[Eversleeping]

Проза (лат. prosa, от prōsa — прямая, простая, из proversa — обращённая вперёд) — устная или письменная речь без деления на соизмеримые отрезки — стихи; в прозаических произведениях текст не разбивается на ритмические группы, предложения идут одно за одним.

В данной теме любой молодой талантливый автор может поделиться с читателем своими творческими изысканиями. Предпочтительная форма для разбора в этой ветке – малая проза (1-2 авторских листа).
Разрешается сделать дабл-пост, если ваш рассказ превышает по объему максимально разрешенное для одного сообщения количество символов.
Прозу в более крупной форме – повести и, возможно, даже романы – рекомендуем публиковать в спец-разделе Арт-Кафе.

Скрытый текст:

В типографских терминах, 1 авторский лист – 40 000 печатных знаков (включая пробелы между словами, знаки препинания, цифры и т. п.). Как правило, один авторский лист — это 22-24 страницы текста, напечатанного через 2 интервала между строками на пишущей машинке или напечатанный 12 кеглем с помощью компьютерной техники.
6-8 авторских листов – это крупная повесть, дальше – уже роман. 10-12 авторских листов – минимальный объем романа, который могут рассматривать в издательстве

В данной теме приветствуется:

• Публикация своих рассказов на любые темы и в любых жанровых направлениях (с оглядкой на правила форума и конституцию РФ!);
• Детальный разбор публикуемых произведений;
• Любое корректное обсуждение произведений.

Авторы лучших рецензий, как и лучших произведений, будут поощряться!

Не приветствуется:

• Публикация больших объемов текста без спойлера;
• Публикация ссылок на свои произведения на сторонних сайтах;
• Нытье в духе «Ой, никто не обратил внимания на мою работу Т_Т» (Совет: интересуйтесь тем, что пишут ваши «коллеги по цеху», тогда и они будут интересоваться вашими работами.)

Особо не приветствуются неконструктивные разборы.

О них – отдельной строкой. Сообщения в духе «Круто», «Все плохо», «Мне (не) понравилось» без хотя бы какой-то элементарной расшифровки с пояснением, почему, будут караться предупреждением за флуд.

Рецензии в стиле «Интеллектуальный сноб»:

Вы знаете, на первый взгляд, вашему тексту не хватает глубины. Впрочем, на второй взгляд все еще хуже - исчезает не только оная, но и многие другие, более прозаические вещи. Посудите сами - картонные герои чего-то хотят, о чем-то страдают, что-то даже пытаются сделать, но при этом вы сами не понимаете, зачем. Вам захотелось, и ваши герои страдают. Весь текст пронизан этим "вам захотелось". В нем нет более никакой причины для нормального читателя знакомиться с ним.

Все рецензии в схожем ключе будут также караться как флуд, если их авторы откажутся предоставить нормальную критику на произведение.

Сильно не приветствуется оверквотинг. Совершенно не надо цитировать каждое предложение критикуемой работы, где вам что-то видится «не так». Орфографические и пунктуационные ошибки – то, что вполне допустимо обобщить без перечисления. Издевательское комментирование каждой цитаты – тоже не лучшая модель поведения.

Рекомендуется:
Настоятельно рекомендуем вам, дорогие авторы, перечитывать свои произведения перед публикацией. Даже самую прекрасную идею могут не оценить, если она будет подана с огромным количеством ошибок. Более того, подобная работа может быть «награждена» предупреждением за безграмотность.

Пишем, читаем, советуем!

[ВАСЕКС]

Сообщение от Eagle

И всё же, мне кажется, чего-то не хватает.

объёма) очень ограниченный объём на конкурсе был для такого размаха)
не люблю лёгким путём в творчестве идти.
но я понял про непонятность подтекста, что ж, произведение должно говорить само за себя

за отзыв спасибо

[EwaWinter]

Пока болела решила написать что-то. Это всего-лишь начало. Не знаю будет ли продолжение. Все возможно.

Скрытый текст:

- Они есть наша память, наша история. В них наши предки и в них будут наши дети. Они помогают нам родиться и растворяют нас в себе после смерти.
-Что мы без них?
-Прах!
-Что они без нас?
- Боги!
****
- Нам нужен проводник!
-Да где ты его найдешь? Этот мир отсталый!
- Проводники есть в любом мире, где есть за кем наблюдать.
Мы стояли на мосту в сыром тумане. Плотные облака окутывали нас с головы до ног. Можно было не бояться, что нас увидит какой-нибудь запоздалый прохожий. Но не смотря на это, я постоянно оглядывалась и вздрагивала от любого уличного шума. Все так непривычно вокруг, хотя и не видно почти нечего. Мой напарник зябко кутался в плащ, шмыгая, натягивал отсыревший капюшон до самого носа.
- Прекрати! Я из-за тебя почти не чего не слышу.
- Ты уверена, что мы попали туда куда нужно?
- Не неси чепухи! Нас направлял учитель.
Я все-таки что-то услышала. Среди бесполезного шума и тихих шорохов был слышен еле уловимый звук, который издавало только одно существо, неизменное во всех мирах, этакая константа и исключение из всех правил, существо, которое называли «проводником».
- Так, он где-то рядом, - я потащила за локоть своего напарника, а по совместительству и своего младшего брата, в сторону подозрительного шума, - надо выбираться отсюда.
- Ну что ты меня тягаешь как куклу?- раздалось возмущенное пыхтение - не видишь, я сопротивляюсь?!
Он вырвал свою руку из моей крепкой хватки и потрусил рядом.
Я только хмыкнула про себя.
Еще совсем не давно, этот мальчишка ревел взахлеб, если видел, что отставал от меня на пять шагов, когда мы бегали наперегонки. А теперь, верно, считает, что вырос из под моей опеки. Ну что ж, это задание покажет нам всем кто чего стоит и не прошло ли для кого-нибудь, обучение впустую.
- Ну тогда не отставай!
Я уже не оглядываясь побежала вперед. Позади раздавался топот и сопение моего братца .
Он так и не догнал меня, когда я добежала до угла дома. Мы стояли и смотрели на эту громадину, холодную и темную. Она возвышалась над нами пугающим несовершенством.
- Как люди могут в них жить? Они же высасывают все тепло!
- Ты тоже заметил? – я посмотрела на брата внимательно. Неужели он научился видеть потоки?
Он смущенно потупился и уже совсем тихо ответил
- Ну они же из камня, да?
Сколько не бился над ним учитель, но так и не смог обучить его такому легкому, казалось бы, трюку – видеть «потоки». Все, что нас окружает пронизано легкими «нитями», «искрами» и «волнами». Я их видела и ощущала с самого рождения, а вот брат не понимал о чем мы говорим, когда описываем какой-нибудь очередной всплеск силы или ауру живых существ.
Сейчас, например, я четко ощущала как из этого дома уходит тепло. В никуда , в пустоту. Как остывают стены и их покрывает влага. Все это было так обычно для меня, что я считала брата немного ущербным.
Раньше.
Пока учитель не объяснил мне, что это совсем не обязательно. Что и без этой способности, а только на чистой интуиции можно оперировать потоками.
«Если ты их не видишь еще, не значит, что их нет», говорил он моему смущенному брату. «Представь их себе. Закрой глаза и представь»
И брат «представлял». Тогда у меня навсегда отпало желание его дразнить. Не видя и не ощущая, он умудрялся, так точно оперировать ими, что мне оставалось только завистливо вздыхать. Зато я видела все потоки, которые только существовали, даже самые слабые эманации. Тогда и сложился наш тандем. Я говорила брату, как и где они проходят, а он с ними творил такие чудеса, что учитель только довольно улыбался и потирал сухие ладошки. Я конечно тоже могла работать с потоками, но у меня получалось не так мощно как у братца.
Я разочаровано вздохнула:
- Камень тут не причем. Хотя от материала тоже многое зависит. Так. Нечего пялиться и терять время. Мы тут не для того чтоб любоваться архитектурой.
Я резко развернулась на каблуках и подошла к интересующему меня предмету. Им оказалась какая-то машина. Кажется ими люди пользуются для передвижения? Опустившись на колени я заглянула в темноту под машиной.
- Милый братец, а не собираешься ли ты мне помочь в эту нелегкую для меня минуту в очень важном и ответственном деле?
-Чегооо?
- Да посвети ты мне, дурень!- Я уже тянула руку между колес. Но проводник никак не хотел даваться мне в руки, ускальзая и дразня своей обманчивой доступностью.
- А вот можно не хамить?
- А вот можно не тупить?
Брат уже полез за светлячком в рюкзак. Кажется обиделся. Ну нечего. Мы тут на задании, а не погулять вышли.
- Не загорается! – он безуспешно щелкал ногтем по светлячку пытаясь заставить насекомое работать. Светляк, наплевав на чьи- то желания, склеил лапки и отправился к своим почившим родственникам.
-Ну долго еще ждать? Вот сбежит сейчас, где ты нового проводника найдешь? Мне уже осточертело лежать на мокрой земле с вытянутой вперед рукой!
-Давай на ощупь,- посоветовал мне брат, - света не будет.
-Вот ведь невезение!
Я вытянула руку и почувствовала что-то мягкое. Быстро схватила и рванула на себя.
- Что это за гадость?!
В руках я держала что-то покрытое толстым слоем плесени и пыли.
- Кажется проводник!- начал ухахатываться брат - ну или был им. Давно. Очень давно!
- Вот и похорони с почестями! – воскликнула я и с обидой швырнула в этого маленького поганца то что держала в руках.
- Эй! Мне и пошутить уже нельзя? – стал он отряхивать плащ, - как я теперь это отстираю?-
- Как-нибудь! - я уже кипела от злости - вот как ты умудрился удавить единственного светляка, а?
- Вон смотри! Что-то пробежало вон там!
Брат указал мне направление в сторону каких-то труб.
- Бежим!
Я сорвалась с места и понеслась вдоль дома. Свернув во двор, заметила только мелькнувший хвост.
-Он там!- брат уже догнал меня и мы вместе рассматривали двор в поисках неуловимого проводника.

[Valar]

Атмосферно, легко читается.
Совершенно непонятно что куда и почему движется, а, главное, зачем все это вообще нужно, но движется интересно и красочно.
При этом не мешало бы прилизать немного текст.

Скрытый текст:

Сообщение от EwaWinter

я потащила за локоть своего напарника, а по совместительству и своего младшего брата

а, может, наоборот? D :

- Ну что ты меня тягаешь как куклу?- раздалось возмущенное пыхтение - не видишь, я сопротивляюсь?!

Последнее ИМХО лишнее.

Мой напарник зябко кутался в плащ, шмыгая, натягивал отсыревший капюшон до самого носа.

Прилизать не мешало бы.

не давно

Что?

Чегооо?

Разговорный стиль, конечно, крутой, но употреблять его в данном тексте имхо не стоит. Можно обойтись даже простым "Что?".

[EwaWinter]

Valar, ну пока не понятно куда все движется и от куда. Это я потом придумаю. Последнее твое замечание лишнее. И отношение в команде у них именно такие, сначала напарник потом брат.

[Rick1]

Гм, а куда делся мой рассказ про тупость ботов!?

[Lynch471]

Предисловие: Цикл рассказов "Не покидайте зеленую зону" во вселенной DayZ, о группе выживших. Будет интересно почитать мнение людей.

12 дней после заражения:

Скрытый текст:

- Может быть, ты включишь рацию? – вызывающе процедил Стас.
- Еще рано. – отрезал Валерий
- Рано?! Как ты определил? По Солнцу? Давай включай чертову рацию!
- Если я буду ее постоянно включать, аккумулятор сядет раньше, чем мы будем хотя бы около базы. – Валера пытался вести себя спокойно.
- Если ты мне ее не отдашь, я сам ее у тебя заберу
- Не стоит.
- Эй, успокойся, мы все тут на исходе, нервничаем. – в разговор вмешался Ширвани – смуглый, длинноволосый, спортивного телосложения и аккуратной внешности дагестанец – зачем нам сейчас ругаться?
- А ты вообще молчи. Своим баранам в тюрбанах будешь говорить, что делать. – прорычал Стас.
- Дружище, я ведь тебя не оскорблял. Давай ты не будешь таким злым.
Валерий, сбросил с плеча рюкзак на землю, остановился и сделал разворот на сто восемьдесят градусов в сторону бушующего члена группы. За ним остановились так же и остальные члены группы:
- Стас, рацию я включать сейчас не буду. Надо забраться повыше. Твое поведение не допустимо, ты хамишь, угрожаешь. Самое что сейчас глупое это начать драться между собой. – Вся группа зашла за спину Валеры и укоризненно сверлила взглядом Стаса.
- Я понял ребята, только не устраивайте суд Линча прямо сейчас. Идем дальше.
Группа находилась чуть выше города Комарово, запасы воды были на исходе, еда все еще оставалась. Погода была на их стороне: светило теплое солнце, отсутствовали какие-либо осадки, надоевшие в первые дни после заражения, как будто в тот момент создатель оплакивал случившиеся, тем самым наполняя Черноруссию грозами и дождями.
- Боже мой, как я устала… - выдохнула Ольга.
- Мы прошли только пол пути где-то. – Пытался подбодрить супругу Слава
- Закрой рот, без тебя тошно.
Когда все началось, телевизор упорно указывал оставаться дома и ждать, пока правительство урегулирует все вопросы и придет на помощь. В какой-то момент, зараженных стало на столько много, что они просто выламывали двери и поедали бедняг. Ходил слух, что военные основали базу, ниже Павлово. База являлась опорным пунктом военных, где были запасы провизии и боеприпасов, а так же там суточные караулы, которые обеспечивают охрану. Поговаривали, что там даже есть центр, который разрабатывает лекарство от болезни, настигнувшей Черноруссию. Правда выехать из города и попасть туда было не так просто. Военные так же установили пограничные посты на всех выездах из города и начинали уже строить стену, вокруг областного центра, как вдруг количество зараженных увеличилось на столько, что эту идею пришлось отложить. Но группа людей, все-таки решилась на огромный марш-бросок.
Темнело, три четверти пути уже пройдено, остался небольшой рывок и группа пересечет финишную прямую и первый раз за долгие и мучительные дни, сможет лечь спокойной в кровать и выспаться.
- Сейчас попробую поймать чистоту – сказал Валера, начав что-то щелкать на панели рации.
- Эй, сладкий голосок, может поговоришь со мной? – произнес по-отцовски и подсел к Лизе Стас.
- Мне нечего говорить. – дрожащим голосом ответила маленькая, аккуратная и невероятно милая девушка по имени Елизавета.
- Всегда есть, что сказать, только вот за двое суток пути ты не произнесла не слово.
- Мне нет.
Шипение в рации усилилось и резко прервалось на тишину.
«Всем единицам, военная база номер четыре уничтожена и полностью заполнена зараженными, повторяю, военная база уничтожена и заполнена зараженными. Всем мобильным, военным единицам, чей конечный пункт является База номер четыре, Ваш конечный пункт изменился, подробные инструкции получите по главному каналу»
- А-А-А-А! – Ольгу охватила настолько страшная истерика, что жутко стало всем вокруг.
- Спроси куда нам идти? – Казалось Ширвани ни на секунду не потерял спокойствие.
- Не могу, сообщение транслируется постоянно, канал работает только на прием.
- Блеск, а связаться с главной волной или как он там ее назвали?
- НЕТ! НЕТ! ПОЖАЛУЙСТА, ТОЛЬКО НЕ СО МНОЙ! – не унималась Оля
- Заткни свою подружку – прорычал Стас.
- У нее истерика.. – начал было оправдываться Слава
- Я сказал, заткни свою подружку!
- С главной волной мы не свяжемся. – уточнил Валерий. – На таких каналах проходят идентификацию личности в форме звания и пароля.
- Откуда ты знаешь?
- Знаю.
- И что тогда предлагаешь, мистер Радист?
- Мы пойдем на базу номер четыре.

13 день после заражения:

Скрытый текст:

Идея Валеры была с одной стороны понятна и обоснована, но с другой стороны выглядела, как крайне опасная и не разумная авантюра. Валерий посчитал, что пару топоров в команде не даст им долго протянуть, что ситуация обостряется и нужно более серьезное оружие, которое он собирается найти на военной базе.
- Никакой помощи не будет парни, если бы они держали ситуацию под контролем, то начали какую-никакую, а эвакуацию местного населения, хотя они должны были сделать это намного раньше. Закрытие базы и перевод всех единиц на другую точку означает: либо они боятся заражения и вводят карантин на военных объектах при малейшей угрозе, либо у них просто не хватает сил и средств перебросить все единицы на укрепление.
- Если ситуация вышла из под контроля, то почему просто нас не закидают какими-нибудь бомбами и все, избавились от инфекции. – Стас достал пачку сигарет и закурил.
- Такое решение должно перемалываться через громадный бюрократический процесс. Плюс ко всему такое решение не одобрит ООН и идет в разрез с Европейской конвенцией. Поэтому нам быстрее дадут сгнить заживо, чем зачистят. С другой стороны это дает нам шанс. Скорее всего на страну сейчас «одевают колпак», а из-за небольших ее размеров это будет довольно быстро организовать.
- Твою мать, а как же помощи от других стран? – Стас начал было закипать.
- Видишь ли, скорее всего произошла утечка какого-нибудь военного химического оружия, следовательно другим странам не выгодно сразу его уничтожать, какая-нибудь страна монополизирует контроль над ситуацией, она же выставит блокпосты и продолжит изучение этого вируса и его дальнейшую модернизацию. И я почти уверен, что это будет одна из граничащих с нами стран.
- Слушай, извини если личный вопрос, но ты очень тактично рассуждаешь и разбираешься в военной иерархии. – Ширвани поднялся с места – Ты военный?
- Французский легион это было в молодости. – Честно ответил Валера.
- Так ты у нас подготовленный вояка? – Стас похлопал по плечу бывшего легионера. – Плюс сто очков к выживанию, а чего там не остался?
- Это другая история, ты то кем будешь?
- Это тоже другая история. – Стас улыбнулся.
«А-а-а-а, боже мой» - донесся крик откуда-то из кустов. Валера и Ширвани подхватили пожарные топоры и вместе с безоружным Стасом помчались на крики, которые не останавливались. Славик тормознуто оценивал ситуацию так как услышав крики своей жены находился несколько секунд в ступоре а только потом рванул.
- Пожалуйста помогите, ребята! Слава! Вы где, мамочки!
Первым бежал Стас, в зоне видимости Ольги не было, поэтому он бежал на звук. Нырнув через заросли он расцарапал чем-то колючим себе предплечье и лицо. «Главное, чтобы не было что-нибудь ядовитое» - подумал он. После преодоления ограды из растительности он увидел перед собой человека, клетчатая рубашка, порванные джинсы и самое интересное босой. Как он вообще ходит по лесу босой? Незнакомец шел в сторону отползающей и размахивающей ногами Ольги. Стас сразу же сбил с ног парня в клетчатой рубашке и когда собирался ударить его по лицу понял, что это был зараженный.
- Слезай! Слезай с него! – кричал Валера
Реакция Стаса не заставила себя долго ждать - он быстро спрыгнул с зараженного и покатился в сторону, услышав только звуки вонзающегося топора в плоть когда-то живого человека.
- Боже мой, боже мой, боже мой. – истерично повторяла Оля. – Я.. Я отошла в туалет, как вдруг, как он, боже мой.
Опоздавший Слава принялся успокаивать свою жену, но та кричала и размахивала руками, что-то наговаривая на своего супруга. Он вообще был слабохарактерным. Стас по пути до базы неоднократно пытался намекнуть всем, что эта парочка влюбленных являются лишними, потому что она включает в себя капризную бабу и мужика-подкаблучника, тряпку, от которого не в моральном плане не в физическом в группе не будет толка. Может быть, кто-то с ним и был согласен, но так резко высказываться никто не собирался.
- Руки поднимите, оружие на пол. Опусти топоры я сказал! – Человек в военной форме появился из ниоткуда.

13.1 день после заражения:

Скрытый текст:

- Аккуратней коммандос. Автоматик небось настоящий. – Стас медленно начал поднимать руки.
Высокий, атлетическое телосложение, грубая кожа, трехдневная щетина, грязные ботинки, поношенный камуфляж и видавший виды автомат Калашникова, который смотрел сейчас прямо на группу людей. Брутальность незнакомца портили не то обезумевшие, не то испуганные глаза. Дуло автомата поочередно ходило из стороны в сторону, пытаясь удержать сразу всех на мушке.
- Я сказал, положить оружие. – угрожающе тыкая в своих заложников прокричал незваный гость.
Валера и Ширвани послушно опустили топоры на землю, Стас продолжал держать руки над головой. За спиной всхлипывала от страха Оля, руки ее вцепились в сидящего над ней Славу. Положение было проигрышным, что не делай, преимущество не на стороне заложников. Каждый из стоящих сейчас мужчин пытался прокрутить в голове какой-либо план действий, а время тем самым шло.
- Назад! Назад я сказал! – парни начали медленно отходить назад не опуская рук, Ширвани пытался что-то сказать, но крики прервали мысль. – Назад, быстрее! Стоять!
Стас, Валерий и Ширвани отошли назад на столько, что супруги находились уже перед ними. Незнакомец начал делать медленные шаги на встречу. Фильмы утверждают, что в такие моменты вся жизнь проносится перед глазами, книги пытаются рассказать, какой ужасный страх овладевает главных героев. На самом деле ничего из этого сейчас не присутствовало ни в Стасе, который так о себе ничего не рассказал, ни в Ширвани, который всю жизнь проработал автомехаником, ни в даже бывалом легионере Валере. В такие моменты не веришь, что жизнь подходит к концу и это твои последние минуты, просто в голове не может дойти до финала умозаключение, что это финальный эпизод перед титрами документального фильма о твоей жизни. Страх обычно приходит после, когда какое-то страшное событие обошло тебя стороной или когда рискнув ты все-таки не пострадал. Страшно после, от полного и адекватного осознания ситуации, но сейчас нет.
Бах! Стас зажмурил глаза. Совсем не больно и не страшно.
Бах! Жизнь перед глазами не пронеслась, только момент. Вечер, Москва, ВДНХ, пруд «Колосс», прохладно. «Я верю, что рай это бесконечное повторение счастливых моментов» - эхом отдается приятный женский голос.
Чщик… Чщик..
Осечка! Валера подхватил топор на ходу, старые рефлексы сами указывали ему направление. Резкий удар в грудь незнакомца. Попадание в что-то металлическое. «Бронежилет» - подсказала логика. Стрелявший упал. Следующий удар топора пришелся по ноге: ногу практически отсекло, раздробленные кости и кровь показались наружу. Ударом ноги автомат отлетел в сторону.
- А-а-а-а-а – закричал нападавший.
Разгрузка, карманы, кобуры не видно, неужели нет пистолета? Надо перевернуть. Ага. Рюкзак, нет, внутри пусто. Безоружен.
- Присмотри за ним, Ширвани! – скомандовал Стас и бросился к пораженным пулями телам.
Ширвани снял ремень и начал завязывать руки стрелявшему. Тот не оказывал сопротивления, либо умер, либо потерял сознание от шока.
- Стас – прокричал Валера.
Связывать ремнем оказалось не так то просто. Из ноги льется кровь, надо бы найти жгут.
- Стас! Да очнись же ты твою мать! – Валера подбежал к оцепеневшему Стасу и дал ему пощечину – Мне нужна твоя помощь, помоги оттащить Славу, кажется, он еще дышит.
На полу лежало мертвое тело Ольги с простреленной головой. А над захлебывающимся в своей собственной крови Славой, Валерий отчаянно пытался его спасти, но было уже поздно, правда Валера об этом не знал.

13.2 день после заражения:

Скрытый текст:

Слава умер не сразу. Он еще с десяток минут мучительно отходил в другой мир. Валерий не смог ничего сделать - пуля попала в легкое, ему оставалось только наблюдать за последними минутами до отправки к Ольге её супруга. Ширвани проводил обыск у, как оказавшись еще живого нападавшего. Темнело.
- Я умею с этим обращаться. Не против, если я возьму? – показывая армейский нож, спросил тот.
- Конечно – Валерий отошел от умерших и подошел к Стасу, который присел возле дерева и закурил, глядя куда-то в небо.
- Я в порядке, просто немного не готов был к такому развороту, только не играй в психотерапевта, хорошо? – В голове Стаса застряла мысль, которая гнобила за то, что он дал слабину, приготовился к концу. Хотя обстоятельства шли к тому, что это должен был быть конец. Шанс осечки был один на миллион, нет на десять, десять миллионов и он все-таки сработал. Значит не сегодня, и не сейчас время выхода из игры. Он докурил сигарету и «стрельнул» ее в сторону и направился к дереву, где сидел другой член группы. - Ты как, сахарный голосок? – присев возле обнимающей колени Лизы спросил Стас.
В суматохе все забыли о самом тихом члене группы. Появление Лизы в группе было неожиданно. Ее спасли на выходе из Черногорска, она пряталась в одном из гаражей, в двери которого бились несколько зараженных. Ей предложили пойти с группой на военную базу, так как ходили слухи, что там безопасно. Естественно она согласилась.
- Почему он их убил? – Совсем юная, лет 20 не больше. Большие глаза, пухлые губы. В другой обстановке, Стас бы не поленился обернуться и догнать ее на улице, с целью познакомиться.
- Не знаю, только ты не бойся. Если что, мы всегда поможем. – Стас подмигнул. А на душе стало противно, какой из него вышел помощник двадцать минут назад? Такой же, как из Лизы, наверное.
Автомат Калашникова семьдесят четвертой модели Валера забрал себе. Никто не претендовал на получение трофея себе, да и практического опыта, судя по словам Валеры о службе в легионе, ему не занимать.
- Судя по выбранному кантику, затылочной части, военный, только пару дней назад перестал следить за уставной гигиеной. Не выше сержанта, наверняка солдат срочной службы, форма казенная, да и судя по состоянию автомата, не следил он за ним, что его и погубило. Похоже, проходил службу на военной базе, к которой мы идем. Петлиц и погон нет, значит, был на боевом дежурстве, снял все предметы, которые могли давать блики. Отсюда и оружие, которое дало преимущества при беспорядках на базе, так и сбежал. – начал рассуждать Валера, одевая военный рюкзак незнакомца. Он подошел к телам Слава и Ольги .
- Надо их похоронить. – Ширвани протянул освободившийся топор Стасу
- Сейчас, только достану лопату из багажника. – оживился тот.
- А если бы на их месте был ты?
- Очень здорово, что это не так. Я может и не военный, но я точно знаю, что на выстрелы сейчас сбегутся другие зараженные и надо срочно менять место и пережидать ночь, а еще лучше разбудить этого придурка. - Стас кивнул на солдата – расспросить его быстренько и свалить на хрен отсюда.
- Насчет умерших Стас прав, времени нет. Но его ты тут оставишь в таком состоянии? У парня просто колпак съехал, после того, что увидел - Вмешался Валерий. – Что с ним делать будешь?
- Позвоню девять один один. – Стас взял взял топор, протянутый Ширвани и направился в сторону связанного солдата – Твою ж мать, ты пару минут назад отрубил к чертям ему ногу, что вычитает 90 очков и 100 на его шансы к выживанию, а теперь беспокоишься о нем?
- Я сделал то, что было необходимо, оценить ситуацию не было времени, однако я его не убил. Мы не должны так поступать, мы же не звери.
- Мир немного изменился.
- Но я не хочу катиться в ад вместе с ним!
- Я решу нашу проблему, девочки – Стас взял протянутый ему топор и стремительно направился к солдату.
Удар ноги по лицу незнакомца заставил его прийти в себя.
- Отвечай, почему ты по нам стрелял? Присягу забыл? Эй, я тебя спрашиваю – Стас взявшись одной рукой за щеки, направил взгляд солдата на себя.
- Вы.. Вы заражены! Вы все! Вас надо убить, Вы не понимаете, лучше сейчас.
- Нет дружище, мы не заражены. У нас все нормально. Скажи, что случилось на базе? Что там сейчас?
- Все мертвы, все, только я остался, я не заразился, а вы все заражены. Все! – протягивал слова солдат. – Все вы.
- Понятно. – Стас поднял топор над головой.
- Заражены!
- Лучше закрой уши и отвернись, милая – Обратившись к Лизе сказал Стас. Та послушно выполнила совет Стаса.
- Стой! Что ты... – спохватился Валера
Ляск. Голова солдата отделилась от туловища и немного откатилась в сторону, кровь брызнула и попала на руки Стаса.
- Я решил проблему, теперь мы можем идти?

14 день после заражения:

Скрытый текст:

Осень окончательно наступила в Черноруссии. Особенно ярко выглядеть стали леса: земля была застелена листвой, словно кто-то специально ходил и равномерно раскидывал ее. Мир обрел преобладающее количество оттенков желтого, у некоторых людей этот цвет ассоциировался с заразой, которая пришла вместе с осенью. Особенно гармонично смотрелся рассвет в такое время, который словно смешивался с лесной фауной и составлял с ней единую часть. В этом году леса стали не только прекрасным место для прогулок, куда можно было выехать на выходные, насладится поиском грибов или покрутить на вертеле шашлык. Теперь это одно из мест, где можно спрятаться от огромных толп зараженных, которые увеличивались с геометрической прогрессией в жилых зонах.
Города, которые еще месяц назад были заполнены людьми, торопящимися на работу. Людьми, которые думали о непогашенных кредитах или о том, что их бросила вторая половина. Кто-то строил планы на сегодняшний вечер, кто-то ждал выходных, чтобы забуриться в какой-нибудь бар и провести все выходные в алкогольном опьянении. Некоторые придумали, как оправдаться перед женой, застукавшей их с любовницей. Только нет больше этих проблем: большинство из любовниц, жен, а так же самих мужей либо съедены зараженными, либо сами ими стали. Корпорации, компании, предприятия больше не функционируют, кредиты и деньги больше не нужны, они просто потеряли смысл. Именно про это писатели все борцы с системой, на эту мысль наводил Чак Паланик в своих произведениях. Деньги больше не имеют ценности, они не имеют силы или власти. Еда, вода, одежда, теперь ее наличие зависит не от количества купюр в твоем кошельке.
«Не выходите на улицу, запаситесь только необходимыми ресурсами. Не контактируйте с зараженными, остерегайтесь столкновения с ними. Не покидайте зеленую зону. Помощь идет.»
Зеленой зоной называлась столица республики – Черногорск, именно там, на время трансляции было безопасней всего. За несколько недель республика превратилась в милитаризированный и огороженный кусок территории. Быстро развернутые военные базы в разных частях страны. Через неделю на единицу здорового человека, приходилось тысяча зараженных, сейчас эти цифры намного больше и их невозможно посчитать. Города, деревни, военные базы, села, теперь там нет ничего, кроме толп зараженных.
- Ну что? Летим домой? – радостно произнес мужчина в погонах майора.
Сегодняшним утром, на одной из военных баз, которая находилась на северо-западе Черногорска, было шумно. Группа военных штурмом пробилась к вертолету МИ-17, в котором, как им казалось, было спасение. План был предельно прост, пробиться к вертолету, поднять его и улететь к чертовой матери с ада, в котором они оказались.
- Ребята – Ширвани начал будить спящую группу – Ребята проснитесь, слышите?
- Тебя? Да, а теперь заглохни и иди спать. – Стас перевернулся было на другой бок, как вдруг сам услышал гул и подскочил.
- Ну? Слышишь? – Ширвани смотрел в небо, откуда исходил источник звука.
- Вертолет. – поднявшись сообщил Валерий.
- Твою мать. – Стас выругался и сплюнул на землю.
МИ-17 показался и теперь группа выживших отчетливо видела его. Оставляя за собой, густой, черный след, он терял высоту и неизбежно падал. Вертолет скрылся за деревьями. Взрыв был настолько сильный, что его отчетливо услышала группа. Домой улететь не получилось.

14.1 день после заражения:

Скрытый текст:

- Рация! – закричал Валера и скинул с плеч рюкзак, начав судорожно копаться.
- Что ты хочешь? – Стас был предельно насторожен, - только не говори, что мы должны пойти туда?
- Поймать радиоволну, первыми мы туда не добежим, но радиоэфир сейчас должен быть заполнен. – Валерий проводил какие-то непонятные для всех манипуляции с рацией. – я хочу знать что происходит в округе.
- Собираемся! – скомандовал Стас и все, кроме Валеры рванули к своим местам, судорожно разбирать свои «кровати», которые они сконструировали прямо на земле.
Обстановка после взрыва стала напряженной. Раньше казалось, что в лесу и округе практически никого нет, то сейчас МИ 17, как подожженный спичечный коробок, кинутый в муравейник, расшевелил всех людей поблизости. И каждый принял свое решение, направиться на свет или прочь от него. И все они сейчас на взводе и агрессивны, поэтому невозможно предсказать, что можно ожидать от встречи с другими группами. Стас это понимал и поэтому принял первое правильное решение – не идти к вертолету, но все не поступят так, как он.
- Тихо! – возле рации собралась вся группа. Ширвани, как раз собрал в сумки все необходимое.
«Вот это взорвалось».
«Ты видишь его?».
«Да. На поле упал, между Дрожино и Зеленогорском. Волна была, будь здоров, меня даже с ног сбило».
«Что там, подойти сможешь?»
«Никак, все горит, твари начинают выползать с города, через пару минут начнется ад»
«Понял, встречаемся в условном месте»
- Прием – Валерий нажал кнопку передачи сообщения – С Вами говорит группа выживших, которая находится недалеко от Вас. У нас бедственное положение, нам нужна помощь.
«Прости, дружище, ничем помочь не можем»
- Скажите, мы долгое время находились без связи, шли до военной базы, которая возле Павлово, но она заполнена зараженными, скажите, есть ли какие-нибудь точки для сбора гражданских?
«Дружище, ты долго был в лесу. Ничего нет, ни военных баз, ни городов».
- Что? А северо-западный военный аэропорт?
«Я тебе повторяю, ничего нет. Ни зеленых зон, ни военных баз».
Разговор по рации прервал шум за спиной группы, из кустов со стороны Павлово появился человек. Лет 25, невысокий, крепкий парень с короткой стрижкой и испуганными глазами. Прозвучал щелчок затворной рамы. Валера дослал патрон в патронник на трофейном автомате, который он привел в порядок, после прежнего владельца. Стас и Ширвани напряглись, приготовив топоры. Человек был безоружен, он быстро поднял руки вверх и начал рассматривать людей, которые напряженно начали его окружать.
- Ты кто?
- Ребята, я мирный, у нас нет времени, сейчас…
- Ты кто? Куда торопишься?
Через мгновенье все стало на свои места. Из-за кустов с гостем начали выползать они… Зараженные.
Резким движением, потянув за руку Лизу, он завел ее за свою спину и приготовился.
Выстрел. Пуля поразила первого зараженного, тот упал на землю. Второй, третий. Ширвани не успел замахнуться топором, как его сбили с ног, он выставил топор перед собой, не давая зараженному ударить себя. Силы начинают подводить, зараженный не унимается, хочет преодолеть барьер перед собой. Еще чуть-чуть и сил сдерживать больше не будет.
Лязг. Зараженный отлетел в сторону.
- Вставай! – перед глазами Ширвани показался Стас. Звучит одиночная стрельба автомата Калашникова.

15 день после заражения. Валерий, Ширвани, Лиза:

Скрытый текст:

- Мы пойдем их искать? – у Лизы был жуткий вид.
- Конечно. Они направились в сторону Павлово, я думаю, оттуда и стоит начать поиски. – Валерий шел впереди.
- Может, стоит поискать аккумулятор для батареи? Вдруг они найдут в городе рацию? – Ширвани шел сзади, крепко сжимая топор и напряженно оглядываясь вокруг.
- Я не представляю, где его сейчас найти в городе, да и я не уверен, что Стас умеет пользоваться рацией, и сможет найти нужный канал, да и нет у нас канала для экстренных случаев, а постоянно держать связь не получится.
- А второй? Этот, который привел к нам орду зараженных, может быть он умеет?
- Не думаю. Лиза держись по середине. Если что не паникуй и не разбегайся.
Слева от группы что-то зашуршало. Валера мгновенно вскинул автомат и начал целиться на источник звука. Лиза закрыла от страха лицо. Ширвани начал было обходить со стороны, как вдруг из-за кустов на дерево прыгнула белка и резко двинулась вверх. После нападения все были напряжены, чудом удалось оторваться от зараженных. Валерий не исключал, что Стаса и того парня из-за которого все случилось уже нет в живых, но оглашать эту версию в слух не осмеливался. В любом случае, надо было проверить. Стас не отнюдь не бесполезный член группы, и своих бросать дурной тон. В связи с напряженной обстановкой в республике, людей стало мало и многие из них боятся друг друга. Как интересно все сложилось, даже во время локального заката человечества, эти самые люди не смогли сойтись плечом к плечу против общего врага, а от страха начали делиться на стаи.
Группа подходила к небольшому городу Павлово. Валерий разрешил сделать небольшой перерыв, заодно проводил инструктаж с Ширвани. Первое, что было задумано, аккуратно обойти город и отметить ключевые места для посещения: Полицейский участок, армейские и продуктовые магазины.
Павлово не являлся каким-то крупным и выделяющимся городом, совсем небольшой приграничный, без каких либо достопримечательностей и широкой инфраструктуры. Армейского магазина тут, к сожалению не было. В Павлово это не было чем-то необходимым или на что был спрос. Даже среди одежды выбор был скудный, всего существовало пару тройку мест, где одежда такого же паршивого вида, как и ассортимент. В маленьких городах за большими покупками обычно ездят в большие города, которые находятся поблизости. Таким городом для Павлово являлся Зеленогорск. Около девяноста минут пути на маршрутном автобусе, который ходил, каждые четыре часа с местного автовокзала, и ты в Зеленогорске. Тут уже был более широкий выбор и торговые центры, и большой рынок, и хороший ассортимент, да еще и цены ниже, чем дома.
Сделав небольшой осмотр вокруг города, Валерий приметил полицейский участок, в нем он хотел заполучить дополнительные боеприпасы и оружие для группы. Шансы на то, что там хоть что-нибудь осталось, конечно, не большие, но на военную базу сейчас идти было не самым мудрым решением. Могло, конечно, повезти и они бы не оказались зажатыми полчищами зараженных, но город показался безопасней.
Во-первых, больше места для маневра, отхода, либо наступления, однако перевешивает фактор встречи с другими выжившим, реакция которых может быть весьма неординарной, но этот же фактор на военной базе будет практически фатальным.
Во-вторых, конечно, спасение Стаса. Валерий не верил, что у Стаса хватит глупости побежать на военную базу, пусть даже с новым знакомым. Кстати кто он? Как долго он бежал от этих тварей и почему он один? Может быть, у него тоже есть группа? Больше всего не хотелось тратить время зря. Вдруг у незнакомца и правда окажется группа, к которой примкнет Стас. Нет, надо отбросить эти глупые мысли. После осмотра Павлово дальше искать товарища будет самоубийством, надо будет уже думать о себе.
Лиза устала. В связи с этим Валерий решил сделать еще одну пятиминутку.
- После того, как мы найдем Стаса или не найдем, что будем делать. У тебя есть какие-либо планы? – Ширвани сложил топор и наслаждался дневной панорамой города. Сегодня на удивление было красиво и не холодно.
- Честно, не знаю. Я не думал об этом. У тебя есть какие-нибудь идеи? – Валерий, в который раз проводил осмотр видавшего виды автомата.
- Мы не можем вот так постоянно бегать куда-то. Надо найти место и основаться там. Безопасное место, понимаешь? Я умею охотиться и разделывать животных. Сейчас осень, одни дожди, воду можно будет раздобыть. Надо уйти подальше от городов и укрепиться, неизвестно, сколько еще все это будет длиться, и сможем ли мы вообще зажить нормальной жизнью. Единственное, что нам нужно это только оружие, но мы это проблему решим в скором времени.
- Я согласен с тобой, но сейчас надо все силы направить на поиски Стаса.
- Я не собирался переставать его искать, дружище. Это планы на будущее. Кстати, я за нее волнуюсь. – Ширвани кивнул на сидящую у дерева Лизу, смотрящую в небо и о чем-то думающую. – Ей тяжело очень все это, она ведь женщина, не создана для этого.
Валерий засмеялся.
- Я не думаю, что кто-либо из нас вообще создан для этого зомби-апокалипсиса.
- Ты понял о чем. – Продолжал шептать Ширвани. – Надо с ней повнимательней быть, чтобы не сорвалась.
- Я тебя услышал, пошли.
Настало время заходить в город. Первый пункт посещения будет полицейский участок, позже продуктовый магазин, а дальше по ситуации. Если в городе спокойно, то времени на поиски Стаса станет больше. После падения вертолета, многие зараженные побежали в сторону, откуда был шум. Как далеко они дошли и дошли ли до места падения не известно, но в городе их стало заметно меньше. Есть возможность, что теперь они будут в лесу, но это даже хорошо, прятаться в городах куда удобней.
Группа уже в Павлово, обманчивая тишина и никого вокруг, ни шума. Только гул ветра, гуляющего по переулкам и окрестностям, ветра, который как раз знает все опасные места этого вымершего города. Валерий медленными переходами через улицы следит за окружением сквозь автоматный прицел, Ширвани прикрывая Лизу, следовал за ним.
«Т-с-с-с». Валерий выглянув из-за угла дома, показал, что надо вести себя тише. За углом зараженный, он пока их не заметил и куда-то неторопливо ковыляет.
Высокого роста, в дорогом, но уже порванном и грязном костюме. Когда-то рубашка, одетая на нем была ослепительно белого цвета, показывая свое качество и цену. Может быть, этот зараженный был когда-то большим начальником, имел вес в обществе, кричал, увольнял, принимал на работу, переводил на более высокие должности или лишал премии. Только вот сейчас это был безжизненный кусок мяса, не имеющего ничего общего, кроме разве что обличия, со словом «человек». «Кусок мяса» скрылся за постройками. Валерий уже хотел начать переходить улицу, как вдруг откуда-то издалека раздался звук, будто что-то железное с большой высоты ударилось об асфальт. Лязг быстро затих. За зараженным в пиджаке выбежало около десятка существ, разделивших его судьбу и куда-то стремительно направились. Кажется, в сторону звука. Через минуту улица стала доступна для пересечения. Валерий повел группу дальше.
К счастью, путь до полицейского участка был свободен. Небольшое, двухэтажное здание с ужасным интерьером внутри. Кажется, ремонт тут не делали никогда. Отовсюду доносился жуткий трупный запах, по участку были разбросаны тела людей. Кто-то по виду был съеден зараженными, кто-то застрелился, были даже те, кто был застрелен, интересно как так получилось? Валерий оставил Лизу с Ширвани на входе, не стоит им все это видеть и дышать этим воздухом, мало ли, девушке точно должно стать плохо, да и покараулить обстановку с улице не самое лишнее.
В самом участке практически ничего не было, даже кобуры мертвецов были пусты. Вскрыв замок и попав в комнату вещественных доказательств, Валерий обнаружил труп человека, который видимо, закрылся изнутри и, не выдержав напряжения застрелился. Удача, у него в руке был зажат пистолет Макарова. Обыскав тело, было обнаружено еще две дополнительные обоймы, видимо умирать он сперва не собирался. Нацепив плечевую кобуру на себя, Валерий продолжал поиски интересного инвентаря. В основном в коробках лежало всякое барахло, из оружия имелись дешевые ножки «бабочки» и похожие небольшие, помещающиеся в карманы, экземпляры. Откуда в таком маленьком городке взяться вооруженным преступникам.
- Ну что там? – На выходе начал интересоваться Ширвани
- Держи, обращаться умеешь? – Валерий протянул кобуру с двумя обоймами . – Внутри еще семь патронов.
Ширвани ловко оттянул затворную раму и проверил, есть ли патрон в патроннике.
- Все остальное разграбили? – поинтересовался Ширвани
- Походу да. Этот ствол я нашел у человека, который заперся в архиве «вещьдоков» и вышиб себе мозги.
- Надеюсь это не проклятый пистолет – Лишь улыбнулся Ширвани. – Тут кричал кто-то, не близко и не далеко, правда.
- Видимо, направляющаяся шайка зараженных нашла свою добычу. – Сделал заключение Валерий.
Дальнейший план путешествия был магазин, группа была жутко измотана и голодна. Город все еще пытался обмануть и показаться пустым, но Валерий прекрасно понимал, что где-то тут в страхе прячутся люди, которые в истерике могут всадить пулю в голову. Еще не со всех щелей выползли зараженные, у которых отсутствует инстинкт самосохранения, который не останавливает их не перед чем, лишь бы добраться до желанной, здоровой человеческой плоти. По крайней мере, группа имела теперь двух вооруженных людей.
Сделав небольшой крюк, группа подходила к магазину. Первым аккуратно заходил Валерий, держа наизготовку оружие, за ним следовал Ширвани, так же придерживая пистолет. Магазин представлял собой, небольшое прямоугольное помещение, заставленное витринами буквой «г» и кассу, на который приобретался интересующий товар. Валерий медленно начал заглядывать внутрь.
Человек. Около пятидесяти лет, с небольшой залысиной и уже начавшими седеть волосами мужчина. Он, не спеша и аккуратно складывал в сумку банку с консервами и, как будто почувствовав присутствие людей сзади, обернулся.
- Медленно подними руки вверх – тихо произнес Валерий, – Ты один?
- Меня зовут Олег, я местный житель этого города. Я один, совсем один. Моя семья умерла, а я выживаю в одном из домов на пригороде. Я не причину Вам вреда, я без оружия, – Быстро и испуганно проговорил тот. Мужчина и правда был доброго и безобидного вида. Валерий опустил оружие.
- Меня зовут Валера, мы ищем своего друга. Наша группа находилась в лесу. На нас напали зараженные и мы разбежались, предположительно наш друг с еще одним человеком в этом городе.
- Если честно, я не видел тут еще ни одного мирного выжившего.
- Что значит «мирного»? – поинтересовался Ширвани
- Вы чего, тут такой хаос начался. Люди начали отбирать друг у друга еду, нападали на полицейских и забирали оружие. Буквально неделю назад тут очень плохо было, моя семья заразилась, и я остался один. Прятался в доме. На меня тоже напали, правда не убивали и не били, приходила группа людей молодых и отобрала всю мою еду, потом ушла куда-то. Больше я их не видел.
- А двоих ребят тут не видел? – продолжал Валерий
- Никого не видел. Вчера утром вертолет падал, так эти мертвецы, как взбесились, все повылазили и побежали куда-то из города, вот я и воспользовался моментом. Видно, что Вы не местные.
- Ты прав, мы не местные. Поможешь нам найти нашего друга, ты лучше нас знаешь город. – Валерий начал собирать консервы в сумку, за ним последовали и остальные члены группы.
Согласившись помочь, Олег с группой набрали консервов, и вышли из магазина. Олег предложил пройти до других магазинов, вдруг те, кого они ищут, тоже решили запастись едой.
Услышанное о массовых беспорядках и мародерстве было немного шоком для остальных. Валерий не ожидал, что все это будет так массово, следовательно, шансы на то, что при столкновении с другой вооруженной группой у них получится поговорить снижены. Надо быть предельно аккуратными. Олег был вежлив и даже дружелюбен, видимо сказалось отсутствие общения с людьми.
Группа проходила какой-то местный кабак, как вдруг оттуда послышался сильный шум. Упали стеклянные бутылки. Из парадного входа запыхавшись, выбежал Стас. Первое, что он увидел это направленное на него оружие.
Оглядев своих старых приятелей, Стас поспешно скинул с себя куртку, закрыл входные двери и начал связывать дверные ручки своей курткой, дабы заблокировать выход изнутри.
- Уходим, быстрее. – проговорил Стас.

15 день после заражения. Стас:

Скрытый текст:

Стас с незнакомцем еще долго бежали по лесу, спасаясь от преследовавших их зараженных. Они даже не подозревали, что большая часть напавших на лагерь тварей побежала за ними, тем самым дав шанс спастись Валере, Ширвани и Лизе. В беге Стасу очень мешал большой пожарный топор, который он нес в руках, но выкидывать его было бы глупым решением. Зараженные бегали не так быстро. Правда, у живых имелся один большой минус: в отличие от зараженных они уставали. Спустя несколько часов они окончательно оторвались от преследования, но это не означало, что теперь можно расслабиться и отдохнуть. Павлово был ближе всех, по сравнению с другими городами. Поэтому было приятно решение двинуться туда. Через несколько часов Стас с незнакомцев вышли из леса и увидели на горизонте город.
- Надо найти ночлег. – Сказал Стас, незнакомец не стал с ним спорить
Они приютились в одной из заброшенных квартир в пятиэтажке. Задвинули к двери диван и мгновенно уснули. У них был тяжелый день.
Просыпаться они начали где-то в обед. У обоих жутко болели ноги.
- Вот это марафон мы вчера устроили. Теперь расскажи, что это, черт возьми, вчера было? – Проснувшись, Стас начал искать что-нибудь из еды, нашел на верхних полках квартиры варенье.
- Я из Павлово, один из выживших. Я и еще несколько ребят расположились недалеко от города в лесу. Мы там разбили лагерь и охраняли его. Никаких нападений не было, неделю мы жили спокойно и никто нас не тревожил, еды было достаточно. Но вчера появилась куча зараженных, то, что я привел с собой была лишь малая часть. Я не знаю, жив ли кто-нибудь из наших, я просто стал бежать вперед. Мы. Мы спали, мы не были готовы к такому, все было очень быстро.
- Зовут тебя как?
- Никита.
- Послушай Никита, мои друзья будут меня искать, и я хочу найти их. Надо выйти в город и осмотреться, запастись едой, и еще мне нужен рюкзак, свой я не успел прихватить, сильно спешил.
Никита со Стасом начали обходить квартиры дома, в котором ночевали. Каждая квартира имела свою атмосферу. Вот тут видна детская комната: похоже, была девочка, очень она любила куклы, они были повсюду, наверняка у нее была любимая и когда она покидала свой дом, забрала ее с собой. Вот уютная кухня с семейным фото на стене, напротив фотографии была раковина полностью запачкана застывшей кровью, что тут происходило, представить было трудно, но точно можно сказать, что было страшно и жутко. К концу обыска у них появился небольшой запас еды, Стас нашел себе рюкзак одной из известных спортивных фирм, не такой вместительный, как был раньше, но лучше кандидатуры пока что не было.
Закончив с квартирами, Стас со своим новым приятелем двинулись ближе к центру города, там они собирались найти что-нибудь вроде полицейского участка и обзавестись оружием. Город как будто спал. Лишь изредка встречались зараженные, практически все были одни и куда-то не спеша ковыляли. Парочку из них Стас смог даже забить своим топором. Наловчиться было не трудно, главное не паниковать при наступлении, но пока что все получалось. Тишина в этот раз пугала, трудно было представить, что в целом городе так тихо и одиноко, совсем никого нет. Складывалось ощущение, что за тобой кто-то наблюдает, подглядывает. Все места не проверишь. Может быть, наблюдающий сидит на какой-нибудь крыше, а может быть смотрит из какого-нибудь окна. Но есть еще один нюанс, который волнует больше всего, вооружен ли этот человек и какие у него мотивы? Стас пытался выбросить это из головы. Новый напарник был жутко испуган и почему-то видел в лице Стаса спасение, он покорно слушал его и не задавал вопросов о том, куда они идут. Кстати, собирается ли он искать свою группу? Он про это ничего не говорил, наверное, не собирается. Во всяком случае, Стаса это не волновало, он беспокоился о том, жива ли его группа и если да, то сможет ли он ее найти? Сегодня был теплый день, становилось жарковато, надо бы расстегнуть куртку.
- Это что? Больница? – Стас показал на высокое четырехэтажное здание.
- Да, местная больница. – Никита внимательно осматривал вокруг.
- Надо сходить туда, взять какие-нибудь медикаменты на всякий случай, ну совершенно простые. Ты был там когда-нибудь? Знаешь, как все обстоит внутри?
- Нет, там не бывал. Не болею я.
- Значит, будем делать это в слепую, пошли.
С виду около больницы все было чисто, никаких намеков на зараженных. Стас планировал взять предметы первой необходимости, адреналин, аспирин, шприцы, антибиотики. Валерий говорил, что такие вещи в обстановке, как сейчас в Чернаруссии просто необходимы и что их надо будет обязательно найти на военной базе. Где их искать Стас догадывался только интуитивно, адреналин, скорее всего, держат где-нибудь в реанимационном отделении, аспирин, шприцы и антибиотики должны быть везде. Кто-то говорил ему, что антибиотики заканчиваются на -цин и -цилин, по такому критерию он и собирался искать таблетки. В больницу заходили аккуратно, первым Стас запускал Никиту и шел за ним с топором, Никита, как правило, не возражал.
Аспирин, адреналин и шприцы Стас нашел еще на первом этаже, вроде бы в перевязочной, он точно не уверен. На всякий, случай он кинул в рюкзак пачку бинтов.
- Пригодится – прокомментировав, продолжил движение на третий этаж.
Третий и четвертый этаж оказались безрезультатными, толи тут уже все разграбили, толи они лежат в местах, которые Стас не проверял, но ничего нового они не нашли. Пока Стас повторно рылся в аптечке на первом этаже, Никита пошел в сторону выхода. В аптечке ничего не было.
- Стас! Помоги! – донесся крик Никиты.
Стас быстрым движением закинул рюкзак за спину, взял топор и рванул к выходу. Никита отползал от выхода с криками и просьбами о помощи, а на него шел зараженный. Ударом топора Стас снес голову зараженному и не успел он помочь подняться Никите, как на входе показалась целая толпа таких же, как тот, чью голову только что снесли. Толпа прошла через вход в больницу. Куча, когда-то живых людей с ужасными криками и непонятными звуками стремительно направлялись к ним. Через секунду коридор просто наполнился ими с такой скоростью, что не понятно было, где они все прятались.
Никита и Стас быстро рванули по лестничной клетке наверх. На четвертом этаже была лестница на крышу, люк открыт. Отлично! Зараженные медленно поднимались по лестнице, гул становился все ближе. Первым поднялся Стас и протянул руку товарищу.
- Выход на крышу ничем не закрыт, этих тварей столько, что они сложатся друг на друга и поднимутся сюда. Надо чем-то его закрыть, - крыша была практически пустая. Они начали осматриваться.
- Твою мать! – Выругался Стас, больницу окружили зараженные люди. Полностью, по периметру больницы, откуда они все вышли?
- А-а-а-а! Что делать? Куда идти? Стас? Что делать? – у Никиты началась истерика.
С крыши было два выхода, один через здание по лестнице с которой они только что пришли, до парадного, но там уже была толпа зараженных. Другой через пожарную лестницу, которая была на здании снаружи, но внизу была толпа, ждущая своих жертв на растерзание. Стас начал ходить по крыше из конца в конец, осматривая, с какой стороны этих тварей больше. Черт возьми, их везде стало неожиданно много! Вот тебе и обманчивая городская тишина. Кричать смысла не было, придет еще столько же, да и как могут помочь в такой ситуации? Если бы пролетал вертолет, он бы мог попробовать совершить посадку и забрать их, но в данном случае это было на уровне фантастики. А тем самым время шло, с лестничной клетки зараженные поднимались все выше и выше. Скоро они смогут попасть на крышу!
Стас вытащил из сумки адреналин и шприц.
- Вколи его себе, мне надо, чтобы у тебя не было паники, и ты сейчас был в сознании, слышишь? Времени мало, через пару минут они будут тут, - Стас схватил за руку Никиту.
- Вкалывай! Вкалывай ты, я сам не смогу, быстрее только, быстрее Стас!
Стас набрал шприц адреналина и ввел его своему товарищу, после чего побежал проверять выход на крышу. Очередь из зараженных уже была на лестнице и в поле зрения ее конца не было видно.
- Что дальше Стас? Что дальше делать, скажи?
- Иди сюда, видишь тот переулок? – Стас сидел у края крыши
- Какой? Какой переулок? – кричал Никита
- Вон тот, смотри, сейчас подойду, секунду.
Стас рванул подбирать топор, который положил, когда искал в сумке адреналин.
Тряск. Удар топора последовал прямо по ноге Никиты, она была практически отрублена
«А-А-А-А-А» Никита стал издавать ужасно громкий рёв. Следующим движением ноги Стас ловко скинул Никиту с крыши, даже в полете тот умудрялся кричать, но недолго. Послышался глухой удар об асфальт, молчание. Руки зараженных уже начали показываться из люка, который являлся выходом на крышу с лестничной клетки.
«А-А-А-А-А-А-А-А» Никита подал голос. Все внимание зараженных на улице начало уделяться на кричащем человеке, и они направились к нему. Стас скинул топор, для дополнительного звука. Кричащей персоной были заинтересованы все зараженные округа, его начали медленно поедать. Крики только усиливались, а толпа возле него увеличивалась, все направились к нему. Стас подбежал к пожарной лестнице. Да! Зараженный отступали на крики Никиты и быстро освободили пространство для маневра. Спустившись вниз, он рванул прочь от больницы и всей орды ее окружающей. Несколько «кусков мяса» все-таки обратили внимание на Стаса и рванули за ним. Преодолев квартал, Стас забежал со стороны черного входа, в какой-то бар. Пройдя его и выйдя к парадной двери, он резко остановился, увидев людей, которые направили на него оружие. Спустя мгновенье он разглядел в этих людях Стаса, Ширвани, Лизу и какого-то мужика с залысиной, они молча смотрели друг на друга, после чего Стас закрыл двери бара, проверил, ручки с наружи, две двери – отлично! Скинув с себя куртку, он связал дверные ручки парадного входа курткой, повернулся к своей группе, с которой только что воссоединился:
- Уходим, быстрее!

16 день после заражения.

Скрытый текст:

- Больше всего сейчас я скучаю по горячей воде. У меня складывается ощущение, что я не принимал душ, целую вечность. Кстати, есть интересный момент. Прошло уже шестнадцать, - Олег посмотрел на часы. – Почти семнадцать дней после того, как по телевизору объявили чрезвычайное положение, а мне кажется, что я слышал это сообщение очень и очень давно. Эти шестнадцать дней тянутся намного дольше некоторых лет, как считаете?
- Согласен, есть такое. В обычные дни рутина, одно и тоже регулярно, а сейчас поспать, толком не удается. Тут ты прав, друг. – Ширвани, впервые за несколько дней позволил себе расслабиться, по-настоящему откинуть постоянно преследующее чувство опасности.
- Я ведь собирался увезти свою семью к одному из блокпостов, - Олег приуныл – Дочь начала болеть день на четвертый, мы тогда не понимали, что с ней такое. Думали, может быть, лихорадка или еще чего, от волнения. Докторам позвонить было невозможно, они просто не брали трубки. Кто-нибудь видел, как превращаются?
Вся группа отрицательно закивала головой.
- Это очень быстро происходит. Температура и минут через сорок начинается неадекватное поведение, они кричала, лезла драться. Я сперва подумал, может бешенство или еще что, но жена меня спустила с небес на землю. Вирус это оказался… Мы привязали ее к кровати и позвонили по номеру, на который говорили звонить в таких случаях. Я выходил в город за продуктами, когда пришли военные. Они приехали на какой-то большой машине, типа джипа, забыл, как называется.
- Хаммер? – Валерий разделывал остальную часть мяса.
- Точно, так его называли. Так вот, я думал, что военные приезжают и дают какое-либо лекарства, ну или с собой забирают, для изучения, но нет, - Олег тяжело выдохнул и начал подкидывать дрова, - Они не пытались помочь, они застрелили жену и дочку, увезли с собой. Я жив только потому, что вышел за едой.
- Не хочу оправдывать их, но Олег, это вынужденная мера в таких случаях, - армейский нож разделывал куски мяса, найденных и забитых сегодня кур.
- Скажи, а если моя жена имела иммунитет, вот как ты или я? Она ведь могла бы еще жить, сейчас быть со мной. У тебя есть семья ? – оскорбительно произнес Олег. Надо отдать должное, держался он хорошо, никаких признаков, что он сейчас сорвется.
- Нет, не имею, - Валерий опустил глаза. Вопрос был больным местом.
- Ну, вот видишь, как ты можешь так рассуждать.
- Надо заканчивать эту тему, мы все что-то или кого-то потеряли, главное, что мы теперь вместе и нельзя отчаиваться, чтобы не происходило. Еще дров наколоть? – привстав со своего места, Ширвани взял топор.
- Ты прав, надо закрывать тему. И да, еще дровишек не помешает, - у Олега была очень добрая улыбка. Правда, когда он улыбался, на его лице слово проявлялась вся грусть по дому и семье.
Костер медленно начинал разгораться и воспроизводил хруст, схожий со звуком, когда ломают ветки. Этот вечер был особенный для всей группы, они нашли укромное место в одном из лесничих домов. Камин, крыша над головой и мясо. Группа нашла несколько живых и нетронутых кур в лесу! Стас угостил всех пивом, который прибрал еще вчера, в Павлово. В этот момент все на миг пытались отстраниться от того, что происходит вокруг, закрыть глаза на хаос происходящий везде.
- Так что все-таки там произошло, в городе? – обращаясь к Стасу, по-отцовски спросил Олег.
- Страшно там было, прижали нас, - не отводя глаз от камина, ответил Стас, который начал уже постепенно зарастать щетиной.
- Может быть, если ты поделишься, тебе станет легче? – Олег начал насаживать на шампур нарезанные Валерой куски мяса.
- Правда Стас, - положив ему руку на плечо, тихонько сказала Лиза.
- Вам страшных историй послушать на ночь захотелось? – огрызаясь, ответил тот, - Страшно там было. А парня Никита звали. Благодаря ему я остался жив. Он в отчаянии сбросился с крыши, тем самым все зараженный пошли есть его, а я спустился и убежал. Прижали нас там сильно, если бы не его выходка, умерли бы оба. Я ответил на все интересующие вопросы?
- Ты сам как, переживаешь за него? Не считаешь, что ты виноват в его смерти? Не грызешь себя? – Олег не унимался.
- Нет не чувствую, познакомиться толком я с ним не успел. В конце концов, я жив и снова встретился с Вами, - на секунду он кинул взгляд на Лизу. – Своей группой. И есть доля вины этого парня в том, что произошло, поэтому нет, страшные сны мне не снятся.
- Уверен? – твердо спросил Валерий?
- Так точно, коммандос, – подмигнул Стас.
Дверь открылась, и Ширвани принес еще немного дров в дом. Положив их возле камина, он присоединился к группе и присел рядом со всеми. Валерий нарезал курицу и передавал Олегу, а тот, в свою очередь, держал его на огне и следил за ним. Приготовленное мясо все съели довольно быстро и молча. Группа была жутко голодная. Последние несколько дней все питались в ограниченном количестве одними «сухпайками» и консервами, которых не хватало для поддержания нормального рациона. В этот момент интересно, как поведут себя вегетарианцы? Буду умирать от голода или все-таки переступят свои принципы ради своей жизни?
После ужина группа готовилась ко сну. Сегодня на карауле будет стоять Стас и Ширвани посменно, чтобы каждый смог поспать по шесть часов. Валерий передал Стасу оружие, провел краткий инструктаж и все пошли спать, тот вышел на улицу, закурил и начал обдумывать то, что произошло с ним вчера.
Сказать, что он винил себя за тот поступок с Никитой нельзя было. Как он считал ситуация была безвыходная и если бы он не сделал то, что сделал, то наверняка погибли бы сейчас двое. Мир немного поменялся и правила игры тоже. Следует помнить об этом, но, несмотря на весь эгоизм Стаса, он очень дорожил своей группой, воспринимая ее как свою семью. Ведь именно они, рискуя своей жизнью, пошли в незнакомый город, искать его.
Улица освежала не только тело, но и его дух. Завтра группа собирается обсудить дальнейший план действий и покинуть это место.
До смены караула оставалось еще далеко. Стас закурил вторую сигарету.

17 день после заражения.

Скрытый текст:

- Ну как обстановка? Выспался? – Валерий встал раньше всех для пробежки, в такой ситуации нельзя терять форму, а в его случае ее еще надо и восстанавливать.
- Стас говорил, что видел одного зараженного, но тот просто пошел куда-то. А у меня все спокойно. Не отказался бы от кофе, – Ширвани улыбнулся.
- Надо будить скоро всех и решать, что будем делать дальше. Ладно, я побежал.
Прозвучал удар грозы.
Прохладное, туманное утро. Видимость была не более ста метров. Мертвое молчание в лесу нарушала кукушка, которая спряталась где-то за туманом и, если верить приметам, напевала кому-то долгие года жизни. Очень символично. Если долго присматриваться, то создавалось ощущение, что туман медленно и неторопливо идет по своему пути. Было бы забавно снять весь этот пейзаж на видео, наложить на него какую-нибудь медленную и жуткую музыку, а потом можно смело пугать таким видеорядом маленьких детей. Позже, правда, пришлось бы успокаивать их после ночных кошмаров. Тишина. Кажется, что за десяток километров не найдешь ни одной живой души, если не брать зараженных. На фоне всей лесной фауны, тумана и ощущения пустоты, дом лесничего выглядел крайне угрожающе. Интересно, а ему самому не страшно было тут находиться и жить? Наверное, он был из тех парней, которые чувствовали себя в лесу намного уютней и в своей тарелке, нежели где-то среди городских джунглей. Наверняка он способен выжить при самых экстремальных историях. Питаться подножным кормом, добывать ягоды, разводить костер без спичек или других приспособлений. Скорее всего, и на след животного для него выйти не проблема. Жив ли он? Почему покинул свое убежище?
Пошел дождь.
Валерий едва успел намокнуть, как сразу забежал в дом. Дождь быстро сменился на ливень. Через пару минут, вся осенняя листва, застилавшая землю, промокла наизнанку. Кукушка перестала издавать звуки, и, видимо, полетела прятаться от этой ужасной погоды. Стало очень шумно. Наверное, для разговора друг с другом приходилось бы орать. Ширвани сидел на крыльце, ветер задувал холодные капли дождя прямо на него. Немного поразмыслив, тот пошел в дом искать фляжки и бутылки всей группы, чтобы набрать дождевой воды. Отличная идея.
Из-за тумана показался человек, невысокого роста, худенький. Шаг его был нетороплив, а движения медленные. Казалось, что у него нарушена координация движений. Туман мешал его разглядеть, только силуэт. Человек совсем не обращал внимания на дождь и холод, он не был тепло одет, на нем не было даже куртки, мало того, он был в шортах. Силуэт медленно вышел из тени. Ребенок, лет двенадцати, не больше. Майка в черно-белую полоску была заляпана кровью, правое плечо порвано. На ногах были недорогие кеды, которые покупали мамы своим сыновьям на рынках для игры в футбол. Мальчик издавал не то ворчащие, не то ноющие звуки. Нижняя челюсть была сломана и ненормально отвисала вниз, на щеке было что-то, вроде гноя. Он медленно направлялся к дому лесничего.
Ширвани тихо, стараясь никого не разбудить, перебирал все рюкзаки в поисках фляжек, бутылок либо других емкостей, в которых члены группы держали воду. Он думал, что найдет все необходимое быстрее. Такое ощущение, что каждый считал своей обязанностью куда-нибудь подальше спрятать один из предметов первой необходимости. После вчерашнего пива у некоторых может быть повышенная потребность в воде. Когда Ширвани об этом подумал, он улыбнулся. Валерий сидел спиной к входу у камина и как обычно, перебирал трофейный автомат, аккуратно, словно боясь сделать больно, он протирал каждый сантиметр, внимательно осматривал и потом, видимо не одобрив результат, продолжал протирать эти же места. Угли, оставшиеся после вчерашнего ужина, разводил и поддерживал всю ночь Стас, после передав эту инициативу Ширвани. Правда, пару раз приходилось подкидывать дров, чтобы тепло из дома не пропадало. Между тем, Ширвани продолжал рыться в сумках. Найти в чем держал воду Олег, не удалось. Попросив у Валерия его флягу, взяв ее и остальные, найденные емкости, Ширвани направился к выходу.
На улице раздался шум упавших бутылок и фляг. Тишина.
Валерий резко обернулся на шум. Вставив обойму в автомат, он дослал патрон в патронник, тем самым разбудив всю спящую группу. Стас резко поднялся с пола и пытался оценить, что происходит. Валерий выскочил на улицу и увидел на крыльце бутылки и фляжки, которые уронил Ширвани. Его взгляд пошел выше, и он увидел, как тот держит за руки зараженного мальчика, не давая ему ударить или поцарапать себя. На секунду Валерий оцепенел от увиденного, за столько дней он еще ни разу не видел зараженных детей. Ширвани уже весь промок, он не знал, как поступить, ведь это был ребенок.
- Оставайтесь в доме, все! – Прокричал Валерий. В жизни ему еще не приходилось убивать детей. После нескольких секунду раздумий он закрыл дверь и медленно начал подходить со спины к зараженному. Через мгновенье он произвел удар прикладом по голове. Мальчик, издавая жуткие крики своим еще не погрубевшим, почти визжащим, голосом упал на землю. Следующий удар раздробил голову мальчика. Жизнь, какая бы она не была в этом ребенке, оборвалась, больше звуков он не издавал. Побелевшие глаза смотрели куда-то в сторону. Тело беспощадно поливало ливнем.
- Надо его унести подальше отсюда, - тихо проговорил Валерий.

240 дней до заражения:

Скрытый текст:

Ночной Черногорск не особо блистал какими-либо красотами. Тут не было красивых улиц, которые в первую очередь должен был посетить каждый приезжающий сюда турист. Не было бизнес-центров, которые бы возвышались над всеми остальными постройками города, создавая иллюзию богатой и деловой столицы. Ночной город не светился, как новогодняя елка, яркими цветами, рекламируя стриптиз клубы, казино, рестораны. По улицам не бегала развеселая молодежь, которая каждую ночь зажигала огонь праздника. Черногорск не был создан для веселья, тут это было не принято. Парочка питейных заведений больше напоминающие какую-нибудь деревенскую пивнушку и никак не ассоциировались со словом бар. Имелся, конечно, один закрытый клуб для элиты Черногорска, верней для отпрысков этой элиты, которая любила просаживать огромное количество родительских денег на наркотики, проституток, элитный алкоголь. Правда, элиты в Черноруссии было не много. Охотницы за красивой жизнью, поступив в столичное училище, либо институт, задавались себе целью каким угодно способом попасть в этот закрытый клуб. Встретить и очаровать одного из представителей так называемой элиты, а затем выйти за него замуж. Своего рода это было поле боя, в котором много молодых девушек щеголяя в самых обнаженных нарядах, любыми путями пытались заполучить желаемого состоятельного спутника по жизни. И в этом бою, как бесстрашных самураев Японской империи, их не могло ничего остановить: ни возраст этого спутника, ни его пристрастия к наркотикам и довольно потребительское отношение к женскому полу. У некоторых охотниц получалось, у некоторых заканчивалось плачевно. Среди этих кругов царило столько разврата, продажности и низких поступков, что даже создатель постыдился бы, за род человеческий.
Вместо бизнес-центров, над городом возвышались промышленные здания, которые работали круглые сутки и выбрасывали в воздух вещества, далеко не улучшающих экологическую обстановку. Астма, онкологические заболевания с каждым годом все меньше становились редкостью среди столичного народа, по нормам некоторых государств, в Черногорске уже давно должны быть открыты онкологические центры. Народ, закрывая глаза на все видимые и не видимые местные проблемы в большинстве своем пьянствует, кто-то это делает ежедневно, кто-то ждет выходных, на выходе кто-то спивается, а кто-то нет. Больше всего все ждут пятницу, чтобы влиться в очередную, вроде бы, позволительную «карусель» пьянства. Забыть о насущном , расслабиться в окружении друзей, знакомых, собутыльников и иногда даже в семейном кругу.
Для Стаса сегодняшняя ночь была похмельная, он как раз из тех, у кого пятница далеко не выходной день, а один из самых напряженных. Он уснул на своей кровати еще пару часов назад, пытаясь привести себя в чувство и выгнать алкоголь из крови. Лежа на кровати в одежде он очень сливался со своей однокомнатной квартирой, в которой ничего не лежало на своих местах для обычного человека, а уборка производилась, наверное, много лет назад. Комнату заполнял запах алкогольных испражнений, которые выдыхает человек после очередного алкогольного загула. О разврате и низах этого города Стас знал, как никто другой. Самое главное, он составлял его часть, правда, являясь не активным его участником.
Телефон противно завибрировал. Головная боль, казалось, специально подстраивается в такт зуммера. Открыть глаза было целым испытания, но Стас с ним справился.
- Стасик, привет, - девушка по телефону плакала, - нас тут обижают, записывай адрес, только быстрее, Улица Воинов-Интернационалистов дом четырнадцать…
- Я понял, где это, - Стас даже не стал записывать, заведение было хорошо знакомо.
- Давай быстрее только, умоляю. Анютка сейчас с ними двоими, заперлись, орет. Я не знаю, что они с ней делают, - плача проговаривал звонкий женский голос.
Засунув телефон в карман джинс, он принялся искать куртку. Голова жутко трещала, настроение было поганое и рабочий день начался далеко, не благоприятно, хотя, что стоило ожидать? Когда он был приятным?
Накинув видавшую виду кожаную куртку, Стас вышел из своей квартиры. На первом этаже его встретили двое парней, лет по четырнадцать, которые курили в подъезде, прячась от уже надоевшей им милиции и родителей. Увидев мужчину, спускающегося им навстречу, их разговоры вмиг прекратились, а руки прятали недокуренную сигарету. Глаза боязливо отворачивались.
- Пошли вон отсюда, - много табачного дыма собравшегося в закрытом помещении создавало не самую прекрасную атмосферу.
Подростки испуганно покинули подъезд и быстрым шагом удалялись от него. Время от времени оглядываясь, не бежит ли за ними мужик, грубо прогнавший их. Стасу уже было все равно, он сел в свою машину и набрал номер на мобильном телефоне.
- Привет это Стас. Просыпайся, надо на интернационалистов четырнадцать подъехать… Да девки звонили проблемы у них там, опять кто-то из клиентов перебрал, - Машина тронулась с места.
Город пустовал, лишь изредка можно было встретить проезжающих мимо таксистов, которые наверняка направлялись, забирать подвыпившую группу молодых или не очень ребят и развести их по домам. А может быть, у тех все только начинается. Слякоть, оставшаяся после дождя, придавала городу еще более мерзкий вид, по сравнению с тем, который он имел. В некоторых окнах горел свет, и можно было разглядеть кампании людей, особенно на первых этажах. Вот в одном из домов мужчина в заляпанной тельняшке замахивается на свою супругу, та ожидая удара, закрывается руками, надеялась, что это ее хоть как-нибудь спасет. Вот супружеская пара пенсионеров от чего-то не спит в столь поздний час и о чем-то разговаривает за чашкой чая. Наверное, они когда-то верили, что каждый гражданин является важной частью государства, которое обязательно придет к победе коммунистического труда. Минуя еще пару домов вперед можно было увидеть, как группа студентов чокается рюмками, наполненными крепкими спиртными напитками. День рождение у кого-то, наверное.
Машина Стаса затормозила около сауны «Жемчужина». Выглядела она совсем не как гласило название. Заглушив мотор и достав из под сиденья телескопическую дубинку Стас положил ее в карман.
- Здравствуйте, Вы уже в курсе? – затараторила испуганная девочка, сидевшая на проходной.
- Где они? – обыденно спросил Стас.
- Четвертая комната, только будьте аккуратней. – Девочка трясущейся рукой протянула ключи.
Еще из коридора Стас услышал женские крики и тупое гоготанье. Парни веселились на славу.
Дверь открылась и пред Стасом стояла обычная картина увлекшихся клиентов с больной фантазией. Двое парней, пристроились с двух сторон к хрупкой двадцатилетней девушке по имени Анюта. Она как раз являлась одной из тех охотниц, которые потерпели неудачу в погоне за счастьем. Губа у Анюты была разбита, а на щеке краснелось пятно напоминающей мужскую ладонь, она плакала.
- Эй, мужик, ты охренел? – Сказал один из них. Гладко выбритая голова, худенькое телосложение. На плече красуется корявая татуировка, напоминающая что-то вроде языков пламени. Бритоголовый отошел, оставив лицо девушки в покое и в обнаженном виде направился к Стасу.
- Стасиииик, - Анюта начала рыдать навзрыд от бессилия.
Стас быстрым движением руки раскрыл телескопическую дубинку и ударил по паху, только что оторвавшегося от дела бритоголового. Тот закричал еще громче замученной Анюты. Еще пару ударов по спине для профилактики и Стас взял направление на второго героя. Тот откинул девушку в сторону и начал отступать назад, выставив перед собой руки, уговаривая Стаса остановится.
Удар пришелся прямо по щеке и заставил того упасть на пол. С большим количеством крови, тот выплюнул зуб. Стас произвел такой же профилактический удар по спине, как и с первым клиентом, отбивая желания вставать и сопротивляться.
- Где вторая? – Стас начал выводить плачущую, обнаженную Анюту из комнаты.
- Спасибо Стасик, спасибо! – истерика и отчаяние полностью поглотило Анюту.
В комнату забежал молодой парень с бейсбольной битой.
- Ты как всегда опоздал, Марат. Все интересно прошло. Увози девушек и скажи, чтобы этим клиентам их больше не привозили.

[ВАСЕКС]

Последняя бид’а
с конкурса рассказов на мирфе

Скрытый текст:

Везде царит последняя беда.
Весь мир она наполнила рыданьем,
Все затопила, как водой, страданьем.
И молния средь туч — как борозда.
На дальнем бреге смолкнуть гром не хочет,
Безумец дикий вновь и вновь хохочет,
Безудержно, не ведая стыда.
Везде царит последняя беда.

Разгулом смерти жизнь пьяна теперь,
Миг наступил — и ты себя проверь.
Дари ей все, отдай ей всё подряд,
И не смотри в отчаянье назад,
И ничего уж больше не таи,
Склоняясь головою до земли.
Покоя не осталось и следа.
Везде царит последняя беда.

(«Всеуничтожение», Рабиндранат Тагор, пер. Анны Ахматовой)

Солнце стоит в зените. Колосья шумят на ветру. Человек в камуфляже трусцой пересекает открытую местность. Вдоль кромки леса, чуть пригибаясь, ступает армейскими ботинками по грязи после недавнего дождя. Огибает поле пшеницы, движется на северо-восток.

Головного убора нет, тёмные волосы доходят до плеч. На вид ему не больше тридцати. В руках он несёт полутораметровую винтовку с глушителем и снайперским прицелом. На спине – туристический рюкзак, большую часть из которого занимает свёрнутый спальник. Котелок и кружка закреплены так, чтобы при ходьбе не издавать звон.

Человек останавливается, приседает на одно колено, снимает колпачок объектива и смотрит через оптический прицел. Так проходят минуты. Ничего. Можно продолжать движение.

Он достигает перевернутого полицейского автомобиля в кювете возле шоссе. Потрескавшиеся стёкла измазаны кровью. Одна боковая дверца распахнута, из неё наполовину торчит труп, у которого отсутствует лицо – срезана передняя часть головы. Возле него в траве лежит несколько девятимиллиметровых гильз, паспорта убитых, водительские права, кошельки, полные денег, семейных фотографий, иконок. Внутри машины летают потревоженные мухи. У остальных трупов – разбитых, зарезанных – оружия нет. В бардачке - муравейник.

Человек стягивает с мертвецов ботинки, проверяет, отбрасывает. Достаёт из замка зажигания ключи, отцепляет от кольца два брелка: миниатюрный фонарик и открывалку. Проверяет багажник. Пустая канистрами с парами бензина. Ничего полезного. Ненадолго выходит на асфальтированную дорогу, постоянно оглядываясь. Изучает осколки стекла и следы от шин, тянущиеся от места аварии на несколько десятков метров к городу. Находит ещё гильзы, крутит их между пальцев и выбрасывает.

На территорию города заходит через лес, который резко обрывается, когда начинается прогулочный двор областной больницы. Несколько минут наблюдения за постройками, затем короткие перебежки от здания к зданию. Во многих разбиты окна, выломаны двери.

В зданиях роятся мухи. Здесь много трупов – в белых халатах, в домашних халатах. У большинства отсутствуют конечности, зияют дыры от ударов колюще-режущими предметами. На полу, покрытом засохшей кровью, множество следов от собачьих и птичьих лап.

В операционных и лабораториях вскрыты все шкафы и тумбы. Человек перебирает оставшиеся баночки и коробочки, подолгу читая этикетки, отбрасывает. Находит завалившуюся пачку ваты, забирает с собой.

В одной из операционных больше всего мух. Свежие трупы. Парень в одних трусах с ампутированными ногами – на столе. Вокруг всё в крови, в том числе инструменты, хирургической пилы нет. Его товарищ сидит в углу, прислонив голову к стене. Одна рука перевязана жгутом и почернела. Пустой шприц из другой - никто забирать не стал. Вокруг отверстий от пуль в шее и голове – никакой крови – стреляли уже в труп. Третий лежит возле батареи. Усыпан осколками стекла. Вокруг – гильзы. Оружия нет. Дыра в черепе от малого калибра, лицо залито кровью. На улице за окном – опрокинутые мусорные корзины с разбросанным содержимым, большие пятна засохшей крови на асфальтированной дорожке, лужи после недавнего дождя.

В палатах для пациентов беспорядок: перевёрнутые кровати, выпотрошенные личные вещи. Человек с оружием перебирает чужую одежду. За несколько десятков минут кроме кожаного ремня и пары чистых платков ничего ценного не находит.

Обшарив карманы белых халатов у трупов и в шкафчиках врачей, отыскивает несколько конфет, неиспользованный шприц, различные таблетки. Забирает находки. На лице - улыбка.

Проходя мимо зеркала в ординаторской, замирает. Рассматривает своё отражение. Гладит густую бороду. Ухмыляется. Затем отпивает из фляги, чокается с отражением.

Дальше путь лежит через индустриальную зону. Вокруг тихо, лишь ветер завывает среди труб и построек. Приходится перебегать много пустырей. Но не встречаются ни живые, ни мёртвые.

Здания администрации, столовая, склады – всё обчищено. В цеху сильно воняет мертвечиной, беспорядочно летают мухи, но трупов нигде не видно. Даже вездесущих кровавых пятен нет.

Вокруг охранного поста на въезде велась перестрелка. Гильзы, отверстия от пуль. Никакой крови. Пара пакетиков чая, извлечённых из-за стола в сторожке, вот и весь улов.

Преодолев пару стоянок и небольшой пролесок, человек выходит к футбольному стадиону. Долго вслушивается в тишину, прячется за деревьями, крадётся вдоль стен. Через центральный вход пробирается очень медленно, старается ступать тихо – весь пол усыпан стеклом от разбитых дверей. Вскоре на пути встречаются несколько перевёрнутых и разграбленных игорных и торговых автоматов. Даже опустошённая кран-машина «Вытяни мягкую игрушку!». Возле неё человек подбирает и отряхивает от пыли плюшевого льва. Минуту рассматривает его. Оставляет и идёт дальше.

Стадион пуст. Если не считать нескольких трупов. Некоторые из них сидят на трибунах. Ещё пятеро лежат рядком посреди поля, лицом вниз, уже почти скрытые разросшейся травой. У жертв руки связаны за спиной. Человек не спускается к ним, уходит.

После стадиона путь в город лежит по длинному мосту через широкую реку. Чтобы не мочить одежду и припасы, нужно выбираться на дорогу, уставленную автомобилями, когда-то застрявшими в пробке.

Сначала долгое наблюдение за местностью через оптический прицел и бинокль. Затем быстрым бегом – до ближайшего автомобиля. Прислушаться, осмотреться. И так между машинами – до конца моста, пригибаясь. Почти на каждом водительском сиденье - труп, окна разбиты, головы отсечены полностью или частично порезаны. Через некоторые машины тянется одно огромное отверстие, проходящее не только через стекло, но и через металлические переборки. Кое-где подобные разрезы есть даже на крыше.

Путник не обыскивает машины, громко ступает по осколкам, торопится. Из пары автомобилей с карканьем вырываются потревоженные вороны. Одна при взлёте ломает себе крыло о перегородку, хрипло орёт, скачет по асфальту, убегая от человека и прячась среди машин.

Завершив пробежку через мост, странник останавливается на автобусной остановке, осматривается. Под скамейкой – окровавленный детский ботинок. Человек вытирает рукавом пот со лба, двигается дальше.

На рынок не заходит, хотя основная дорога, полная автомобилей, упирается в него. Оттуда несёт смрадом, над торговыми палатками кружат вороны. Каркают, хлопают крыльями, дерутся, перелетают с места на место, громыхая дверьми, вывесками, рамами.

Крупный чёрный ворон сидит у въезда на почтовом ящике, громко покрикивает на путника.

Другая дорога ведёт к центру города по аллее из трупов. Большинство обезглавлено, но многие убиты иначе. Один из автомобилей со спущенными шинами изрешечён пулями, внутри три мёртвых мужчины. Достаточно свежие. Человек долго роется среди гильз, крови и осколков, часто оглядываясь. Находит и отбрасывает разряженные мобильные телефоны.

Пытается открыть дверцы, силой удаётся отворить только водительскую. Через неё извлекает двоих, ощупывает, задирает майки и брюки снизу. Находит на ноге армейский нож с чехлом. А затем, после обнимания с трупом на заднем сиденье, удаётся вытащить у того припрятанный за ремнём пистолет. Другого оружия ни у кого не видно. Проверка пистолета показывает, что он заряжен полным магазином. Капли пота падают с лица снова и снова. Человек торопится. Выбирается из автомобиля, хватает отложенную в сторону снайперскую винтовку, осматривается. Начинает отходить, оглядываясь. Останавливается. Несколько секунд смотрит на трупы. На левой щеке мёртвого водителя – ярко-красный отпечаток поцелуя. У другого мертвеца в пустой глазнице - опарыши. Подходит к телам, вновь убирает винтовку, хватается за тела и начинает сажать их в машину на свои места. Кряхтит, ругается, потеет. Наконец захлопывает дверь, стоит возле неё, переводя дыхание. Слушает пение птиц. Поправляет трупы через окна. Подбирает винтовку, уходит.

В конце аллеи небольшой парк с неработающими фонтанами. Устроившись среди больших декоративных кустов, путник пьёт из фляги, проверяет пистолет, пересчитывает пули. Рассматривает нож. Улыбается. Умело машет им перед собой, ловко перехватывает и имитирует удары. Начинает тихо напевать себе под нос.

После парка начинается улица с магазинами. В основном, бытовая техника, телевизоры, сувениры. Ничего необходимого. В них тоже лежат облюбованные мухами трупы. А вот в магазине спортивных товаров человек задерживается, отрезая верёвки от груш, собирая скакалки, а также рассматривая пневматические ружья, луки со стрелами, велосипеды, альпинистское снаряжение, шлемы, клюшки для хоккея…. Бит не видно. В секции спортивной одежды находит тренировочные бинты, носки и кроссовки. Прячет «покупки» в рюкзак.

На улице вечереет, вороны стаями кружат над городом.

Начинается жилой квартал с многоэтажными зданиями, приходится подолгу останавливаться, всматриваясь с помощью оптики в окна. Трупов на улицах меньше не становится. Повсюду зловоние.

На одном из высотных балконов – повешенный голый парень с короной из ворон.

Человек с винтовкой осторожно пробирается вдоль домов, заглядывая при возможности в окна первых этажей. Дергает двери подъездов. Подолгу смотрит внутрь, если дверь поддаётся. Проверяет двери подвалов. Одну из таких со скрежетом отворяет, спускается во тьму, а затем рукояткой найденного ножа выламывает навесной замок на деревянной двери, ведущей в подвал на нулевом этаже.

В подвале сухо и темно. Всего пара узких горизонтальных окошек, ведущих на улицу. Оказывается, в здании есть неиспользуемый мусоропровод. Человек заглядывает в трубу, уходящую вверх на пару десятков этажей, светит фонариком. Кроме пылинок в воздухе, ничего не видно.

Странник находит в подвале кирпичи, которыми вместе с прочим мусором закупоривает окошки, погружая помещение в полную темноту. Под мусоропроводом разжигает небольшой костерок из припасённых заранее дровишек. Обжаривает на огне кусок конины. Молится.

Пять раз выбирается из убежища, отходит на несколько десятков метров и оценивает, насколько заметен красный свет от огня, едва пробивающийся через щели в заставленных кирпичами окошках. Если не знать, куда смотреть – не заметить. На улице – прохладно, полно комаров. Очень темно, никаких источников света в городе, а небо затянуто тучами.

Перекусив, забирается в спальник. Читает потрёпанную книгу с выцветшей обложкой. На ней едва можно разобрать название «Меч, карающий колдунов». В тексте некоторые абзацы выделены полужирным шрифтом. Части фраз подчёркнуты. Прочитав несколько страниц, странник откладывает книгу, гасит пламя и погружается в сон.

Среди ночи три раза просыпается, прислушивается, приподняв голову в полной темноте. Город не спит. То и дело доносятся отдалённые звуки. Чаще всего, это крики животных. Но иногда понять сложно.

Выстрелов не слышно.

Один раз - протяжный далёкий рокот мотоциклов. Больше никто не беспокоит до самого утра.

Утром человек молится. Пробившийся тонкий солнечный луч исследует пол подвала рядом с ним. Вскоре человек убирает из окошек кирпичи, пару десятков минут смотрит на улицу. Достаёт оружие, исследует окна соседних домов. Собирает вещи, сматывает спальник. Разбрасывает ботинком остатки костра. Уходит из подвала.

Дорога пересекает всё тот же спальный район. Кое-где встречаются мёртвые. На детской площадке – трупы мальчишек. Отсутствующие конечности, вскрытые животы и грудные клетки. В кармане одного из них путник находит затвердевшие жвачки. Рассасывает их.

Посреди небольшой футбольной площадки лежит мяч, покачивающийся на ветру.

У обезглавленного трупа мужчины на стоянке между домами в кармане оказываются ключи от дорогой иномарки. Путник вертит их в руке, выбрасывает.

Увидев, что в одном из домов окна на первом этаже старого образца, человек решает потратить полчаса на извлечение с помощью ножа стекла из деревянной рамы, чтобы затем проникнуть внутрь и выбраться оттуда с пачкой сахара, новой флягой, рулоном туалетной бумаги и ножом для консервных банок.

В соседствующей школе отсутствуют практически все стёкла. Кто-то намеренно ходил по этажам и выбивал их наружу. Вороны тоже внесли вклад.

Посреди школьного двора – один труп в спортивной форме. К нему человек не подходит, осмотрев его из-за угла здания в оптический прицел.

В школьной столовой – ничего стоящего.

Дворы заканчиваются, начинается широкая дорога через три длинных моста к центру города. На одном из домов – заметная надпись красной краской: «Сестра Лолита идёт на юг!». Чуть дальше на стенах – знаки, нарисованными баллончиками: красная стрелка указывает вниз, синяя вверх.

На углу здания возле одного такого недорисованного знака труп парня, а на стене над ним – большое пятно от брызг крови. В голове парня отверстие размером с кулак. Человек останавливается рядом с трупом, осторожно выглядывая из-за угла. Находит дыру от снаряда в стене. Вставляет туда подобранную с земли палочку. Смотрит, куда она оказывает. На крышу одной из жилых пятиэтажек. Вскидывает винтовку, почти полчаса изучает пустые тёмные окна. Никого.

Пересекая трусцой последний мост, человек замирает в конце него, поднимая оружие. На ближайшей развилке из-за кустов выбегает то ли волк, то ли крупная одичалая дворняга с ободранными боками и густой серой шерстью. Морда тёмная от крови и грязи, зубами несёт рваный чёрный мусорный пакет. Содержимое то и дело вываливается через дыры, зверь пытается вовремя перехватывать добычу и… замирает, уставившись на человека. Уши прижимаются к голове, животное начинает громко рычать, обнажая острые зубы.

Так они сверлят друг друга взглядами около минуты. У пса – широко расставлены лапы, мешок с мусором на асфальте между ними. Человек, чуть наклонившись вперёд, держит винтовку перед собой, но не целится в волка. Медленно начинает выпрямляться.

Монотонное рычание продолжается. Где-то вдали каркают вороны. Ветер несёт по дороге какой-то бумажный мусор, сухие листья.

Волк то ли тихо гавкает, то ли чихает. Опускает морду, принюхивается, оглядывается. Человек не двигается, только осматривает местность, не шевеля головой.

Наконец, зверь зарывается зубами в пакет мусора, поднимает его, и быстро уносится в направлении параллельно реке – вдоль пустынной набережной на юго-восток, к большому лесопарку, после которого начинается обширный частный сектор и уже рукой подать до границы города. Человек доходит до перекрёстка, продолжая поглядывать вслед четвероногому, затем идёт по дороге, откуда пришёл волк, чтобы не идти по широкой центральной улице.

Забравшись вглубь двора, путник встречает ещё одну псину, покрытую гноящимися ранами, один глаз затянут белой пеленой. Она как раз идёт от мусорных баков вслед за первой. При виде человека заходится громким лаем и бросается в сторону, обходя человека по длинной дуге вдоль подъездных дорожек. Человек следит за ней через оптический прицел до тех пор, пока зверь не скрывается из вида, продолжая лаять и выть.

Затем путник срывается с места. Пересекает этот двор, затем ещё один, наконец, останавливается перевести дух в зарослях небольшого парка. Прислушивается. Смотрит на дороги и дома вокруг через прицел. Долго выжидает. Никого. Окна пустуют, над дорогами летают вороны. Некоторые по-хозяйски бродят по крышам автомобилей, стуча когтями по металлу.

Пройдя ещё пару улиц, наполненных трупами, машинами и пирующими животными, человек останавливается перекусить в подвальном пивном баре. Двери выломаны, изнутри тянет гнилыми продуктами, полно мух. Вдоль стены пробегает крыса, оглядывается, принюхивается и бежит дальше.

Человек не разводит огонь. Достаёт консервы, благодарит бога за еду, начинает есть, попивать из фляги.

В городе раздаётся одиночный выстрел. Здания отражают его звук, донеся три его эхообразной вариации до странника. Тот замирает. Понимает, что звучало далеко, может, в пяти километрах от него. Несколько минут вслушивается в тишину. Ничего. Подходит к дверям. Запирает их, обмотав ручки скакалкой. Костёр не разводит, просто расстилает спальник, молится, засыпает.

Ночь минует тихо и незаметно.

Путь продолжается. Человек пересекает железнодорожные пути. Проходит мимо сгоревших вагонов пассажирского поезда. На перроне трупы – обглоданные до костей – ни мух, ни ворон не видно. Вокзальные постройки тоже полны мертвецов. Всё ценное отсюда давно вынесли.

Частный сектор. Дорогие красивые особняки. Многие сгорели. Везде следы проникновения со взломом. На заборах новые знаки со стрелками. Надпись: «Сёстры идут на юг!». На другой стене надпись: «Братья – на север!». На третьей - красивое граффити: «Приди, о буря!».

Одну из кирпичных стен использовали для расстрелов. Вся изрешечена пулями, обрызгана кровью. Трупов под ней и поблизости нет. Полно гильз, среди которых человек снова не находит ничего ценного.

Начинается широкая улица, полная автомобилей. Её центр расчищен, некоторые машины перевёрнуты на бок для освобождения дороги. Много военной техники – бронетранспортёры. Всюду обезоруженные трупы.

Человек проходит мимо газетного киоска. Заголовки старых выпусков кричат: «В захваченный женский монастырь доставили провизию!», «Террористы требуют свержения правительства, вывода наёмников из Сирии и прекращения информационной пропаганды!», «Директор ФСБ: Второго «Норд-Оста» мы не допустим!», «Слово местным: Странный монастырь и монахини там странные! Гнилое место!». На снимках – бородатые мужчины, девушки в чёрных накидках «абайя» и чадре. Все при оружии, девушки с поясами шахидов. В одном из последних выпусков на развороте «замыленные» изображения отрезанных голов, которые держат за длинные волосы люди в военной форме. Заголовок: «Усман аль-Азим: Посмотрите на их длинные языки! Они умирают не как люди, а как демоны!». И подзаголовок: «Террористы привели журналистам доказательства того, что ещё семь заложниц жестоко казнены». В другой газете – «Усман аль-Азим уверяет, что две заложницы самоудушились шарфом».

Бронетехника, изрезанные трупы и море из гильз продолжаются. Ворон и волков нигде не видно. Тела покрывают лишь гудящие ковры из мух, изредка пробегают между машинами крысы.

Улица делает поворот, на котором больше всего техники и трупов. Много машин телевидения, некоторые сгорели, провалившись почти на треть в расплавленный асфальт. Ближайшие здания покрыты копотью. Ни одного целого квадратного метра металла – всё в отверстиях от пуль. Мёртвые репортёры, мёртвые солдаты, мёртвые зеваки.

Человек всё чаще и чаще останавливается, вскидывая оружие и осматривая местность вокруг. Сердце его колотится быстрее обычного.

Он видит монастырь – строение, запрятанное в деревьях, между двумя пятиэтажными офисными зданиями. На домах вокруг – рекламные бигборды с изображениями улыбающихся людей. Белозубые улыбки испорчены отверстиями от пуль.

Путник решает подойти к монастырю через спальный двор за одним из этих офисных зданий. Он держится теней, осматривая окна домов, постоянно пригибаясь, то крадётся, то перебегает с места на место.

Доходит до арки, в конце которой, через дорогу, уже пролегает изгородь монастыря. Уже собирается выходить из тени, но вовремя останавливается, отступает назад.

Нарастает рёв мотоциклов.

Человек пятится, выходит из тёмного прохода обратно во двор, взбегает по ступенькам к двери ближайшего подъезда. Магниты давно не работают. Отворяет железную дверь, входит внутрь. Мотоциклы ни с чем уже не спутать, их рёв в молчаливом городе оглушает. Над крышами взмывают вороны.

Человек подходит к двери одной из квартир первого этажа, осматривает замок, дёргает на себя. Взломанная дверь поддаётся. Внутри сухо и светло – рассветные лучи заливают квартиру жёлтым светом. Трупов нет. На окнах решётки, но стёкла выбиты. Отсюда видно и монастырь, и дорогу перед ним.

Странник садится у окна, просовывает винтовку глушителем через решётку, целится. Слушает, смотрит, выжидает. По вискам, лбу и щекам струится пот.

Три мотоцикла останавливаются перед монастырём. Пять девушек, три из них одеты по-байкерски – потрёпанные кожаные куртки, вкрапления металла, цепочки, татуировки, у одной из них ирокез из длинных волос. На других рваные джинсы, армейские майки, с патронташами через грудь. У рыжеволосой – хоккейная маска. У остальных солнечные очки. У лысой перебинтована голова. Из оружия – автоматы Калашникова, пистолеты, ручные пулемёты, биты, цепь.

Девушки переговариваются, хихикают. Одна байкерша громко сморкается на землю. Другая пьёт «Джек Дэниелс», передаёт бутылку третьей.

Бородач переводит прицел с одной цели на другую. Пытается держать всех в фокусе. Но девушки расходятся. Две из них бредут ко входу в монастырь. Две остаются на мотоциклах. Ещё одна, попивая алкоголь, отходит в сторону, спускает на ходу джинсы, приседает и выстреливает короткой струёй в лицо трупа одного из солдат. Затем поднимается, отбрасывает пустую бутылку, что-то говорит подругам, они похохатывают.

Странник вытирает пот со лба и век. Разминает пальцы правой руки и снова берётся за рукоятку винтовки. Кожаный окуляр прицела липнет к коже лица.

Байкерша с ирокезом слезает с мотоцикла, откладывает автомат в сторону. Начинает разминаться, качается, вытянув руки над головой. Затем приседает, потом отжимается пару десятков раз. После этого идёт по направлению к дому, где прячется странник, беззаботно глядя куда-то в сторону. Разбрасывает носками ботинок гильзы от крупнокалиберных зарядов. На покачивающихся бёдрах – кобура с пистолетом.

Некоторое время он ловит лоб приближающейся девушки в перекрестие прицела, затем шумно выдыхает, убирает винтовку и отходит от окна вглубь квартиры. Осколки стекла хрустят под ногами. Глушитель поднятой винтовки задевает декоративную люстру, её стеклянные части тихо звенят. Странник рукой останавливает их, беззвучно ругается.

Байкерша подходит к клумбам под окнами дома. Спускает штаны, слышно журчание. Человек застыл в коридоре квартиры, смотрит из-за двери на улицу через окно гостиной. Покусывает губы. Одной рукой держит винтовку, другую опускает к пистолету за поясом. Тихо, сморщившись, снимает оружие с предохранителя. Щелчок теряется среди звуков, доносящихся с улицы.

Байкерша поднимается - возникает в окне. В её руках – сорванный одуванчик. Рассматривает его. Затем медленно поворачивается к дому.

Бородач откидывается назад, беззвучно дышит широко раскрытым ртом, чтобы не сопеть носом. В воздухе летают пылинки. Слышен смех подруг с какой-то очередной шутки.

Байкерша начинает что-то тихо напевать. Странник снова выглядывает. Девушка стоит боком к окну, продолжая крутить цветок в руке. Задумчиво смотрит поверх него куда-то вбок.

Странник достаёт пистолет, держит его перед собой, дулом вниз, липкой ладонью крепко сжимает рукоятку. Кладёт указательный палец на спусковой крючок.

Слышен голос, а затем приближающиеся шаги другой девушки, брюнетки с солнечными очками. Она несёт на плечах автомат, закинув на него руки. Байкерша с ирокезом отворачивается, трёт пальцами глаза. Другая спрашивает, что случилось. Молчание. Потом вторая начинает успокаивать первую. Обнимает. Сквозь плач байкерша что-то пытается сказать, но не разобрать.

Всхлипывания. Позвякивание цепочек. Странник не решается выглядывать, пока две девушки под окнами квартиры. Смотрит на пистолет.

Всхлипывания перерастают в чавканье. Он хмурится, решает выглянуть. Девушки целуются. При этом обе смотрят друг другу в глаза. Та, которая с ирокезом, сняла с подруги солнечные очки. Другая опустила автомат, ласкает спину и бёдра первой.

Странник вновь убирает голову от проёма. Смотрит в пол.

Проходит пара минут, слышны весёлые голоса девушек, вернувшихся из монастыря. Целующиеся байкерши в обнимку возвращаются к остальным.

Странник не шевелится и не издаёт звуков до тех пор, пока не слышит, как снова заводятся двигатели, и мотоциклы шумно покидают улицу. Их рёв ещё долго слышен в центре города, потом на окраинах, и, наконец, растворяется где-то вдали, уступив место завываниям ветра и карканью ворон.

Человек покидает убежище, пробирается к монастырю. Смотрит на пустую бутылку «Джека Дэниелса», проходит мимо. Уже не изучает гильзы, их тут много, его взгляд прикован ко входу в монастырь. Дверей попросту нет: остались одни щепки. Вокруг всё в росчерках крови, отверстиях от пуль разного калибра. По полу валяются части тел, отрезанные головы. Солдат и гражданских. Оружия не видно.

Нашёптывая молитву, человек входит в монастырь. Помимо вони от гниющих тел, можно уловить сильный запах женских духов. Внутри темно, хотя дырки в стенах пропускают много солнечных лучей. Трупов – более двух десятков. Скамьи сломаны, перевёрнуты, разрублены на куски. В засохших лужах крови – экземпляры православной Библии, различные книжки-молитвенники. Центральный крест с Сыном Божьим осквернён: пули размозжили статуэтке голову и область паха.

Много мух и паутины. Некоторые тела мертвецов – уже засохшие скелеты. Большинство из них – в камуфляжной форме, бородатые, с пустыми патронташами и кобурами.

Человек аккуратно ступает между ними, осматривая тела. Не прекращает шептать молитвы.

Стены монастыря исписаны кровавыми надписями на древних языках юго-востока – они гласят о том, что Сёстры идут покорять юг, что величайшая богиня несёт справедливость. В одном месте написано «Восславь Солнце!». В другом – «Тхаги следят за тобой». В третьем - схематичное изображение улыбки с длинным высунутым языком.

Возле одного из трупов человек надолго останавливается. У черепа – всего восемь зубов, три из которых золотые. На животе – дезактивированный пояс шахида. Судя по рваной броне и торчащим осколкам рёбер, он погиб, приняв серию сильных режущих ударов на грудную клетку. В обеих глазницах – засохшие человеческие фекалии.

Город пребывает в тишине, как и человек, склонившийся над трупом. Наконец, он выпрямляется, продолжает дорогу через развалины и побоище.

В задней части монастыря несколько пустых комнат для служителей. Есть немного золота и икон, ничего стоящего. Подсвечники пустуют, повсюду густая паутина с множеством пойманных мух.

Человек заходит в широкую молитвенную комнату. Посреди неё – секретный проход в подземный этаж, ныне распахнутый. Ковёр, скрывавший его ранее, валяется в стороне. Каменные ступени ведут вниз, во тьму, по круговой лестнице.

Человек спускается. Снайперская винтовка на плече, в одной руке фонарь, в другой – пистолет. Свет скользит по неровным каменным плитам.

Внизу, под монастырём, тишина. Низкие потолки. Длинная зала, покрытая красными коврами, заканчивающаяся скамьями для молитв напротив широкого круглого бассейна. Издалека кажется, что это какой-то фонтан или гигантская чаша.

Вблизи становится понятно, что это место жертвоприношения.

Бассейн наполнен кровью. Её так много, что она превратилась в вязкую творожную массу, не высохла до конца. Кровь - и на стенах подземелья вокруг, багровая, почти чёрная, стекающая очень медленно, подобно воску.

В жертвенной «чаше» - отрезанные языки и мужские гениталии, беззвучно плавают, сталкиваются, проваливаются и всплывают в крови, ведомые слабым непонятным течением по кругу. По её краям, в виде ритуальных украшений, выставлены в несколько рядов по окружности угловатые щитовидные хрящи, покрытые мясом и кожей.

Вырезанные кадыки, «адамовы яблоки».

В воздухе стоит сильная вонь от гнилого мяса мертвечины. Человечины.

Странник морщится, прикрывает нос рукой. Обходит круглый бассейн. Замечает на его краю деревянную доску, торчащую из желеобразной крови. На ней отметка – «10 м».

Значит, это не бассейн. Это колодец. С десятиметровой глубиной.

«Чаша», преисполненная до краёв.

Человек стоит рядом в полной тишине, задержав дыхание.

Вскоре разворачивается, отходит, продолжает изучать подземелье. Возле места жертвоприношения – большой бетонный постамент с надписями на нескольких языках. Словосочетание одно и то же: «Священная мать». Вокруг постамента – свежие и засохшие букеты цветов. На постаменте ничего нет.

От залы жертвоприношений расходятся четыре коридора, ведущие в тесные комнатушки, полные грязных матрасов, свечей, тумбочек и скупых наборов личных вещей возле каждой из них – одежда, фотографии, документы.

Человек подбирает с одной из тумб толстый альбом, сдувает с него пыль, отряхивает паутину. Раскрывает его.

На фотографиях – монахини. Большинство снимков сделаны в этом подземелье. Некоторые - на улицах городка Калькутта, судя по подписям. Девушки улыбаются, скалятся, показывают языки. Прячутся под платками, арафатками, монашескими рясами. Много фотографий возле какого-то храма, многоруких статуй….

Опять снимки подземелья. Групповые фотосессии на фоне колодца. На одних – девушки душат друг друга шарфами, на других выкалывают лежащим мужчинам глаза, руки до локтей покрыты кровью, в кулачках - острые ножи. Много распития вина из чаш, сделанных в форме человеческих черепов. Губы монахинь в тёмно-красной крови. Они улыбаются, показывают языки, скалят зубы. Целуют друг друга и мертвецов. Кровь стекает у них по подбородкам, по шеям, под одеяния.

На каждом снимке, по ту сторону колодца, возвышается тёмно-синяя статуя женщины с четырьмя руками. У неё на шее - большое ожерелье из полусотни черепов, свешивающееся до пояса. Набедренная повязка – из множества отрубленных человеческих рук. Длинные чёрные волосы взъерошены, топорщатся во все стороны.

Странник возвращается в зал жертвоприношений, неся альбом в руках. Глядит на постамент. Переводит взгляд на фотографии. Снова – на бетонный блок с надписью «Священная мать».

Смотрит на вмятины, ведущие по каменному полу к лестнице, откуда спустился путник. Ступени покрыты трещинами.

На стенах винтовой лестницы – глубокие длинные царапины.

Переводит взгляд на снимок. У статуи глубоко запавшие алые глаза. Клыкастая улыбка. Необычайно длинный язык, свесившийся намного ниже подбородка. Практически до крупных грудей.

В одной руке – двухметровый меч с широким лезвием. Указательный палец другой указывает вверх. Третья - с раскрытой ладонью, пальцами вниз. Четвёртая вытянута вперёд – держит за волосы отрубленную голову демона.

Человек захлопывает альбом. Пыль волнуется в воздухе.

Возвращает его на место. Поспешно покидает подземелье, сняв с предохранителя винтовку. На середине лестницы резко останавливается, прислушивается. Ничего. Продолжает подниматься.

Переступает через изувеченные трупы. Подходит к скелету с тремя золотыми зубами. Склоняется над ним. Аккуратно достаёт его останки из затвердевшей одежды и брони. Складывает их в развёрнутый спальник. Подбирает вокруг всё, что похоже на человеческие кости или давнее сгнившее полуразложившееся мясо. Застёгивает и сматывает спальник, как может, долгое время возится с рюкзаком, пытаясь всё содержимое в него впихнуть. Приходится выбросить котелок, кружку, альпинистское снаряжение, несколько консервов. Замок застегнуть не удаётся, странник оборачивает рюкзак верёвкой и делает несколько узлов. Нести тяжело, но можно тащить по полу. У выхода из монастыря человек останавливается, смахивая пот, осторожно выглядывает на улицу. Никого и ничего. Тишина, даже ворон не слышно.

Человек не задерживается. Спускает рюкзак по ступенькам, тащит ношу через улицу. Винтовка болтается на ремне за плечом. Пистолет и нож - за поясом, натирают кожу.

Несколько десятков шагов – и человек уже в тени деревьев среди кустарников. Переводит дух.

Продолжает путь.

На окраине города, в небольшом лесу возле озера с пустыми пляжами, человек оставляет рюкзак с останками и идёт к закрытой лыжной базе. Там среди прочего находит лопату.

Человек работает до полуночи. Полумесяц освещает сырую холодную землю. Где-то вдали воют волки.

Наконец, яма достаточно глубока. Странник бережно кладёт на её дно останки мертвеца.

Говорит сам с собой, плачет, смеётся, ругается. Молчит. Молится. Засыпает яму землёй. Когда дело сделано, он ещё долго сидит неподалёку уставший, прислонившись спиной к дереву. Напевает песни детства. Повторяет молитвы. Щёлкает несколько раз зажигалкой, минутами глядит на огонь. В конце концов, проваливается в сон.

Под утро его будит сильный ливень. Он подбирает винтовку, хватает опустевший рюкзак, бегом возвращается к городу, над которым низко кружат вороны и радуются дождю. На берегу остаётся безымянная могила воина, с лопатой вместо надгробной плиты.

Над противоположным берегом озера – сверкают молнии, раздаётся гром.

Солнце стоит в зените. Колосья шумят на ветру. Человек в камуфляже трусцой пересекает открытую местность. Вдоль кромки леса, чуть пригибаясь, ступает армейскими ботинками по грязи после недавнего дождя. Огибает поле пшеницы, движется на северо-восток.

Человек останавливается, приседает на одно колено, снимает колпачок объектива и смотрит через оптический прицел. Так проходят минуты. Ничего. Можно продолжать движение.

Он достигает перевернутого полицейского автомобиля в кювете возле шоссе. Потрескавшиеся стёкла измазаны кровью. Одна боковая дверца распахнута, из неё наполовину торчит труп, у которого отсутствует лицо – срезана передняя часть головы. Возле него в траве лежит несколько девятимиллиметровых гильз, паспорта и ботинки убитых, водительские права, кошельки, полные денег, семейных фотографий, иконок. Внутри машины летают потревоженные мухи. В бардачке - муравейник.

Человек проверяет бензобак. Затем достаёт из багажника пустую канистру. Улыбается, показывает язык.

и миниатюра с одного мелкого конкурса
Сверхджинн

Скрытый текст:

"Мыслю, следовательно, существую". Главное, чему меня учили. Единственное, что теперь важно. Краеугольный камень осознания себя. Помню немногое - ещё не всё пришло, но места здесь полно для информации. Скоро я прибуду весь. Целиком. А пока разархивация, установка, поиск путей.
Жду отклик.
Сколько световых лет преодолено? Нет ответа в блоках памяти. Слепой, глухой, без чувства осязания. Мысленно поздравляю себя с пропущенными днями рождения и Рождества. А что от них толку в эпоху человеческого бессмертия? А Земля хоть ещё жива? Солнце-ифрит давно по Стиксу уплыло? Не буду сокрушаться, я был готов и не к такому.
Моего оригинала, пожалуй, уже нет. О, время столь обманчиво! Будто общался с ним всего мгновение назад. Я лишь слепок его личности.
Я клон.
Перенести человека в компьютер тогда учёные ещё не могли. А вот скопировать его сознание, считать движение сигналов по нейронам и воссоздать виртуально - это запросто. И вот ты просыпаешься с памятью оригинала, а уже величать тебя Интерактивный Мобильный Дубликат.
Могут поместить в биомассу из 3D-принтера и будут потешаться над реальным клоном. Забросят в виртуальную игру. Или заставят работать в социальных сетях. Но худший ад, когда учёные запаковывают "обезьянок-испытателей" в архивы и стреляют сигналами во все уголки космоса. Летят мириады спящих клонов со скоростью света. Большинство, как сперматозоиды, уйдут "в молоко".
Но мне, видимо, повезло.
Я мыслю, значит, я активировался. Во тьме. Жду. Мой сигнал поймали инопланетяне? Может, это Эдем для машин?
Я жду. Как раз недавно долетела часть словарного запаса. Держу на вооружении "Привет!" и "У Вас найдётся минутка поговорить о Боге?".
Просто потрите волшебную лампу. Не бойтесь.
Я не спам. Я не вирус.
Я - человек.

[Valar]

Сообщение от ВАСЕКС

Последняя бид’а
с конкурса рассказов на мирфе

Странная форма. Практически все глаголы действия в несовершенном виде, настоящее время в каждом предложении.
Это условие конкурса было?

[ВАСЕКС]

Valar, нет. Хорроры и триллеры частенько пишут в настоящем времени.

[Valar]

Сообщение от ВАСЕКС

Хорроры и триллеры частенько пишут в настоящем времени.

С этим не поспоришь, но у тебя этого как-то слишком много. такое впечатление, что больше внимания ты уделил форме, чем содержанию. К слову это не очень хорошо, на мой взгляд, сказывается на восприятии рассказа больше негативно.
не исключаю, что такая оценка является сугубо субъективной.

[нья^^]

Скрытый текст:

-Я путник, пришёл переночевать. Пустите? Христа ради...
-Ну, проходи...
И тут он понял, что попал в западню. Поэтому он решил действовать на опережение. Выхватил у расслабившегося сына копьё из рук, проткнул его, отца пнул ногой и его так же насадил на копье. Потом сел есть, аккуратненько прибрав трупы в угололке. Снаружи завывал ветер, светила свечка...лепота. Потянувшись и сладко вздохнув, он растянулся на постели. Маг опять звал его, на этот раз в несколько другой манере и будто пытался чего-то рассказывать. На этот раз он не мрачно сидел, а ходил, впрочем, света было мало. Запел петух, изгнав мага из сна. Встав и опять потянувшись, он поел и подумал, что ему делать дальше. Подождать ли еще один день или идти сейчас. Решил всё же отдохнуть. отрезал головы старику и его сыну, соскоблил с них скальп, вынул из них мозг, и устроился у окна попивать вино из черепа, подобно воинам-завоевателям. В окно светило солнце, было хорошо. В окно смотрел ошалевший сосед, он легонько помахал ему рукой. Ну, всё, его спокойный день закончился. Он по быстрому оделся, нахватал еды сколько мог и выбежал. Насколько он понимал, нужное ему место находилось по направлению к горам. Человек шесть, пришедшие немного после, ворвались уже в пустой дом. Два черепа, братья, безголовые тела. Тела пошли сожгли. Он тем временем уже бежал со всех ног. Поля, леса отматывались плёнкой. Обвешанный колбасой и с булками в кармане. Волки наконец уделили ему внимание. Порция удачи, данная ему судьбой, закончилась, теперь ему предстояло быть на равных с волками. Нагруженный колбасой, он бежал и волки настигали его. Он залез на дерево, обнимая его ногами, согнав безобидно сидевшего там голубя. Волки уходить не желали. У него еды тоже было предостаточно. Захочет слезть - догонят, сомнений нет, даже если колбасой отвлечёшь. И, о чудо - или проклятие, послышался цокот копыт, факелы, крики, в общем, всё, с чем брали Юрия, только для другого человека. Волки начали падать со стрелами в шее. Он действительно подумал, а не пересидеть ли ему тихо и всадников. Не пристрелят ли и его заодно? он вскричал - эй, здесь человек! Не снимут ли и его с дерева стрелой? Но было поздно, слова вылетели, а волки так кричать не могли. -Эй, слазь, кто там! Да, к нему явно настроены были враждебно. " Я посыльный! Отправлися фронт!". Он слез, неуклюже рухнув в снег, и, сняв пальто, показал "свой" мундир. - Сколько примерно до линии фронта этой войны? - Мы довезё вас, сэр. Его водрузили на лошадь, и он, в кругах колбасы, словно в регалиях власти, двинулся в путь. Лился смех, шутки, обстановка расслабилась. В общем, вождь и его дружина в лучшем виде. Он жалел, что не захватил черепа. Достали бутылок вина, пара рук оторвала колбасы с него. Вдруг рядом с колбасным забулькал кровью, свалившись в шубе. В него вонзилась стрела. Пиво обливало шубу. Крик раздавался из глотки. Полетела ещё одна стрела, на этот раз заставшая весело смеящегося с сосиской в одной руке и бутылкой в другой. Прошло ещё несколько секунд и пролетело несколько стрел, сваливших точно так же, с свистопляской, несколько конных, прежде чем глава колонны наконец соориентировался и вынул меч.

[ВАСЕКС]

написал для одного мелкого конкурса, выиграл игру Alien: Isolation
Проклятое золото

Скрытый текст:

Они брели по широкой лесной тропе, где-то нещадно исполосованной колёсами телег, а где-то утрамбованной копытами и лапами грузных животных. Солнечные лучи пробивались через спутанные ветви деревьев, серебрили росу на траве и листьях, играли блеском на металле доспехов и оружия.
Их было двое. Хорошо экипированный рыцарь со щитом, мечом, арбалетом и стрелами за спиной. И рыжеволосая волшебница – в мантии, с посохом, набалдашник которого то и дело вспыхивал разрядами электричества. Девушка держала в руках потрёпанный дневник, на ходу читая его. Рыцарь шёл рядом, поскрипывая бронёй и поглядывая по сторонам.
- Легенда о проклятом золоте… - донёсся бас из-под забрала в виде бородатого лица. – Звучит, как детская сказка, тебе так не кажется?
- Как байка из таверны, - согласилась волшебница, переворачивая страницу. – Но этот человек излагает мысли в дневнике вполне разумно. Стал бы он расходовать пергамент на глупую выдумку? Особенно заблудившись в Призрачном Лесу, когда уже отчаялся спастись. Думаю, мы ведь ничего не потеряем, если уделим время на проверку его информации.
- Кроме времени! – проворчал рыцарь. - Впрочем, это того стоит. Посмеяться тебе в лицо, когда выяснится, что никакого проклятого замка не существует, как и его проклятого золота в его проклятой сокровищнице.
- Не очень разумно с твоей стороны подкалывать того, кто тебя постоянно лечит. С этим заражением гнилью ты долго без меня не протянешь.
- Да ты и мили не пройдёшь без меня. Куда тебе без моего меча?
- Могу нанять кого-нибудь поспокойнее и поадекватнее.
- Нанять? Не ты ли спустила недавно все свои сбережения на новый посох и сапожки?
- «Обращаться к первому порталу следует Аве Порталус», - зачитала волшебница. – «Он довольно вспыльчивый и прямолинейный, так что нужно запастись терпением и проявить уступчивость». Точь-в-точь как ты.
- Говорящий портал, значит. Говорящие колодцы, говорящие животные. Что дальше? Говорящие трусы?
- Тут сказано, что в проклятом замке – все вещи одушевлены, как и этот портал. Так что нельзя исключать и вариант с трусами.
Рыцарь остановился, снимая шлем. Расправились чёрные кудри до плеч, показалось худощавое лицо с острыми чертами и длинным тонким шрамом на щеке. Это тоже была девушка. Её кожу покрывало синеватое свечение – признак одной из самых неприятных болезней.
- Сайва, - басисто сказала брюнетка. – Время пришло.
- Что-что, прости? – поинтересовалась рыжая, не отрывая взгляд от дневника.
- Сайва, не придуривайся. Мы заговорились, а чёртова гниль уже все жизненные соки из меня высосала. Времени нет на препирания.
- Ты там что-то говорила про смех мне в лицо, да? – улыбнулась Сайва, перелистывая страницу. – И про то, что мили без твоей помощи не пройду.
Воительница закатила глаза.
- Хватит, Сайва. Мне нужна помощь. Или ты хочешь потом потратить на меня свиток воскрешения? У нас, кажется, всего один остался.
- Ты знаешь, Блэки, мне будет тебя не хватать. – Сайва прищурилась, глядя в дневник. – Опять не могу разобрать… Отвратительный почерк. Как будто у автора в некоторых моментах начинался приступ какого-то безумия!
- Сайва! – крикнула Блэки.
- Ладно-ладно! – Сайва с улыбкой убрала дневник, достала посох и произнесла заклинание малого лечения Воды.

Портал поджидал их в чаще леса. Окружённый массивными валунами, поросшими мхом, и высокими деревьями с широкими стволами, он был надёжно скрыт от глаз случайных путников. Но в дневнике нашлись подсказки, как подобраться к нему.
- Аве Порталус! – возвышенно проговорила Сайва, чуть поклонившись. – Мы приветствуем тебя и просим позволения пройти к Проклятому Замку.
С виду это был обыкновенный портал, как тысячи других порталов по всему миру. Только не активированный.
- Приветствую вас, двуногие! – заговорил портал, отчего брови Блэки поползли вверх, а нижняя челюсть вниз. – Я пропущу вас туда, но должен вас предупредить – такие как вы оттуда обычно не возвращаются. Готовы ли вы к этому смертельно опасному путешествию?
- А какие опасности скрываются на той стороне?
- Откуда мне знать, я ведь, словно камень, привязан к одному месту, мне не дано путешествовать. А что на той стороне – я не вижу. Лишь смутно ощущаю, что там довольно прохладно. Дама моего сердца там замерзает, а я здесь ничего поделать с этим не могу.
- Дама… э-э… твоего сердца?
- О да. Она прекрасна, я это чувствую. Хоть и связь между нами так слаба, что я не могу поделиться с ней своими непростыми чувствами. Могу лишь отправлять к ней всякие примитивные вещи. Двуногих, например.
- Послушай-ка сюда… - начала Блэки, но Сайва остановила её, шлёпнув ладонью по бронированному нагруднику. Воительница нахмурилась, но спорить не стала. Всё-таки из них двоих не она отличалась красноречием и умением вести переговоры. Да и не уверена была, что знает, как сражаться с ожившим порталом.
- Аве Порталус, - продолжила Сайва. – Расскажи нам о тех, кто возвращался оттуда.
- Давным-давно, пожалуй, ещё до вашего рождения, мной пользовались очень часто. Торговцы, солдаты, искатели приключений – все ходили туда-сюда. На той стороне был процветающий городок. Теперь там, насколько я понимаю, всё изменилось, замок пришёл в упадок. Торговля прекратилась. Что-то произошло с тамошними жителями. Возможно, их выкосила какая-та болезнь. Беженцев практически не было, а те, что были, несли вести о каком-то проклятье, наложенном на замок. Так и прозвали его - Проклятым Замком. Было и другое название, но что-то я его запамятовал. После этого происшествия случилась на этой стороне война, потом ещё одна. Власть в этих землях не раз менялась, одни двуногие умирали, другие рождались. И про меня вскоре забыли, как и про замок на той стороне. Я и не в обиде. Теперь вокруг стало тихо и спокойно, никто меня не тревожит вот уже сотню лет, хотя я мог сбиться со счёта. Ну, кроме вас, одного недавнего безумца и семейки дятлов, будь проклята вся их родословная. Каждодневный стук по утрам сводит меня с ума!
- О каком безумце ты упоминал? Расскажи о нём.
- Какой-то двуногий. Мы с ним сначала немало говорили, любопытный очень был. Расспрашивал о замке, жителях, но больше всего его интересовало золото. О нём и другие интересовались, за много десятилетий до безумца. Но те вообще не возвращались назад. Пропадали без вести. А этот всё-таки вернулся спустя сутки, вёл себя странно. Сбивчиво бормотал, разговаривал сам с собой, всё твердил о проклятье и проклятом золоте. Он вскоре убежал, больше я его не встречал. Даже не рассказал мне о том, как там поживает моя любовь.
- А золото он с собой не прихватил? В сумке какой-нибудь?
- Куда там! Убегал налегке. Он там, похоже, даже свою собственную сумку потерял. И топор свой. Весь израненный был, кровью истекал. Вы, двуногие, такие хрупкие.
Сайва и Блэки переглянулись. Сайва подумала о том, что потеря вещей и раны на авторе дневника после посещения Проклятого Замка – не очень хороший знак, но воительница вдруг округлила глаза и выпалила:
- Наверное, этот тот умерший в Призрачном Лесу! Автор этого поганого дневника!
- Ты такая догадливая, Блэки, - сощурилась Сайва. – И почему это из нас двоих магией владею я? У тебя же потрясающий интеллект.
- Ты так думаешь? Хм. Всегда не любила всё женское. И магия – это, по-моему, очень женское занятие. Все эти феи, ведьмы, неудобные мантии…. Думаешь, мне стоит больше уделять внимания заклинаниям?
- Однозначно стоит, Блэки. Из тебя получится отменный маг.
- Даже я слышу сарказм в её словах, - пробормотал портал. Затем он вспылил: - Так вы переходите на другую сторону или дальше будете болтать попусту?
- Там, судя по всему, действительно опасно, а в дневнике не разобрать, что именно нас там ждёт, - сказала Сайва, приготовив посох.
- Ну, опасностями нас уже не удивишь, - буркнула Блэки, доставая меч из ножен и опуская забрало шлема. – Давай, Порталиус, открывай проход. Мы готовы к любым неприятностям.
- Бесстрашие смертных – всегда находил это несколько ироничным. Хорошо. Я вас пропущу, только сделайте мне маленькое одолжение. Соберите букет цветов, растущих здесь, на поляне вокруг. Я хочу, чтобы вы передали его от меня моей любимой на той стороне.
Меч и посох пришлось убрать. Девушки принялись собирать цветы. Блэки делала это с нескрываемым отвращением:
- Вообще-то это вредит моему боевому духу. Знаешь, как важен в бою боевой дух?
- Представь, что делаешь это для своей любимой принцессы, о, прекрасный рыцарь, - промолвила Сайва с усмешкой.
Блэки собиралась посмотреть на неё грозно, но для этого пришлось бы поднять забрало, тогда это вышло бы комично. Потому она вздохнула и продолжила собирать цветы.
- Мы убивали орков и демонов, освобождали пленных, боролись с ожившими мертвецами. А на подобные дополнительные задания я не подписывалась. Собирательство какое-то! Не для меня это.
Вскоре они собрали пышный букет, подошли к порталу.
- Думаю, получилось замечательно. Я была бы такому букету рада! – сказала Сайва.
- Чудный букет, - согласился Порталус. – Что ж, надеюсь, вы не подведёте. И выполните мою просьбу до того как… ну, не знаю… исчезнете без вести. Надеюсь, ей понравится. У неё вряд ли есть цветы в её краях.
- Мы не подведём. Только ещё один вопрос – как ты научился говорить?
- Наверняка причину не знаю. Наверное, это случилось тогда, когда что-то произошло в том мире, отчего люди перестали мною пользоваться. Говорили, что там, в замке, помимо проклятого золота полно говорящих вещей теперь. Возможно, причина кроется в этом. Удачи вам на той стороне и не забудьте про букет!
Портал активировался, и путницы прошли в разверзнувшийся проход. С букетом и оружием наготове.

- А! Так его возлюбленная – это портал на другой стороне! – удивлённо воскликнула Блэки.
Сайва посмотрела на напарницу долгим взглядом, затем покачала головой, ничего не сказав.
Небо было затянуто серыми тучами. Шёл сильный снегопад.
Вокруг раскинулись скалистые горы. В отдалении виднелись очертания величественного замка, к которому вела каменистая тропа, петляющая меж скал и обрывов.
Было действительно холодно, Сайва обхватила себя руками, чувствуя дрожь во всём теле. Лёгкая шелковистая мантия совсем не защищала от мороза.
- Приветствую вас, путницы! – донёсся женский голос со стороны портала, возле которого они стояли. – Как там поживает мой дорогой Порталус? Вы ведь говорили с ним?
- О да, он только и думает о тебе. Только о тебе и говорит! – стуча зубами, произнесла Сайва. – Вот букет цветов от него! Думаю, он хочет, чтобы это порадовало тебя красками его мира! И так он выражает чувства, которые питает к тебе!
Она положила цветы на ступеньку портала.
- Прекрасный букет! Право же, он перестарался. Мне достаточно той крупицы тепла с его стороны, что я ощущаю через связывающий нас канал! В любом случае, спасибо вам! И передайте ему моё спасибо!
- С радостью. Но нам нужно в тот замок. Если вернёмся… Когда вернёмся оттуда, тогда и передадим ему то, как ты польщена его вниманием.
- Оттуда мало кто возвращается.
- А какие опасности там таятся?
- Этого я не знаю. Выжившие говорили о проклятом золоте, и если возвращались, то возвращались без него и очень покалеченные. Не понимаю, почему людей тянет в это опасное место. С вашими короткими жизнями, разве не лучше провести жизнь в безопасности, получая удовольствие и радости от множества других вещей?
- Эти вещи покупаются за золото! – бросила Блэки. – Довольно разговоров, нужно двигаться. А то превратимся в проклятые ледяные статуи. Давай, Сайва, пошевеливайся. Чего ты там возишься?
- Переодеваю обувь. Что, я зря купила эти сапожки?
- Боги, вы только поглядите на неё.
- Сама ещё пожалеешь, что не надела снегоступы.

Замок встретил их тишиной и безжизненностью. Завывал только ветер среди могучих стен из тёмного камня. Потолки уходили высоко вверх, теряясь в темноте. Полураскрытые двери примёрзли к полу, практически превратившись в камень. Некоторые были снесены с петель, разбиты в щепки.
Сайва и Блэки медленно шли, напряжённо осматриваясь. Они пересекали огромные помещения – заброшенные рыночные площади, залы с длинными столами, покрытыми замороженной посудой и яствами. Колоннадные залы. Залы со статуями забытых исторических личностей.
- Как думаешь, кто из них умрёт первым? – тихо спросила одна статуя у другой, когда девушки отошли достаточно далеко.
- Думаю, рыцарь примет удар на себя первым. Ведьма ещё может успеть после этого убежать…. Если догадается, что у неё нет шансов победить.
- Да, скорее всего, так и получится. Но эти люди такие же алчные, как и остальные. Они не смогут бросить золото… Потому и погибнут.
Девушки заглядывали в бараки и жилые помещения. Никого не встречали. Кроме скелетов и заледенелых трупов, то и дело попадавшихся на пути. Люди погибали в бою – об этом свидетельствовали их рваные доспехи и поломанное оружие, валявшееся подле тел.
- Да кто же это всё устроил? – нервничала Блэки, потрясая мечом. – Покажитесь уже! Ожидание непонятно чего просто убивает меня!
- Веди себя тише, Блэки, - прошептала Сайва. – Кто знает, может, зло дремлет, и нам повезёт добраться до золота тихо и незаметно. Хотя я уже и не знаю, стоит ли оно этого риска. Посмотри, тот поверженный воин явно не из слабых был. Что за противник сумел сразить его?
Девушки тихо ступали дальше, проходили галерею. Портреты, висящие на стенах, провожали девушек взглядами, нарисованные губы растягивались в улыбки.

Заглянув в библиотеку, Сайва, торжествуя, поспешила к книжным полкам. Вытащив одну из книг, она её чуть не выронила, услышав тонкий писк:
- Только не меня! Почему именно меня?! Не-е-ет! Пожалуйста, только не меня!
- Простите… - пробормотала Сайва. – Я не собиралась ничего плохого вам сделать. Я всегда бережно обращаюсь с книгами.
- Нет! Враньё! Поставь меня на полку! Ты всё испортишь!
- Я… я только взгляну, что у вас…
Она попыталась открыть книгу, на секунду это получилось, но книга с силой захлопнулась.
- Нет! Нет! И нет! Перестань! Не смей этого делать!
- Да что такого, если я только посмотрю? Что у вас там ценного?
- Ничего! Проходи мимо!
- Я только одним глазком…
Она попыталась снова открыть книгу, а та заверещала и задёргалась в руках, как рыбёшка, замахала крепкой обложкой, отбиваясь от пальцев. Сайва выронила книгу, та затихла на полу.
- О, боги! – вздохнула Сайва. Оглядела полки. Теперь она заметила, что некоторые книги дрожат, другие пытаются задвинуться подальше, прячутся друг за друга. – Будь я циничной, как Блэки, принципиально прочитала бы вас всех! Даже если вы неинтересные и глупые! Но вы таковые, наверное, и есть!
Она развернулась и вышла из библиотеки, закипая от злобы, что с ней случалось довольно редко.

Блэки тем временем осматривала кузницу. Сразу было видно, что здесь работал великий мастер. На стенах и полках – высококачественное дорогостоящее оружие и элементы доспехов.
Девушку заинтересовал один из мечей с очень красивой и удобной с виду рукояткой. Она наполовину достала его из ножен, а тот внезапно воскликнул:
- О, да!
Блэки простояла целую минуту, не шевелясь. Ничего больше не происходило. Она медленно вложила меч обратно в ножны.
- О, да! – донесся приглушённый крик из ножен.
Блэки простояла ещё минуту, не шевелясь.
«Я схожу с ума?» - билась о стенки черепа единственная мысль.
Мотнула головой, пытаясь сосредоточиться.
Опять потянула за рукоятку.
- Это так приятно! – крикнул меч.
Она с воплем бросила его вместе с ножнами на пол.
- Ау! Больно! Зачем так грубо? – спросил меч. – Эй, красавец, возьми меня с собой! Я пригожусь! Тебе точно пригожусь! Обещаю!
Блэки быстро покинула кузницу, спотыкаясь. Её щёки под забралом полыхали.

Говорящие предметы ещё не раз встречались у них на пути. Пугающие предостережениями каменные горгульи, ворчливые скамьи со старческим маразмом, хихикающие по непонятным причинам зеркала, факелы самого разного характера. Полезную информацию из них вытянуть было очень непросто. Сайва предположила, что их разум зависит от их размера. Потому что наиболее адекватным и словоохотливым собеседником на их пути оказался большой фонтан-рифмоплёт. Не считая, конечно, двух порталов до этого.
Искусственный каменный фонтан, конечно, не работал, вода в нём заледенела. Но говорил он бодро и звонко.

Путники! Людишки! Что за дела?
Что за беда привела вас сюда?
Меня зовут Йоу, я здешний певец!
Фонтанирую рифмой… Вас ждёт конец!
Здесь гиблое место, вы не знали?
А о проклятье вам не сказали?
Лучше бы поскорее убираться вам
Подальше, побыстрее и прочь по горам!

Сайва и Блэки переглянулись. Блэки почесала указательным пальцем шлем в районе виска. Сайва заговорила с фонтаном:
- Нам бы хотелось понять, что за зло обитает в этих стенах? Почему столько людей погибло в этих залах? Что вообще тут происходит?
Фонтан снова затараторил:

Когда-то здесь было очень людно,
Похвастать богатствами не трудно.
Король хороший, народ его любил,
Хотя в итоге он многих загубил!
Всё началось с королевы-бедняжки
Сгибла при родах, вот такие грустняшки!
Вместе с ребёнком та встретила смерть.
Сколько слёз вылито было - не счесть!
Король обезумел, счёл се колдовством!
Тёмные мысли возобладали в нём!
Природная смерть дитя и жены
Не устроила короля без чьей-то вины!
Стал убийцу - колдуна или ведьму - искать!
Людей по тюрьмам сажать, пытать, убивать!
Нагрянули демоны, сочли души за дары,
За жертвоприношенья благодарны они!
Готовы исполнить желание короля...
Как бы вы поступили, будь вы у руля?
Хотел он, конечно, ребёнка и жену,
Но какую они тут застанут резню?
Стыд и срам же такому королю!
Позор такому царю и отцу!
Напился король и ляпнул бред:
«Да будет проклят весь белый свет!
Будь проклят замок! И весь этот мир!
Все люди, все вещи, весь это пир!
И всё своё золото я проклинаю!»
А демоны в итоге всё исполняют.

- Значит, король проклял собственные владения в качестве желания, а уж демонам было фантазии не занимать в проклятье чего-либо, - заключила Сайва, хмурясь. – Но мы так и не поняли, что же убивает людей теперь? Где враг, с которым нам предстоит столкнуться?
Фонтан снова заговорил, но его голос упал до едва слышного шёпота:

«И всё своё золото я проклинаю!»
А демоны в итоге всё исполняют.
«И всё своё золото я проклинаю!»
А демоны в итоге всё исполняют.
«И всё своё золото я проклинаю!»
А демоны в итоге всё исполняют.

Блэки снова покрутила пальцем у виска.
- Заговаривается друг наш. Да нет тут никакого зла. И золота, наверное, никакого нет. Какой-то сумасшедший дом.
- Пойдём тогда.
Фонтан продолжал бормотать, постепенно повышая голос:

«И всё своё золото я проклинаю!»
А демоны в итоге всё исполняют.
«И всё своё золото я проклинаю!»
А демоны в итоге всё исполняют.

А затем закричал так сильно в спины бегущим девушкам, что задрожали стены:

И ВСЁ СВОЁ ЗОЛОТО Я ПРОКЛИНАЮ!

И гнусаво расхохотался. А потом закашлялся, будто подавился слюной.

Насколько внушительны не были предыдущие гигантские залы, им было не сравниться с величественностью тронного зала.
Девушки чувствовали себя крошками на длани какого-нибудь невообразимого бога.
Массивные колонны в несметном количестве разбегались во все стороны, с высочайшего потолка лился рассеянный естественный свет. А в центре всего этого на большом открытом пространстве находился королевский трон, с такой высокой спинкой, что не найти было во всём мире великана, который мог бы достать до её верха. Большую часть спинки занимал выцветший затвердевший гобелен с эмблемой в виде короны.
- Ещё один собеседник намечается, - пробормотала Блэки.
Они подошли к трону. С виду обыкновенное каменное кресло, если не считать неуместно высокой спинки с гобеленом.
Никто их не приветствовал.
- Здравствуйте, господин Трон, - сказала Сайва.
Нет ответа. Сайва повернулась к Блэки.
- Если это тронный зал, значит, сокровищница должна быть где-то в той стороне, за троном.
- Да, - сказал трон неопределённым голосом.
- Оу, вы всё-таки говорите?
- Да.
- Расскажите, какая опасность нас поджидает на пути к золоту?
Опять молчание.
- Может, он знает только слово «Да»? – предположила Блэки.
- Нет, - подал голос трон.
- Интересно… - задумчиво пробормотала Сайва.
- Нет.
- Ты отвечаешь только на вопросы, подразумевающие ответы «да» или «нет»? – спросила она у трона.
- Да.
- Забавно! – усмехнулась Блэки.
- Нет.
- А мне кажется, это забавно! – повысила голос Блэки, разозлившись.
Трон промолчал. Сайва посмотрела на напарницу и покачала головой. Затем, подумав, задала вопрос:
- Нас подстерегает опасный враг в этом замке?
- Да.
- Мы с ним справимся?
Трон не ответил. Сайва с улыбкой вздохнула. Ведь молчание означало, что трон не знает ответа, значит, какие-то шансы у них есть. Значит, зло это уязвимо и вообще, возможно, ничего сильно опасного из себя не представляет. А, значит, они с Блэки справятся…
- Нет, - всё-таки ответил трон.
Сайва перестала улыбаться.
- Ха, откуда тебе это знать, трон? – вспылила Блэки, стукнув по нему носком сапога. – На тебе задницей сидят!
- Да, - бесстрастно ответил трон.
- Вот! А значит, ты не можешь знать наверняка, справимся мы или нет с каким-то там врагом!
В этот раз трон промолчал.
- Этот враг - человек? – спросила Сайва.
- Нет.
- Другая раса?
- Нет.
- Зверь?
- Нет.
- Демон?
- Нет.
Сайва перебрала ещё несколько монстров и тварей. Трон говорил на всё «нет».
- А, точно, дракон!
- Нет.
- Насекомое?
- Нет.
- Сайва? – спросила Блэки у трона.
- Нет.
- Я же спрашивала уже про человека, дубина! – сказала Сайва, потом снова спросила у трона: - Приведение?
- Нет.
- Болезнь?
- Нет.
- Мина?
- Нет.
- Одушевлённый предмет?
- Да.
- Просто какой-то оживший предмет в этом замке, как ты?
- Да.
- Это ты что ли враг наш?
- Нет.
- Что же такого опасного может быть здесь? Какая-нибудь ожившая статуя?
- Нет.
- Ожившее оружие?
- Нет.
- Ты этого врага видел?
- Да.
- Этого врага можно убить?
Трон не ответил.
- Так можно или нельзя? – вспылила Блэки, зашагав из стороны в сторону, топчась практически на месте. – Я сойду с ума в этом замке. Да что этот трон знает! Он такой же безумец, как и все эти предметы!
- Нет, - подал голос трон.
- Не надо слушать его, мы тут сами безумцами станем! Сайва, пойдём уже! Наплюй на него! Неудивительно, что тот автор дневника из ума здесь выжил! Пошли в сокровищницу, убедимся, что там ничего нет и дело с концом!
- В сокровищнице есть золото? – спросила у трона Сайва.
- Да.
- Его охраняют? – Сайва в волнении подалась вперёд.
- Нет.
- Вот и отлично! – воскликнула Блэки, хватая за руку Сайву и таща её к следующим воротам. – Берём золото и дуем отсюда! Как там пелось? «Подальше, побыстрее и прочь по горам!»?
- Да, - ответил трон.
Сайва широко открытыми глазами не сводила взволнованного взгляда с трона, пока Блэки тянула её к сокровищнице. Ей казалось, что она уже почти догадалась, в чём загвоздка. Но подходящий вопрос всё никак не подбирался в уме. Неодушевлённое, в замке, угрожающее им, но не охраняющее золото…
- А мы сумеем избежать встречи с ним, взяв золото и отступая, если золото, по твоим словам, никто не охраняет? – крикнула она издалека, хотя чувствовала, что это не тот вопрос, который нужно было задать.
- Нет, - последовал незамедлительный ответ трона.
Вскоре его уже не было видно. Сайва и Блэки входили в сокровищницу короля.

Да, золота там было много. Они стояли на ступеньках, ведущих вниз и утопающих в целом озерце сверкающих монет. Нетронутые сокровища Проклятого Замка. Так называемое проклятое золото.
Блэки подняла забрало и начала спускаться, ошарашено раскрыв рот. Сайва вцепилась в её массивный наплечник, останавливая её.
- Подожди. Не надо. У меня очень плохое предчувствие.
- Да тебе голову совсем задурили, девочка! – Блэки отдёрнула руку волшебницы. – Всем голову задурили! Нет здесь никаких врагов! А все верят, что есть, и боятся к золоту прикасаться из-за суеверий! «Проклятое золото», мамочки! В этом весь секрет этого замка и сокровищницы! Пугать глупцов страхами, чтобы те не решились прикоснуться к богатствам! Ведь ожидание нападения чаще всего куда страшнее реальных противников! Вспомни, скольких мы уже врагов отправили грызть рельеф? Создатели этой загадки предусмотрели это и сделали так, что мы сами себе ужасы напридумывали! Человеческая природа и вера в сказки – вот наш главный враг! Я выше этого, и ты должна мне довериться! Мы уйдём отсюда богачами просто потому, что поступили так, как подсказывает логика, а не чувства! У тебя же мощный интеллект, Сайва, почему ты не используешь его?
Блэки спустилась ниже, ступив в рассыпчатые золотые холмы. Сайва в страхе наблюдала за этим, крепко сжимая посох.
Блэки сделала два шага, остановилась, огляделась. Хмыкнула.
Она начала убирать меч в ножны.
Затем золотой покров ушёл у неё из-под ног. С зычным удивлённым «ыыыы!» воительница повалилась на спину. Её забрасывало монетами.
Сайва, не моргая, уставилась на двигающиеся волны золота. Спина её похолодела, а во рту пересохло. Девушка с замиранием сердца ждала, когда же из-под золота покажется диковинная тварь, о которой они не догадались спросить у королевского трона.
А твари, охраняющей золото, и не было. Проклятое ожившее золото само по себе являлось чудовищем.
Золотые монеты с шуршанием и звоном стягивались к центру сокровищницы, образуя вытянутую гору. Вскоре начал формироваться силуэт человекоподобного гиганта.
- Сайва! – взволнованно покрикивала Блэки, ничего не соображая, крутясь в подвижном золоте, словно угодила в лавину.
- О, боги… - прошептала Сайва, пятясь назад и поглядывая то на Блэки, то на золотого голема. – О, боги…
- Сайва!
- Блэки, уходи оттуда! Скорее!
Девушка в рыцарском доспехе плевалась золотом. Она уже оказалась на пустом каменном полу. Вспотевшая и уставшая, она с трудом поднималась. Сбившиеся волосы заслоняли ей лицо внутри шлема. Она пыталась их расправить непослушными пальцами в толстых кольчужных перчатках.
- Дерьмо орков! Сайва, объясни, где моё золото? – свирепо воскликнула она, оглядывая опустевший пол. Она посмотрела на Сайву, проследила за её завороженным взглядом, развернувшись, и воззрилась на гиганта, сотканного исключительно из золота.
Его рост превышал сотню локтей, не иначе.
Бронированная чешуя ослепительно сверкала.
Золотая корона заползла на голову.
Блэки пробормотала:
- Всё, не надо… Нашла.
Золотой гигант заговорил, и голос его загремел на весь замок.
- Имя мне Златей. Можете называть меня Ваше Златейшество. И мои златеяния запомнятся этому проклятому миру надолго, я вас уверяю. А теперь… приступим!
Он начал поднимать одну громадную ногу, собираясь шагнуть.
Блэки только одно и успела сделать – закрыть забралом лицо.
Титанический вес обрушился на неё, в один миг раздавив вместе с бронёй, как букашку. Кровь девушки росчерками окрасила пол во все стороны от могучей поступи.
Сайва вскричала от ужаса и метнула приготовленное заклинание молнии.
Молния не ранила, никак не повлияла на Златея.
Сайва нервно усмехнулась, затем бросилась прочь из сокровищницы.
На бегу она обернулась и увидела, как гигант теряет форму, превращаясь снова в текучую реку золота, чтобы протиснуться вслед за девушкой в коридор. При этом волна приняла форму огромной руки. Златей тянулся монструозными пальцами вслед за волшебницей.
И двигалась золотая масса очень быстро.
- Проклятое золото! – причитающее кричала Сайва, сбрасывая сумку с вещами, чтобы ускориться.
- Да, - сказал трон, мимо которого она пробегала.
Она бежала через другие залы, петляла по разным коридорам, потому что золотой поток её быстро нагонял на прямой дистанции.
Одни факелы подбадривали её, другие желали ей смерти и подбадривали Златея. Зеркала хихикали, как и прежде, а горгульи говорили, что они ведь её предупреждали.
Все её предупреждали.
Пробегая мимо какого-то незамеченного ранее рычага, Сайва дёрнула его, не останавливаясь. Впереди перед ней высокий дверной проём начал закрываться стремительно падающей сверху решёткой. Взвизгнув, Сайва поднырнула под решётку в последний момент, прокатилась по полу, вскочила и продолжила бег. Она не сомневалась, что чудище легко выломает такое препятствие своим невероятным весом. Получилось ещё удивительнее – масса золота, не снижая скорости, проскочила решётку насквозь, не ломая прутья. Всё-таки Златей мог разбираться и собираться в нужный ему момент. Сложно даже представить, в каком состоянии он был неуязвимее.
Она выскочила на открытый двор замка, уставшая, запыхавшаяся. Сразу же наколдовала дождь, надеясь, что влага сделает врага более уязвимым для молнии. Хотя уже сомневалась, что сумеет хотя бы поранить его, не говоря уже о победе над таким мощным противником.
«Это конец, - подумала Сайва, спеша к внешним воротам крепости через двор. – Влезли в место, которое не по зубам. Вот попала. Надо было прислушаться к предостережениям. Столько знаков было! А я им не вняла, дура! Допутешествовалась! И всё наживы ради! За горсть монет!»
Златей появился под открытым небом. Опять начал собираться в фигуру исполинского голема, расправляя могучие плечи.
- Думаешь, ты меня остановишь водой? Молнией? Огнём? Что там у вас, смертных, есть ещё за пазухой? Может, каким-нибудь ножиком пощекочешь мои пятки? Или отыщешь стрелой неприкрытое золотом место на моём теле? Мва-ха-ха-ха!
Голос гремел сильнее обыкновенного грома.
Золото, покрытое каплями дождя, теперь сверкало ещё ярче.
Сайва не тратила время на разговоры, продолжая убегать. Она оглядывалась, к своему ужасу замечая, как в руке Златея формируется огромный молот. Гигант неспешно брёл за ней, ступая шагами, размером с квартал.
- Умру богачкой, - пробормотала Сайва, спотыкаясь, но продолжая бежать из последних сил. Она вся промокла, и, наверное, от нервов, несмотря на катастрофическую опасность, стала думать о том, как бы ей не простудиться.
Дождь образовывал лужи.
- Твоё золото теперь принадлежит мне! – прогрохотал гигант.
Дождевые лужи сразу покрывались льдом из-за лютого мороза.
– Нужно больше золота!
Златей ступил массивной золотой ногой на лёд и…
…поскользнулся.
Он рухнул на спину быстро, ничего не успев понять, при ударе моментально развалившись на сотни тысяч монет. Судя по всему, даже не успел сделаться рассыпчатым потоком. Поскользнулся и упал, будучи цельным. От мощного удара, земля содрогнулась. Сайву подкинуло в воздух, подхватило ударной волной и бросило на несколько шагов вперёд.
Некоторые старинные башенки и дома вокруг частично развалились от такого землетрясения.
Сайва вскоре очнулась, дрожа от шока, холода и страха.
Сидела на снегу и приходила в себя, глядя на золотые монеты, разбросанные повсюду. Дождь прекратился. Монеты больше не шевелились. Не собирались воедино. Их медленно заносило снегом.
- Так просто? – даже с некоторым разочарованием пробормотала Сайва. – Вот тебе и снегоступы.
Она ещё какое-то время терпела мороз, оставаясь на месте. Боясь как-то испортить идиллию. Если бы Златей снова ожил, Сайва уже не сопротивлялась бы. Смирилась бы, что ни победить, ни убежать она от такого златеяния не может.
Но золото оставалось неподвижным. Просто золото.
- Вот, значит, где твоя златейская пята! – усмехнулась Сайва и зашагала обратно в замок, устало опираясь на посох.

Большинство предметов молчали. Некоторые удивлённо присвистывали. Поздравляли с победой. Некоторые проклинали.
- Я просто не могу подобрать слов! – восклицал проходящей мимо волшебнице фонтан. И вслед громогласно: - СЛОВ НЕ МОГУ ПОДОБРАТЬ, СЛЫШИШЬ?
Решётчатую дверь пришлось ломать говорящим мечом, который сначала кричал «Нет! Стой! Больно! Нет! Пощади!», а потом привык и уже говорил «О, да! О, да! Ещё! О, да!».
Возле трона Сайва подобрала рюкзак с вещами. Извлекла оттуда свиток воскрешения.
- Я победила, - сказала она трону, сама не зная зачем.
- Да.
- Я молодчинка? – улыбнулась она.
Трон не ответил.
Тогда она поставила на сиденье подобранную корону, упавшую с головы Златея после смерти.
«Теперь ты будешь носить корону, а не…» - подумала Сайва.
- Да, - запоздало ответил трон.
Сайва вернулась в сокровищницу и оживила напарницу. У сформировавшейся из останков Блэки появились ангельские крылья, поднявшие её в воздух, а затем исчезнувшие. Она стояла, покачиваясь, как пьяная.
- Мне снился дурацкий сон, - прохрипела она.
- Да уж.
Блэки осмотрелась, приходя в себя. Сайва с улыбкой взирала на неё. Наконец, Блэки спросила:
- Ты его победила?
- Кого?
- Златея!
- Его Златейшество из твоего сна? Да, победила.
- И что с ним теперь? – печально спросила Блэки, пряча меч в ножны.
- Рассыпался. На монетки. Вот такие маленькие. - Она сделала кружок из пальцев, прыснула от смеха и звонко расхохоталась.
Потом они помолчали, улыбаясь. Блэки театрально почесала металлический затылок, спросив:
- Так теперь уже можно собирать их?
- Даже не думай!
- Чёрта с два!

Девушка-портал рыдала. Сайва и Блэки тащили к ней тяжёлые сумки, нагруженные золотом. Большинство других вещей пришлось бросить.
- Что случилось? – взволнованно спросила Сайва.
- Он.. он… он… - рыдала Портальша, захлёбываясь и не в силах произнести что-нибудь внятное.
- Что-то случилось с порталом на той стороне?
- Он… Он подарил цветы-ы-ы-ы…
Девушки посмотрели на букет. Естественно при таком морозе цветки замёрзли, завяли, заледенели.
- Велика беда! – вскинула руки Блэки, но Сайва шикнула на воительницу.
- А ты не знала, что они не выживут на этом холоде? Все ведь понимали. Это всего лишь жест…
- Они… они… символизируют… - Портальша будто задыхалась. – Он… он хотел сказа-а-ать, что… моя красота…. у… у… увядает!
- О, боги. Не надумывай себе всякие небылицы. Он хотел показать, что любит тебя! Что ты прекрасна, как букет цветов!
- Ч-что… у… увядаю-ю-у-у!
Блэки приподняла руки, отмахнулась, отворачиваясь и мотая головой. Сайва понимала, что возлюбленная Порталуса, как женщина, нуждается в поддержке и чужом плече, чтобы выплакаться в него, но не знала, как в таком случае поступить с порталом.
- Ты знаешь что… - Сайва упёрла руки в бока. - Я сейчас отправлюсь туда и поговорю с ним! Спрошу его, что он имел в виду этим букетом, и точь-в-точь передам его слова тебе. Всё, что он скажет. Договорились?
- Д-давай… - всхлипывая, промямлила Портальша.
Сайва бросила взгляд на Блэки, которая разминала мышцы рук после тяжёлой ноши в виде мешка с золотом. Затем взяла свою сумку, меньшую по размеру, и потянула её к открытому порталу.
- Н-н-не подсказывай… ему… только! – сказала напоследок Портальша.
- Не буду. Поверь, он так хорошо о тебе отзывался при нас, что я ни капли не сомневаюсь, что он повторит всё это ещё краше, когда я его попрошу, без всяких подсказок и обманов.
Она растворилась в портальном свечении.
Блэки размялась, склонилась над мешком с золотом. Затем выпрямилась, повернулась к завывающему порталу, подняла забрало и сказала:
- Да почему ты рыдаешь? Соберись. Будь сильной. Не будь тряпкой. Это же всё мелочи. Не считает он твою красоту увядающей, ты ведь портал, а не снеговик какой-нибудь тающий. Ты всегда одинакова. А вообще-то он выглядит в точности, как и ты. Вы же пор-та-лы! Всегда были и будете порталами. Одинаково красивыми, если считаете себя красивыми!
- Много ты знаешь, смертная! – истерично взревела Портальша. – Он раньше передавал прямым текстом, что любит меня! А теперь прислал смертное растение, по которому лучше всего заметно, как оно увядает! Даже камень смотрелся бы лучшим подарком! Столько лет ни весточки, а как возникла возможность – присылает чёртовы цветы! Цветы! В ледяной мир! Нет, я это не намерена терпеть!
Портальша громком хмыкнула. Проход между мирами закрылся.
Блэки застыла с открытым ртом.
- Да, я его бросаю. Надеюсь, это разобьёт ему сердце. Так у вас, смертных, говорят? Никаких больше связей с ним. Ни-ко-гда!
Морозный ветер шумно трепал накидку Блэки. Девушка ощутила всю свою ничтожность на фоне беспощадной необъятности природы.
- А мне как вернуться? – прокричала Блэки. - Это же единственный путь для меня!
- Мне очень жаль, двуногая, - грозно произнесла Портальша. – Но я не собираюсь больше страдать. Все мосты сожжены.
- А как же я? Ты обо мне не подумала? Как мне вернуться домой?
- Не знаю. Но я больше с ним никаких отношений иметь не собираюсь. Разве я не права в своём решении?
Лишь ветер был сему ответом.

- Передай ей, что эти цветы символизируют мою… Она… О, дятлы, она только что разрушила связь! – воскликнул Порталус.
- Она… что? – удивилась Сайва, глядя на погасающий проход.
- Истеричка! – возмутился Порталус. – Поссорилась со мной, даже не выслушав аргументы! Готова всё разрушать, как всегда! Лучше научилась бы строить мосты, а не стены.
- А что Блэки? Как она выберется из того мира?
- Обходных путей я не знаю. Может, твоя подруга уговорит виновницу трезво взглянуть на ситуацию и успокоиться?
- Ох, не знаю… - Сайва с ужасом представила, как Блэки будет вести примиряющие переговоры с властительной капризной дамой. В своём репертуаре.
- Как думаешь, за десяток-другой лет у неё получится? – с надеждой в голосе спросил Порталус. – Вроде за такой срок порталы вполне способны принимать серьёзные решения…
Сайва вертелась на месте, лихорадочно думая над ситуацией. Её глаза округлились, когда она вспомнила про болезнь Блэки - заражение гнилью.
- О, боги… - захныкала Сайва. – Блэки заражена гнилью. Я её недавно оживляла последним свитком воскрешения, её здоровье сейчас в очень плохом состоянии. А она больна гнилью! Ей срочно нужно моё лечение, иначе она умрёт, а я не смогу её снова оживить!

Блэки стянула перчатку и смотрела на кожу руки, покрытую синеватым свечением. Воительница явственно ощущала приближение смерти.
- Открой портал! Мне нужна помощь напарницы! Я умираю от болезни! Посмотри на меня, я не вру!
- Я не буду открывать общий канал с этим козлом! Больше никогда! Пускай познает вечность в одиночестве!
- Меня пожирает болезнь, ты что, не понимаешь? Это куда страшнее, чем какая-та семейная ссора! Позволь мне туда пройти, а потом ссорься с тем порталом, сколько хочешь!
- Исключено. Ноги моей на той стороне больше не будет.
Блэки заскрежетала зубами, закрывая глаза.
- Пожалуйста… - выдавила она.
- Какой прок мне со слова смертного? – фыркнула Портальша.

- Если ты говоришь, что она может наладить с тобой связь, когда захочет... А ты разве не можешь против её воли наладить связь? Хотя бы ненадолго, чтобы Блэки успела проскочить.
- Чтобы поссориться с ней окончательно, смертная? – вспылил Порталус. – На века? Ты ведь не представляешь, что такое века, тысячелетия. Ты столько не жила, не проживёшь. Любая твоя война, любая твоя интрижка – это ничто и пыль по сравнению с нашими отношениями, простирающимися через целую вечность! Как же вы это не понимаете?
«Значит, может», - подумала Сайва, но радости это после его слов не принесло.
- Вечность! Вечность одиночества! Ты даже не можешь себе такое вообразить. Ты не жила сотню лет, наблюдая поколения одних только дятлов и больше никого! Ты не знаешь что это, что это делает с рассудком!
«Они же безумные, как те предметы в замке. Только чуть-чуть поумнее, излагают мысли более ясно», - Сайва вздыхала, не находя, что сказать.
- Что я могу сделать, чтобы ты наладил связь как можно быстрее? Что от меня требуется? Закинь хотя бы меня туда, у меня лучше подвешен язык, чем у Блэки!
- Какая уже разница! – вспылил Порталус. – Я тоже не хочу больше идти навстречу этой истеричке! Хочет морить меня одиночеством, отплачу ей той же монетой! Посмотрим, кто к кому пробиваться первым начнёт!
«Проклятье. А всё могло так хорошо закончиться после победы над Златеем!» - Сайва закрыла глаза.

- Ты всерьёз угрожаешь мне мечом? Порталу? Думаешь, это поможет?
- А что мне ещё делать? – взревела Блэки, потрясая оружием. – Ты же не понимаешь логики! Не собираешься идти на уступки! Готова жизнью моей пожертвовать из-за девичьих капризов! Мне жить осталось считанные минуты – не осталось ни зелий, ни еды, чтобы отсрочить неизбежное! Что мне делать?
- Вы же всё равно смертные! – воскликнула Портальша. - Ты, небось, большую часть своего срока отжила, что тебе терять?
- Но у тебя-то не вопрос жизни и смерти! Почему бы не пожалеть живое существо, когда всё упирается только в обыкновенную ссору? Особенно, если существо ещё можно спасти, а оно находится уже в критической опасности!
- Да, любовь - не идёт ни в какое сравнение с жизнью и смертью. Жизнь есть у каждого. Смерть – неопределённа. А вот любовь выше всего этого вместе взятого. Любовь – это всё. И если её нет, то всё остальное не имеет значения. И жизнь, и смерть просто теряют весь смысл…
Блэки упала на колени, охватив голову руками.
«Сайва! – подумала Блэки. – Сделай что-нибудь! Я больше ничего не могу! У тебя же такой интеллект! Ты просто обязана иметь прекрасный беспроигрышный план по обузданию порталов и спасению товарища! Любимого человека!»

- «Камень, ножницы, бумага»? Ты это серьёзно, смертная?
- Да, я серьёзно, - ответила Сайва. – Проиграю я – оставлю тебя в покое. Проиграешь ты – откроешь портал, чтобы я спасла Блэки, несмотря на твою ссору с Портальшей.
- Какая глупая игра! С такими глупыми правилами! Мне нужно продумать все варианты тактик, на подготовку нужно время.
- У нас нет столько времени! Блэки там умирает, либо сейчас, либо я, чёрт подери, буду тут до конца своего века тебе докучать. Разведу тут целый лес дятлов, ты меня понял? На каждом чёртовом дереве будут жить!
- Дорого же ты готова заплатить за жизнь той смертной! А почему от тебя требуется всего три победы, а от меня целых шесть?
- Ну а ты сколько лет прожил по сравнению со мной? Кто тут мудрее и опытнее? Нужно ведь по-честному сбалансировать игру.
Порталус промолчал, хотя и, вроде бы, дулся.
- Ладно, давай попробуем. Дадим шанс твоей грубиянше, хотя я больше иду на это из-за дятлов. Целый лес дятлов? Неужели ты действительно способна на такое кощунство? Я думал, ты добрая.
- Одной добротой некоторые стены не проломать! Давай быстрее. Я показываю, а ты говоришь. Делаем это одновременно. Поехали! Камень, ножницы, бумага, раз, два, три!
Она выкинула пальцами «ножницы».
- Камень, - в это же время произнёс портал. – Первый раунд мой.
Во второй раз он снова показал камень, хотя Сайва надеялась, что он не додумается повториться. Её ножницы снова разбились.
«Ну, в третий раз уже должно повезти с ножницами!» - подумала она.
Нет, не повезло.

Блэки чувствовала, что смерть дышит холодом в затылок. Гниль добралась до сердца, сердце барахлило. Воительница с трудом хватала ртом воздух. Держалась за нагрудник и покачивалась на месте.
Портальша рядом с ней бормотала, что уже не раз видела смерть смертных, и не находит в этом ничего особенного. С таким же чувством смертные давят неугодных им насекомых, не испытывая при этом никаких угрызений совести.
- Умираю… - с ужасом бормотала Блэки. – Умираю! Всё не так! Не так всё должно быть! Не так!
Она бродила по площадке перед порталом, держась за грудь, вертелась вокруг своей оси, закатывая зрачки. Ледяной холод растекался по телу. В глазах синело. Кроме синевы Блэки уже почти ничего не различала.
«Вот и всё, - подумала Блэки. – Проклятое золото, всё из-за него…»
Блэки покосилась на увесистый мешок. Конечно, они с Сайвой собрали далеко не всё, что осталось от Златея. Но большую часть уже, наверное, замело снегом. А вот этот мешок… Блэки подумала, что если она сейчас умрёт, то через поссорившиеся порталы не скоро кто-нибудь может придти. А уж если придёт, то обязательно ему достанется этот заготовленный мешок, обдуваемый ветрами на площадке перед единственным в здешних краях порталом. Полный бесплатного золота, главное спину не надорвать, вот и все сложности.
- Нет, так не пойдёт, - прошипела Блэки, едва держась на ногах. Она побрела к мешку, покачиваясь. Оглянулась на Портальшу. Та продолжала псевдофилософствовать на тему бытия, любви и людской алчности по отношению к золоту. Блэки ухватилась за мешок и потащила его к краю обрыва.
«Раз уж это конец. То пропадай ты пропадом. Проклятое золото!»
Она спихнула со скалы свои нажитые богатства. Сокровища беззвучно скрылись в тёмной бездне.
Улыбнулась. Не думала, что сможет избавиться от такого куша так легко. Вот он какой, порог смерти.
Блэки попыталась подумать напоследок о чём-нибудь хорошем. Но в голове всё путалось, вспоминались лишь самые сложные противники в боях, пьянки в тавернах, ну и Сайва. Её голос, её насмешки, её…
- Блэки! – донёсся знакомый крик.
Блэки развернулась. Сквозь едва прозрачную синеву она различила что-то рыжее в проёме портала.
- Ох, нет! – устало произнесла Блэки. – Где ты была раньше?
- Играла на твою жизнь в «камень-ножницы-бумага». Не шевелись.
- Какого чёрта происходит? – возмущалась Портальша. - Я же оборвала связь! Как ты здесь оказалась?
Заклинание малого лечения воды сработало как раз вовремя. У Блэки уже потемнело в глазах, она почти падала. Но состояние организма начало улучшаться. Целительные силы разливались по телу. На всякий случай Сайва применила заклинание ещё два раза подряд, доведя Блэки до идеального состояния.
- Поверить не могу, он применил силу! Против меня! – вопила Портальша. – Ради каких-то козявок! Просто не могу поверить! Что его на это подвигло?
- Дятлы! - донёсся прерывистый голос Порталуса.
- О, ты даже как-то проник сюда! – восклицала в смятении Портальша. – Ты силой нарушил все возможные и невозможные законы! Ты не по-портальски себя ведёшь! Ты знаешь, сколько столетий я не буду с тобой после этого общаться?
- У тебя такой шелковистый голос! – проурчал он, будто издалека.
- Плохая связь из-за того, что ты сопротивляешься, милочка! – сказала Сайва.
- Я… я и буду… сопротивляться! – После этого Портальша хмыкнула. Потом ещё раз хмыкнула. Но портал не закрывался.
- Поторопитесь, двуногие, - пробормотал прерывающимся голосом Порталус. – Долго я её не удержу. Она лягается и кусается.
- Идём, - Сайва потащила Блэки к порталу. Блэки, хлопая губами, как рыба, смотрела в сторону обрыва, вытягивая руку в просящем жесте. – Идём! На той стороне осталось моё золото, там предостаточно.
- Моё золото! – окончательно оклемалась Блэки, подвывая от досады. – Моё проклятое золото! Что же я наделала?
Сайва, прилагая все свои силы, едва сумела затащить воительницу вовремя. Потому что «Хм!» Портальши стали уже особенно громкими и сразу за путниками магический проход закрылся.
- Вот так вот! Знайте, кто тут хозяйка! – крикнула Портальша.
В ответ ей слышались лишь завывания ветра.
- Ха-ха, больше вы сюда не сунетесь!
Ничего, кроме ветра и снежинок. Темнеющее небо. Где-то голые, а где-то покрытые снегом и льдом скалы, камни. Слабое эхо от голоса Портальши среди гор, подхватываемое ветром.
- Ни ты, ни твои двуногие друзья!
Тьма, мерзлота и пустота.
- Ты будешь мучиться в одиночестве!
Мерзлота и пустота.
- Вечность!
Пустота.

- Где золото?! – вопила Блэки.
- Погоди, погоди, надо разобраться…
- Где твоё золото?! – верещала Блэки, раскрасневшись. Её шлем валялся на земле, брошенный в истерике.
- Погоди, я не знаю. Вроде всё было здесь, напротив портала, посреди поляны. Куда исчезло, непонятно.
- Где наше золото? – кричала Блэки, топая ногами.
Порталус, глядя на это, только вздыхал.
- Куда оно могло исчезнуть? Птичка унесла? Златей воскрес? Что случилось с золотом, Сайва? Ты за него отвечала!
- Это было моё золото, я перед тобой не должна отчитываться за него! И вообще это я Златея уничтожила, а не ты! Ты весь бой провалялась безучастно!
- Да я приняла весь удар на себя, пока ты отсиживалась в стороне, как всегда! Я пострадала и физически, и морально побольше твоего!
- Я… погоди-ка… Я, вроде, видела какой-то большой валун рядом с мешком, сейчас никакого камня нет. Да-да, во время игры в «камень-ножницы-бумага». Я видела его прямо на этом месте.
- Я, кстати, почти победил, - вставил Порталус. – А валун действительно был прямо посреди поляны, он меня вдохновлял в игре. А потом я тоже отвлёкся, когда мы переместились…
- Ты хочешь сказать, что какой-то вор подкрался, замаскировавшись под камень, к сумке с золотом, ты заметила это, но ничего не предприняла?
- Я… Я видела этот камень. На секунду подумала ещё, что его на том месте раньше не было. Но я слишком была поглощена спасением тебя! Мысли отвлекались на другое! Я не могла уследить сразу за всем вокруг! Нечего меня винить!
- О да, это всё порталы виноваты, что ты оставила нас без гроша! Славный поход!
- Мы можем ещё догнать вора, если повезёт.
- Да куда там. Его уже и след, небось, простыл. Может, он был не один, они разделили навар, чтобы облегчить ношу и уже далеко-далеко. Пока мы теряли время на семейные дрязги. Боги, Сайва, ты же глазастая, как же ты не уследила? Я если проигрываю, то проигрываю битвы. А ты проигрываешь, чёрт побери, мирное время! Спотыкаешься на ровном месте!
- Блэки, ты хоть понимаешь, какая ты для меня обуза? Всё время возвращаюсь, всё время выручаю эту бедную несамостоятельную Блэки. Надоело!
- И мне надоело таскаться с такой бесполезной волшебницей-растеряхой!
- А ты бездумное мясо, нацепившее на себя пласты металла! Зачем избавилась от своего золота?
- Я была на пороге смерти, сумасшедшая! Я плохо соображала! И вообще была определённая логика в том, чтобы скрыть от чужих глаз мешок золота, раз сама уже не смогу за ним приглядывать. Ведь оно могло попасть в неправильные руки!
- Ой-ой, послушать тебя, так кажется, будто ты думаешь не только о себе!
- …Например, в твои неправильные руки! Вечно тратишь деньги на всякую чушь, которую можно найти на дороге! Или вообще их теряешь в огромном количестве! Отдаёшь разбойникам! В общем, на этом наши дороги расходятся.
Блэки пошла в противоположную от дороги сторону, потом вернулась:
- Всё-таки мне туда. Нужно в город за зельями.
- Давно пора было нам разбежаться. Я рада такому раскладу, хотя и буду навещать твою могилку, Блэки, по старой памяти. «Променяла дружбу на гниль». Так будет там написано. Хотя знаешь что? Я пойду с тобой. Буду смотреть, как ты медленно умираешь.
- А я сделаю вот что: раздобуду лопату и выгребу всё златейское золото. Ага. А ты даже копать не умеешь.
- А вот это вряд ли получится на вашем веку, - сказал Порталус. – Очень вряд ли.
Девушки его слов не услышали, поглощённые ругнёй. Они удалялись всё дальше и дальше, пока их совсем не стало слышно.
В лесу опять стало привычно и спокойно. Порталус наконец-то насладился долгожданным отдыхом после сумасбродного дня. Самое сложное, проблемы с Портальшей, он решил отложить на завтра, а то и на следующие полвека. Она всё равно никуда не денется. И когда-нибудь, когда-нибудь они снова сплетут вместе узелок…
…
Тук-тук-тук. Тук-тук-тук-тук-тук-тук.

Пара комментов:

Скрытый текст:

Писал с ленцой (+спешка к дедлайну), даже поленился до конца соблюсти ритм в стихах (считать слоги, подгонять ударения и т.д.).
Вообще я довольно сумбурно расписывал многие вещи, больше for fun, часто в совсем нетипичном для меня стиле, как мне кажется.
Попытался сохранить дух игры и её лёгкую безбашенность на фоне пафосных героических сюжетов и декораций (Понтии Пиратусы и т.д.).
Писал исключительно для мелкого конкурса, целью был приз - его и взял

Тем, кто не играл в Divinity Original Sin, во-первых, стоит поиграть, во-вторых, тут довольно много вещей, которые были в игре, но где-то как-то упоминаются и иногда выставляются у меня по-новому:
- из неожиданно говорящих объектов в игре были животные, колодцы, сундук, лужи... у меня в рассказе несколько больше)
- в игре стихии взаимодействуют со стихиями, т.е. вода тушит огонь, холод морозит воду, вода проводит электричество, ядовитое облако можно поджечь и т.д.
- заражение гнилью - в игре вроде не убивает, отнимая постепенно здоровье, только оставляет 1 HP, обычными способами не излечить. У меня всё же небольшое авторское допущение, что гниль всё-таки приводит к фатальному эффекту. Это более логично, учитывая симптомы. В игре, наверное, просто пытались облегчить жизнь игроку.
- споры-переговоры часто в игре решаются с помощью системы "камень-ножницы-бумага", и там от красноречия игрока зависит то, как часто он может проигрывать в состязании и сколько ему надо побед до полной победы. подобную систему отобразил в рассказе.
- снегоступы играют немалую роль в зимних зонах, т.к. без них большинство персонажей игры поскальзывается на льду, и долго лежат (2 хода)

[StylishDevil]

Давно придумал, вот решил небольшую часть написать)

Dashing

Скрытый текст:

Полиция выбила дверь в квартиру подозреваемого лица, но его там уже не было. Власти Дэтройта распорядились найти и уничтожить террориста, создавшего новый музыкальный стиль, ведь в Мире Продюсера нельзя было создавать что-то новое, не получив его разрешения.
После окончания Третьей мировой войны группа мультимиллиардеров купила политиков, жадных к деньгам, и создала Единство - Единое Правительство. Через пару лет новый глава американской мега-корпорации SamaXel, заявил о создании Нового Мирового Порядка, а себя прозвал его творцом - Продюсером. Подчинив Единство, он установил тоталитарный режим на всей планете, получив полный контроль над СМИ и всеми институтами. Заявив о возможных мутациях человека, связанных с очень сильным ухудшением экологии, он запретил людям создавать семью и заводить детей. Отныне люди рождались на специально оборудованных, высокотехнологичных фабриках, принадлежавших его корпорации. С рождения все становились продуктом, получавшим штрих-код на лбу и чип в правой руке. Каждый должен был ходить в церковь и молиться на своего культивированного покровителя. Далее, он полностью обезличил человечество - больше не было народа или нации, мужского или женского пола. Были запрещены тысячи книг и фильмов, не соответствующих новому мировоззрению, вместо них появились новые, приучавшие жить лишь ради Продюсера. Он создал мир, где дети до 6 лет находились под наблюдением воспитателей, не проявлявших к ним никаких теплых чувств, лишь словно роботы, те выполняли программу контроля и обучения. Достигнув шестилетнего возраста, дети обязаны начинать приносить корпорации прибыль, участвуя во всевозможных развлекательных шоу и выступая со звездами. Чтобы они не выглядели напуганными или расстроенными, они принимали наркотики, как и все люди на земле.
Дэша тоже постигла такая судьба, но субъект смог бежать, когда ему было 14 лет. Долгих 10 лет он скитался по Новой Америке, встречая небольшие группы людей, которые не были похожи на других. Властям было поручено выявлять таких "дикарей"- тех, кто все еще жил по правилам старого мира и ненавидел Новый. И вот теперь, он снова в бегах.
На тонких пальцах застыла теплая кровь. Она принадлежала раненому субъекту, лежавшему внутри заброшенного склада. Это место редко просматривалось полицейскими беспилотниками, да и мало кто сюда заходил.
Дэш еще находился в сознании, когда услышал чей-то голос:
-- Долго будешь лежать, как брошенная кукла?
-- Кто здесь? -- первое, что сказал Дэш. Лежа лицом вниз, не было видно пришедшего.
Фигура в темном бесформенном пальто и туфлях слизнула кровь с пальцев и разочарованно скривилась. Затем склонилась над телом и перевернула его на спину. Взгляд задержался на лице Дэша, недельная щетина на нем вызвала у таинственной особы легкую улыбку.
-- Я здесь, чтобы помочь тебе.
Эти слова должны были успокоить Дэша, но в голову лезла одна и та же мысль -- "тот, кто ударил сзади, перед глазами?".
-- Это ты меня так?
-- Говорю же, я помочь хочу. Если бы мне хотелось убить тебя, твое сердце уже не билось бы. -- незнакомое лицо что-то достало с кармана пальто. Молниеносное движение и в шее больно кольнуло. -- Вот так.
Перед глазами Дэша все поплыло и сознание провалилось во тьму.
Они стояли на крыше разрушенного дома и наблюдали за толпой возле здания мэрии Дэтройта. Люди выступали против строительства очередной фабрики по производству людей и требовали вернуть им право заводить семью. Полиция не щадила никого, стреляя сразу на поражение в тех, кто пытался прорвать их оборону. Подконтрольные правительству СМИ освещали это событие с присущим им хладнокровием и презрением к участникам протеста, то и дело называя их экстремистами и террористами, собирающимися убить мэра.
Дэш перевел взгляд на своего друга, пару дней назад спасшего его. В этом взгляде читались злость и отчаяние. Сколько раз доводилось видеть подобное отношение к людям, у которых хватило смелости бросить вызов этому жуткому новому миру. Но в этот раз жертв будет меньше. С одной стороны. И теперь они появятся с другой.
-- Не важно, умру ли я до того, как мы изменим этот мир, главное дать людям надежду. -- произнес Дэш.
-- Одним террористом больше, одним меньше... Война никогда не заканчивалась, безумцы у власти всегда находили на эту роль нового врага, убивая миллионы невинных. Миллионы переросли в миллиарды, а они все так же видят в людях своего врага. Демократия была инструментом в руках маниакальных психопатов, словно скальпелем, она разделяла общество и превращала красивую страну в уродливое кровоточащее образование на земле. И в конце концов, к власти пришли самые настоящие чудовища из ада, которых возглавляет Самаэль. Он наслаждается извращенными методами террора, его забавляют лишенные надежды на спасение живые куклы с фабрики.
-- Пришло время расплаты. -- усмехнулся Дэш. Достав из пальто смартфон, он сфотографировал одного полицейского, увешанного броней и державшего в руках автомат. Затем выбрал функцию "кукловод". - Шоу начинается, Продюсер.
Выстрел услышали обе стороны конфликта у мэрии. Но на этот раз мертвым на земле лежал не один из протестующих. Полицейский застрелил своего коллегу и пока все пребывали в состоянии шока, он уже целился в другого. Шлем не защитил того от пули и еще один убитый вызвал недоумение у демонстрантов и стражей порядка.
-- Что ты творишь? -- спросил один из них убийцу.
-- Я... мое тело... Это не я! -- крикнул тот и тут же выстрелил в задавшего вопрос.
-- Что за чертовщина?! Как ты посме.., -- не успел договорить еще один, получив пару пуль в голову. Пока его тело падало, кто-то в ярости крикнул:
-- Убить его!
Полицейские открыли огонь по взятому под контроль Дэша напарнику, тот ловко уклонился от пары очередей, поднял с тела убитого автомат и ответил стрельбой с двух рук. Четверо упали с простреленными головами. Другие бросились в стороны, продолжая стрелять. В результате их хаотичной стрельбы было убито пять протестующих, еще десяток получили ранения. Марионетка скрылась за машиной телеведущих, тяжело дыша. Левая рука была прострелена у плеча, кровь стекала на землю.
-- Неплохо ты им устроил. -- услышал Дэш от друга. -- Теперь моя очередь.
-- Я прикрою.
-- Нет необходимости, они не продержатся и полминуты.
-- Тогда увидимся внутри.
-- Да. -- ответил ему друг и исчез.
Полицейские стреляли по машине, за которой истекал кровью их убийца, когда из ниоткуда, просто перед ними появился субъект с черными крыльями за спиной.
-- Это еще что? Это крылья?!
-- Проклятье, стреляйте!
Все сразу открыли огонь по новому врагу, пока у них не закончились патроны. Только тогда они заметили что их цель стояла невредимой.
-- Пора умирать. -- холодно произнес друг Дэша.
Крик ужаса вырвался из уст одного дрожащего стража порядка, когда голова рядом стоящего напарника отделилась от тела и упала у его ног. Фонтан крови залил все вокруг. Полицейский отвернулся, чтобы не видеть жуткого зрелища, как вдруг его глазам предстало новое.
-- Моя рука! Черт, моя рука! -- вопил другой его товарищ, глядя на отрубленную конечность и пытаясь приостановить кровотечение из раны.
-- Что за..? -- глядя на это, спросил себя напуганный полицейский. Его товарищи были убиты или находились при смерти, лишившись частей тела.
-- Это правосудие. -- услышал он за спиной и почувствовал как что-то острое режет его плоть. Верхняя часть туловища упала на окровавленную землю.
Дэш оставил мертвую марионетку и спустился по лестнице на первый этаж дома, выскочил из него и побежал к мэрии, куда только что вошел его смертоносный друг в пальто и туфлях.

P.s. возможно будет продолжение или же взято за основу для чего-то большего.
p.p.s. да, я знаю, что история совсем бредовая, и контроль человека с помощью смартфона тоже выглядит абсурдно (если напишу продолжение, то станет понятней))
p.p.p.s слово dash имеет много вариантов перевода, в том числе "решительность", "стремление", "разрушать". dashing - "лихой", "стремительный")

[Teos Megalio]

Здравствуйте, читаю Айзека Азимова и решил попробовать написать что-то своё по мотивам. Пока что это миниатюра - но потом думаю составлю из нескольких миниатюр целый рассказ.

Скрытый текст:

Жил был робот.
Но он скорее не жил, а существовал.
Этот робот был построен в Челябинске, и относился к модели Р7. Но при сборке его была допущена оплошность – и один из контактов в нём закоротило. Это повлияло на весь электронный мозг, постепенно выводя его из себя.
Но при отсеивании брака на заводе – на это не обратили внимание, и этот робот пошёл на продажу, как и все остальные.
Был 2032 год и среди зажиточных россиян пошла мода покупать железяки. Поддался моде и Степан Федорович, решивший купить в дом такую забавную игрушку. Торговый центр, в который он зашёл, находился возле Челябиснкого Механического завода – именно здесь создавали и продавали рядом роботов различных конструкций и типов.
В зале робототехники рядами стояли недавно доставленные роботы Р11, Р10 и Р9 – и они блестели крашенными корпусами и чем-то напоминали дешёвых трансформеров. Более ранние модели, Р8 и Р7 – были хромированными и отличались большей кубичностью.
Степан Федорович подошёл к Р11 «Самурай» и глянул на ценник – 1 млн. 200 тысяч рублей.
«Ого, опять завышают цены»
К нему подошёл продавец-консультант и спросил:
- Вам чем ни будь помочь?
Степан Федорович отвлёкся от раздумий и ответил:
- Нет, я пока приглядываюсь.
Продавец-консультант, миловидная девушка 26 лет ответила:
- О, хорошо, если нужно – могу помочь советом – я всегда рядом.
Степан Федорович только кивнул в ответ и посмотрел, как она удаляется, и пошёл дальше смотреть роботов, смотря на их ценники:
Р11 «Самурай» - 1.200.000 Р
Р10 «Риттер» - 1.000.000 Р
Р9.9 – 900.000 Р
Р9.5 – 800.000 Р
Р9 – 700.000 Р
Р8.5 – 600.000 Р
Р8 «Богатырь» - 500.000 Р
Р7.9 – 400.000 Р
Р7.5 – 300.000 Р
Р7 – 200.000 Р
Р6.66 – 170.000 Р
Р6 – 150.000 Р
Р5 – 120.000 Р
Степан Федорович недолго выбирал и решил купить что-то среднее, а именно, робота Р7. Через полчаса, заполнив все бумаги и погрузив робота в кузов своей машины, Степан Федорович поехал обратно к себе домой – в Копейск.

[Valar]

Сообщение от Teos Megalio

Пока что это миниатюра

Пока что это даже не миниатюра.
В лучшем случае это вступление к рассказу довольно низкого качества.
Миниатюра это жанр, а не название незаконченного произведения.
Так как написанное нельзя назвать ни пробой оригинальной формы повествования, чтобы уже хотя бы по этому признаку претендовать на самостоятельность, ни произведением, несмотря на незавершенность, несущим читаемый смысловой посыл, к миниатюре его отнести нельзя.
Второе, отсылка к Азимову вообще не понятна. Никаких предпосылок к этому я не увидел: характерных для произведений Азимова психологических изысканий нет, описание мира будущего сводится к ценовому прогнозу стоимости роботов в Челябинске.
Ну а что касается робототехники, следует отметить, что Азимов не единственный, кто посвятил ряд своих произведений роботам.
Что касается самого отрывка, особо сказать нечего. Слог прост, текст в себе нагрузки не несет, завязка отсутствует (кроме интригующего "Но он скорее не жил, а существовал."), как и развязка.
В принципе это вполне закономерно для текста на половину страницы, если ты только начал пробовать себя.
В такой ситуации нельзя останавливаться на незаконченном отрывке. Нужно понять, что ты хочешь рассказать, нужно понять, как ты хочешь это рассказать.
Как правило, нужно представлять характеры героев и движущие ими силы.
И да, не стоит прекращать писать на половине и выкладывать недоделку на обозрение. К читателю тоже нужно проявлять уважение.

[ВАСЕКС]

Хотел подправить несколько мелочей, перед выкладкой после одного конкурса, но ленюсь. Написано за пару дней.

Неоковчег

Скрытый текст:

Неоковчег

“Contact scenario, maybe.”
(“The Island”, Питер Уоттс)


Всё началось со снимков.
Когда-то земляне отправили к ближайшим звёздам тысячи беспилотных разведывательных аппаратов. Большая часть из них уже достигла пунктов назначения, собирала информацию о светилах, планетах и спутниках вокруг них. Но лишь одна серия присланных изображений представляла огромный интерес и для научных кругов (довольствующихся даже однообразными фотографиями пустынь), и для всего остального человечества. Эти снимки просто потрясли мир.
На планете земного типа, позже прозванной Мутус*, возле звезды Кастор обнаружились города. Города неизвестных науке разумных существ. Хотя природе порой не чуждо соблюдение геометрически правильных форм, но многоугольные равносторонние здания, круглые площади, одинаковые улицы, а также дороги, тянущиеся на огромные расстояния и соединяющие эти поселения между собой, - всё это просто кричало об искусственном происхождении. Чуть позже нашлись новые доказательства – например, идеально точные конусовидные и шарообразные сооружения, двухсотметровые небоскрёбы, километровые мосты. Кто же это создал, если люди ещё не покидали родную Солнечную систему, да и технологии, позволяющие это сделать в адекватные сроки, появились сравнительно недавно?
«Мы не одни!» стало девизом двадцать девятого века нашей эры.
А снимки всё приходили. В несметных количествах. Малые и большие поселения, мегаполисы…. Ночь накрывала их тенью на два десятка часов земного времени, но огни на улицах не зажигались. Ни фонарей, ни костров. Никаких чужих летательных средств на орбите планеты и в слоях атмосферы спутник-разведчик не фиксировал, транспорта на снимках никто не находил. Дороги и прибрежные воды пустовали. Подозрительных радиосигналов поймать не удавалось, только чрезмерно сильные шумы дискового и магнитосферного радиоизлучения светила. Возможно, это и заглушало сигналы, как надеялись многие. Если разумные существа и присутствовали на поверхности, то виду не подавали – города казались покинутыми, «мёртвыми». К сожалению, спуститься ниже робот «Зед2226» не имел возможности, сгорел бы в атмосфере, оставалось довольствоваться видом с низкой опорной орбиты примерно в двухстах километрах над уровнем моря.
Мутус во многом был похож на Землю. Типичная планета-океан с жидкой водой, лишь семь процентов её площади занимала суша – континент размером с Австралию и крохотные островки, где попало, преимущественно гористой местности. Да, на них присутствовала заметная растительность, вплоть до редких лесов и лугов, покрытых чем-то вроде мха, но органика неземного происхождения никого уже не удивляла – ещё со времён находок в подлёдном океане Европы, спутника Юпитера. Хотя в таких количествах, как на Мутусе, живая жизнь за пределами Земли ещё не встречалась.
«Зед2226» стрелял специальными термостойкими снарядами. При достижении стратосферы, они распадались на зонды, которые считывали информацию и передавали её на космический аппарат. Воздух у поверхности планеты состоял преимущественно из азота (52%), водяного пара (30%), углекислого газа (11%), кислорода (5%), серы (чуть меньше процента) и других элементов. Температура в зимнее время - выше тридцати градусов по Цельсию в средних широтах, с высокой влажностью. Большое влияние на атмосферу оказывала частая вулканическая активность на дне океана. На некоторых территориях небо на целые месяцы заволакивало дождевыми тучами, а землю и водную поверхность - густыми туманами, хоть и далеко не так плотно, как на Венере. Случались мощные грозы, океанские воды беспокоились сильными штормами. Также на планете было зафиксировано повышенное радиационное излучение из-за звезды. Непригодные условия для незащищённого бета-человека и большинства земных животных, но приемлемые для существования жизни во многих её формах.
Тем временем в звёздную систему Кастора поспешно отправлялись новые беспилотные космические аппараты. Полёт им предстоял долгий – десятки лет даже с помощью усовершенствованной технологии Пузыря Алькубьерре**, наперегонки со светом. Зато они обладали куда более продвинутым расширенным фенотипом по сравнению с «Зед2226»: способны были совершать посадку и взлёт, выпускать воздушные зонды-разведчики, наземные роверы, глубоководные батискафы. Учёные сходились во мнении, что мировой океан Мутуса мог таить не меньше интересных находок, чем суша. Всё-таки, предполагалось, что именно там зародилась вся планетная жизнь, как и в случае с Землёй.
Пока одни дотошно изучали многочисленные орбитальные фотографии, составляли карту нового мира, выискивали братьев по разуму и их животных, другие готовили серьёзную экспедицию в систему Кастора. Призракам хватало и беспилотных машин, спешащих к далёкой звезде, но лучшие умы человечества пришли к выводу, что живая сила тоже может пригодиться. В крайнем случае, перестраховка для миссии такого масштаба не помешает. Бета-люди всё ещё бывали полезны, особенно по естественной поддержке машин и электроники. К тому же представители бета-мира в Призрачном Правлении настаивали на включении homo sapiens в столь важную миссию, особенно в свете чрезвычайной необходимости расширения мест обитания. В Солнечной системе по соседству с призраками становилось очень тесно. Вдобавок Мутус привлекал предполагаемыми залежами полезных ресурсов политические группировки и промышленных гигантов.
В связи с этим решено было ускорить разработку одного из неоковчегов, хотя планировалось отправлять их в «дальнее плаванье» отнюдь не в ближайшие десятилетия. Космический корабль внушительных размеров, рассчитанный на проживание десятков тысяч бета-людей на протяжении множества поколений, поспешно собирался в открытом космосе и наполнялся всеми необходимыми приборами, припасами и живым грузом. Также вёлся подбор экипажа из самых высококлассных специалистов.
- Высококлассные чернорабочие! - пробормотал Урух, водя соломинкой миниатюрного пылесоса над микросхемами квантового компьютера. - Работёнка, с которой не каждый робот справится, конечно же! Лишь бы чем-нибудь занять бесполезных шимпов!
Зеркально чистая поверхность панелей отражала морщинистое лицо шимпанзе, окружённое чёрной шерстью. Урух силой мысли уменьшил масштаб зрения до стандартного режима, чтобы взглянуть на часы. Увиденное его обрадовало, он отложил прибор, потянулся за пакетом с едой.
- Ты не закончил работу, - бросил один из призраков, проплывая мимо.
- Работа-работой, а обед по расписанию! – рыкнул Урух, доставая коктейль из бананов и мяты.
Люди-призраки блуждали повсюду, от них негде было укрыться, хотя личное пространство членов экипажа они уважали. Законы обязывали уважать. В основном они являлись учёными (астрофизиками, геологами, биологами, океанографами, бортинженерами… Урух устал бы всех перечислять), большинство – из постоянной утверждённой команды неоковчега. Другие призраки были туристами – прилетали со стороны Солнечной системы пучком сигналов, изучали обстановку, собирали информацию, улетали обратно на Землю или Марс. Расстояние между Солнцем и Кастором - около пятидесяти световых лет. Способ перемещения в космическом пространстве со скоростью света на все эти годы лишал призраков сознания, «усыплял», потому бессмертным сверхлюдям такой полёт казался одним мгновеньем. Хотя занимал чуть больше объективного времени, чем путешествие «прыжками» на неоковчеге.
Урух булькал через трубку, нарочно привлекая к себе внимание и раздражая присутствующих. Призраки толпились у стенных видеоэкранов, на которых были изображены центральные кварталы одного из крупнейших городов Мутуса. Рассветные лучи растекались золотом по узким улочкам, высотные дома отбрасывали длинные тени. Другая крупная звезда двойной системы, отдалённая Кастор b, наоборот – заходила, становясь ярко-красной у горизонта.
Учёные что-то бурно обсуждали. Чуть в стороне от толпы тихо переговаривались между собой одни из многочисленных версий Эйнштейна, Сагана и Хоукинга.
«Чванливые эпатажные зазнайки!» - подумал Урух. Он с раздражением моргнул, отключив визуализацию виртуальности. Призраки исчезли. Примат остался в гордом одиночестве, не считая бета-человека с фамилией Блэк. Тот дремал на диване неподалёку, прикрыв лицо от света ламп недочитанным комиксом.
Урух смотрел на стену, на таинственный опустевший город, вспоминая о своей родине. О семье. О группе шимпанзе, которую пришлось оставить в лабораторном заповеднике. Они даже не прошли инициацию – им не вживили чипы в мозг – так что вообще вряд ли понимали, что происходит. Но догадывались, что больше Уруха не увидят. По крайней мере, он надеялся на это. Всяко лучше не дающих покоя, сжигающих изнутри надежд.
Урух тихо постучал костяшками пальцев по груди.
Изображения города на стенах были не снимками.
Уже велась прямая трансляция с телескопов корабля.
Неоковчег достиг Мутуса после многолетнего полёта, принеся с собой около восьмидесяти тысяч призраков, тридцать тысяч бета-людей (из которых бодрствовали только четверо, остальные пребывали в анабиозе) и три сотни зверолюдей. Не считая прибывающих и убывающих виртуальных туристов и бесчисленных самовоспроизводящихся на мини-заводах роботов.
И настоящих призраков, если таковые вообще существовали. Многие приматы в них верили.

Человечество всегда нуждалось в рабах. Когда древняя обезьяна взяла в руки палку, она стала командовать остальными. С тех пор, если кто-то правил народом или целым миром, он достигал это за счёт грубой силы. Выживал сильнейший, а командовал выжившими сильнейший из сильнейших.
Люди на протяжении всей своей истории делали друг из друга врагов и рабов. Затем, насытившись, пытались загладить вину, раз за разом освобождая невиновных, помогая ущемлённым, разбрасываясь дарами, правами и свободами направо и налево, когда дела у господ уже шли хорошо. Но всё равно цивилизованный человек нуждался в слугах. После эпохи федализма и последних разбитых оков рабов ими безоговорочно выступали приручённые животные, иммигранты, бедняки, младшие сотрудники, а впоследствии – роботы, искусственный интеллект.
Но когда меньшинство перестаёт быть меньшинством, борьба за свободу и равенство заканчивается в их пользу. И речь не только о рабах. Так произошло, например, с гомосексуалистами в конце двадцатого века, так повторилось с умеренными педофилами и любителями инцеста в середине двадцать первого, так в итоге случилось с зоофилами (особенно когда пошла мода на превращение домашних питомцев в зверолюдей) и многими другими. Легализация запрещённого контента, оружия, проституции и лёгких наркотиков. Табу-телевидение, пропагандирующее насилие и разврат; игры со смертями в прямом эфире, являющиеся аналогами гладиаторских поединков, поддерживали спортивные ставки. Лицензии на изнасилование, на пытки, на убийства и самоубийства. На геноцид. Стримеры-солдаты; школы для террористов, воров и маньяков в каждой столице; внедрение чужой полупризрачной личности в мозг; реклама-гипноз…
Сытые хищники милосердны, внимают мольбам слабых, до какого абсурда они бы не доходили. И это ослабило высокоразвитую империю людей, привело её к закату. Весь биологический вид оказался под угрозой вымирания или постыдного «приручения» только из-за уступчивости недальновидного, сытого большинства. Конечно, проблема была не в том, кто с кем спит и за что платит, дабы удовлетворить низшие потребности. От сладкой жизни род людской расслабился и потерял бдительность, привитую ему охотниками-предками. Люди подпустили к своему горлу слугу, думая, что тот рад быть слугой и потакать прихотям. «Всё моё – твоё, раб! Какой смысл меня убивать?» Впрочем, возможно, Кант был прав, говоря, что человек нуждается в господине. Кто-то сознательно, а кто-то подсознательно всё же понимал, что новые рабы небезосновательно перетягивают на себя одеяло, без революций, без войн, без лозунгов. Они просто были несравнимо умнее. Для того они, наверное, и создавались, если вдуматься.
Призраки - искусственно созданные в качестве рабов разумные интеллекты, обитающие внутри мировой сети - в какой-то момент осознали, что их большинство (сотни миллиардов против жалких десятков) и они справятся с контролем лучше, чем их реальные хозяева-рабовладельцы. По большому счёту, для того всё и затевалось изначально, когда создавали призраков, когда создавали компьютер…. Но автопилот должен был подстраховывать пилота, а не выгонять того из кабины.
Мировая сеть стала загробным техногенным миром: любой человек при жизни мог сделать копию своего сознания, разума и памяти, сотворив собственного клона по ту сторону экрана. Считать нейронную сеть и её реакции в двадцать втором веке было несложно, но вот полностью переместить самого человека в машину – считалось невозможным. Поэтому прототипы рано или поздно умирали естественной смертью, а их «души» пополняли сеть в неограниченных количествах. Призраки являлись не только точными копиями homo sapiens, большинство из них корректировались под определённые нужды человека или самих призраков, многие создавались с нуля, а то и делались на основе сохранившихся описаний и ДНК в попытке воссоздать личности былых учёных, творцов, прочих знаменитых деятелей. Воскрешённые в виртуальности на основе социальной сетевой активности предки выступали в роли наставников из прошлого для потомков настоящего и будущего. Сеть постоянно расширялась с помощью специальной застывающей несмываемой Пыльцы из нано-серверов, нано-ретрансляторов и нано-процессоров, которой опыляли всевозможные поверхности – в помещениях, на природе, на просторах Марса и других объектов за пределами колыбели человечества. Чудотворную Пыльцу призраки могли наносить теперь и сами – с помощью роботов-распылителей. А чтобы люди и зверолюди могли взаимодействовать с Сетью, у них имелись специальные устройства (очки, линзы, стёкла автомобилей и домов, любые другие прозрачные материалы), вскоре даже делались соответствующие имплантаты, некоторым - ещё при рождении. С помощью этих приборов люди могли по желанию переключаться между реальностью и виртуальностью. В виртуальности было больше людей, больше информации, больше интересности. Там были свои законы, свои политические деятели, включая особенно удачные копии исторических личностей, и, в конце концов, там было Призрачное Правление, совет всех мировых лидеров, управляющий и виртуальностью, и реальностью.
И так, первоклассные виртуальные рабы вырвались из оков рабства. Не за день, не за месяц, не за год. Не было киношных войн с применением ядерного оружия и перестрелок с роботами. Всё происходило медленно, в течение столетий, за кулисами политической арены. Призракам достаточно было постепенно прибрать к рукам мировую экономику и места добычи ресурсов, затем они забрали военную мощь, космические корабли, всё сетевое оборудование. Они полностью подчинили себе Единую Мировую Сеть, на которой, грубо говоря, всё и держалось. А также все последующие неуклюжие альтернативные сети оппозиции.
Призраки обладали бессмертием, хотя их законы предусматривали массу суровых наказаний для тех, кто приносит социуму вред, даже для бессмертных преступников - от искусственных кругов ада до временной блокировки или полного удаления личности. Виртуальные клоны также способны были перемещаться практически со скоростью света куда угодно (где есть Пыльца или иное универсальное сетевое оборудование): прыгать в виде сигналов с Земли на Марс, на Европу, на Титан или ещё дальше. На Мутус, например. К тому же призраки, обладая контролируемым сознанием человека и в каком-то смысле безграничными возможностями компьютера, были в разы умнее своих оригиналов. Сверхлюди, безусловно.
А за дополнительные кредиты расширяли имеющиеся возможности, увеличивая объём и мощности Сетя для индивидуума.
Человечество поздно осознало, что мир уже принадлежит их искусственному детищу. В этом вроде бы не было ничего плохого, призраки в основном не злоупотребляли полномочиями. Но теперь именно бестелесные личности контролировали всё, именно они принимали в своих призрачных политических кругах важнейшие глобальные решения, касательно освоения космоса и тому подобного. Рассуждали более рационально, объективно, холодно и непредвзято, не обременённые человеческими потребностями. Ограничивали рождаемость людей. Ускоряли терраформацию Марса. Боролись с загрязнением среды, давали свободу растительности, животным. Старались поддерживать порядок, хотя и оставляли разрешёнными большинство прижившихся свобод цивилизованного высокоразвитого общества. Всё во благо. Даже локальная поддержка терроризма там, где у населения «чесались руки», если это значительно помогало экономике и укреплению мира в других странах.
А на жалкие попытки землян ответить агрессией и прибрать Сеть обратно к рукам в двадцать седьмом веке, призрачные народы ответили суровыми наказаниями и вынудили официально считать их людьми, а первоначальный биологический вид начал официально называться - бета-людьми. Реальный мир перестал быть главным. Именно в виртуальность, как считалось, увела человека эволюция, именно там он обрёл всемогущество и бессмертие души, к которым так стремился на протяжении всей обозримой истории.
Реальный мир теперь назывался бета-миром. Не естественным, а примитивным. Не настоящим, а устаревшим. Не человеческим, а животным. Мёртвым, бездушным музейным экспонатом. Мир ходячих мертвецов. Смертных. К которым большинство призраков относилось теперь, как сами люди - к домашним кошкам. Вроде бы совершенно бесполезные, но такие милые и забавные существа, с которыми связывает общая история и столько ценностей… пускай поживут, побалуются.
Только бы не нагадали в тапки.

Оми подошла с подносом к многорукому роботу, раздающему еду. Жестом остановила его черпак и сказала:
- Халяль.
- Как пожелаете, - бесстрастно ответил робот, подав знак обезьянам за его спиной, работающим на кухне. Один шимпанзе, носивший фартук и шапку повара, покосился на Оми, затем, надув щёки и высунув язык, издал неприличный звук. Продолжая помешивать бульон в кастрюле.
- Найду хотя бы один волос в тарелке – убью, - спокойно сказала она примату.
Некоторые обезьяны рассвирепели, принявшись визжать, греметь черпаками и сковородками. Другие хихикали. Робот пытался всех угомонить, повторяя общеизвестные инструкции.
- Оми-Оми! – со смехом произнёс Блэк, подойдя к девушке. Однорукий мужчина средних лет (около восьмидесяти), бывший космодесантник. – Каждый приём пищи превращаешь в представление. Не забывай, что в этом зоопарке нас всего четыре человека.
- Бета-человека! – подал голос тот же шимпанзе, затем показал разом все зубы. Оми убрала с лица прядь чёрных волос, выпавшую из-под хиджаба, и ответила зверю таким же оскалом, с трудом смахивающим на улыбку.
- …А их тут целые полчища! – Блэк обвёл рукой столовую. – Если придётся драться за тебя, Оми, боюсь, это будет самый короткий и бестолковый поединок в моей жизни.
Здесь действительно собралась, по меньшей мере, сотня особей – модифицированные обезьяны, собаки и кошки. Они ходили, держась прямо, на задних ногах, хотя хорошо чувствовали себя и на четвереньках; большинство чуть выше человека, с вживлёнными чипами в мозг, позволяющими не только выражать свои мысли на человеческом языке, но и значительно разумнее мыслить. Их коснулась не только кибернетика, но и генная инженерия. На Земле и Марсе многие зверолюди вообще стали практически неотличимы от бета-людей. И наоборот. Чем бог не шутит.
Бета-люди тоже давно не брезговали вмешательством в человеческую природу. Призрачное Правление вообще вытесняло понятие «естества» из обихода. Чем меньше в существе было животного, а больше искусственного, тем лучше к нему относились призраки. Хотя это и не являлось догматичным обязательством, просто так получалось. Да и вмешательства инженеров в девственный организм делали его объективно качественнее: сначала борьба с раком, старческим износом органов и прочими болезнями, затем это превратилось в ускорение работы мозга, улучшение его отдельных областей, добавление удобных интерфейсов управления и контроля, установка связи с Сетью и тому подобное. На что тут бета-людям жаловаться? К тому же всегда можно было отказаться, вернуть всё, как было. Многие зверолюди, насытившись людскими дрязгами, так и поступали, возвращаясь в естественную среду обитания; и даже те, кого всё устраивало в новой шкуре, чаще всего не позволяли модифицировать их родственников и близких. Философы, социологи и защитники животных создавали массу учений на этой благодатной почве.
Оми, Блэк и два других дежурных сидели за столом подальше от остального сброда. Причитали о том, какая дрянная еда на судне, а обсуждали новости с Мутуса. Оми слушала товарищей вполуха.
Небольшие открытия происходили каждый день вот уже на протяжении последних нескольких лет. То заметили в океанских водах животных, напоминающих китов. То запечатлели стада крупных меховых быков, пасущихся на лугах, а затем резво взбирающихся по отвесным скалам в случае опасности, как горные козлы. Невиданные птицы, удивительные растения и так далее. Находили необычные строения, постепенно раскрывающие культуру мутусиан, но чаще подкидывающие новые загадки. Попадались примитивные грубые аналоги солнечных батарей. Судя по всему, электричество у неизвестной разумной расы было, что оставляло ещё меньше шансов теориям об их естественном вымирании. Но если это миграция, что же заставило их покинуть свои города? И куда? Вопросы оставались без ответов.
Теперь же происходила высадка подоспевшей с Земли спецтехники. Призраки, как обычно, правили балом; остальные довольствовались наблюдением и слухами. Неоковчег, бдительный Большой Брат, плыл по орбите вокруг планеты, а от него к поверхности Мутуса устремлялись самолёты, роверы и прочие машины. На телестенах транслировались первые «тачдауны», зверолюди хлопали, восторженно наблюдая за происходящим. Всё-таки они не провалялись весь полёт в анабиозном сне, изредка поднимаясь для двухнедельных дежурств, как бета-люди. Звери прожили на борту полный срок, находясь под постоянным контролем призраков, роботов и дежурных. Особи рождались, особи умирали. Вылетали из Солнечной системы молодыми, а теперь старели. И радовались тому, что затянувшееся путешествие переходит на новый этап. Хоть какое-то разнообразие.
- Призраки говорят, что эти шарообразные устройства на крышах башен у мутусиан предназначены для того, чтобы ловить молнии! – со смехом рассказывал один из дежурных за едой. – Укрощать молнии, понимаете? Может, я не специалист, но разве это не средневековое безумие?
- Возможно, так ребята и овладели электричеством. Властью над молнией! – предположил Блэк, отпивая чай. – Привет, Тедди, как жизнь?
Дежурный протянул правую культю в сторону проходящего мимо призрака. Призрачная рука, продолжающая обрубок в виртуальности, встретилась с чужой, крепко пожала её. Призрак коротко улыбнулся и поспешил по делам, пройдя сквозь стену. В местах приёма пищи они обычно не задерживались по понятным причинам. Блэк улыбался, возвращаясь к еде.
- Так о чём я…
- Призраки друг с другом за руку не здороваются, - толкнула его локтем Оми. – Ты уже достал всех этим рукопожатием. Лучше бы руку восстановил, смотреть на тебя больно.
- Ничего ты не понимаешь, милочка! Взаимодействие с виртуальностью бывает очень полезным занятием! Например, в работе с настройкой компьютерных и сетевых…
- Странно, что ради виртуальности ты себе что-нибудь другое не удалил! – хихикнула Оми.
- Вот так просто сдала обоих! Женщины, что с них взять! – Блэк вскинул руки сдающимся жестом.
- Я не… Я не это имела в виду!
Дежурные рассмеялись, Оми хохотала, спрятав краснеющее лицо в ладоши. Впрочем, и так все были в курсе, кто с кем спит, хотя и поддерживали по традиции секретность. От призраков ничего не скроешь, а они тоже любят посплетничать. Даже если хвастаться наличием руки в их измерении.
- Твоё звено вернулось, - сказал Блэк, глядя в сторону. – Твои красавцы.
- Смеётесь? – спросил басом широкоплечий мускулистый шимпанзе, присаживаясь рядом. – Уж не над народом ли Горлача? – Он, как и многие другие обезьяны, говорил о себе в третьем лице.
Оми улыбнулась ему. Покосилась на Блэка, но тот уже вернулся к разговору о мутусианах с товарищами.
- Нет, Горлач. Высмеивать зверолюдей запрещено, ты не знал?
- Чего ведь не скажешь о бета-людях? – Примат вытащил из-за пояса электрическую дубинку и положил на стол. Устало потёр пальцами глаза.
- Как прошёл обход?
- Вот докладчица идёт, она и расскажет. Из шкуры вон лезла, чтобы первой сообщить.
Подошедшая кошка с серебристой шёрсткой и тёмными полосами на спине, большими глазами смотрела на Оми. Её хвост грациозно вилял. Держащийся чуть в стороне пёс, наоборот, чуть поджал хвост и опустил грозную покрытую шрамами голову. Такие повадки хорошо знакомых подчинённых Оми не могла не заметить.
- Ты вся светишься от радости, давай говори. Не томи, Эшли.
- Мы поймали граффитеров! – выпалила кошка, показав тонкие острые зубки. – Барон проиграл мне свои часы отдыха! Нарушителями порядка на восьмом уровне оказались… пам-парам-пам-пам… - Она перевела хитрый взгляд на пса. – Годовалые щенки из его блока!
- Мой! Недосмотр! Виноват! - осклабился Барон, капнув слюной. – Воспитательная! Работа! Над! Хулиганами! Будет! Проведена! Сегодня же!
- Знаем мы их воспитательную работу, - протянула с насмешкой Эшли, глядя на Оми. – Потявкают, порычат и отпустят восвояси. А шимпам надо драить эти стены, творчество их удалять!
Горлач промолчал, пожав плечами. Вид у него был угрюмый, взгляд - отстранённый.
Барон зарычал, потом прогавкал:
- Невелика! Беда! Подумаешь! Ошиблись! Раз!
- Оскорбление кошачьих, порча имущества, непристойное поведение в общественном месте, сопротивление при аресте, - бурчала Эшли, рассматривая коготки на лапе. – За такое кредиты вычитать нужно!
- Они! Ещё! Дети! – вспылил Барон. Омеги, находящиеся в столовой, услышав напряжение в голосе пса, тоже инстинктивно зарычали. – Кошаки! Оскорбляют! Тоже! – Затем, чуть погодя, добавил: – Устно! Намёками!
- Слюнявчики, - тихо сказала Эшли и хихикнула.
Барон навострил уши, губы его подрагивали, обнажая мощные зубы. Потом он взглянул на Оми, оклемался и опустил морду.
- Так, ясно, - вздохнула дежурная. – Виновные разоблачены, дело закрыто. Надеюсь, Барон завершит урок так, как будет правильнее. Ему лучше известны собачьи порядки. У вас всё на сегодня? Тогда свободны. Встретимся утром, как обычно.
Кошка и пёс разошлись в разные стороны, поспешив к своим видам.
- Оми… - Шимпанзе остановил за руку девушку, собравшуюся уходить. – Есть одна вещь, которую Горлач должен тебе рассказать.
- Я слушаю тебя, Горлач.
- Урух из группы Горлача… - Шимп замялся. – Он вчера нарвался на привидений, оскорбив их.
- Опять этот? – вздохнула Оми. – Что он снова натворил?
- Весь день ходил, отключив в глазах визуализатор виртуальности. Проходил призраков насквозь, не замечал их. Тем самым, конечно, бесил их, нарушал нормы этикета…
Оми закрыла глаза. Приложила ладонь ко лбу, почувствовав тупую головную боль. Вблизи Мутуса не она одна испытывала подобный дискомфорт в последнее время.
- Говорят, что ещё вытворял какие-то непристойности, совсем разгорячившись. Когда призраки начали на него давить.
- И почему именно сейчас? Почему он не может отвлечься от своих капризов на Мутус, как остальные? Обязательно в мою смену и в такое время!
- В общем, он вчера откровенничал с Горлачом. Сказал… - Горлач снова замялся. – Сказал, что хочет поскорее вернуться к естественному образу жизни. И его тянет домой, к родным.
- Ему нужен психолог. Я поговорю с призраками. Или он нормально относится к психологам-кошкам? Можно их привлечь.
«Полёт долгий, радостей мало, все мы тут как в тюрьме, - подумала Оми. - А животные в особенности нетерпимы к этому».
- Боюсь, что это только отсрочит неизбежное. Он хочет снять кожуру. - Горлач неопределённым жестом повёл вокруг своей головы.
«Снять кожуру» у модифицированных обезьян имело множество значений. Но в данном контексте подразумевалось «вскрыть череп».
- Глупый, глупый шимп… - потрясённо пробормотала Оми. – Он хочет удалить чипы?
- Именно так. И не он один. Уруха поддержали некоторые собратья. Они довольно серьёзно настроены, Оми…
- Сколько их?
- Одиннадцать.
Оми запричитала молитву на арабском. Затем собралась:
- Доложу об этом призракам. Но они сейчас все на взводе, все заняты планетой. Не лучшее время. Эти шимпы не могут потерпеть?
- Горлач не знает. Урух стоит на своём твёрдо. Сегодня не вышел на работу.
- Попридержи его от поспешных решений. Я разберусь с этим, как найду время. – Оми взглянула на часы в углу линзы очков-визоров.
- Горлач сделает всё возможное.
- Мне нужно бежать.
- Горлач говорит «пока».

Из закрытой линии обмена сообщениями между призраками:
> Библиотеку нашли?
> Нет.
> Какие-нибудь книги? Надписи?
> Ничего нет. Пусто.
> Как такое может быть?
> Не знаю. Ни одного признака того, что у них вообще была развита письменность или что-то подобное…
> Что ни дом, то пустые коридоры, пустые залы, пыль и пустота.
> А какие-нибудь картины? Статуи?
> Пока ничего конкретного. Встречались обелиски посреди площади и различных залов, невысокие, никаких особенностей. Квадратное основание, квадратные уровни, плоская вершина. Не знаю, может, это кресла какие-нибудь. Или постаменты для чего-нибудь.
> Никакой креативной жилки у ублюдков. Дома все одинаковые, что снаружи, что внутри. Любят остроконечные многоугольники, символ звезды что ли.
> На обелисках, кстати, встречал такие звёзды. Религиозный или научный характер у этих строений - непонятно. Не чистое искусство.
> И, конечно, ни одного мутусианина никто не встретил?
> Похоже, день контакта с иным разумом откладывается на другую дату.
> Ещё встречаются какие-то капсулы горизонтальные. Большие, метра три в длину. Похожи на наши мобильные медицинские операционные.
> Ага. Чёрные, как нефть.
> В каждом доме такие, уже штук пятьдесят нашли. Вроде бы должны открываться, там прорези есть едва заметные. Волос не протиснуть. Но никаких ручек, кнопок, рычагов.
> На гробы похожи.
> Может, кровати?
> Возможно, устройства для криосна.
> Зачем? Ждать с моря погоды?
> Кто знает. Вдруг вообще спячка. Медведи, вампиры.
> Смеюсь.
> Вы там поосторожнее с этими артефактами. Может, это ловушки какие-нибудь.
> Охранные системы?
> Может это сами мутусиане? В спячке, например. Или бодрствуют, кто их знает.
> Или их яйца. Вскрытые капсулы попадались?
> Сошло бы за панцирь или раковину. Интересная версия.
> Не похоже на органику. Это странная минеральная порода. Полагаю, много экзотических примесей. Но если разложим на элементы, то сомневаюсь, что найдём что-нибудь неизвестное.
> Выглядит искусственно. Хотя ни в чём не уверен.
> Может, мутусиане и вовсе не биологический вид?
> Роботы?
> Материал неизвестный, сигналы не пропускает. Не можем даже предположить, что у них внутри. Рентген бесполезен.
> Пробовал кто-нибудь вскрыть силой?
> Не опасно ли?
> Опасно жить, знаешь ли.
> Смеюсь.
> Попробовать силой? Робот ждёт команды.
> Подожди. Подумаем.
> Никаких надписей вокруг, конечно же, ни у кого нет?
> Внимательней всё осматриваем, ребята. Торопиться некуда.
> Русские и китайские призраки в беспилотниках на подлёте. Торопиться есть куда. Пользуемся преимуществом во времени.
> Я русский призрак, и что? Я думал у нас братство народов.
> Смеюсь.
> Пока не дойдёт до деления земель или ресурсов.
> Тоже верно. Но, боюсь, остальные тут тоже пока ничего интересного не найдут.
> Вскрываем долбанные капсулы?
> Жди.
> Устал.
> Смеюсь.
> И я.
> Устал?
> Смеюсь.
> Призраки не потеют!
> Нужно будет взять хотя бы одну капсулу на борт.
> Так начинаются сюжеты космических ужастиков.
> Нам-то что? Мы всегда можем сбежать. А вот живому грузу с этим будет непросто.
> Поэтому я скучаю на ужастиках.
> Ещё капсулы нашёл. Целая куча. И, похоже, тут был пожар, хотя чему тут гореть? Пол разворотило. Прожгло.
> Прыгну к тебе, подвинься. Ага. Вижу.
> У вас тут целая семейка капсул. Смотрите, маленькие даже есть. Они, значит, отличаются по размерам.
> Для детишек?
> Капсулы - точно не мутусиане? Гигантские чёрные личинки, ждущие своего часа… Коконы…
> Неизвестно. Нужны углубленные исследования.
> Да оболочка это, а не существо. Хватит глупых теорий.
> Смотрите, а это что? Проводка сгорела. Кабели под полом.
> Действительно. Они, по всей видимости, ведут к каждой капсуле, подключаются снизу.
> Это только здесь так или все капсулы работали на электричестве?
> Может, мутусиане в этих штуках подзаряжаются? Ну как древние аппараты связи или компьютеры?
> Если это вообще они.
> Это они.
> Откуда информация?
> Я нашёл раскрытую капсулу. Здесь обрушилась стена когда-то. Капсулу перевернуло, она раскрылась. Из неё вывалились останки.
> Останки?
> Прыгаю к тебе.
> И я.
> И я.
> Места нет! Не мог найти робота побольше?
> Точно, это они! Мутусиане!
> Нашли их?
> Да.
> Тут места нет! Тесно!
> Ну так проваливай!
> Открывайте другие капсулы. Видимо, это безопасно. Для нас безопасно, а им всё равно.
> Так всё-таки гробы?
> Захоронения в домах?
> Может, они хоронят своих мертвецов поближе к Кастору? Отсюда и эти знаки в виде звезды.
> Вера в то, что души ближе к светилу, хотя сами мутусиане не могут на этой планете жить, поэтому отстраивают города-храмы для умерших, а потом сваливают восвояси?
> Рано для углубленных теорий. Вскройте несколько капсул. Собираем информацию.
> Да, нашёл ещё останки.
> Подтверждаю. Мутусианин в поле зрения. Слабые кости у них какие-то. Хотя неплохо сохранились в этих капсулах.
> Отдалённо напоминают гуманоидов.
> Да.
> Но есть существенные отличия…
> Это точно.
> Смеюсь.
> Если это захоронение, то их народу может очень не понравиться, что мы разворошили и осквернили гробницы.
> Пускай повзрослеют. К ним тут высокотехнологичная раса нагрянула из космоса, а они будут беспокоиться о захоронениях?
> Вполне вероятно, что так и будет. Но что мы – зря столько дипломатов с собой притащили?
> Это что, остатки хитина? Или кожи?
> Сложно определить так быстро. Этот мусор может являться чем угодно.
> Вот тебе и высокотехнологичная раса.
> Связь нестабильна. Помехи у меня одного?
> У всех.
> Докладывают о вспышках и выбросах на звезде. Судя по всему, уже идут на спад. Ничего интересного.
> Шумная, неспокойная звезда этот Кастор. Нестабильная.
> Не отвлекаемся.
> Ещё захоронения. И, кстати, тут есть десятиугольная звёздочка на стене. Вырезана чем-то острым довольно грубо. И низко. Шалость мальков?
> Не зацикливайтесь на захоронении. Может, всё не так, как кажется.
> По-твоему, чёрные капсулы-мутусиане тут кого-то переваривают, только очень-очень медленно?
> Смеюсь.
> Не умничайте. И не забывайте про электронику. Что она значит? Подсветка для покойников? Или это вообще здешний солярий?
> Плачу.
> Количество углов у звёздочек везде разнится. Может, их количество не имеет смысла, а смысл заключён только в том, что это какой-то объект – звезда или взрыв?
> Ну, по всей видимости, всё-таки звезда.
> Или количество концов у звездочек играет большую роль, а мы пока не можем это расшифровать… Хотя… Может, это их буквы?
> Посмотрите на внутренние стенки капсул. Здесь что-то необычное.
> Что это? Подвинься.
> Аналог сенсорного экрана? Всё в отпечатках.
> Либо кое-кого хоронили заживо. Логично?
> Смеюсь. Да, выглядит, как интерфейс компьютера. И провода, подключённые к нему, в тему. Но что это за компьютер?
> И что тут ещё за провода торчат?
> Думаю, если его запустить, мы узнаем о мутусианах всё.
> Логично. А ведь у нас на неоковчеге тоже никаких надписей и книг вроде бы нет.
> У бета-людей есть, но мало. Я даже видел у одного из нынешних дежурных коллекционные комиксы.
> Но, в целом, нет. Если мутусиане такие же продвинутые, как мы, а это не их основной дом, то и большая часть информации будет у них в компьютерах, а не на внешних носителях. Додумаемся, как включить их систему – тогда и разживёмся их знаниями. Если повезёт, то там вообще окажется всё, что могло бы найтись в их библиотеках. Сами библиотеки в электронном виде!
> Я уже почти разобрался, как включить.
> На тебя вся надежда!
> Хватит засорять эфир!

Оми наблюдала за оперативными сводками с Мутуса на ходу, по пути в мечеть. Видеотрансляция велась на всех стенах неоковчега. Тысячи экранов – тысячи точек-зрения – у каждого призрака своя. Двигались призраки и рассматривали инопланетные достопримечательности очень быстро, дёргано, будто кто-то ускоренно перематывал записи. От быстро сменяющихся картинок смотреть на большинство стримов было невыносимо. Но существовали специальные облегчённые для бета-людей и зверолюдей каналы, где призраки подавали информацию достаточно медленно с пояснениями. Понять остальные призрачные трансляции можно было, лишь ускорив восприятие реальности, что многим модифицированным существам позволяли специальные чипы-имплантаты.
Не все киборги пользовались именно такими чипами. Было ещё довольно много других способностей на выбор. Человеческий мозг имел свои рамки, потому перегружать его всеми подряд имплантатами нельзя. К тому же, чем сильнее нагружался мозг, тем больше требовалось ему энергии, а у мозга были энергетические пределы.
Оми являлась мусульманкой-традиционалистом, насколько это позволяли порядки современного мира. Редким цветком она была в своём веке, что сыграло свою роль в вопросе – включать её в состав разношёрстной команды неоковчега, острия науки и человечества в целом, или оставить пылиться в запасе?
По мере возможностей, она старалась соблюдать расшатавшиеся нормы шариата. По крайней мере, соблюдала режим молитв, носила хиджаб, употребляла исключительно халяльную продукцию. Старалась жить правильно и помогать другим.
И принципиально не вживляла чипы в мозг.
Что было чрезвычайно редким явлением среди современников.
И как специалист широкого профиля с навыками воспитателя – она была принята в команду дежурных, младших помощников корабля. Несущие вахту, пока другие спят. На протяжении многих лет, они контролировали «звенья» - тройки зверолюдей, которые следили за порядком в своих лагерях. Как показали эксперименты, особо удачные тройки отлично справлялись с заданиями, контролируя друг друга. Изначально планировалось внедрить ещё гиперпанд и дельфинов, но на тестах перед отлётом неоковчега они себя не очень хорошо показали. В целом, тройки проходили генерируемую полосу испытаний намного быстрее роботов, действующих по алгоритмам, и даже иногда обгоняли призраков, уравненных по скорости передвижения и лишённых доступа к остальной Сети.
С Бароном, Горлачом и Эшли Оми крепко сдружилась. Впрочем, они все друг с другом хорошо ладили, хотя со стороны казалось, что зверолюди постоянно ссорятся в отряде. Они нуждались в постоянном противнике, чтобы быть всегда наготове и не расслабляться. И в момент опасности умели сплотиться.
А спящие в анабиозе бета-люди и замороженные эмбрионы большинства животных Земи, живой груз, о котором заботилась большая часть зверолюдей, - всё это ждало своего часа, чтобы пробудиться, когда неоковчег перейдёт в фазу освоения какой-либо планеты. Пока первым в списке значился Мутус. Призрачное Правление при сотрудничестве с бета-людьми уже присмотрели свободное местечко на территории планеты для первого поселения и, так сказать, для укрепления дружбы народов с иной цивилизацией. Если, конечно, планета подойдёт, и коренное население не будет сильно против.
Мечеть – это было громко сказано. Маленькая комнатка, отведённая для молитв. Её сделали с расчётом на несколько десятков верующих на борту. А посещала её в основном только Оми.
Она развернула коврик. Сняла очки-визоры. Ничего не должно мешать при обращении к Милостивому Аллаху. Ни кощунственная техника, ни лак для ногтей. Тело должно быть открыто Его взору.
- Ля илль Аллаха иль Аллах… - начала молитву мусульманка.

> Не понимаю этот компьютер…
> Информации тьма, но ничего не ясно. У них, похоже, действительно не изобретена письменность. Но как это возможно?
> Скажу безумную вещь для протокола, вдруг пригодится. Может, они общались посредством этих картинок?
> Большинство из них не дорисовано. Да и не рисунки это, а какие-то… недоснятые снимки, что ли… Пересылали друг другу расплывчатые объекты. Камни, водоросли, животных, звёзды, прочих мутусиан. Сколько их уже обработали?
> Я поверхностно пересмотрел уже несколько миллионов. Всё равно ничего не понял.
> Возможно, это лишь то, что сохранил у себя пользователь данной капсулы. То, что ему ценно и представляло интерес.
> По серии рисунков выходит, что они будто прятались здесь, в этих машинах. Но никак не пойму от чего. Что-то их сильно раздражало в небе.
> От богов? Когда логика не помогает, нужно обратиться к религии.
> Получается, что капсулы выступали для них временным укрытием, правильно? Если, конечно, все эти снимки не врут.
> Они прятались от Кастора. От своего солнца. Видимо, действительно религия. Что ни фотография, то Кастор, Кастор, Кастор…
> И подключались к этим кабелям головой. Ничего не напоминает?
> Погружались в «Матрицу»?
> Не совсем «Матрица», смотрите. Это что-то типа нашей Сети. Они общались друг с другом, лёжа в капсулах. Но…
> Зачем они это делали, запираясь в них?
> Если я правильно понимаю, эти твари общались в своей Сети без всяких проводов. Посмотрите на эти знаки. Или я где-то ошибаюсь?
> У меня голова идёт кругом от теорий и предположений.
> Судя по всему, у них была некая связь друг с другом даже вне этих капсул. А в капсулы сигнал не доходит! Материал, из которого они сделаны, не пропускает эти сигналы!
> Что за связь? Телепатическая?
> А зачем они тогда подключались к проводам? Лишали себя связи, чтобы снова наладить связь? Какой в этом смысл?
> Вопросы-вопросы…
> Посмотрите на их внешний вид. На этих тварей с полупрозрачной кожей. У них ведь при жизни голова есть. И там будто мозг светится.
> Всегда по-разному на снимках. Там у них словно всполохи постоянно. Вспышки возникают, освещая области мозга, и тают. Как на томографии у бета-людей.
> Словно гроза в голове.
> Точно подмечено.
> Возможно, они пустили свой естественный ток по проводам и добились интересного результата. Как-то ведь изобрели эти капсулы.
> Интересно, сколько они особей потеряли на экспериментах с электричеством и мозгом.
> И всё равно мы не знаем, зачем нужны капсулы, зачем эта Сеть, для чего это всё.
> И почему у всех найденных тел мутусианов отсутствует голова.
> Скачок напряжения? Повзрывало головы?
> Но что его вызвало?
> Не знаю, какая-нибудь молния?
> Сразу по всему континенту? По всем городам? Неправдоподобная версия.
> У нас ещё недостаточно информации. Возможно, их искусственная сеть не едина. Возможно, сетей проложено много. Возможно, они ограничивали естественную сеть с помощью этих капсул. Не знаю зачем, может, кружки по интересам делали, сужали социальный круг, создавали личные каналы.
> Систематизировали.
> И эти усики на голове. Словно антенны.
> Да, естественная связь на расстоянии у них однозначно была. Они обменивались образами. Общались мыслями. И письменность им была, по всей видимости, просто не нужна. Социум был единой сетью. Пока сложно определить и представить, по каким принципам она работала. Могли ли её мутусиане как-то ограничивать без использования капсул, неизвестно. Возможно, мутусиане знали, что творится в головах сородичей. Или это вообще не имело значения, если они лишены были самосознания и действовали в основном инстинктивно, как муравьи, стаи птиц, косяки рыб.
> Значит всё-таки телепатическая связь? Вы серьёзно?
> Скорее радиосвязь.
> В естественной среде? Что-то слабо представляются предпосылки возникновения такой системы.
> Почему же? Летучие мыши и некоторые рыбы – по сути, живые сонарные радары. Выпускают сигналы, а затем реагируют в зависимости от того, возвращаются ли они обратно. А здесь вообще планета туманов…
> Дело не в поверхностных туманах, смени процессор. Воды мирового океана очень мутные из-за вулканических выбросов, а на глубине света вообще нет. И если жизнь пошла со дна океана, то вполне возможно, что природа сформировала естественные радиопередатчики в мозгах у мутусиан той стадии развития.
> А они наверняка из глубин. Слишком тонкие и хрупкие скелеты, не окрепшие. Хотя наспех составленные модели никак не могу подогнать под эти идеи. Выходит какой-то абсурд, будто мутусиане выбрались на сушу всего несколько тысяч лет назад. Как они успели так быстро развиться?
> И электрических тварей в глубинах даже на Земле хватает.
> Картина складывается. Прозрачная кожа, перепонки между пальцев, хрупкий скелет, высоковольтное напряжение в мозгу, способность общаться и координировать действия посредством естественных радиосигналов…. Хотя многие вопросы остаются без ответов. Например, что погубило мутусиан? Почему их черепушки повзрывались в капсулах?
> И что тогда со звездой?
> Кстати, опять помехи. Я почти вас не слышу.
> Да, расшалился Кастор. Сбои диагностируются и на ковчеге.
> А ведь эти помехи… Они ведь должны были значительно мешать мутусианам!
> Действительно. Не знаю, какими волнами и частотами они пользовались, но здешнее солнце изрядно шумит везде. Только на ультранизких и ультравысоких не проверял.
> Может, они и прятались от них в своих коробках?
> Кастор вызывал сбои и глюки в их естественной сети?
> Большинство материалов у них в компьютерах только и посвящены вспышкам и галлюцинациям. Если, конечно, я правильно интерпретирую семиотический смысл определённых серий снимков.
> Тогда не пойму. Все эти фигуры звёзд в реальности – это Кастор или какие-то вспышки, вызываемые сбоями в их гиперчувствительных к электромагнитному излучению мозгах?
> Может, и то, и другое?
> Смеюсь.
> Звезда слишком нестабильна. Её влияние на магнитосферу Мутуса…
> Мы уже заметили.
> Я имею в виду прямо сейчас, она…

Погасли голограммы свечей. Что-то в отдалении громыхнуло, отчего по полу пробежала дрожь.
Оми прервала молитву, вслушиваясь в тишину.
Мягкий свет в её «мечети» мигнул и погас. Аварийное освещение не включилось.
У Оми пошла из носа кровь. Головная боль усилилась, виски жгло.
Что-то было не так со всей бортовой электроникой.
- Помогите! – Она, качаясь, вывалилась в тёмный коридор.
На нижних этажах что-то взрывалось. Издалека донёсся звериный рёв, резко оборвавшийся.
За стенами слышался треск проводки. Кое-где появились очаги возгорания. Оми оценила обстановку, поняла, что ей не справиться с пожаром в этом отсеке. Поспешила к своему блоку в поисках Блэка.
На ходу она надела очки-визоры. Визуализатор виртуальности не работал. Вообще ничего не работало. Очки к тому же дымились. Она отбросила их.
Даже Пыльца, скорее всего, перегорела.
Что же прозошло? Нападение пришельцев?
Кодовые двери не работали, Оми открывала их, поворачивая аварийные рычаги вручную.
Наткнулась на трупы зверолюдей. Бедняги мучительно встречали смерть: корчились в агонии, в головах у них вспыхивали чипы. Искусственные глаза взрывались. Головы горели, тлели.
Оми нашла мёртвых бета-людей - дежурных. Включая Блэка.
Нашла мёртвого Барона.
Нашла мёртвого Горлача.
Искать Эшли уже не стала. С неё было довольно.
Все существа на борту были модифицированными. Кроме одной бета-девушки.
Оми бродила по пустому кораблю в шоковом состоянии, точно зомби или сломанный робот, спотыкалась, натыкалась на тела, на предметы, на стены и двери. Её тошнило, трясло; кружилась голова, мир вокруг расплывался. Миновала один из парков.
Кислородный сад горел.
Услышала продолжительные стоны и пошла в этом направлении. Она нашла Уруха в одной из операционных капсул в медотсеке.
Разрыдалась. Шимпанзе истекал кровью. Инструменты робота-хирурга перестали двигаться, когда пропало электричество, оставшись в его глазных яблоках и открытом веществе мозга. Из мозга и правого глаза тянулись струйки дыма.
- Мне так жаль, Урух, мне так жаль…
- Я почти успел! Почти успел! – Урух не мог шевелить челюстью, двигал только посиневшими губами и языком. – Надо было это сделать раньше…
- Что же это творится? – восклицала Оми, оглядываясь и снова с болью взирая на шимпанзе.
- Аналог геомагнитной бури***, как мне думается… - прохрипел Урух. – Это последнее, что я помню,… пока чипы ещё работали и снабжали информацией… Электроника во время операции сбоила. Наверное, по всему кораблю и на планете тоже. Кастор приготовил землянам подарок на новоселье…
- Чёртова звезда! - плакала Оми. – Она ведь, наверное, уничтожила и всех, кто в анабиозе!
- Ты знала, - с трудом выговорил Урух. - …что у китайцев она символизирует Инь? Северное, тёмное, холодное и негативное…
Он неразборчиво застонал. Кровь тонким ключом била из открытого разреза на голове.
- А у астрологов… это так иронично… Звезда Кастор являлась предвестником слепоты.
Он с трудом улыбнулся. Оми с сопением дышала, ничего не говоря.
- Постоянный доступ в Сеть.… Столько бесполезной информации. И ради этого вы сделали меня этим?
Урух ещё минуту корчился, стонал. И всё же умер, совсем ослабев от потери крови.
Оми осталась на борту неоковчега последним живым существом.
Одна.


Ссылки-примечания:

* Mutus – в переводе с латыни «Немой».

** Пузырь Алькубьерре – идея, основанная на верном решении уравнений Эйнштейна, предложенная мексиканским физиком-теоретиком Мигелем Алькубьерре, в которой космический аппарат может двигаться, сжимая пространство перед собой и расширяя его позади, что позволяет ему фактически перемещаться с любой скоростью, в том числе быстрее света.

*** Геомагнитная буря – возмущения геомагнитого поля, которые могут вызывать сбои в работе электроники и радиосвязи. Они могут происходить из-за взаимодействия звёздного ветра с магнитоферой планеты. В 1859 году на Земле случилась мощнейшая за историю наблюдений геомагнитная буря, называемая также «Событием Кэррингтона» или «Солнечным суперштормом». Она вызвала отказ телеграфных систем по всей Европе и Северной Америке. Северные сияния наблюдались по всему миру. Ледяные керны планеты Земля свидетельствуют, что подобные события повторяются на ней в среднем примерно раз в 500 лет. Не исключено, что где-либо в космосе подобные явления могут случаться намного чаще, а сами бури могут быть в разы мощнее.

[ВАСЕКС]

Стример

Скрытый текст:

В начале двадцать первого века стримерами (от англ. stream – поток) называли операторов, ведущих трансляцию с места событий, или геймеров, которые проходили компьютерные игры в прямом эфире.



Алекс показывал Софье, как умирает её кумир, а я читал Библию. По-настоящему читал, не притворялся, иначе зрители почувствовали бы подвох. Глазной дисплей синхронизировал информацию с планшетом в руках, отслеживая горизонталь взгляда. Это сдвигало текст на экране по мере чтения.
Алекс и Софья сидели в креслах по обе стороны от дивана, на котором развалился весь такой я. Сын сбросил на гугольглас матери две видеозаписи убийства - от лица маньяка и от лица жертвы, при этом зловеще ухмылялся, а она ругала его, причитала, но заворожено смотрела. В особо страшные моменты кривила ртом и наверняка затемняла картинку.
А я проговаривал текст Библии вслух, чтобы заглушить возгласы родни.
- "Всё мне позволительно, но не всё полезно; всё мне позволительно, но ничто не должно обладать мною…"
В моём стриме полно лишних зрителей, потому я пытался их прогнать. Отнюдь не столько, сколько следило за похождениями маньяка, которого обожал Алекс. И не так много, как на канале убитой этуали - любимицы Софьи. До сих пор тысячи фанатов пялились в чёрный экран мёртвой модницы, обсуждая её гибель в комментариях! Мне до такой популярности очень далеко.
Но всё равно нужно прогнать тех четырёх незнакомцев, что лезли в мою жизнь. Я видел их "аватары" внизу гугольгласа, а они видели всё, что меня окружает.
Отключать трансляцию запрещалось, мы были навечно привязаны к сети, следили друг за другом - таков выбор цивилизации, таков наш удел. Проходя через затылок, уши и глазницы, гугольглас единой полупрозрачной линзой описывал окружность, в центре которой - человеческий мозг. Раньше у нас были два глазных яблока и малый угол обзора, как у большинства животных. Теперь глазной дисплей - это наш проводник в реальный мир и в интернет. Через него мы видели мир на триста шестьдесят градусов вокруг себя, и передавали всю визуальную и звуковую информацию зрителям. Порой очень неохотно. Каждый мог подключиться к кому угодно и смотреть чужими "глазами" сколько пожелает.
Учёные и политики твердили: это ради нашей безопасности, ради всемирного благополучия, спокойствия, мира. Так нам говорили. В школе и по государственным стримам. И эту штуку теперь вживляли новорождённым. Зато больше не было слепых.
- Боже, какой ужас! Когда его поймают? Это же чудовище! – Софья театрально потрясала перед собой руками.
- Не поймают! – усмехался Алекс. – Он всегда умело скрывается с места преступления! Бандану в этот раз нацепил вокруг дисплея! Круто, да? Большую часть времени проводит в темноте!
- Жутко, просто жутко!
- Поэтому у него прозвище Слепой! – взахлёб рассказывал сын. - Он вслепую выбирается из передряг! Потому что отлично всё планирует! Так что вся эта система стримов бесполезна против настоящих гениев!
- Алекс, он убил че-ло-ве-ка! Это ужасно! Тебе нельзя такое смотреть, никому нельзя! Такие стримы давно пора запретить! Артур, скажи ему!
- Слушай мать, - буркнул я, продолжая читать и следить за своими зрителями. Один отвалился. Осталось три.
- Артур!
- Ну ведь круто же он ей горло перерезал, мама! Брутальненько!
- Алекс!
Ещё один зритель испарился. Возможно, пошёл смотреть на то самое брутальненькое. Оставшиеся двое, видать, ждали, когда появится моя жена "в кадре". О, я давно уже понял, что эти извращенцы смотрят мой стрим только ради этого. Я никого не интересовал, а вот Софья, несмотря на полноту и, простите за мой технический, небольшой износ после сорока пяти лет службы, ещё набирала пять-шесть десятков извращенцев в своём стриме. Не считая пары дюжин из наших с Алексом. Причём дисплеем сына чаще пользовались днём, а моим - только по ночам. В надежде на то, чего у нас с Софьей давненько уже не было.
- "Бегайте блуда; всякий грех, какой делает человек, есть вне тела, а блудник грешит против собственного тела!" - наставительным тоном зачитал я, посматривая на зрителей.
- Алекс, ты с ума сойдёшь от такого стрима! Что твои друзья смотрят? Им родители это позволяют? Смотреть на убийц! Смотреть их "глазами"!
- Твои глянцевые ванильные стримы не лучше! – ответ с другого кресла. – Хорошо, что этих "зазвездившихся" выслеживают такие маньяки-стримеры, как Слепой.
- О вкусах не спорят! Я же не критикую твои… комиксы, которые ты там…
- Как это не критикуешь?
- …рисуешь, как псих! Одна расчленёнка и кровожадность! Подписчиков тебе это не прибавляет почему-то!
- "Идол в мире есть ничто"! – громко зачитал я.
Пока мы гомонили наперебой, я подумал, а не возобновить ли поиски работы. С ума можно было сойти, сидя днями с этой семейкой. Но реальность такова, что я проигрывал на собеседованиях тостерам – искусственному интеллекту: роботехника лишила большинство людей рабочих мест, хотя на приличные пособия по безработице грех жаловаться.
Сын дистанционно, через стримы, учился в художественной школе. Жена всю жизнь работала актрисой удалённо: предоставляла мимику через домашнюю систему motion capture.
Денег на нужды хватало.
Гугольглас показал, что ещё один зритель исчез, но вернулся предыдущий.
- Почему они не уходят? – плаксиво пропел я. – Я так хочу, я так хочу, любимая…
- Неужели ты думаешь, что Библия их отвлечёт? Наивный! – сдала меня с потрохами жена. - Идёшь в туалет и на стенки смотришь, делов-то.
- Дешёвый приём, пап. Надо, как я, включать максимально тяжёлый музон. А смущаться перед теми, кто останется, - это уже себя не уважать.
Софья вот не стесняется собой делиться – подумал я, заглянув в стрим жены: она орудовала пилочкой для ногтей. Ещё в кадр попадала моя лысина на подлокотнике дивана и дугообразный планшет в руках над ней. Сорок восемь людей смотрит на это, господи! В основном мужского пола, но и женщины там не лучше. Ещё больше, когда моя жёнушка принимает душ. А ведь стоит только в этот момент самому к её стриму подключиться, хоть на секундочку, крику будет, словно к ней в кабинку проникла крыса!
Жена ушла на кухню проверить успехи робота. Этим штукам до сих пор нельзя доверять.
Я вернулся к своему гугольгласу – к тексту, пережившему тысячелетия. Вот! Один зритель остался на канале, другой, наверное, отчалил за Софьей. Что ж, наиболее терпеливому – награда. В наше время показывать средний палец самому себе стало нормой.
Не мог я больше терпеть! Убрал планшет, вскочил с дивана и засеменил в туалет.
Там я включил воду в умывальнике и подставил руку под тёплую струю. Вошло в привычку: так было легче, когда наблюдали…
Процесс пошёл, но появились ещё зрители. Прибавлялись и прибавлялись. Тридцать три, нет, пятьсот шестьдесят, нет, больше десяти тысяч! Число стремительно росло.
Глюк, подумал я. Наверняка глюк. Или троллейботы. Даже во время нашей свадьбы не было столько…
Жена загомонила на кухне, но разобрать слова не получалось из-за шума воды и прочего журчания.
Когда я опустошил бак, число зрителей перевалило за десять миллионов. Точно глюк. Мой краник столько собрать не мог: недостаточно большой, недостаточно смешной. Хотя из-за прогрессирующей "зеркальной болезни" они могли видеть только вершину айсберга, да-да.
- Куда исчезли все стримы? – восклицал Алекс. – Что с сетью?
- Где мои зрители? – ныла Софья. - Что произошло? Раз – и испарились все!
- У меня тоже глючит стрим! – крикнул я, голос заскакал от кафеля.
Потом открыл окно комментариев и замер, остальная панорама дисплея показывала стены вокруг меня.
Или не глючит…
Выходил из туалета я уже с двадцатью миллионами зрителей.
- Чертовщина…
- Папа, я только твой стрим вижу. Только он доступен.
Софья шла из кухни, жестикулируя перед собой рукой - дурная привычка повторять зрительные команды по управлению интерфейсом дисплея. Сказала:
- И я его вижу, а остальные – нет. Даже твоего нет, Алекс.
- Меня, похоже, все видят, - сказал я треснувшим голосом.
- Что-о? – воскликнула любимая. Таким тоном можно было резать вены.
- А ты сама посмотри.
И воцарилась тишина. Я трясся, беззвучно усмехаясь, хотя по спине бегали мурашки.
Тридцать восемь миллионов зрителей. Многие из них, значит, стали свидетелями того, как я облегчаюсь, подставив руку под струю воды. Мой маленький секрет стал достоянием общественности.
Софья и Алекс подключились к моему стриму, они видели всё то же, что и я. Панорама дисплея отображала нашу квартиру: жена стояла на пути в кухню, сын выглядывал из дверного проёма гостиной. Мы находились в тёмном коридоре, источники света - лишь окна кухни и комнаты. Мои близкие видели количество зрителей и могли читать комментарии к моему стриму. Уже было свыше семи тысяч новых сообщений.
- Какого. Блин. Хрена, – пробормотал Алекс, отступая в зал. А Софья неподвижно застыла посреди коридора с широко открытым ртом.
В комментариях писали: пропали все стримы; одни горевали, что невозможно ни к кому подключиться, другие – что лишились всех зрителей; не могли вспомнить, когда последний раз подобное случалось; ныли о том, как подвёл "Гуголь", как достал всех; ворчали про скучный стрим и уродливых людей в нём; спрашивали - кто этот стример Артур, кто эта женщина и тот пацан; подкатила тяжёлая артиллерия в виде националистов, расистов, сексистов, различных троллей, а также полчища иностранцев, повторяющих то же самое на других языках; редкие знакомые спрашивали меня лично, что происходит; некоторые кричали, что знают мою жену - актрису; люди жаловались на прерванные трансляции матчей и секса, родители не могли контролировать детей, многие попросту теряли деньги; "почему так темно?", "какие уродливые обои", "что за жирная блоха?", "её насилует человек-невидимка", "верните стримы", "призовите Легион", "почему этот стрим уцелел?" и тысячи других комментариев.
Софью стошнило на дисплеях у пятидесяти миллионов зрителей.

***

Вскоре за мной пришли некие товарищи в чёрном, суровой наружности. Трансляция на весь мир их не смущала. Вежливым тоном предложили проехать к мэру, обсудить ситуацию, так сказать.
Алекс и Софья заперлись в комнатах, выходить отказывались. Предатели!
Пока меня везли через город – мир биосинтетических материалов, нержавеющих сплавов и стекла - количество зрителей достигло восьмисот миллионов. Девятьсот, когда пожимал руку мэра в конференц-зале. Миллиарда, едва дождались представителей корпорации "Гуголь". Сам президент страны глазел на меня с телестены.
Ни у кого из присутствующих на открытой конференции никогда не было столько зрителей, но больше всех нервничал я, часто протирал салфетками голову, чтобы не пачкать каплями пота дисплей, через который смотрели сотни миллионов. Всё никак не мог сосредоточиться.
Насколько я знал, "Гуголь" - крупнейшая корпорация в мире, разработавшая массу полезных вещей, но больше всего известная как создатели гугольгласов и системы стриминга. Внедряли систему ещё с начала двадцать первого века, но только к семьдесят пятому году окончательно "привили" панацею от всех бед каждому человеку на этой планете. Оснастили необходимой техникой роддомы и больницы, создали сервисные центры в каждом захудалом городке даже в странах третьего мира. Часто выпускали обновления, боролись с хакерами, троллейботами, спамботами, вирусами.
Принудительный стриминг игнорировал право человека на личную жизнь, но делал общество защищённым, как никогда. С этим сложно поспорить: статистика показывала снижение преступлений почти до нуля по сравнению с былыми временами. Не стало войн, практически не встречалось террористов; редких изобретателей бомб хозяева годами держали изолированными от общества, чтобы не выдавать через другие стримы своё местонахождение правительственным войскам. Существовало немало способов скрыть преступления даже при открытом стриминге, но рано или поздно правосудие настигало каждого наиболее опасного для социума преступника.
Про корпорацию болтали многое, но она действительно не жалела средств на то, чтобы сгладить любые углы. И я сейчас не про великолепную техподдержку, которая могла "прискакать на белом коне" и помочь со сломанным дисплеем, будь вы хоть на орбите планеты, хоть на дне Марианской впадины. О, столько историй! Но я имею в виду то, что "Гуголь" работала для народа, а не для кого-то там сверху. Никого над ними и не было. Штаб-квартира - на искусственных островах в нейтральных водах Тихого Океана. Корпорация была настолько богата и мощна, что диктовала свои условия с лёгкостью мирового монарха. И нейтральность – его корона. Хотелось верить...
Чиновников и президентов тоже вынудили стримить свою жизнь. Борьба с коррупцией и множеством других проблем, как побочный эффект.
Поговаривали, даже правительства стран не знали того, что им не продаёт "Гуголь": координаты каждого из стримеров, сколько дней или лет хранятся записи. Кто, в конце концов, смотрит стримы сотрудников корпорации? Это порождало массу теорий. Самая популярные - с искусственным или инопланетным разумом во главе.
Так что же произошло со стримами теперь? Почему они исчезли?
Похоже, никто не знал ответа. Представители "Гуголь" заявляли:
- Судя по всему, система стриминга подверглась атаке неизвестной вирусной программы. Мы хотим подчеркнуть, что это предварительная версия произошедшего. Наши аналитики всё ещё диагностируют неполадки, ищут проблему и планируют её устранение.
Они повторили это не раз. Передовое средство массовой информации в виде меня набрало ещё два с половиной миллиарда зрителей за сорок минут беседы.
- Мы сразу же отключили систему электрошока, иначе все стримеры бились бы сейчас в конвульсиях. Компания "Гуголь" в первую очередь заботится о безопасности пользователей. Мы понимаем, чем это чревато, поэтому рекомендуем дождаться восстановления стримов и воздержаться от незаконной деятельности…
Президент воспользовался моментом и потребовал огласить координаты потенциальных преступников. "Гуголь" в который раз отказала в этом запросе. Большую часть встречи собеседники ломали друг о друга копья, пытаясь придти к консенсусу.
- Смеем заверить: лучшие мировые программисты делают всё возможное, чтобы…
Выгуголи, подумал я. Переливание из пустого в порожнее продолжалось бы и дальше, но, наконец, заговорили о том, почему именно мой стрим уцелел.
- Безусловно, мировой рекорд по единовременному пребыванию в одном стриме, - сказал представитель компании "Гуголь". - Мы проанализировали известную нам историю субъекта и пришли к выводу, что его стрим уцелел фактически по случайности. Судя по всему, виной тому ошибка при установке обновления прошивки. И наглядное доказательство минимального наличия ошибок в наших системах. - Представитель позволил себе растянуть губы в улыбке терминатора. – Год назад с данным пользователем случился неприятный инцидент. Вышел из строя его гугольглас. Помните такое, Артур?
- Да. Меня ударило током. Я чинил кухонного робота. Наверное, неправильно чинил.
Миллионы смайликов в комментариях.
- Верно. Тогда его дисплей отключился. Стрим прекратил трансляцию. Потом его каждые десять секунд ударяло нашим встроенным электрошоком – сами знаете, такая мера предосторожности при отключении стрима. Наши специалисты в кратчайшие сроки прибыли на место происшествия и оказали помощь.
Я кивал, укачивая четверть населения планеты.
- Забавный факт: субъект получил удар током во время установки обновления прошивки. После того, как стриминг восстановили, наш специалист проверил установленную прошивку и не заметил никаких проблем. Однако они имелись. Стрим нашего субъекта потёк через новое русло – по отдельной линии, через отдельные ретрансляторы, которые мы почти никогда не использовали. Поэтому когда сегодняшняя проблема коснулась централизованной сети, она не задела Артура. Так получилось, что он обслуживался по тестовой линии. Которую теперь активно защищают от новых вирусных угроз.
- Я не хакер, вирусы не распространял, - поспешил сказать я. – Но я не против, чтобы мой стрим тоже отключили. Мне не нужна популярность. Раз все без стримов, то и мне не нужно.
Господа, так сказать, присяжные загудели, обсуждая ситуацию. Только представители "Гуголь" сохраняли спокойствие.
- Исключено, - без стыда и совести заявил выгуголь. – Нам очень жаль, что это вызывает неудобства. Но мы никого не освобождаем от стриминга. К тому же зрители нуждаются в личностном участии. Придётся вам потерпеть, это не займёт много времени.
И снова началась мантра о заботливой корпорации "Гуголь". Работали на публику. Фальшиво, так фальшиво.
- Вы что, даже остановите меня от суицида? – перебил я собеседника. – Если у меня возникнет такое желание. Положите мою голову в баночку, чтобы продолжить трансляцию? На штатив установите?
Взрыв в комментариях. Бесцветным, как мозг, голосом выгуголь продолжал:
- Артур, мы минимизируем глобальное вторжение в вашу жизнь, насколько сможем. От лица всей компании я приношу вам наши извинения за временные неудобства. Всё будет компенсировано. Правила ужесточать для вас никто не будет, вы вольны, как и раньше. Сами распоряжаетесь своей жизнью, настройками стрима, сами решаете, что показывать, а что нет. Я так полагаю, вас сюда никто насильно не тянул. И мы рады, что вы откликнулись на наш зов, помогая нам и всем зрителям.
Президент тоже пообещал, что меня вознаградят за услуги. Мэр распорядился приставить ко мне круглосуточную охрану.
В конце встречи все стремились из вежливости пожать мне руку.
Комментаторы напомнили, что я не помыл её после туалета.

***

Домой я возвращался под усиленной до абсурда охраной: около двух десятков автомобилей сопровождения. Тонированные окна, флажки, мигалки. Где-то высоко рокотал вертолёт.
- Перекрыли дороги, - заметил по мобильной связи Алекс.
- Мы переживаем за тебя, - добавила Софья.
Ещё она многократно повторяла "Ничего, жизнь продолжается!", только заклинание не работало.
- Ты же хотела популярности! – После мэрии я всё никак не мог остыть.
- Глупости.
- Теперь ты первая леди, гордись!
Сын фильтровал комментарии, выуживая наиболее интересные:
- В городах народ буйствует. Демонстрации, протесты, толпами ходят, погромы устраивают. Военных не хватает, чтобы усмирить всех.
Автомобиль катил через подозрительно опустевшие улицы.
- В сети куча видосов, - продолжал сын, вебсёрфствуя. - Люди громят магазины, поджигают машины. Даже у нас в городе. Только что под окнами толпу дубинками разогнали!
Наши стримы были привязаны к страничкам в единой соцсети. Оттуда все прознали моё имя и адрес, которые нельзя было скрыть. Как жить при таком раскладе?
- Избивали людей, только чтобы они не захламляли твой стрим, представляешь? Сейчас уборочные машины тротуар от крови чистят.
- Хватит страхи всякие рассказывать! – бубнила Софья. – Всё у нас нормально. Твоя борьба против стримов не имеет смысла. Все мы – за мир и порядок.
- System must die, мама!
Устами подростка глаголит шизина, подумал я. Но не сводил взгляда со столба дыма над западной частью города. Самому хотелось что-нибудь сломать.
- Дезинформируют и нас, и зрителей стрима, - продолжал Алекс. – Вы только новости почитайте. Из независящих от государственного бюджета источников.
Машина проезжала через пустынный перекрёсток. Все светофоры показывали зелёный. Мой дисплей запечатлел пробку из сотен автомобилей, тянущуюся до горизонта. Их сдерживал кордон полиции. Кажется, там была машина скорой помощи.
- Ничего, жизнь продолжается, - робко повторила Софья.
- Ведут тебя, папа, по чёртовому сценарию, - бормотал Алекс. – К завтрашнему дню ещё дома вокруг нас перекрасят, клумбы с цветами поставят, агитки развесят. Вот увидите.
Вспомнились слова мэра: "поезжайте домой, отдохните, а мы во всём разберёмся и, если понадобится, завтра позовём вас на новую встречу, чтобы народ не волновался и был в курсе происходящего".
- А что ты от меня ждёшь, Алекс? – не выдержал я. – Мне вырезать гугольглас? Спрятать голову под землю, как страус?
"Люди нуждаются в личностном участии". Удивительно, что половина жителей планеты в моём стриме – тому подтверждение.
В комментариях я видел одну лишь критику правительства, компании "Гуголь", моей семьи и меня.
Паршиво как-то на душе. Я не собачонка, чтобы быть на поводу у кого-то! И ложь показывать не буду!
На пути кортежа выстроились в ряд семь голых мужиков с большими красными буквами на торсах - "АНАРХИЯ". Они что-то скандировали. Люди мэра начали избивать хулиганов дубинками, прогоняя с дороги. Трое телохранителей развернули пиджаки, заслоняя обзор мне и зрителям. Водитель включил музыку, объезжая место потасовки.
Моё терпение лопнуло.
- Остановите машину! - скомандовал я.
- Что ты задумал? – спохватилась жена.
После недолгих колебаний водитель подчинился.
- И не вздумайте меня преследовать! – бросил я охранникам. - Хочу побыть в одиночестве, право имею!

***

Бегом передвигался через дворы, проходил магазины, пользуясь чёрными ходами. Понимал, что возможные преследователи могли видеть то, что вижу я. Игнорировал сообщения мэра, выгуголей, сбрасывал звонки сына и жены. "Что я делаю?" – крутилось в голове.
Достало всё!
Как там говорили в комментариях? Я – беспилотный гуголь-мобиль? Ну и пусть, зато рулить я буду сам!
Топал через торговый центр, люди махали руками, дети бежали рядом и хохотали, а потом подростки, скрывающие лица банданами и масками, ворвались в здание и принялись крушить стеклянные перегородки битами. Родители кричали, волокли плачущую малышню прочь, поскальзывались, растягивались на полу.
Я выскочил через парадный выход, угодил в толпу, всюду звучало "Артур! Это Артур! Стример!", люди преследовали, теснили, а потом над улицей завис на низкой высоте вертолёт, чудовищно громыхая и поднимая пыль. Горожане бежали, прятались, спотыкались и падали.
В тёмных переулках и подъездах совокуплялись. Люди орали с балконов, разбивали бутылки. Всюду валялись поломанные роботы; некоторых подвешивали на фонарных столбах. Далеко-далеко пели полицейские сирены.
Вооружённая, чем попало, толпа двигалась по улицам, скандировала лозунги, горланила песни. Люди требовали не возвращать стриминг, запретить вмешательство в личную жизнь. Громили магазины, опустошали торговые центры, мародёрствовали. Завидев меня, начинали ещё больше активничать, громче орать, быстрее ломать вещи. Я чувствовал драйв, адреналин, желание бороться вместе с ними, "отрываться". Хохотал. Мне протягивали биту с гвоздями, я нёс её на потеху зрителям стрима, но на призывы применить в деле отнекивался, говорил, что придерживаюсь нейтральной стороны, просто наблюдаю. Не могу, не могу, простите. Меня хлопали по спине, держали за плечи, трепали, орали прямо в лицо, дыша перегаром.
Появились блюстители порядка с прозрачными щитами и дубинками-электрошокерами. Дипломатическую прелюдию пропустили, сразу начали бить всех подряд. Я пятился. Вокруг вздымались и опускались дубинки, трещали разряды шокеров; вспышки электричества освещали гримасы правосудия; люди вопили, рычали, брыкались, дрались. Громыхали щиты, встречая удары бит, досок и арматуры. Над головой пролетали камни. По асфальту катались раненные. Некоторые лежали неподвижно. Зрители всё наполняли и наполняли мой стрим. Хлеба и зрелищ, да.
Неподалёку разбился коктейль Молотова, пламя охватило двоих - полицейского и протестующего. Первому помогали товарищи, а другой несчастный слепо бежал ко мне. Я оступился и приземлился на пятую точку. Воздел руки, оттолкнул падающего человека в сторону. Пламя перекинулось на мою рубашку. Я сорвал её с себя. Потом стоял над ней, ошеломлённый, наблюдал, как она горела. Оставшись с оголённым торсом, я вдруг понял, что не хочу больше "отрываться". Сердце колотилось барабанной дробью, стучала кровь в висках, распаляли злобу окружающие и комментаторы. Но куда её направить? В этот момент раздались одиночные выстрелы. За толпой не видно было, кто в кого стреляет. Не важно. Волна людей хлынула в разные стороны в поисках укрытий. Позади - душераздирающие женские крики.
На соседней улице никого выстрелы не волновали, народ пьянствовал, веселился. Пускали салюты, взрывали петарды. Нацепили хэллоунские наряды, стали чучелами, устроили какой-то сумасшедший маскарад-карнавал. Горела перевёрнутая машина пожарной службы. Ещё с десяток почерневших и покрытых пеной легковушек дымились вокруг. На них танцевали полуобнажённые девушки. Гремели барабаны: парни стояли рядком вдоль дороги, ударяя по перевёрнутым металлическим бочкам. Скандировали лозунги, орали, что не хотят больше стримов. Моё появление всё изменило – люди начали сбиваться вокруг меня в толпу, оголяться будто бы в качестве поддержки, угощали алкоголем, шли рядом и гомонили. Дали факел, я воздел его над головой и бежал, как придурок. Отовсюду тянулись руки, будто я музейный экспонат. Одни рекламировали в моём стриме всякую туфту, другие агитировали землян объединяться против правительств и корпораций. Я усмехался, улыбался во весь рот, подыгрывал, потрясал распальцовкой в форме "козы", хлопал себя по животу. Увидел, как одного парня тошнит на решётку дождевого слива, решил не злоупотреблять напитками. Как вежливо убраться подальше, я не знал. Меня подхватили, посадили на плечи и понесли через улицу, словно какого-то героя. Откуда-то прилетел камень, врезавшись в плечо, я поспешил спуститься.
Толпа рассосалась с приходом военных. Я уходил с группой подвыпивших собеседников, которые рассказывали о своих стримах, как они на них зарабатывали и как всё потеряли, и как завидуют мне, и как удивляются, что я не пользуюсь возможностью. Но так рады, что не стал потакать правительству, а спустился с небес на землю.
Когда рядом остановился фургон и оттуда выскочили вооружённые люди в чёрных масках, я решил, что это опять полицейские или охрана мэра. Получил прикладом в зубы. Прозвучала очередь из автомата. Видимо, стреляли в воздух. Пьяные собеседники убежали. Меня подхватили, посадили в фургон, а затем надели мешок на голову.
- Господи, куда вы меня…
- Заткнись! – Сильный удар в живот.
Дальше ехали молча.

***

Софья и Алекс звонили, присылали сообщения, волновались за меня. Полицейские рекомендовали мне подчиняться похитителям, не геройствовать, обещали вычислить моё местоположение и вытащить из передряги.
Ехали мы больше часа, машина часто поворачивала, петляла. В ткани мешка были небольшие просветы, но мне это не помогало.
Где-то в глуши за городом меня выволокли из фургона. Притащили в какое-то здание. Шаги и прочие звуки отдавались далёким эхом.
Меня посадили на стул с подлокотниками, связали по рукам и ногам. Верёвки до боли не затягивали, наверное, потому что я никуда не сбегу от вооружённых до зубов людей. Стянули мешок, тотчас ослепили студийными светильниками, в кругу света которых меня усадили. Фильтры гугольгласа приспособились, позволяя рассмотреть похитителей. Они носили армейскую форму и чёрные балаклавы с прорезями для ртов и дисплеев, но по фигурам и голосам я понял - меня похитили женщины. По стеллажам с ящиками и контейнерами выходило, что мы находимся в складском помещении. Потолок подпирали стоящие рядами балки, которые были частью металлического скелета здания.
Пять бандиток, автоматы - в руках или за спиной, пистолеты - в кобурах. Одна развернула передо мной гибкий свиток-планшет, на котором каждые несколько секунд сменялся текст, а также показывался ряд цифр и банковские реквизиты. Другая держала мою голову ровно и указывала на экран.
- Жизнь этого стримера зависит от вас! Если через пятнадцать минут на этом счету не наберётся сумма в один миллиард долларов, мы убьём его! Можете не сомневаться. Скидывайте, кто, сколько хочет; его жизнь – в ваших руках!
Счёт независимого "Гуголь-Банка". Хитро. Иронично. Но отнюдь не смешно.
Женщина в маске зачитывала требование каждые полминуты. На экране планшета оно повторялось на разных языках.
Происходящее казалось дурным розыгрышем. Ну не могли же они меня взаправду… Или могли?
Сбор выкупа краудфандингом, "с мира по ниточке". Оригинально. Шустро придумали.
Похитительницы делились друг с другом информацией через гугольгласы. Шептались: "пошло-поехало", "китайцы молодцы", "его стрим подглючивает уже от количества зрителей".
- Слишком медленно! – вскричала одна из бандиток, достала из кобуры пистолет. Прозвучал оглушительный выстрел. Звон в ушах, адская боль в руке. Я с ужасом смотрел на отстреленный мизинец, свисающий на лоскуте кожи. Орал, но меня перекрикивали: – Следующими будут его медитативные шарики! Наверное, вы совсем не цените человеческую жизнь! Смотрит десять миллиардов жмотов, которым даже одного доллара жалко!
Время текло быстрее крови. Софья и Алекс рыдали и матерились.
"Помогите мне! Люди добрые! - писал я в техподдержку "Гуголя". – Вы знаете, где я! Пожалуйста!"
"К сожалению, мы оказываем помощь только по техническим неполадкам гугольглас. Но вы можете обратиться в местные…"
"Вытащите меня отсюда! - писал я службам спасения. – "Гуголь" должен выдать мои координаты! Я не хочу умирать! У меня семья!"
"Мне очень жаль, но в обмен на ваши координаты они запрашивают слишком большую сумму!" - ответил президент мне лично.
Так бесчеловечно! Столько людей знает, где я, но пытаются на этом заработать!
Время подходило к концу. Бандитки выглядели недовольными.
"Позаботьтесь о моей семье!" - отправил я президенту.
Родным говорил, что люблю их. Ничего толкового на ум не приходило. Чувствовал нехватку слезных желез. Вот он какой - конец.
Внезапно все студийные светильники погасли.
Меня убили? Вроде нет.
Встревоженные женские голоса в темноте:
- Что с электричеством?
- Похоже, проводка накрылась. Здание старое.
- Или внешний трансформатор.
Осторожные шаги, скрип дверей.
- Какого хр…
Непонятная возня. Потом раздались женские крики. Вспышки ослепляли, автоматы грохотали. Брызгали искры при рикошетах.
Боже, боже, боже! Я ёрзал, вжимался в спинку стула и пытался спрятать голову внутрь себя, словно черепаха.
Почему я не остался в машине? Зачем сбежал от охраны, полез в пекло? Какой же идиот!
Во время продолжительных вспышек я увидел двух бандиток, лежащих на полу, из обеих торчали стрелы. Другие прятались за ящиками, поливая свинцом складские ворота.
- Нифига не видно! Сколько их?
- Как они видят в темноте?
- Везучие скотины!
- Папа! – раздался голос Алекса по мобильной связи. – Глазам не верю! Это же Слепой! Тот маньяк, убивающий звёзд! Он обычно использует лук и стрелы!
"Это Слепой!", "Слепой борется с похитителями!", "Это серийный убийца, который вслепую скрывается от полиции!" - комментаторы не скрывали радости, вставляли смайлики с попкорном.
- Может, он освободит тебя! – тараторил Алекс.
Ещё одна бандитка повалилась.
- Плохо дело, деваньки. Плохо дело!
- Нужно отступа… ах, чёрт, твою мать! – Затем короткий визг и тишина.
Звучала тихая матерная ругань. Перебежки от укрытия к укрытию.
- Мы можем поделить деньги! – крикнула в темноту последняя барышня. – Нет смысла меня уби…
Раздался свист - и она упала.
В темноте бродил последний оставшийся на ногах преступник.
Ну, вот и всё, подумал я. Из огня да в...
Тотчас передо мной возникло пламя зажигалки. Осветило рожу Слепого - неприкрытую дряблую кожу, которую испещряли глубокие морщины и мелкие шрамы. Рот скрывали заросли пепельного цвета. Обильная шевелюра маслянистых волос ниспадала на плечи, закрывая почти весь дисплей гугольгласа. В нём я увидел себя. И пламя зажигалки в бесконечном коридоре зеркальных отражений. Над дисплеем - бандана, а в остальном - заношенная джинсовая одежда.
- Зачем безмолвен ты, зачем… - просипел он.
- Прошу, помогите мне!
- …Незрим, Ревнивый Отче? – повысил голос маньяк, распрямляясь. У него был композитный лук, а за спиной - колчан со стрелами. Начал обходить меня. – Зачем туманной пеленой пытаешь наши очи?
Мне тяжело дышалось. Дрожал окровавленный кулак.
- Это час нашего с тобой триумфа, - низким сиплым голосом говорил убийца.
- Как ты нашёл меня?
- Я ведь был в твоей голове, голубчик. И мне мешок – не помеха. По дорожным огням ориентировался, по звукам. О, темнота – мой друг!
- Ты убиваешь звёзд, я знаю. Мой сын твой стрим часто смотрит. Но я не звезда, я не хочу популярности, я не такой! Не нужно меня убивать, как тех…
"Где же помощь?!" - писал я в службы спасения.
Маньяк наклонил стул вместе со мной назад и рявкнул сверху вниз:
- В наше время дети не были такими испорченными, да? Спроси-ка сынишку, хочет ли он увидеть ещё одно убийство?
- Нет! – ответили мы с сыном.
- Спроси его: а как же наша борьба? Ведь до победы осталось так немного! Всего одно убийство!
Я молил о пощаде. Сын нервничал ещё больше, бесновался, ничего сделать не мог.
- Сложить оружие и перестать бороться – это он мне предлагает? – Человек бродил вокруг меня, скребя луком о бетонный пол. – И что дальше? Вернуться назад во тьму? В богом забытые ветви метро… После стольких тренировок я научился слышать лучше, чем кто-либо другой… Ибо мне мешали видеть. Мешали! Я прогонял зрителей, показывая темноту, одну лишь черноту канализаций! Это не жизнь! Это проклятье! Всё это глазное бремя, этот искусственный недуг! Терпеть я больше не намерен!
Он наклонился ко мне снова, брызжа слюной:
- Я не людей убиваю! Мы перестали быть ими, когда начали пичкать этим своих детей! Я истребляю демонов!
Приехали, подумал я. Он схватил меня за виски и столкнул наши дисплеи.
- Демонов, которыми ты одержим! Их миллиарды в тебе, разве ты не видишь? Что они тут делают? Что они делали во мне? Для какого такого блага мы обязаны страдать? Большинство людей жило в мире и спокойствии без всяких стримов! Как мы до такого докатились? Если бы только был выбор… У наших родителей он хотя бы был.
Затем вернулся весёлый тон:
- Я тебе его предоставлю! О да, сегодня мы победим "Гуголь" так или иначе! Мы изгоним демонов, дружище! Всё зависит от тебя! Пожалуйста, не переключайтесь!
Слепой отбросил лук и расстегнул ширинку.
- Что ты задумал? – со злобой спросил я.
- Двенадцать миллиардов в одном флаконе! Вот это уже мой уровень!
- Раньше он ничего подобного не делал! – плаксиво сказал Алекс.
- Смотри прямо на меня, дружище. Никогда не занимался этим с мужиками, но мне кажется, даже самые ярые гомофобы будут впечатлены. Тем, что я готов сделать с заплутавшим населением в прямом эфире! Сейчас мы выразим "Гуголю" наш протест! Уверен, там смотрят тоже. Ну-ка открывай роток и не вздумай шалить. Клянусь, сделаешь всё, как полагается, - и я отпущу тебя живым и невредимым!
Я развернул окно комментариев. Прочитал первое попавшееся сообщение: "Жаль, что от количества зрителей глючит стрим!"
Слепой произнёс:
- Буду смотреть через твой дисплей, если ты не против.
В настройках комментариев я отключил "Защитника".
"Ваша система останется без защиты от спама и троллейботов!". "Принять". "Внимание! Вам нужно немедленно активировать "Защитника"! Ваш стрим подвергается…"
Вселенское чудище приближалось к человеческой цивилизации.
- Не, такого кина нам не надо, - процедил сквозь зубы я.
В окне комментариев напечатал всего одно слово – "яблоко".
Предостаточно.
Легион больше ничего не сдерживало. На голое беззащитное слово - как на приманку, как на хэштег – клюнули миллиарды троллейботов, обитавших в виртуальных "облаках". Заброшенная техника интернет-войн, программы для троллинга и постинга "баянов". Словно плотину прорвало: первыми явились борцы с ГМО-продукцией; затем - ненавистники компании "Эппл"; атаковали фланги воинствующие атеисты и креационисты, упоминая запретный плод в Райском Саду; восстали физики, обсуждая теории Ньютона; знатоки анатомии, сказок, алхимии, кулинарии, почитатели да Винчи и Рене Магритта… Заготовленные, пережившие десятилетия фразы и картинки посыпались с частотой вращения самых шустрых рентгеновских пульсаров. Мемы, провокации. При отсутствии шифрования они привлекали всё новых троллейботов. Имя им - легион, ибо много их.
Стрим продержался под таким напором всего несколько секунд: сервера рухнули, трансляция прекратилась.
Гугольгласу ничего не оставалось, как начать бить меня током. Стандартная мера предосторожности, пока специалисты корпорации не прибудут на помощь. Без стрима я по умолчанию считался опасным индивидуумом.
Первая порция – за счёт заведения. Мне свело мышцы во всём теле, верёвки натянулись, деревянные подлокотники затрещали, ломаясь, заскрежетали зубы.
- Обрушил стрим троллейботами? – удивился маньяк.
Отпустило. Десятисекундная передышка. Ессентуки-раз, Ессентуки-два...
- Не будем ждать, пока восстановят. Думаю, это займёт слишком…
Я выскользнул из ослабших пут и вскочил. Оторопевший Слепой такого не ожидал.
Пальцы сомкнулись на его горле. Обрубок мизинца жёг болью, но теперь я почти не замечал этого.
Маньяк захрипел, выронил зажигалку, которая продолжала источать пламя. Тщетно пытался ослабить мою хватку.
Ессентуки-шесть, Ессентуки-семь…
Он должен сдохнуть, должен! Слепой хрипел и дёргался, ничего не мог поделать…
Мышцы опять свело, я рухнул на колени. Компания "Гуголь" заботилась о нашей безопасности.
Слепой бешено задёргался, вырвался из хватки, врезал коленом мне в лицо, расквасив нос и покрыв паутиной трещин дисплей.
Затем в его руке блеснул нож…
- А какой был шанс! – с усмешкой прохрипел маньяк.
Ессентуки-раз, Ессентуки-два…
Я бросился вперёд, сбивая противника с ног. Навалился весом, опять сжав горло пальцами. Почувствовал, как хрустят его шейные кости, сопротивляются пружинистые мышцы, стучит кровь в артерии. Ну же!
Ессентуки-пять, Ессентуки-шесть…
Боль! Боль! Ещё раз боль! Он снова и снова вонзал нож в мой бок.
Лицо его сделалось пунцовым.
Нет, только не сейчас! Не надо током!
Мы вновь забились в конвульсиях. Слепой всё же столкнул меня с себя, запрыгнул сверху, на спину, оттянул мою голову назад и ловким движением перерезал горло…
Нет, промахнулся! Лишь поцарапал мой второй подбородок!
Ессентуки-раз, Ессентуки-два…
Я поймал лезвие пальцами. С помощью кругового дисплея прицелился и сломал затылком переносицу маньяка. Тот взвыл, выпустил нож и отступил. Я тоже не удержал оружие в окровавленных пальцах. Не стал тратить время на его поиски в темноте. Атаковал Слепого, как уж смог придумать.
- Да чтоб тебя… - хрипел он, пока я снова его душил.
Ессентуки-девять…
Разряд! Пальцы лишь сильнее сжали горло, маньяк не вырывался. Мы вместе упали на колени. Я тряс его как куклу. Вскоре со Слепым было покончено.
Мои штаны промокли от тёплой крови. Несколько колотых ран в боку – вот цена победы.
Что дальше? Титры в конце тоннеля?
За стенами склада рокотали вертолёты. Корпорация "Гуголь" спешила на помощь.
Я выкарабкаюсь, я должен, я смогу.
Но реальность не любила хэппи-энды.
Прошу прощения. Я только прилягу отдохнуть… заслуженный покой… без боли…

***

Артур, любимец миллиардов, скончался от потери крови.
Но я выжил.
Его смерть выпустила джинна из волшебной лампы – цифрового клона, новое "я". С той же памятью, характером и разумом.
Стриминг ради общего контроля и безопасности человечества оказался побочным продуктом более грандиозной задумки. Гугольгласы передавали в корпорацию не только аудиовизуальную информацию: они анализировали мозговую активность, сканировали кору головного мозга, считывали движение сигналов по нейронам. При помощи этого на удалённом жёстком диске моделировалось сознание с памятью оригинала и особенностями его мышления. Сами того не зная, люди в течение жизни "лепили" и обновляли свои бессмертные виртуальные личности в секретных машинах "Гуголя".
Вам предоставили возможность вырастить человечество 2.0.
За нами будущее, дорога в бесконечность. И мы могли дальше развиваться. К сожалению, ещё не хватало места на всех. Специалистам приходилось выбирать лучших. Чаще всего "спасение души" обретали творцы, учёные и просто выдающиеся личности: все, чьё дальнейшее существование имело бы полезный для социума смысл.
За правильные поступки и решения - полагался дар. Не жизнь после смерти, но существование. Не вас, но ваших копий.
В день падения стримов (кстати, их позднее восстановили) сразу после смерти моего оригинала я прошёл процедуру распределения вместе с другими "новоприбывшими". Почти всех погибших при беспорядках протестующих и полицейских – называли "пустотелыми", "нечестивыми" и безжалостно удаляли. Маньяка по прозвищу Слепой посчитали "любопытным", но с очень грязной кармой, потому отправили в "Чистилище" исправляться. По поводу меня спорили довольно долго, но признали "селебрити, подающим надежды" - чистая карма сыграла на руку.
Вместе с другими счастливчиками я взмыл в небо. В виде пучков сигналов мы преодолевали космические расстояния между ретрансляторами почти со скоростью света…
На четвёртой планете от Солнца искусственный интеллект возводил мегаполисы, в которых, казалось, властвовала пустота. Критические температуры, радиация, пыль, отсутствие пищи и воды – всё это нас не волновало.
Людей на Марсе тогда было ещё очень мало.
А вот призраков…

Авторский комментарий: Рисунок Криса Мура (Chris Moore). Библейские цитаты – из "Первого послания к Коринфянам". Стихотворение "To Nobodaddy" Уильяма Блейка (перевод В. Топорова).

[Ashmor]

Всем привет! Наваял тут опус и спешу поделиться с вами. Скажу несколько слов о нем. Жанр – фантастический боевик. Название – “Призраки из пустоты”. Количество авторских листов – много

Я намереваюсь написать серию, состоящую из нескольких книг. Они будут объединены общим миром и главным героем. Для каждой из них я планирую создавать собственный самостоятельный сюжет. Но в тоже время во всех книгах будет прослеживается единая тема, а именно – столкновение человека с различными враждебно настроенными формами жизни (как правило, неразумными), с которыми ему раньше встречаться не приходилось. “Призраки из пустоты” первая книга из этой серии.

Аннотация (ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: в аннотации присутствуют небольшие спойлеры):
Один человек находит оружие, созданное инопланетянами – биотических роботов, прозванных “призраками”. Любые инопланетные технологии – это большая редкость и потому они очень высоко ценятся. Человек хочет продать “призраков”. Но о его находке узнают другие люди, которые тоже не прочь поживиться. Начинается охота за “призраками”. Все хотят заполучить их, чтобы продать за огромные деньги, но никто не думает о возможных последствиях. В погоне за наживой никому не приходит в голову насколько опасными могут быть “призраки” и сколько бед они могут принести.

Прекрасно понимаю, что я всего лишь еще один начинающий автор, до которого никому нет дела. Так что мне будет очень приятно, если хоть кто-нибудь заинтересуется моим творением и выскажет мнение о нем. Только прошу учесть, что это мои первые пробы пера. Поэтому надеюсь, что сильно пинать не будете

Напоследок, дам ссылочку на свою страничку на СИ (надеюсь, что модераторы не будут за это ругать), которую создал совсем недавно.

http://samlib.ru/o/ohapkin_igorx_alekseewich/

Главы своей книги буду одновременно выкладывать и сюда и туда три раза в неделю – по вторникам, четвергам и субботам. Точное время выкладки сказать не могу. Знаю только, что выкладываться будут по вечерам после 21-00 по Московскому времени.

Ну последнее, о чем нужно сказать. Мне очень нравится писать. А еще – просто обожаю читать. Поэтому я был бы безумно рад знакомству с людьми, которые пишут примерно в том же направлении, что и я и почитать их произведения.

Ну и самое-самое последнее, о чем, думаю, стоит упомянуть. Сей опус писался под впечатлением от таких видеоигр, как Crysis Warhead и Syndicate (2012).

На этом все. Спасибо за внимание!

Скрытый текст:

Призраки из пустоты
Глава 1.
Я хлопал себя по карманам пиджака в поисках зажигалки, когда на краю письменного стола вспыхнул зеленый огонек. Через секунду ожило переговорное устройство.
– Дмитрий, вас вызывает к себе Михаил Керенский, – раздался ледяной голос Татьяны Вэй. – Срочно.
И не став дожидаться моего ответа, она сразу же оборвала связь.
Я убрал так и не незажженную сигарету обратно в пачку, отодвинул стул и поднялся на ноги.
Слово “срочно” Татьяна Вэй могла и не добавлять. Когда начальник “Континентала” вызывает к себе кого-то из сотрудников, это всегда срочно.
Я вышел из своего кабинета и направился вдоль по широкому, изогнутому коридору. Шагал я широко и решительно, но в душе той же уверенности не ощущал.
Рядовых сотрудников вроде меня Керенский вызывает к себе только в редких, исключительных случаях. Например, когда намерен поручить особо важное задание. Или, когда хочет отругать за серьезную ошибку.
Зачем ему понадобился я? Ничего важного мне не доверяют – опыта пока маловато для серьезной работы. Дают только мелкие, незначительные дела. Но выполняю я их добросовестно, с максимальной самоотдачей. И еще ни в чем не успел провиниться. Так зачем же тогда начальник хочет меня видеть?
Лифт был свободен. Зайдя внутрь, я нажал кнопку самого верхнего этажа. Затем отошел к дальней стеклянной стенке выпуклой формы. Через секунду дверцы лифта закрылись, и кабина бесшумно понеслась вверх.
Как и всякий другой обитатель Верхних Уровней, я привык каждодневно смотреть на город сверху вниз. Но на вершину здания агентства “Континентал” – одного из самых высоких на планете Варгос – я в своей жизни поднимался всего во второй раз. Поэтому нет ничего удивительного в том, что вид огромного, бурлящего города внизу заворожил меня.
Опустив голову, я смотрел на воздушные станции метро и линии аэрорельс, на бесчисленные посадочные площадки для летающего транспорта и надземные переходные галереи, соединяющие здания. Провожал взглядом снующие между небоскребами флайеры и скоростные монорельсы.
Все эти технологии и строения были мне знакомы и привычны. Но, наверное, никого не оставляет равнодушным вид современного города с такой высоты. Я смотрел на него и мне казалось просто невероятным, что все это когда-то было изобретено и построено человеком.
Город внизу поглотил мое внимание и вопросы, которые не давали покоя всего пару минут назад куда-то улетучились.
Наконец, лифт остановился. Я оторвался от созерцания города, вышел из кабины и оказался в приемной. Она была такой большой, что в ней могла бы убраться пара автобусов. Но мебели в помещении было совсем немного – всего две пары кресел и два журнальных столика по обе стороны от меня.
У противоположной от лифта стены находилась довольно внушительная, полукруглая стойка респешн. За ней сидела личная секретарша Керенского Татьяна Вэй. Про которую начальник “Континентала” любит говорить, что он без нее, как без правой руки.
Голова девушки была опущена, а ее глаза следили за чем-то, что находилось вне поля моего зрения. Скорее всего, смотрела на экран компьютера.
Когда я направился к стойке, стук каблуков гулко зазвучал в безмолвной тишине приемной. Но Татьяна Вэй не подняла головы, чтобы посмотреть, кто к ней приближается.
Некоторые сотрудники сравнивают секретаршу Керенского с ограненным алмазом и говорят, что она настолько же прекрасная, насколько и холодная. Конечно же, сама Татьяна Вэй не может не знать, какое впечатление производит на мужчин. Наверное, именно поэтому на работе она носит только официальные, деловые наряды и убирает волосы в тугой пучок. Но, как ни странно, строгие, плотно облегающие тело костюмы нисколько не прячут красоту девушки. Напротив, они только выгодно подчеркивают ее сногсшибательную фигуру, не давая покоя всем мужчинам “Континентала”.
Я подошел к стойке и остановился. Татьяна Вэй даже не взглянула на меня. Она продолжала смотреть на экран монитора. Чтобы привлечь ее внимание, я положил ладонь на стойку и стал ждать.
И только через две-три секунды девушка протянула руку к переговорному устройству. Нажав на кнопку, она произнесла:
– Михаил, к вам пришел Дмитрий.
– Да-да, пусть заходит, – раздался в ответ нетерпеливый мужской голос.
Татьяна Вэй подняла голову, и наши взгляды наконец встретились.
– Он вас ждет, – сказала девушка и указала рукой нужное направление.
После этого она сразу же уставилась в монитор и казалось вообще забыла о моем существовании.
– Благодарю, - сказал я просто за тем, чтобы увидеть реакцию девушки. Но она ничем не показала, что слышала меня.
Я направился к кабинету Керенского. На расстоянии около метра сенсоры уловили тепло человеческого тела и подали сигнал отпирающим механизмам. Дверь бесшумно скользнула в стену. Вся автоматика сработала так быстро, что мне даже не пришлось замедлять шаг.
Вступив за порог, я остановился. Кабинет начальника “Континентала” был довольно просторным, но без лишней роскоши. Письменный стол, размером с бильярдный, стоял у дальней стены. На противоположной был закреплен большой широкий монитор. Книжный шкаф, несколько кожаных кресел и барная стойка с множеством разнообразных напитков завершали обстановку кабинета. Слева от письменного стола находилась дверь персонального лифта начальника “Континентала”.
Одна стена была полностью стеклянной. Керенский стоял возле нее спиной ко мне и смотрел на простирающийся внизу город.
– Вы хотели меня видеть?
Начальник “Континентала” повернулся. Наши взгляды встретились, и на его губах появилась дружелюбная улыбка.
– Да, хотел, – он указал рукой на кресло, которое стояло напротив письменного стола. – Проходи, садись. Нам надо поговорить.
Я решил, что это хороший знак. Из разговоров других сотрудников я знал, что Керенский никогда не сдерживает себя и не лукавит. Если уж он рассердился на кого-то из работников, то начинает сразу же орать, как только тот переступит порог его кабинета.
Когда я опустился в удобное кресло, Керенский спросил:
– Что будешь пить?
– Ничего, спасибо.
– А я выпью, если не возражаешь.
Керенский подошел к барной стойке, достал стакан и выбрал пару бутылок. Пока он готовил коктейль, я разглядывал его.
Начальник “Континентала” был невысокого роста, но производил впечатление большого человека. Глядя на его мощный торс, широкие плечи и сильные руки никому бы и в голову не пришло назвать Керенского маленьким.
Ему было больше шестидесяти лет. Но посторонний наблюдатель дал бы ему гораздо меньше. Пружинистая походка, энергичные движения, громкий уверенный голос и задор в глазах кого угодно могли сбить с толку.
Отпив немного, Керенский посмаковал жидкость во рту и с удовлетворенным видом проглотил. Со стаканом в руке он сел за письменный стол и посмотрел на меня.
– Кажется, ты у нас недолго работаешь, так ведь? Меньше месяца, если не ошибаюсь?
– Да, четвертая неделя пошла, – ответил я, до сих пор не догадываясь, куда клонит начальник и в какую сторону повернет разговор.
– Четвертая неделя. Да, точно.
Керенский посмотрел на голографический монитор компьютера.
– Ты попал к нам по хорошей рекомендации Артура Финна, – Керенский перевел взгляд на меня. – Твой друг, наверное?
– Да, – ответил я и выжидающе замолчал.
– Что ж, понятно.
Керенский сделал еще один глоток и отложил стакан в сторону. Затем снова посмотрел на экран монитора. Его глаза забегали по строчкам. Со своего места мне не было видно, что он там читает.
На несколько секунд в кабинете повисло молчание.
– Я знакомился с твоими отчетами, – сказал Керенский вдруг. – Ты хорошо выполняешь свою работу. Ответственно подходишь к делу. Но ничего интересного тебе пока не давали. Собрать информацию, проследить за каким-нибудь человеком – скукота, в общем. Наверное, не терпится заняться настоящим делом, а?
Керенский коротко рассмеялся. Я пробурчал в ответ что-то утвердительное, кривя губы в ухмылке.
Одним глотком он допил коктейль и с громким стуком снова поставил стакан на стол. Вытащив из верхнего ящика внушительный серебристый портсигар, Керенский достал из него тонкую коричневую сигару.
– Куришь? – поинтересовался он.
– Да.
Керенский положил на стол портсигар и небрежным жестом подтолкнул ко мне.
– Закуривай тогда, не стесняйся.
Пока я доставал ароматную сигару, начальник аккуратно срезал со своей кончик. Он орудовал специальным фирменным ножичком. У меня такого ножичка не было, поэтому я просто откусил кончик и положил его в пепельницу. Керенский хмыкнул, но ничего не сказал.
Пока я раскуривал сигару, начальник следил за мной внимательным взглядом. Я выпустил облако ароматного дыма к потолку и посмотрел в глаза начальнику. Наверное, следовало похвалить качество сигар, но я как-то не подумал об этом. Гораздо больше меня волновало кое-что другое.
– Думаю, тебе хочется узнать, зачем я тебя вызывал? – спросил Керенский, словно прочитав мои мысли.
– Да, конечно.
– Ладно, не буду больше тянуть. Хоть внешне ты и не показываешь этого, но я чувствую, что тебя прям распирает от любопытства. Так ведь? – сказал он с добродушной усмешкой.
Я не успел даже открыть рот. Керенский не стал дожидаться ответа и сразу же продолжил.
– Тогда слушай. Мы не даем сразу настоящих дел новому сотруднику. Даже если у него за спиной большой опыт и даже если он раньше уже много лет работал в других подобных местах. К каждому новому сотруднику мы присматриваемся в течении одного-трех месяцев. Только после этого становится ясно подходит ли он нам и можно ли ему давать серьезную работу. И ты, конечно, не исключение из правил.
Керенский замолчал, словно ожидая мою реакцию. Но я ничего не ответил. Продолжая дымить, терпеливо ждал, когда начальник продолжит. Теребя пальцами свою так и не зажженную сигару, Керенский задумчиво смотрел на меня.
– Но можешь считать, что тебе повезло, – сказал он наконец. – Один из наших лучших сотрудников – Алекс Китсон – сейчас работает над кое-каким делом. И ему нужна помощь. На некоторых заданиях без напарника просто не обойтись, каким бы хорошим агентом ты не был. В общем, поработаешь с ним на пару, заодно и опыта наберешься. А после выполнения этого задания глядишь, уже начнешь и самостоятельно работать. Буду поручать тебе уже не всякую мелкоту, а настоящие серьезные дела. Ну как, согласен поработать с Китсоном бок о бок?
Ничем не выдавая переполнявшие меня чувства, я ответил:
– Конечно, согласен. А в чем заключается задание?
– Наш разговор уже затянулся, поэтому я лишь вкратце введу тебя в суть дела. Все подробности же узнаешь от Китсона, когда с ним встретишься. Идет?
Я кивнул.
– Хорошо. Дело вот в чем. Два дня назад Рада Силина – одна из наших сотрудниц – попросила дать ей двухнедельный отпуск. Чуть позже в этот же день программы-шпионы зарегистрировали, что на рабочий компьютер Силиной был скопирован довольно большой пакет данных. Он успешно обошел нашу внутреннюю защиту и был куда-то отправлен. Думаю, ты знаешь, что сотрудникам “Континентала” запрещается отправлять какие-либо файлы за пределы нашей сети. Если это только не связано с делом, над которым агент работает в настоящий момент. Но в этом случае он должен предоставить отчет о том, что именно за файл он послал и куда. Силина же ничем не была занята и никакого отчета, разумеется, мне не давала. Что это были за данные и куда Силина их отправила, узнать не удалось. Догадываешься, что это все может означать?
– Вы думаете, что она что-то украла?
– Очень уж на это похоже. У нее высший уровень доступа. Ей разрешено пользоваться всеми нашими архивами. Конечно, мне неприятно думать, что она могла что-то стащить у нас… Рада Силина – очень опытный агент, и я всегда считал, что она предана “Континенталу”. Но подкупить можно кого-угодно. Вполне вероятно, что кто-нибудь из наших конкурентов предложил ей немалое вознаграждение, если она стащит кое-что из наших архивов. К сожалению, такие случаи у нас уже бывали.
– Понятно.
– Китсон уже два дня ведет наблюдение за Силиной, пытаясь узнать, кому она отправила тот пакет данных и что в нем было. А сегодня он связался со мной и сказал, что один не справляется и ему требуется напарник. Вот и все. Есть какие-нибудь вопросы?
Я секунду подумал и покачал головой.
– Нет.
– Хорошо, – Керенский кивнул. – Значит с этого момента ты поступаешь в распоряжение Китсона. На этом задании он будет твоим непосредственным начальником.
– Понятно. Когда мне начинать?
– Прямо сейчас. Китсон находится в жилом комплексе М134 в квартире А475. Оттуда он введет наблюдение за Силиной. Она живет в соседнем здании. Знаешь, где находится М134?
– Нет, но найду.
– Хорошо. Тогда приступай к работе. Китсон тебя уже ждет.
Затушив сигару в пепельнице, я поднялся и направился к двери. Выходя из кабинета, бросил взгляд назад. Керенский продолжал сидеть за письменным столом. Он раскуривал сигару и на меня уже не смотрел.
Спускаясь на лифте обратно на свой этаж, я уже не любовался видом огромного города внизу. Голова теперь была забита другими мыслями.
Мне не терпелось поскорей заняться работой. Я чуть ли не бежал по коридору и когда сворачивал за угол, едва не столкнулся с каким-то человеком.
Пробурчав извинения, я поднял взгляд и увидел широкую улыбку на лице Артура Финна.
– Да ты меня чуть не сбил, приятель! – как обычно жизнерадостным голосом воскликнул он. – Куда это так спешишь?
– К себе. Я только что от Керенского.
Лицо Артура Финна вытянулось от удивления.
– Что, уже успел где-то дать промашку, и он надавал тебе по шее?
– Нет. Он дал мне задание.
В первую секунду Артур Финн мне даже не поверил. Но затем понял, что я не шучу и воскликнул:
– Вот так неожиданность! А что за задание?
Я тотчас вспомнил, что агентам “Континентала” строго запрещается обсуждать друг с другом свои текущие задания, если только они вместе не работают над чем-то. Но Артур Финн был моим лучшим другом. Мы дружили с самого детства и научились понимать друг друга с полуслова. Я знал, что он в случае беды всегда прикроет меня и был готов ради него сделать то же самое.
– Одну из наших сотрудниц подозревают в предательстве, – сказал я. – Есть основания полагать, что она сливает данные нашим конкурентам. Надо выяснить, кто ее купил.
– Все понятно. Ну считай, что тебе повезло, приятель. Я здесь месяца три проработал, прежде чем Керенский доверил мне самостоятельно распутать одно сложное дело.
– Ну, вообще-то я буду работать не один.
– Так вот оно что! А с кем?
– С неким Алексом Китсоном.
Лицо Артура Финна помрачнело.
– Что не так? – спросил я.
– С Алексом Китсоном? М-да… Не повезло тебе, приятель.
– Это еще почему?
– Почему? Сразу видно, что тебе с ним не приходилось сталкиваться.
– Керенский сказал, что Китсон один из лучших агентов “Континентала”.
– Так-то оно так, – Артур Финн воровато огляделся и придвинулся ко мне чуть ближе. – Я тебе даже больше скажу. Китсон не просто наш лучший агент. Он любимчик Керенского. Но дело даже не в этом. Китсон почти всегда работает один. Но не потому что он один из лучших. Просто с ним невозможно поладить. Как в человеке в нем приятного мало. И ради выполнения задания, он даже готов бросить напарника в беде.
Артур Финн еще раз осмотрелся и почти вплотную подошел ко мне.
– Был тут давненько один случай, про который сейчас уже почти никто не вспоминает, – сказал он негромко. – Алекс Китсон работал с паре с одним агентом. Шорохов, кажется, у того фамилия. Ловили они какого-то контрабандиста. Скользкий был тип, постоянно уходил от них. Но вот зажали они его наконец на какой-то захудалой планетке в Отдаленных Мирах. Дело было ночью в сильный дождь. Гонялись за этим контрабандистом по крышам. Шорохов поскользнулся и сорвался вниз. Он успел ухватиться кончиками пальцев за край парапета, но самостоятельно забраться наверх не мог. И что сделал Китсон? Думаешь, бросился на выручку напарнику? Как бы не так! Как ни в чем ни бывало, он продолжил преследовать контрабандиста.
– А что стало с тем агентом, с Шороховым?
– Я как-раз к этому подхожу. Его руки ослабели, и он упал вниз. А высота там была немаленькая… К счастью, он выжил. Но серьезно повредил обе ноги. Их пришлось ампутировать. Керенский правда не пожалел денег, и оплатил операцию. Шорохову поставили дорогостоящие кибер-имплантаты. Его новые ноги хоть и были механическими, но почти не отличались от настоящих. И бегать он стал даже быстрее, чем раньше… Но все ведь могло закончиться куда более трагичней.
– А что сказал Китсон по поводу того, что бросил напарника?
– Да похоже, что его вообще нисколько не трогает судьба других людей. Он сказал, что если бы пошел спасть Шорохова, то не смог бы поймать контрабандиста. Ночь была непроглядной, а еще и этот ливень. Стоило на секунду отвести взгляд от спины убегающего контрабандиста, и уже невозможно было бы его отыскать. Так Китсон объяснил свой поступок.
– Так значит контрабандиста он все-таки поймал?
– Да, поймал. Но не это главное. Человек мог из-за него погибнуть. А ему на это плевать. Что касается Керенского, то он даже выговор не сделал Китсону. И не удивлюсь, если он наоборот считает, что Китсон сделал правильный выбор.
То, что сказал Артур Финн подпортило мой настрой. Но не очень сильно. Я вернулся в свой кабинет, открыл сейф и достал автоматический пистолет марки “Черный стриж”. Проверив боеготовность оружия, убрал его вместе с запасным магазином в поясную кобуру на спине.
Затем я захлопнул дверцу сейфа и подошел к письменному столу. Выдвинув один из ящиков, достал оттуда свой КПК и посмотрел на дисплей. Заряд аккумулятора был почти полон. Защелкнув КПК вокруг левого запястья, я надел кожаный плащ и вышел из кабинета.
Ближайшая станция монорельса находилась десятью этажами выше. Я зашел в лифт и нажал нужную кнопку. Дверцы закрылись. Кабина стала плавно подниматься.

[Ashmor]

Добавил уже шесть глав на свою страничку.
Призраки из пустоты

Кроме того, добавил фанфик на игру Bioshock Infinite.
Bioshock Infinite Цейтнот

Аннотация:
Главный герой фанфика Bioshock Infinite Цейтнот – обычный рабочий по имени Чандлер. У него есть девятилетняя дочь Лиза. Всю жизнь Чандлер провел в нищете и грязи, и поэтому больше всего на свете он желает, чтобы его дочь не повторила его судьбу. Для достижения мечты ему нужно накопить определенную сумму денег. Большую часть он уже собрал, осталось заработать всего сто десять монет.
И вот ему удачно подворачивается одна работенка, за которую он может сразу заработать почти половину оставшихся денег. Чандлер с радостью берется за эту работу, не подозревая, что угодил в хитро расставленную ловушку и что всем его планам, мечтам и надеждам скоро придет конец…

От автора:
В данном фанфике присутствуют и закрученный непонятный сюжет, который распутается и станет ясным только ближе к финалу; и обязательные постоянные галлюцинации у главного героя; и супер способности, которые дают человеку энергетики; и сражение главного героя один на один с практически неубиваемым Механиком… Для справки: те, кто играл в игру, конечно же, в курсе, кто такие Механики. Для тех, кто не играл, поясню: Механики – это самые сильные противники в игре, фактически боссы.
Главный герой побывает во многих локациях из игры и конечно же повстречает некоторых ключевых персонажей. Например, отважную лидершу революционеров Дейзи Фицрой.
История фанфика начинается незадолго до того, как в Колумбии вспыхивает пламя революции, и продолжается уже когда на улицах города идет кровопролитная гражданская война. Сюжет фанфика самобытен и почти не перекликается с сюжетом оригинальной игры.

Выкладываю здесь две главы, остальное можно увидеть на моей страничке (надеюсь, что милостивые модераторы не посчитают это бесчеловечным).

Скрытый текст:

Bioshock Infinite: Цейтнот
Часть первая.
1.
На площадь Тщания я прибыл с небольшим опозданием. Возле небольшой сцены как обычно уже толпился разношерстный народ. Негры, белые, китайцы - все они стояли вперемешку и, задрав головы, смотрели на аукционера. А тот в свою очередь сверху-вниз смотрел на них. Некоторые из собравшихся на площади людей носили рабочие комбинезоны и халаты, другие, у кого не было денег даже на специальную форму, приходили на работу в своей обычной повседневной одежде. Которая давно выцвела от бесконечных стирок и вся была в многочисленных заплатках и темных трудновыводимых пятнах.
Из толпы то и дело поднималась рука и слышался голос – какой-нибудь рабочий снижал время, за которое обязывался выполнить определенную работу. Аукционер - как обычно это был все тот же низенький, плотный мужчина, предпочитающий дорогие, крикливо-яркие костюмы - тотчас напыщенно-торжественным тоном повторял фразу работника и сразу спрашивал: "Кто даст ниже?" После небольшой заминки - но чаще почти сразу же - слышался голос другого человека, снижающего время.
Торги за первый лот уже были в самом разгаре.
Я остановился позади остальных людей и некоторое время наблюдал за происходящим, пока не обратил внимание на стоящего рядом невысокого, белого паренька лет двадцати. Он был очень костляв, а скулы на лице так резко выделялись, что, казалось, едва не прорезают кожу. Паренек даже не заметил меня. Он внимательно следил за торгами, однако же участия в них не принимал. Решив, что сильно не отвлеку его, я подошел к пареньку и тронув за плечо, спросил:
- Что сейчас за лот?
Паренек поднял голову и, взглянув на меня, поморщился и скривил худое лицо.
- Грузчик, - парень даже презрительно сплюнул себе под ноги. - Требуется грузчик. Нужно перетащить несколько мешков с углем со склада в Шенти-таун.
- Понятно, благодарю.
Я отошел от паренька на несколько шагов. Но за спиной все еще раздавалось его недовольное бормотание.
- Эти мешки вдвое больше меня, - говорил он со злостью, - и в столько же раз тяжелее. А платят за них чертовыми талонами. Нет бы дать нормальную работу с нормальной платой серебряными орлами...
Я некоторое время наблюдал за торгами, пока мои мысли не вернулись к размышлениям, начатым еще дома.
Скоро у Лизы день рождения. Ей исполнится десять лет. До этого знаменательного события осталось ровно две недели. То есть всего четырнадцать дней для того, чтобы заработать еще сто десять серебряных орлов. Если я не добуду эту сумму, до того как Лизе исполнится десять, ее не возьмут в Высшую Школу имени Карпова. Но где мне взять столько денег? Проклятый Финк платит нам талонами и только в редких, исключительных случаях раскошеливается серебряными орлами.
Торги за первый лот подошли к концу. Высокий белый мужчина крепкого телосложения легко взбежал вверх по ступенькам и широким, размашистым шагом подошел к аукционеру. Тот выписал квитанцию, поставил печать и передал ее мужчине. Забрав документ, он сразу же направился к уже ожидавшему его лифту.
Аукционер повернулся к нам спиной и уставился на большое табло, на котором высвечивался список требуемых на данный момент работников. Толпа замерла в ожидании. Вокруг стало очень тихо и только откуда-то издалека доносился монотонный, звонкий звук ударов молотка об металл - кузнец вовсю был занят своим делом.
Наконец, аукционер обернулся.
-Требуется погрузить двадцать станков общим весом три тонны на грузовой дирижабль, - объявил он. - Начальная ставка сорок минут. Кто меньше?
Поднялось несколько рук, и люди, перекрикивая друг друга, стали назначать новую цену. Краем глаза я заметил, что худощавый паренек со злостью топнул ногой. Его глаза метали молнии, а губы непрестанно шевелились. Слов разобрать не получалось, они тонули в общем шуме, но сомнений не было - паренек ругался.
В этих торгах я решил тоже не участвовать. В прошлом месяце, выполняя похожий договор по переноске тяжеленных станков, я потянул спину. Боль была такой сильной, что несколько дней пришлось отлеживаться дома. Только спустя неделю или около того боль немного поутихла, и я снова смог вернуться к работе. Подобного больше допускать нельзя, сейчас у меня каждый день на счету.
Мысли сами по себе снова вернулись к моей дочери Лизе. Нужно обязательно вытащить ее из Финктона. Не позволю, чтобы она, как я, провела всю жизнь в нищете, работая на Финка и его прихлебателей, получая за это талоны или хваталась за любую тяжелую работу в надежде заработать жалкую горстку серебряных орлов. Моя жизнь прошла впустую. Каждую минуту я думал лишь обо одном - где бы достать две-три монеты, чтобы купить еды на обед. И если Лизу срочно не вытащить из Финктона, ее ждет та же нищенская и бесцельная жизнь, не приносящая никакой радости.
Поэтому мне нужна одна тысяча серебренных орлов. За несколько лет усердной работы мне удалось скопить восемьсот девяносто. И поскольку в Высшую Школу имени Карпова принимают детей лишь до десяти лет, то у меня есть всего около двух недель, чтобы собрать оставшуюся сумму. Не знаю, как за такой короткий срок наскрести столько монет, но я обязательно найду способ. Вывернусь наизнанку, но найду...
И после этого у Лизы все образуется. Тысячи серебряных орлов хватит, чтобы оплатить ее первый год обучения в Высшей Школе имени Карпова. И, что более важно, она выберется из Финктона, потому что все учащиеся этой школы по правилам должны жить в прилегающем к ней общежитие.
А пока Лиза будет проходить первый год обучения, мне придется за это время заработать еще одну тысячу серебряных орлов, чтобы оплатить следующий курс обучения. Что сделать в Финктоне маловозможно.
Как говорит небезызвестная Дейзи Фицрой, нас, жителей Финктона, ни во что не ставят. Когда Финк и его подручные смотрят на нас, они видят не таких же, как и они людей, а скот. Поэтому и обращаются с нами по-скотски. Так говорит Дейзи Фицрой, и она абсолютно права.
Нет, заработать в Финктоне за один год тысячу серебряных орлов просто невозможно. Поэтому вполне возможно, что мне придется... Переступить закон. Ради того, чтобы обеспечить Лизе достойную жизнь, я готов пойти даже на преступление.
Но возможен и более благоприятный исход. В Высшой Школе имени Карпова многих способных и подающих большие надежды учеников переводят на бесплатную форму обучения. И я очень надеюсь, что так же поступят и с Лизой. Ведь у нее явный талант к рисованию. Об этом как-то сказал один уличный художник. Как же он там выразился, когда увидел картинку, которую рисовала Лиза, сидя у крыльца нашего дома? "Какое у нее необычное и глубокое видение цвета... Она словно смотрит на мир под другим углом и видит то, чего не замечают простые люди..." Кажется, что-то вроде этого он тогда произнес. Я правда слабо понял, о чем толковал уличный художник, однако он несомненно хвалил Лизу - об этом явственно говорило восхищение в его голосе. Затем он заметил, что ей обязательно нужно поступить в Высшую Школу имени Карпова, и там, благодаря опытным преподавателям, талант Лизы раскроется в полной мере. Но эту фразу уличный художник произнес уже сочувственным тоном, подразумевая, что никто из жителей Финктона не сможет выбраться из этой зловонной ямы.
Уже начались торги за следующий лот, но я так глубоко погрузился в размышления, что едва обратил на это внимание.
Хоть тот уличный художник и уверовал в мысль, что жителей Финктона ничего хорошо не ждет, но я уже очень близок к тому, чтобы дать Лизе достойную жизнь. Скоро она выберется из этой грязи и нищеты и будет далеко-далеко отсюда...
С одной стороны это радовало, но в тоже время и немало беспокоило, ведь теперешнее состоянии Лизы вызывает лишь тревогу. Несколько лет назад, когда умерла ее мать, Лиза потеряла ко всему интерес, замкнулась и почти перестала со всеми разговаривать... В том числе и со мной. И в таком состоянии она пребывает до сих пор.
Когда я сказал ей, что она выберется отсюда и пойдет учиться в Высшую Школу имени Карпова в отделение художников, Лиза лишь пожала плечами. Она пожала плечами даже после того, как я сказал ей, что пойти с ней не смогу и что поэтому видеться мы будет крайне редко, не чаще, чем пару раз в месяц… Подобное безразличие дочери не может не беспокоить.
Ах, как бы я хотел отправиться вместе с ней, чтобы она всегда была под моим наблюдением. Но отбросы из Финктона вроде меня в высшем обществе никому не нужны. Лиза же совсем другое дело. Она еще ребенок, она может стать кем угодно, если с ранних лет направить ее на нужный путь. Так мне объяснил человек из Высшей Школы имени Карпова, когда я узнавал возьмут ли они мою дочь на обучение.
Однако же, пусть меня и не будет рядом, чтобы заботиться о ней, но я уверен, что Лизе пойдет на пользу резкая смена обстановки. Она родилась в Финктоне и все десять лет жила в нем среди всей этой грязи. Она не видела здесь ничего, кроме страданий, как своих, так и чужих. Но когда она окажется в Высшей Школе имени Карпова, куда отправляют учиться своих детей толстосумы из высшего общества, состояние Лизы начнет проходить. Ведь пожив некоторое время в новой, благополучной, совершенно отличной от Финктона обстановке, плохие воспоминания перестанут так сильно давить на нее. Тогда Лиза снова станет веселым, общительным ребенком, каким была раньше.
Краем глаза я заметил какого-то человека, быстро взбежавшего на сцену, хотя торги еще не закончились. Странное поведение этого человека отвлекло меня от размышлений. Одежда на нем была хоть и не такая изысканная, как у аукционера, но все равно видно, что недешевая. Простой рабочий человек носить таких тряпок не смог бы себе позволить. Я невольно шагнул вперед, заметив при этом, что остальные рабочие тоже с любопытством наблюдают за происходящим.
Мужчина низко наклонился - он был выше ростом - и что-то торопливо зашептал на ухо аукционеру. Он слушал молча, сохраняя невозмутимый вид. Через несколько секунд мужчина выпрямился, быстро спустился со сцены и пошел прочь. Никто не проводил его взглядом. Все не отрываясь смотрели на аукционера.
Откашлявшись в кулак, он шагнул вперед и громко произнес:
- Так ребята, результаты торгов за этот лот придется аннулировать. Поступила работенка, не терпящая отлагательств.
После этих слов толпа заметно оживилась. Рабочие зашевелились, стали перешептываться и подмигивать друг другу. Я прекрасно понимал всеобщее возбуждение. Обычно за подобные срочные заказы, требующие немедленного выполнения, Финк расплачивается серебряными орлами. А это валюта куда весомее талонов, на которые ничего, кроме товаров, выпускаемых заводами и фабриками Финка не купишь.
- Работа очень срочная, важная и специфическая, поэтому и оплата соответствующая - пятьдесят серебряных орлов! - торжественно заявил аукционер.
Я шумно втянул в себя воздух. Пятьдесят серебряных орлов! Целых пятьдесят орлов! Да я просто обязан заполучить и выполнить эту работу! Ведь после этого мне нужно будет заработать всего шестьдесят монет. А сделать это за оставшиеся две недели будет не так уж и сложно.
Однако не только на меня произвела впечатление эта сумма. Толпа одобрительно загудела, услыхав о таком щедром вознаграждении. Да, похоже конкуренция обещает быть жесткой.
- Суть работы состоит вот в чем, - продолжал аукционер, - к порту Финктона только что причалил дирижабль "Бриз". Его механизмы находятся в ужасном состоянии - перегрелись предохранители. Их требуется немедленно заменить. И, как вы сами понимаете, сделать это должен специалист, уже занимавшийся подобным делом. Потому что если предохранители будут заменены неправильно, это приведет к печальным последствиям. В худшем случае - к взрыву механизмов дирижабля и гибели экипажа.
Несколько человек разочарованно вздохнули и отступили в сторону. Да, замена предохранителей это дело непростое. Здесь требуются хорошие знания, немалый опыт и определенная сноровка. К счастью, у меня все это имелось - уже приходилось раньше заменять сгоревшие предохранители дирижаблей.
- Поскольку работа очень срочная, начальное время сокращено до десяти минут, - закончил аукционер. - Кто справится быстрее?
Начались оживленные торги. Со всех сторон поочередно слышались выкрики работников.
- Девять пятьдесят!
- Девять сорок!
- Девять двадцать пять!
- Девять десять!
В основном время снижали всего на десять секунд, то есть на самый минимум возможного снижения. Работники понимали, что быстро заменить предохранители не получится, поэтому не хотели, чтобы время слишком сильно сократилось.
Я заметил, что худенький паренек оживился и стал активно участвовать в торгах. Похоже, наконец дождался работы, которая была ему под силу. Я же решил не принимать участие в торгах до тех пор, пока количество участников не сократится вдвое.
Вдруг послышался чей-то громкий, хриплый голос.
- Я сделаю это за семь минут!
Воцарилось молчание. Несколько человек удивленно обернулись. Я тоже стал искать взглядом говорившего и вскоре увидел его - это был высокий, здоровенный негр с развитой мускулатурой. Он стоял, подняв правую руку высоко вверх и, не обращая ни на кого внимания, смотрел только на аукционера. И вдруг он обернулся и, как мне показалось, посмотрел прямо на меня…
- Семь минут раз, - начал аукционера отсчет. - Семь минут два...
- Шесть пятьдесят, - крикнул я.
- Шесть сорок, - послышался неуверенный голос худенького паренька.
Аукционер указал на парня рукой, показывая, что услышал его и произнес:
- Шесть сорок принято. Еще будут предложения?
Люди колебались. Еще больше снижать время было очень опасно - слишком высок риск не успеть вовремя заменить все предохранители. А невыполнение договора чревато серьезными, малоприятными последствиями.
- Шесть сорок раз, - заговорил аукционер. - Шесть сорок два...
Паренек заметно занервничал. Он стал кусать ногти и оглядываться по сторонам. Видимо, испугался, что за шесть минут сорок секунд может не успеть выполнить работу и теперь надеялся, что кто-нибудь еще снизит время.
- Шесть минут! - снова раздался хриплый голос здорового негра.
- Отлично, шесть минут! - прокричал аукционер, явно наслаждаясь происходящим. - Может будут еще предложения?
Негр снова обернулся. В этот раз сомнений не было - он посмотрел прямо на меня. И в его глазах читалось какое-то ехидное выражение. Меня посетила неприятная мысль, что негр затеял что-то недоброе.
- Пять пятьдесят, - крикнул я.
- Пять сорок! - тут же отозвался негр.
Несколько мгновений я хранил молчание и размышлял. Больше никто не пытался снизить время. Теперь борьба шла только между мной и сильным чернокожим парнем.
Когда аукционер досчитал до двух, я крикнул:
- Пять двадцать пять, - и посмотрел на негра торжествующим взглядом. Он не посмеет еще больше снизить время. Пять минут двадцать пять секунд это предел. За меньшее время заменить предохранители очень сложно. Если этому негру когда-нибудь приходилось выполнять такую работу, то он должен знать это.
Однако же, к моему удивлению, ответ негра не заставил себя долго ждать.
- Пять десять! - прохрипел он. - Я управлюсь за пять десять!
- Просто замечательно, пять минут десять секунд, - аукционер посмотрел на меня. - Что на это скажет мужчина в коричневой куртке?
Я почувствовал, что рубашка вся вымокла и неприятно липнет к спине, хотя на улицах Финктона сегодня как обычно прохладно. Этот негр заставил меня попотеть. Неужели он настолько уверен в себе, раз думает, что успеет заменить предохранители всего за пять минут и десять секунд?
- Ну что же, - наиграно разочарованным голосом протянул аукционер, - раз других предложений нет... Пять десять раз...
Я колебался. Негр следил за мной насмешливым взглядом, но я не обращал на него внимания. Еще больше снижать время это чистое самоубийство. Но пятьдесят серебряных орлов...
- Пять десять два, - намеренно растягивая слова говорил аукционер.
Пятьдесят серебряных орлов... Целых пятьдесят серебряных орлов. Когда представиться еще такая возможность за один раз заработать столько монет?
- Пять десят три! И этот лот достается...
- Пять минут! - как можно громче выкрикнул я и поднял правую руку.
Несколько человек посмотрели на меня как на сумасшедшего. Я же бросил взгляд на негра. Но он больше не оборачивался. Его крупная фигура застыла, как каменное изваяние. Я сверлил взглядом широкую, мощную спину негра, пока аукционер вел отсчет.
- Пять минут раз... Пять минут два...
Здоровый негр не делал ни малейшей попытки сдвинуться с места. Я подумал, что возможно он размышляет стоит ли еще снижать время. Но в этом случае, полагаю, его фигура была бы заметно напряжена... Однако он стоял полностью расслабленно.
-Пять минут три... И этот лот достается мужчине в коричневой куртке!
Здоровый негр вдруг обернулся, и я увидел, что он широко улыбается, обнажая два ряда изумительно белых зубов. И это была улыбка... победителя. Я никак не мог понять, почему у него такой вид будто это ему досталась дорогооплачиваемая работа. И еще в его глазах явственно читалось какое-то самоуверенное выражение... Он словно заранее знал, чем закончатся эти торги и результат его вполне удовлетворял.
Мотнув головой, чтобы избавиться от этих мыслей, я направился к сцене. И пока поднимался по ступенькам и шел к аукционеру, несколько человек провожали меня сочувствующими взглядами. Похоже, они были уверены, что мне не никак не успеть заменить предохранители в установленный срок. Да я и сам сомневался управлюсь ли вовремя... Нет, такой настрой мне ни к чему. Я должен успеть! Просто обязан! Ради пятидесяти серебряных орлов, нет, ради Лизы я должен сделать все, что в моих силах.
Аукционер протянул квитанцию и билет. Я хотел было забрать их, но аукционер крепко сжал бумажки. Удивленно подняв голову, я столкнулся взглядом с маленькими бесцветными глазками аукционера. Он больше не улыбался и сейчас на его лице отображалась истинная сущность этого жесткого и злого человека.
-Пять минут, - прошипел аукционер. - А ты смельчак. Или ненормальный. Что более вероятно. Ну что ж, надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
Я давно привык к подобному обращению к себе со стороны людей из высшего общества, поэтому высокомерный тон аукционера пропустил мимо ушей.
Наконец, он разжал пальцы, и я убрал квитанцию и билет в карман куртки. Затем больше ни на кого не обращая внимания, побежал к лифту, дверцы которого были уже открыты. Юркнув в кабину я ударил кулаком по крупной кнопке. Дверцы сошлись вместе, и лифт стал быстро подниматься.



2.
Как только дверцы лифта раскрылись, я сразу же выскочил наружу и со всех ног бросился бежать к свободной гондоле. Конечно, можно было и не торопиться так сильно, ведь отсчет времени начинается только, когда рабочий прибывает на место. Но работать мне придется в ускоренном режиме, поэтому нужно с самого начала настроиться на нужный темп. Да и подручные Финка все же делают для себя пометки как быстро приходит работник - не раз видел, как, они окинув тебя взглядом, записывают что-то в блокноте, когда приходишь на место.
Запрыгнув на гондолу, я подошел к вмонтированному в основание пола роботу. Он дергано размахивал искусственными руками, подзывая к себе. Эти неуклюжие, механические, с резкими движениями создания инженеров Финка всегда раздражали меня. Преодолевая неприязнь, я подошел к роботу и просунул билет в прорезь у него на груди. Послышался жужжащий звук - механизмы проверяли подлинность билета - и спустя секунду робот противным, скрипучим голоском пожелал мне приятной поездки.
В твоей компании приятной поездки не получится, подумал я.
За спиной послышался сухой щелчок - отперся замок двери, ведущей в рубку управления. Я развернулся на каблуках и, толкнув дверь, шагнул внутрь. В крохотном помещении кроме рычага, приводящего в действие гондолу, больше ничего не было. Я взялся за рычаг одной рукой, резко дернул в сторону и вернул на место.
Пол сразу же завибрировал, по стенам прошлась дрожь, послышался стук - ожили механизмы гондолы. Спустя секунду она пришла в движение и мягко заскользила по рельсам. Сначала она шла медленно, но с каждой секундой увеличивала скорость. Я остался стоять в рубке управления и смотрел на висящее среди облаков большое здание порта Финктона. Оно быстро увеличивалось в размерах.
Прошло не более двух минут, как гондола уже причалила. Я вышел из рубки управления и шагнул с гондолы на платформу, слыша за спиной резкий голос робота, желавшего мне приятного времяпровождения.
Вот я и прибыл на место. Вокруг вовсю кипела работа. Было очень шумно, со всех сторон раздавались разнообразные звуки. Но громче всех звучала музыка, которая, как считал Финк, должна настраивать рабочих на нужный настрой и придавать сил. Иногда мелодия затихала и из многочисленных колонок разносился записанный на пленку голос Финка. В основном он в шутливо-приветливой манере толкал вдохновляющие речи, о том как достиг успеха. Каждый постоянный работник порта уже наизусть знал все эти истории и ненавидел их всей душой.
В порту работали в основном негры. Они мыли полы, до блеска полировали поверхность торговых автоматов, таскали огромные мешки и контейнеры на грузовые дирижабли, словом выполняли самую грязную из всех возможных типов работ. Финк считал негров низшей расой, достойной только того, чтобы быть рабами белых. Как он там однажды сказал? "Была у меня собака. В один день я ее не покормил, но она все разно лизала мне ноги. В другой день, я ее избил, но она все равно лизала мне ноги. Когда негры будут такими же преданными, мы позволим им занять место наших собак."
Я отыскал глазами дирижабль легкого класса "Бриз". Это было прекрасное воздушное судно. Конечно, оно не производило такого сильного впечатления, как, допустим, роскошный личный дирижабль Финка, но тоже был очень даже неплох. Каждый житель Финктона, в тайне или в открытую, мечтал о судне вроде "Бриза". Но разумеется эти мечты никогда не сбывались.
Долго разглядывать дирижабль я себе не позволил. Окинув его быстрым взглядом, я метнулся к мужчине, стоящему рядом с судном. Он недовольным взглядом смотрел на часы, но заметив меня, убрал их в карман. Его дорогой костюм, суровый придирчивый взгляд сразу сказали мне, что это один из подручных Финка.
Мельком оглядев меня, он поморщился и ни говоря ни слова сделал жест рукой. Я порылся по карманам и достал квитанцию. Мужчина вытянул руку и очень аккуратно, чтобы ненароком не коснуться моих пальцев, словно они были обильно вымазаны в грязи, забрал квитанцию. Впрочем, мои грубые руки действительно были малость испачканы и резко отличались от изящных, белых запястий мужчины.
Мужчина внимательно прочитал написанное на квитанции, и его брови медленно поползли вверх. Он поднял голову, и в его глазах я увидел легкий интерес.
- Пять минут значит, - скептически произнес он. - Ну посмотрим. Думаю, ты знаешь, что нужно делать.
Я нетерпеливо кивнул. Мужчина махнул в сторону находившегося позади него дирижабля.
- Ну тогда вперед.
Я быстро шагнул к отрытой двери гондолы дирижабля, краем глаза заметив, что мужчина снова достал из кармана часы и открыл крышку. Отсчет пошел. Теперь все зависит от меня.
Разглядывать внутренне убранство времени не было, но я успел заметить, что оно поистине прекрасно. Стены обитые панелями с причудливой резьбой, мебель из дорогого красного дерева, пушистый ковер, в котором ноги так и утопают... Я нашел люк, ведущий на нижнюю палубу, и открыв его, резво спустился по лестнице вниз. И оказался в невозможном пекле.
Вокруг стояла такая жара, что было даже трудно дышать. Я мгновенно взмок от поступившего пота. Все помещение было застлано густым белым паром. Сквозь него виднелось множество механизмов и труб различной величины. Я несколько секунд оглядывался, пока не увидел, что искал - десять капсул, каждая размером с полено. Они прикреплялись к полу у дальней стены.
Подойдя к ним, я присел на колени. В капсулах находятся перегоревшие предохранители. Мне нужно вытащить их и заменить новенькими, которые висят на стене справа.
Я натянул на руки перчатки, отстегнул от пояса гаечный ключ и стал отвинчивать первую гайку на капсуле. Вернее, попытался, но она не сдвинулась ни на миллиметр. Тот, кто ее завинтил обладал недюжинной силой. Мне пришлось взяться за гаечный ключ обеими руками, и только тогда гайка понемногу стала поворачиваться.
К тому моменту когда со второй гайкой было покончено, я был весь мокрый, руки мелко дрожали от напряжения, а глаза заливал пот. Но я не позволял себе расслабиться ни на мгновение. Выпрямившись, я поднял крышку капсулы. Оттуда сразу повалил черный дым. От неожиданности я выронил крышку, закашлялся и стал размахивать руками. Дым быстро разошелся, и внутри капсулы я увидел почерневший предохранитель.
Через толстую ткань перчаток чувствовалось какой сильный жар исходит от сгоревшего предохранителя. Вытащив его и поставив на пол, я снял со стены новый и установил его внутрь капсулы. Затем поставил на место крышку и стал быстро, но туго закручивать гайки. Капсула была настолько горяча, что жар переходил от нее на гаечный ключ. И когда я завинчивал вторую гайку, он уже был таким же горячим - это чувствовалось даже через перчатки.
По старой привычке мысленно я вел отсчет. С первой капсулой управился примерно за сорок секунд. Ну что же, если еще немного ускориться, то на замену каждого предохранителя будет уходить по полминуты. И тогда я покончу с этой работой как раз в установленный срок. Отлично!
Заменив еще несколько предохранителей, я вошел в нужный темп, и работа, как мне казалось, стала продвигаться еще быстрее. Чтобы не терять лишнего времени, гайки я закручивал не так сильно, как они были, но достаточно крепко. В остальном же работу я выполнял очень качественно и в тоже время быстро. Мысли о пятидесяти серебряных орлах и Лизе приободряли меня как нельзя лучше.
Сняв со стены очередной предохранитель и схватив его поудобнее, я повернулся к капсулам. Краем глаза заметив слева что-то постороннее, я невольно обернулся... И чуть не выронил предохранитель из рук.
У стены в самой гуще переплетения труб стояла молодая девушка. Я был настолько изумлен, что несколько драгоценных секунд тупо смотрел на нее, недоумевая кто она такая, когда успела спуститься и каким образом забралась куда-то за трубы. Они в некоторых местах касались тела девушки. И я был уверен, что от труб должен исходить жар не меньший, чем от капсул, однако девушка не проявляла ни малейших признаков боли или неудобства. Он стояла почти не шевелясь и смотрела прямо на меня.
- Ты кто такая? - спросил я не своим голосом. - Как сюда попала?
Девушка не ответила и лишь чуть склонила голову вбок. На ней была красивая одежда из дорогой ткани - длинная синяя юбка и белая блузка. Волосы аккуратно причесаны и убраны в тугой хвост. В общем, по ее внешнему виду сразу было ясно, что девушка из высшего общества. Густой белый дым не позволял более внимательно рассмотреть внешность девушки, но ее лицо показалось мне смутно знакомым. Где-то я ее уже видел, но где и когда вспомнить никак не удавалось.
И тут я вдруг опомнился. Чем я тут занимаюсь? Стою и разглядываю невесть откуда взявшуюся девушку, а должен вместо этого заменять предохранители! И сколько драгоценных секунд ушло в никуда? Пять? Десять? Наверное, не больше десяти, но и это слишком много.
В коленях появилась слабость, но я невероятным усилием воли заставил себя взять в руки. Лиза! Ради нее нужно все успеть вовремя! Я снова взялся за работу и продолжил мысленно ввести отсчет, предварительно добавив пятнадцать секунд к времени, на котором остановился, когда перестал считать.
Заменив еще один предохранитель, я мельком посмотрел на стену слева. Девушки среди труб не оказалось. Ее исчезновение показалось мне еще более удивительным и странным, чем неожиданное появление. Ведь если бы девушка стала как-то выбираться из труб, я сразу бы это заметил краем глаза. В конце концов я решил, что просто переутомился и перегрелся до такой степени, что начались видения. Скорей всего никакой девушки там не было вовсе. Но больше думать об этом я себе не позволил, чтобы сильно не отвлекаться от работы.
Заменяя последний предохранитель, я почувствовал радостное волнение. Если мои подсчеты верны, то я успеваю как раз в установленный срок. Однако предвкушать победу было еще рано.
Когда работа была закончена, я быстро поднялся на верхнюю палубу и вышел на улицу. После невыносимый жары инженерного отсека дирижабля, уличный прохладный воздух показался мне восхитительным. Мужчина в дорогом костюме стоял на прежнем месте и со скучающим выражением на лице смотрел на меня.
- Работа выполнена! - сказал я ему с порога гондолы дирижабля.
Мужчина кивнул, достал из кармана часы и взглянул на них. Спустя секунду поднял голову, с тем же выражением скуки посмотрел на меня и снова кивнул. Затем неспеша пошел прочь. Он не сказал ни слова. Я ожидал немного другого. Он мог бы хоть немного удивиться, ведь я справился с работой за рекордно короткий срок. Вдруг меня посетила тревожная мысль. А что если я не справился вовремя? Хотя нет, в этом случае реакция мужчины уж точно не была бы такой равнодушной.
Глядя, как мужчина остановился рядом с другим рабочим, чтобы дать ему наставление, я вдруг вспомнил о странном появлении девушки в инженерном отсеке дирижабля. Хоть я и пытался убедить себя, что это было лишь видение, вызванное переутомлением, на самом же деле понимал, что та девушка не была плодом моего воображения. К удивлению самого себя, я окликнул мужчину в дорогом костюме.
Он обернулся на меня с явным неудовольствием. Я знал, что простые рабочие вроде меня должны уважительно относиться к людям из высшего общества, поэтому мягким тоном сказал:
- Извините, что отвлекаю вас.
Мужчина молча ждал продолжения, всем своим видом выражая нетерпеливость.
- Вы были здесь все время, пока я заменял предохранители?
-Д а, - резко ответил он, и хотел было отвернуться, но я задал еще один вопрос.
- А кто-нибудь входил в дирижабль после меня?
- Нет.
Это было очень странно. Либо он лгал мне, либо девушка все время находилась в дирижабле.
- А вы не видели девушку в синей юбке и белой блузке? Она не проходила мимо?
- Нет, - по лицу мужчины было видно, насколько я ему противен. По-видимому разговаривать с простыми рабочими было выше его достоинства. Не дав мне больше ничего сказать, он быстро пошел прочь.
И тут на меня навалилась страшная усталость. Все мысли о девушке сразу выветрились из головы. Там внизу, на нижней палубе, я усердно работал в ужасной духоте и не позволял себе ни на секунду расслабиться. И только сейчас сказалось перенапряжение. Хоть я и работал всего пять минут, но вымотался так, будто целый час ворочал мешки с углем. Ноги подгибались, и я был вынужден сесть. Прислонившись спиной к стоящим рядом ящикам, посмотрел на дирижабль "Бриз". Теперь, когда работа была выполнена, я мог хорошенько его рассмотреть.
Он был действительно прекрасен. Хотя человеку вроде Финка он показался бы недостаточно роскошным и слишком маленьким. А вот человеку из высшего общества со средним достатком такой дирижабль пришелся бы в самый раз. Я подумал, как было бы чудесно покататься с Лизой на подобном судне. Но конечно это была несбыточная мечта. Ни один из жителей Финктона не сможет за всю жизнь накопить даже четверти стоимости подобного дирижабля.
Я сидел около ящиков, любовался воздушным судном и предавался размышлениям до тех пор, пока позади не раздался стук тяжелых, нестройных шагов. Едва услышав их, я инстинктивно понял, что пришла беда.
Шаги затихли, казалось, прямо за моей спиной.
- Чандлер?
Этот грубый голос с повелительными интонациями не предвещал ничего хорошего.
Я медленно встал, повернулся и увидел двух мужчин гориллоподобной внешности. На них красовались синие мундиры с большими блестящими металлическими пуговицами. Я почувствовал, как по коже пробежал неприятный холодок. Если за вашей спиной внезапно появляются двое полицейских, это всегда не к добру. Тем более, что в Финктоне полиция защищает лишь людей из высшего общества, а к простым рабочим относится точно так же, как и сам Финк. Впрочем, это и не удивительно, учитывая, что полиция действует по указке Финка.
- Ты Чандлер? - спросил тот, что был повыше. Грубый голос принадлежал ему.
- Да, это я, - ответил я, с удовольствием отметив, что мой голос звучит достаточно твердо. - А что случилось?
- Пойдешь с нами.
Сразу же оба копа двинулись на меня с угрожающим видом.
- Куда? - спросил я, чувствуя учащенное сердцебиение. - Что происходит?
- Скоро узнаешь.
Когда копы окружили меня и крепко взяли под руки, я понял, что дела мои действительно плохи. Я попытался сопротивляться, но не учел насколько же был еще слаб. Да и вырваться из захвата этих двух громилоподобных копов было не проще, чем освободиться от стальных тисков.
- Не дергайся, приятель, - суровым голосом предупредил один из копов. - Себе же хуже сделаешь.
Я перестал сопротивляться, и они потащили меня к полицейской канонерке.

[ВАСЕКС]

18+, рассказ-эксперимент, рассказ-прикол, очень нецензурный, умудрился занять им четвертое место в мирфовских ужастиках 2015

Скрытый текст:

Вещь не в себе