого, мне кажется, большая часть жести будет нипочём.

Средние.

• Адам Робертс, «Антикоперник».

  Небольшой рассказ об очень странном контакте с инопланетным существом или разумом, больше походящим на галлюцинацию от кислородного голодания. Как иначе воспринимать то, что «пришелец» утверждает, что Земля – центр всей Вселенной, а сам он якобы включает в себя все расы и сущности? Поначалу немного любопытно, чем это обернётся, но в итоге больше похоже на пшик.

• Крис Макджордж, «Угадай кто».

  Камерный детективный триллер, всё действие которого, за исключением нескольких флэшбеков и воспоминаний, происходит в одном замкнутом помещении, из которого нет выхода. Завязка и развязка вполне себе стандартные для таких вещей, каких-то откровений ожидать не стоит, а вот динамика и вообще эмоциональная насыщенность очень хороши. Главный герой, известный телевизионный ведущий, в компании еще полудесятка людей просыпается в гостиничном номере с бодуна. Выясняется, что их всех похитили и привезли сюда, а в ванной до кучи лежит свеженький труп, истекающий кровью. Затем на связь выходит похититель, даёт три часа времени на раскрытие убийства, иначе трупов станет в сотню раз больше. И практически до самого финала книги гг со случайными знакомыми будут искать убийцу среди самих себя. Разумеется, все они были отобраны похитителем не абы как, а с конкретными целями, у доброй половины из них знакомство с трупешником вовсе не было поверхностным. Клубок разматывается порой весьма лихо и мозголомно, а порой вязко и с экскурсами в события четвертьвековой давности, но скучать любителям остросюжетных триллеров не придется точно – почти каждые десять страниц в замкнутом пространстве узнаётся какой-то новый кусочек головоломки, происходит новое действие, возникает очередная игра на нервах от похитителя… А таймер тикает, мысли мечутся, и герой уже совсем не хочет быть сыщиком, да и никогда им и не был.

• Себастьян Фитцек, «Аэрофобия 7А».

  Фитцеку впору давать награды за одни из самых лучших послесловий к книгам. Я уже отмечал это раньше, но не могу не упомянуть снова: после его десятистраничных послесловий и рассуждений, обращённых к читателям, на темы и проблемы, затрагиваемые в романах, некоторые только что прочитанные книги предстают в совершенно ином свете. Психологические триллеры, автор которых честно пишет, что именно в них выдумка, а что – реальность, как пришла идея и как она развивалась, просит прощения за некоторое искажение фактов и представление части общества странными людьми… Кроме Фитцека я больше таких писателей триллеров, честно идущих каждый раз на воображаемый диалог с читателем, потенциально перетекающий в личные переписки по е-мейлу, не припоминаю.

  К сожалению, сам роман в этот раз получился на «троечку». Не из-за недостатка триллерности или динамичности, их как раз в избытке, как-никак, Фитцек уже набил руку на таких вещах. Но в этот раз мне были просто неинтересны ни герои, ни ситуация, в которую они попали, ни методы продвижения сюжета. Возможно, потому, что любой здравомыслящий человек при выборе между гибелью больше полутысячи людей в подстроенной авиакатастрофе и смертью одного-единственного человека, пусть даже близкого и родного, скрепя сердце и для проформы потерзавшись, в итоге склонится к очевидному варианту. А автор еще и нагнетает нам плюсы этого решения: и дочка с папашей не общалась, и сама она вич-инфицирована, отчего ребёнок может просто не пережить роды, и авиакатастрофа принесёт многомиллионные прибыли одному дельцу… Но, как говорится, в таком случае не было бы романа, всё закончилось на десятой странице, перескочив сразу к траурному эпилогу на кладбище. Однако наш герой, которому поставили условие найти на самолёте его бывшую пациентку с неустойчивой психикой и расшатать её до предела, чтобы та, окончательно сбрендив, устроила полный массакр на борту, – так вот, наш мистер аэрофоб, то и дело блюя и обливаясь потом, умудряется ещё и расследовать этот случай! А пока он болтается в воздухе и разгребает свои прошлые косяки в карьере, на земле найти похищенную дочь ему помогает бывшая любовница, выходящая в этот день замуж… Тут к гадалке не ходи, предсказуемый итог напрашивается сам собой. Хотя, надо признать, автор финалом немного удивил (особенно перекличкой с интригующим прологом), но вовсе не там, где это было бы уместно или требовалось законами жанра.

• Э. Дж. Смит, «Чёрный Страж». (Первая книга цикла «Долгая Война».)

  Абсолютно шаблонное и до изнеможения стерильное фэнтези, в котором нет ни одной хоть сколько-нибудь выгодно выделяющей на фоне других книг черты. Сюжет укладывается в пару незатейливых предложений. По большей части всё его наполнение – это унылые перемещения героев из одного поселения в другое, а некоторые и вовсе почти всю книгу проводят в одной точке. Кстати, герои эти, все как один – незапоминающиеся и скучные марионетки писателя, который порой откровенно не знает, что с ними делать, и тянет резину до последнего. Он их даже убивает с такой ленью и безыдейностью, что удивительно, как ему самому это не наскучило. О чём говорить, когда даже редкие встречи на поле брани (в том числе, на водном) и различные сверхспособности (в основном, очаровывание у местных чародеек) поданы так сухо и скупо, со всё той же ленцой и стерильностью, что в определённый момент на них просто машешь рукой. Ну да, кракены, ну да, пауканы, ну да, чародейка магией выкинула из окна какого-то ноунейма на глазах у своего раба… Эка невидаль, даже автору самому это скучно.

  А уж как банальнейше и безыдейно подаются конфликты местных героев, это что-то с чем-то. Ладно идеологические, там хотя бы понятно, чего от них ждать, герои разных рас и воспитаний, издавна примыкающих к разным вероисповеданиям, чьи гигантские божества воевали за место под солнцем. Но обычные-то конфликты можно подать хоть чуточку позатейливее? А то начальная сцена с убийственной в своей серьёзности потасовкой двух рыцарей из-за того, что слуга одного случайно вылил содержимое ночного горшка на другого, кажется вершиной авторских задумок. Все такие благородные и пафосные, прям куда деваться, но в стычки бросаются строго по расписанию и дежурно огребают… Ужас. Стерильный ужас.

  Самую малость это квёлое однообразие скрашивают редкие мифологические экскурсы в историю да общая вылизанность текста. В принципе, это единственный плюс книги – читается хорошо, гладко, за пару дней можно беспрепятственно приговорить увесистый томик. Но у этого плюса есть и обратная сторона: глаз не цепляется вообще ни за что, в памяти и душе точно так же не остаётся ничего зацепившего.

  P.S. А, и да, полнейшая идейная импотенция автора перекинулась даже на такую традиционную вещь как «Благодарности». Сухое перечисление имён и «вы внесли неоценимый вклад». Вот честно, мне было бы стыдно за такое ниочёмное, насквозь дежурное упоминание, сравнимое с необязательным «спасибо» в ответ на необязательное «поздравляю». Тьфу.

Плохие.

• Дэвид Фостер Уоллес, «Бесконечная шутка».

  Бесконечное издевательство, бесконечная чухотень, бесконечный приход, бесконечный наркотрип, бесконечная пытка, бесконечная ахинея, бесконечная графомания… Любое название из перечисленных на ваш выбор будет идеально отображать то, чем является этот монументальный образец бессмысленного словоблудия. Это даже книгой назвать язык не повернётся. Да, томиком на 1200 с гаком страниц можно забить до смерти, но гораздо эстетичнее и беспощаднее будет монотонно зачитывать вашему злейшему недругу абсолютно любую страницу этого талмудища. Такого испытания ни одна здоровая психика не переживёт. Потому что бессмысленнее тексты и наборы предложений еще поискать! Копирайтеры и спамеры плачут от безысходности.

  Вот реально, «Бесконечная шутка» – не просто графомания, а воистину упоротая графомания, возведённая в тотальнейший абсолют полной бессмысленности. На попытках осмыслить хотя бы десяток страниц прочитанного мозг закипает и отключается, мигая индикатором «я не могу переварить эту бурду». Сборник страниц уже после парочки вводных глав можно читать с абсолютно любого места, перескакивая через десятки абзацев, ваше восприятие и понимание текста не изменится ни на йоту. Ибо здесь нет не то что внятного сюжета (аннотация описывает лишь парочку тропов на тысячу страниц, часть про фильм и пациентов клиники правдива только при очень большой поблажке), нет ни малейшей связи даже между большинством километровых предложений. Автор, такое чувство, просто от балды долбил по клавишам, а после в наркоманском бреду отправлял полученное сотне разноразвитых индивидуумов, каждый из которых писал свой кусок абзаца по первым буквам присланного отрывка. Затем это всё склеивалось в бессвязный набор строк без малейшей корректуры, перемешивалось, автор употреблял очередную дозу запрещённых веществ и всё повторялось снова. Ни у одной главы, линии или сюжетной (ха-ха!) вехи нет ни начала, ни конца. Персонажи – сплошь либо укуренные наркоманы, разглядывающие свою мочу и находящие в ней образы богов, либо какая-то наблатыкавшаяся шушера, без грязного мата не способная ни думать, ни говорить. Километровые описания всякоразных технических примочек или игры в теннис сделали бы честь любой скучнющей монографии по физике и принципам действия радиочастотных механизмов, а невероятно увлекательные быдлодиалоги просто уничтожают в ноль любое чувство прекрасного. Многочисленные отсылки к реальным событиям, фильмам и сериалам тоже не спасают положение, но они – единственные понятные куски текста в огромной куче авторского бреда.

  Но отсутствие сюжета, внятных связей, чувства меры, упоротые вусмерть персонажи, отвратительные диалоги, море скучнющей ниочёмной инфы – это ещё полбеды. В какой-то момент (уже на второй сотне страниц! Впереди ещё тысяча, ТЫСЯЧА!!!) чтение превращается в жёсткий вызов самому себе, в жуткий мазохизм без единой отдушины. Причём, даже не из-за смысловых затупов, а благодаря самой механике чтения. Ибо вся эта беспонтовая графомания ещё и невероятно пакостно устроена: текст пестрит авторскими сносками как Москва гастарбайтерами. Взгляд постоянно спотыкается об очередные циферки, повествование, и без того жутко бессвязное, просто рассыпается на крошево из фраз.

  Шутка ли, общий объём авторских комментариев из этих сносок составляет больше сотни страниц печатного текста! Блин, я повести подобного размаха неоднократно читал. Это всё, конечно, весьма постмодернистски заигрывает с читателем, представляя отрывки из местных сюжетов в виде материалов в сносках, но работает не просто ужасно, а окончательно отвращает от текста. Прыжки по куче закладок отсекают любое и без того зыбкое погружение под корень, а когда таких прыжков на одну страницу по пять-шесть, хочется тупо выматериться (можно просто почитать вслух некоторые места из книги, кстати, эффект будет тем же). Ну есть же отличный и знающий чувство меры и вкуса пример использования подобного приёма: «Джонатан Стрендж и мистер Норрелл» Сюзанны Кларк! А бесконечная белиберда Уоллеса бесконечно утомляет и бесконечно раздражает.

  Чтиво годится лишь как заменитель наркотрипов и индикатор самопроверки на склонность к мазохизму. Эффект божественный. Больше сотни страниц в день применять строжайше запрещено.

  За такие шутки, мистер Уоллес, ваш стоматолог должен озолотиться.