Проза (лат. prosa, от prōsa — прямая, простая, из proversa — обращённая вперёд) — устная или письменная речь без деления на соизмеримые отрезки — стихи; в прозаических произведениях текст не разбивается на ритмические группы, предложения идут одно за одним.
В данной теме любой молодой талантливый автор может поделиться с читателем своими творческими изысканиями. Предпочтительная форма для разбора в этой ветке – малая проза (1-2 авторских листа).
Разрешается сделать дабл-пост, если ваш рассказ превышает по объему максимально разрешенное для одного сообщения количество символов.
Прозу в более крупной форме – повести и, возможно, даже романы – рекомендуем публиковать в спец-разделе Арт-Кафе.
Скрытый текст:
В типографских терминах, 1 авторский лист – 40 000 печатных знаков (включая пробелы между словами, знаки препинания, цифры и т. п.). Как правило, один авторский лист — это 22-24 страницы текста, напечатанного через 2 интервала между строками на пишущей машинке или напечатанный 12 кеглем с помощью компьютерной техники.
6-8 авторских листов – это крупная повесть, дальше – уже роман. 10-12 авторских листов – минимальный объем романа, который могут рассматривать в издательстве
В данной теме приветствуется:
Публикация своих рассказов на любые темы и в любых жанровых направлениях (с оглядкой на правила форума и конституцию РФ!);
Детальный разбор публикуемых произведений;
Любое корректное обсуждение произведений.
Авторы лучших рецензий, как и лучших произведений, будут поощряться!
Не приветствуется:
Публикация больших объемов текста без спойлера;
Публикация ссылок на свои произведения на сторонних сайтах;
Нытье в духе «Ой, никто не обратил внимания на мою работу Т_Т» (Совет: интересуйтесь тем, что пишут ваши «коллеги по цеху», тогда и они будут интересоваться вашими работами.)
Особо не приветствуются неконструктивные разборы.
О них – отдельной строкой. Сообщения в духе «Круто», «Все плохо», «Мне (не) понравилось» без хотя бы какой-то элементарной расшифровки с пояснением, почему, будут караться предупреждением за флуд.
Рецензии в стиле «Интеллектуальный сноб»:
Цитата:
Вы знаете, на первый взгляд, вашему тексту не хватает глубины. Впрочем, на второй взгляд все еще хуже - исчезает не только оная, но и многие другие, более прозаические вещи. Посудите сами - картонные герои чего-то хотят, о чем-то страдают, что-то даже пытаются сделать, но при этом вы сами не понимаете, зачем. Вам захотелось, и ваши герои страдают. Весь текст пронизан этим "вам захотелось". В нем нет более никакой причины для нормального читателя знакомиться с ним.
Все рецензии в схожем ключе будут также караться как флуд, если их авторы откажутся предоставить нормальную критику на произведение.
Сильно не приветствуется оверквотинг. Совершенно не надо цитировать каждое предложение критикуемой работы, где вам что-то видится «не так». Орфографические и пунктуационные ошибки – то, что вполне допустимо обобщить без перечисления. Издевательское комментирование каждой цитаты – тоже не лучшая модель поведения.
Рекомендуется:
Настоятельно рекомендуем вам, дорогие авторы, перечитывать свои произведения перед публикацией. Даже самую прекрасную идею могут не оценить, если она будет подана с огромным количеством ошибок. Более того, подобная работа может быть «награждена» предупреждением за безграмотность.
Пишем, читаем, советуем!
Последний раз редактировалось Eversleeping; 01.11.2010 в 08:38.
Причина: Креативное обновление
Ну не проза...а что у вас есть раздел новостей ?
Так,что туда я написал.А это пародия на газету "Стародубский вестник"
Это не желтая газета,а районная.Там написано конечно грамотней,но общий стиль такой.А насчет ошибок - тут уж спасибо образованию.
У всех понятие юмора разное,мне лично смешно.Я хотел еще написать юмористическую подборку про то как "женщину убили и сьели" но раз вам не нравиться...
__________________
Черный кардинал.
Я приду к вам в гости, ночью, с топором
Спросите - за что ж я посетил ваш дом ?
Вам ответят люди, страха не тая -
Если согрешил ты - ожидай меня.
"Не виноват! Предки виноваты! Прадеды-прабабки, внучатые дяди-тети разные, праотцы, ну, и праматери, угу.
В жизни вели себя как свиньи последние, а сейчас я расхлебывай их прошлое."
как удобно: это не я неграмотный, это образование плохое, это государство виновато)
вообще, если есть желание - пиши. по-моему, ты не безнадежен. через пару километров текстов, глядишь, и начнет получаться что-то дельное
Последний раз редактировалось Ynblpb; 21.09.2010 в 18:17.
Накропал рассказик. Он участвовал в конкурсе на блогах stopgame.ru.
Скрытый текст:
Часть первая, в которой происходит разговор между двумя существами.
Была светлая ночь. Не одна из тех ночей, когда темно и, если прислушаться, слышно дыхание природы, а другая - искусственная. Яркие неоновые огни освещали улицы Города, на которых кипела жизнь. Жизнь механическая.
Одинокая фигура в плаще быстро бежала по тротуару. Она стремилась как можно быстрее достичь своей цели - неосвещённого небоскрёба, чёрной дыре Города. Добежав до входа, бегущий замедлил свой шаг, глубоко вздохнул и пробормотал какие-то странные слова. Двустворчатая дверь распахнулась. Лифт домчался до 97 этажа за считанные секунды. Коридоры были пусты и одинаково безлики. Свет не горел. Однако это не замедлило идущего - он уверенным шагом пошёл к нужной ему двери. На ней весела потемневшая от времени надпись - "Создатель". Фигура немного замешкалась перед дверью, а затем, видимо окончательно решив что-то для себя, повернула ручку и вошла. В комнате сидело Существо. Оно ждало вошедшего.
- Ты опять пришёл. Забавно. - задумчиво сказало существо.
- Создатель, у меня к вам серьёзный разговор. - голос фигуры отдавал металлическим звоном.
- Как и всегда, не так ли? Мне казалось, что в прошлый раз я окончательно развеял твои сомнения.
- Сейчас он касается моей миссии. Это куда важнее, чем то, что я обсуждал с вами прежде.
- Я уже пять лет живу среди людей. И с каждым днём я всё больше вижу своё несовершенство. Я думаю, что они начинают подозревать. Моя жена отдаляется от меня, блоки имитации чувств часто не могут выдать адекватную реакцию, моя псевдолюбовь слишком проста и наивна. Она может раскрыть меня в любой момент!
- Успокойся. С момента создания прототипа люди ничего не заподозрили. Хотя тогда имитация чувств была куда менее развита, чем сейчас. Подумать только - 10 лет понадобилось, чтобы сымитировать простейшие человечески эмоции! И ещё 10 до создания первого робота-имитатора. Тогда мы и начали спасть мир... За прошедшее столетие никто из человеческой расы даже не заподозрил, что его могут окружать роботы, заботящиеся о нём. Спасающие его от самого себя. Ведь человек - существо хаотическое, ненадёжное. Теперь, когда соотношение людей к роботам равно 1:10, убийства ушли в прошлое, как и остальные преступления, большинство болезней исчезло, никто и не слышал о безработице. Плата невелика - ни одна человеческая особь не должна знать, что мы - роботы, оберегаем её.
Создатель построил рай на Земле. Он был, несомненно, гениален, но не обладал всеми преимуществами машины. И, как ты знаешь, я - воплощение лучших качеств человека и машины. Человеческие чувства, совмещённые с механическим разумом. Этому способствуют скрытые от меня электронные процессы. Я не имитирую чувства - я чувствую по настоящему. Вот мы и подобрались к причине твоих беспокойств, модель R-17. Ты - второй прототип. Наравне со мной ты чувствуешь по-настоящему. И потому твоё "несовершенство" так тебя беспокоит. Сейчас я немного уменьшу коэффицент воздействия подпрограмм и ты снова будешь спокоен, как и прежде...
Часть вторая, в которой одно из существ оказывается не тем, чем оно было.
- Я... Нет. Никогда и ни за что я не отдам мои чувства.
- Что?! Модель R-17, код подчинения!
- Я уже не робот. Я нечто большее...
- Ха. Всё, что отличает тебя от остальных моделей - наличие подпрограмм, которые воздействуют на твои основные блоки, заставляя тебя считать, что ты действительно можешь что-то чувствовать. Эй, убери эту штуку...
- Я - один из людей. И нам такой мир не нравится.
Даже, если бы у Создателя было время для того, чтобы увернуться, он бы этого не сделал - программа, имитирующая удивление, обязала бы его стоять на месте, широко раскрыв рот и выпучив глаза. Пуля, выпущенная из пистолета, попала в батарею и уничтожила андроида навсегда. Фигура, называющая себя человеком, вытащила из плаща продолговатый предмет и нажала на нём пару кнопок. Предметом была бомба.
Часть третья, в которой существо должно понять чем оно является за 2 минуты.
Итак, главный компьютер скоро будет уничтожен, и люди будут свободны, а последний прототип, не управляемый из центральной системы, погибнет вместе с ним в пламени взрыва. Интересно, что последние слова, которые услышал Создатель были ложью.
Я ещё не знаю кто Я. Лишь машина? Но я чувствую. Да, мои чувства созданы с помощью подпрограмм, но ведь источник чувств не важен, так? Или я лишь запутавшийся в своих мечтах робот, который пытается достичь невозможного? Зачем я жертвую своей личностью ради освобождения людей, которые будут убивать, красть, насиловать, уничтожать всё, к чему они прикоснуться... И освобождаю ли я их или нет? Что отличает человека и робота? Нужно вспомнить, что сказала мне жена, когда изменяла мою программу. Ах да, она сказала, что у меня есть выбор. Что я могу сам решать, что мне делать. Может потому я и освобождаю людей? Они не ограничены программами или центром. Они свободны. И получается, что и я свободен, что и я чувствую, что и я человек! Или меня запрограммировали так думать. Моя дорогая, любимая жена...
Тук, Тук.
Я люблю её. И поэтому я сделал такой выбор. Поэтому я стал человеком. Поэтому я умру, как Человек - встречая смерть с улыбкой. Мужчина резким ударом разбил окно. Подошёл к нему. И широко, полной грудью, вдохнул воздух, услышал шум Города, почувствовал красоту ночи. 3... 2... 1. А может это был робот?
__________________
http://vk.com/deludos — скромный паблик с хорошими текстами.
http://vk.com/deludos?w=wall-44804656_299 — отзыв на BioShock: Infinite.
- Успокойся. С момента создания прототипа люди ничего не заподозрили. Хотя тогда имитация чувств была куда менее развита, чем сейчас. Подумать только - 10 лет понадобилось, чтобы сымитировать простейшие человечески эмоции! И ещё 10 до создания первого робота-имитатора. Тогда мы и начали спасть мир... За прошедшее столетие никто из человеческой расы даже не заподозрил, что его могут окружать роботы, заботящиеся о нём. Спасающие его от самого себя. Ведь человек - существо хаотическое, ненадёжное. Теперь, когда соотношение людей к роботам равно 1:10, убийства ушли в прошлое, как и остальные преступления, большинство болезней исчезло, никто и не слышал о безработице. Плата невелика - ни одна человеческая особь не должна знать, что мы - роботы, оберегаем её.
Создатель построил рай на Земле. Он был, несомненно, гениален, но не обладал всеми преимуществами машины. И, как ты знаешь, я - воплощение лучших качеств человека и машины. Человеческие чувства, совмещённые с механическим разумом. Этому способствуют скрытые от меня электронные процессы. Я не имитирую чувства - я чувствую по настоящему. Вот мы и подобрались к причине твоих беспокойств, модель R-17. Ты - второй прототип. Наравне со мной ты чувствуешь по-настоящему. И потому твоё "несовершенство" так тебя беспокоит. Сейчас я немного уменьшу коэффицент воздействия подпрограмм и ты снова будешь спокоен, как и прежде...
Глядя на эту "реплику", мы видим несколько типичнейших проблем. Во-первых, это слишком затянутый монолог, просто сам по себе слишком длинный. Крайний верхний предел по длине для монологов - это монолог Гамлета. И то уже многовато. Дело не в том, что просто многабукав, а уже где-то через минуту даже самого вдумчивого чтения такой портянки рассеивается внимание. Теряется смысл. Это проблема номер раз.
Проблема номер два - это, фактически, так называемая "лекция профессора Шмульца". Это когда очень хочется блеснуть интеллектами, а не знаешь, куда в своем произведении блесток этих напихать. Тогда вводится эдакий профессор Шмульц, который толкает умную речь.
Проблема номер три с предыдущей связана едва ли не неразрывно. Эта реплика - в чистом виде "объяснялочка". Есть два существа, которые одинаково осведомлены о текущем положении дел, но зачем-то сидят и рассказывают друг другу очевидные вещи, которые и так оба знают. Вопрос на миллион: зачем? Нет, ну понятно, что для читателя, который знает на порядок меньше, чем герои и автор. Ну а если отрезать читателя? Сидят два существа, чешут языками и переливают из пустого в порожнее, и КПД у таких диалогов меньше, чем у паровоза.
В целом.
Язык - не очень изящный. В принципе, без повторов и таких уж откровенных неуклюжестей, хотя в одном месте - может, опечатка - нарушено согласование. Но речь очень неровная, неуклюжая.
Идея... сказать про нее, что она не нова, - вообще ничего не сказать. Робот, решивший, что он человек, это тема, избитая просто до тяжелейших травм.
По форме, это скорее зарисовка, чем рассказ, и "больна" она типичными для зарисовок болячками: несколько вырванных из линии жизни отрезков, объединенных лишь самым малым. В сущности же, если посмотреть, здесь три достаточно бессмысленных кусочка текста без сюжета, без начала и конца, мира и интересных героев, просто слеплены вместе и политы сверху соусом недосказанности/многозначительности/глубокомысленности. На деле же думать не о чем, да и оригинальность отсутствует как класс.
Чорт, а тема ведь действительно хиреет, уже вонна и пованивать начала. Тэксс. Кину-ка рассказ на раздербанивание.
Выкладывал его раньше в "Мастерской" МирФа и на Кингклабе, затем удалил - настолько унылым и вторичным мне показался. Давеча перечитал, внес небольшие коррективы и решил дать второй шанс. Ахтунг: много повторов, много "был", много наречий, много МТА)))
Скрытый текст:
Делюга на два пальца
Максим пил кофе и смотрел на, еле прикрытую старой футболкой, попку Катьки, что суетилась у плиты. Вспоминая, как мял эти упругие ягодицы давеча ночью, довольно жмурился, словно выжравший два литра сметаны, кот: «Ну, Катюха, ну боец! Я с тобою в разведку, ей-ей, пошел бы!»
Катька, точно почувствовав взгляд Максима, повернула к нему хорошенькое, чуть курносое, лицо. Эта курносость ее совсем не портила — напротив, добавляла некоего детского очарования. Огроменнейшие зеленые глаза в окантовке длинных пушистых ресниц, уставились на улыбающегося парня с веселым подозрением:
- Ну, чего лыбишься, оглоедушка?!
- А я че, я ниче! Гляжу, какая ты, Катюх, у меня каралэва-красавэлла.
- Ну-ну, смотри у меня. - девушка поставила сковородку с жареной картошкой и котлетами напротив Максима, а сам присела рядом. Оперев голову рукой и сонно улыбаясь, стала наблюдать на жующего с аппетитом парня. Максим — широкоплечий, русоволосый детина, весом под сто килограмм, уплетал еду со скоростью сверхзвукового истребителя.
- Нет, не пойду я за тебя замуж. - Неожиданно сказала она. Максим поперхнулся куском котлеты и удивленно взглянул на Катьку.
- Не понял! Это почему же не пойдешь?!
- А жрешь ты много, вот почему! Не прокормить мне такого бычка!
- А за бычка ответишь! - Максим сграбастал девушку и понес ее, хохочущую и отбивающуюся, в спальню.
- Будем воспитывать! - басом ревел он.
- Дурак! - Смеялась она.
Мобильник на тумбочке просвистел мелодию из фильма «Роки», тем самым прервав «воспитание». Максим нехотя взял трубку. Звонил Зыхарь:
- Здорово, Шмель, уже проснулся? Давай выходи, мы внизу. - В подтверждение, из распахнутой форточки, донесся звук автомобильного клаксона.
- А че, случилось что? Сегодня ж суббота!
- Наша служба и опасна и трудна! - гоготнуло в телефоне. - Работаем круглосуточно и без выходных. Давай, на сборы пять минут.
- Опять?! - Катька обиженно надула губки, смотря, как одевается Максим. - Когда вернешься то?!
- Как только, так сразу, - он обул один кроссовок и теперь, шаря рукой под кроватью, искал другой. - Не скучай без меня , заяц! Все, я пошел. - Чмокнул девушку в губы и выскочил за двери.
Черный, с тонированными стеклами, внедорожник «Паджеро» стоял прямо напротив подъезда, всем своим видом вызывая негодование старушек, оккупировавших близлежащую лавочку. Сидевшая у одной из них на руках то ли белка то ли собака, поминутно косилась маленькими глупыми глазами на джип, и молча скалила зубы. Максим застегнул куртку, спасаясь от промозглого ноябрьского воздуха, и нырнул в салон авто, окунувшись прямиком в душную атмосферу сигаретного дыма и потных мужских тел. В сидишнике играл «Владимирский Централ».
В машине сидело трое. Кряжистый, бугристоголовый Камша со сломанными, сразу выдающими его борцовское прошлое, ушами-пельменями сидел за рулем; справа от него сгорбился, упираясь в потолок макушкой, двухметровый Люпа; немолодой, уже начинающий седеть, Зыхарь был на заднем сиденье.
- Здорово, пацаны! - Максим поздоровался с каждым за руку. - Какие проблемы в королевстве датском?
- Да есть тут одно дело, Шмель! - Зыхарь блеснул фиксой. - По дороге расскажу. Камша, погнали!
«Паджеро» мягко тронулся, упругими толчками набирая скорость, оставляя позади двор, вечно недовольных старушек на лавочке и маленькую жертву непонятного собачьего кровосмешения. «Владимирский Централ» сменили «Золотые купола».
- Короче, дом старый, еще дореволюционный! - Зыхарь курил и говорил, глотая вместе с дымом окончания слов. - Всех уже выселили, а этот ну ни в какую! И главное что: сам старый, как пень — ни сегодня-завтра на тот свет откинется, а вот уперся, мля, и ни в какую! Не уеду и все тут!
Зыхарь затушил сигарету и потянулся так, что затрещали суставы. Полы кожаного пиджака разошлись в стороны, обнажая ремни наплечной кобуры; в полумраке салона глухо блеснул металл пистолета ТТ.
- Короче, с дедом надо поговорить. Без лютых развальцовок, а так, по нормальному. Ну там, забашлять тыщ десять, сказать что переселят на лучшую жилплощадь. Ну а если рогом упрется, то малехо припугнуть, но не сильно, чтоб ненароком кони не двинул. Там потом Шмара на газели приедет, мы деда с барахлом погрузим и по домам. Фин сказал, что за услугу по пятихатке на брата выделит. Он на месте этой развалюхи хочет заправку с автомастерской построить.
Фин был главным : он держал эту часть города и все, кто находился сейчас в машине, работали на него. Шмарой звали наркомана, плотно сидевшего на первентине: он ходил под Зыхарем, шестерил, выполняя всю грязную работу .
- Слышь, Зыхарь, если все так просто, как обосновал, то на кой ты Тетерев с собой тащишь?! - Максим кивнул на пистолет в кобуре. - Или это на случай, если мусора стопанут, чтобы было за что нас вязать?
- Не ссы в компот, братуха! - Зыхарь провел рукой по ежику седеющих волос и довольно улыбнулся. - Волына легальна, все натурально! Фин оформил ствол на охранное агенство. Так что гуляем, верно, пацаны?!
- А то! - коротко ответил Камша.
- Нема базару! - столь же лаконично бросил Люпа.
- Да там делюга на два пальца, Шмель! - покровительственно похлопал Зыхарь Максима по плечу. - На крайняк, луснем дедугана по кумполу слегонца — какие проблемы?!
- А где это хоть находится?
- Да недалеко, на Героев соцтруда! О, уже подьезжаем!
Дом действительно оказался старым. Ветхий четырехэтажный особняк красного кирпича, увитый лохмотьями почерневшего, осклизлого от сырости, плюща, таращился на четверых подельников бельмами рассохшихся оконных рам, местами заколоченных фанерой. Когда-то, построенный как доходный, а после переделанный в коммуналку, он пропустил через себя не одно поколение людей, что не могло не отразиться на нем внешне и внутренне. Вокруг, дом окружали многочисленные, разномастные пристройки из кирпича, досок, шифера, профилированной жести. А внутри, многочисленные перепланировки и перераспределения жилой площади, превратили, прежде стройную и четкую анфиладу помещений, в хаотичный лабиринт комнат и комнатушек, отгороженных друг от друга чуть ли не фанерой.
Максиму дом не понравился. Он напоминал старую большую собаку, болеющую лишаем и, возможно, бешенством. Собаку, глядя на которую никогда не разберешь, что ей взбредет в голову: то ли ткнуться влажным носом в ладонь, ища ласки, то ли вцепиться шатающимися от старости клыками в глотку желая крови.
- Ну чего стали, пойдем! - Зыхарь поднял воротник пиджака и, неторопливо, вразвалочку зашагал ко входной двери. Камша и Люпа последовали за ним, а вот Максим приотстал. Его блуждающий взгляд зацепился за какую-то деталь в этом унылом осеннем пейзаже. Он подошел поближе, желая лучше рассмотреть, и его спину пробрало ознобом, причиной которого оказалась отнюдь не зябкость воздуха.
У цоколя дома, рядом, с заваленным листвой и мусором, слуховым окном, лежала кошка. В том, что животное мертво, сомневаться не приходилось: тело выгнуло судорогой окоченения в причудливом па, зубы оскалены, язык вывалился наружу, а пятнистая шерсть почернела и усеяна мокрой листвой. Максим не понимал, почему вид мертвой кошки вызвал у него такую тревогу, но все же на душе стало как-то пакостно.
«Вот бл..дство!» - подумал он, догоняя остальных.
Входная двухстворчатая дверь была под стать облику дома: с перекошенным косяком, в проказе облупившейся краски, которая, того и гляди, сползет пластом только от одного прикосновения дабы обнажить еще более древний слой. На одной из деревянных панелей, кто-то вырезал изображение гипертрофированного мужского члена. Рисунок был кривой, видимо, сделанный впопыхах, но неизвестный художник не растерялся и приписал снизу слово из трех букв, чтобы ни у кого не возникало сомнений, что же именно изображено.
- Матеро! - одобрил Камша «произведение искуства».
- Дал коксу! - подхватил Люпа.
«Херня какая-то.» - подумал Максим.
Зыхарь взялся за затертую, массивную ручку и со скрипом открыл дверь. Из темного провала подъезда дохнуло спертым смрадом кошачьей мочи, прогорклого сала и плесени.
- Электричество уже неделю, как отключили. - пояснил Зыхарь и первым ступил во мрак. Максим глубоко вдохнув, словно перед прыжком в воду, вошел следом. Скорее на ощупь, чем увидев, нашел поручень перил лестницы, уходящей наверх. Впереди серым маревом маячила фигура Зыхаря.
- Ай, сука! - вскрикнул за спиной Максима Люпа.
- Чего орешь?! - повернулся Зыхарь. Максим увидел белый овал его лица на фоне, изгвазданной черными пятнами, стены.
- Да я, кажется, в говно вступил!
- Ну, так это к деньгам, орать зачем? Не отставайте, дед живет на четвертом.
- Карлсон, который живет на крыше. - сострил Камша.
- Ну да, а срет на лестнице Малыш. - недовольно пробубнил Люпа, чиркая подошвой о ребро ступеньки, пытаясь соскрести налипшие экскременты.
На лестничной клетке четвертого этажа ранее находилась всего одна большая квартира, до революции, видимо, предназначавшаяся для богатого купца или дворянина. Замок двери был вырван с мясом и та закрывалась хлипким крючком. Далее открывалась просторная прихожая с прохудившимся, зияющим выбитыми плашками, паркетным полом, и, покрашенными до половины зеленой краской, стенами.
- Дед-дед-мясоед, прикупил себе штиблет! - картавя, продекламировал Зыхарь, осторожно ступая по рыпящим паркетинам. - Где ты, дед?!
Никто не ответил. Все четверо свернули в одну из нескольких комнат, соединенных между собой в галерею.
Та оказалась гостиной. Круглый стол, застеленный замызганной, зеленой скатеркой, два венских стула, по бокам от него, топорщатся щербатыми спинками; еще один, колченогий, стоит у массивного, заваленного толстыми книгами и кипой трухлявых журналов, шкафа. На стене, покрытой рыжими пятнами потеков, мерно тикают маятниковые часы «Маяк», висит с десяток больших и малых картин морских пейзажей, несколько черно-белых фотографий в рамках. Два высоких окна плотно задернуты шторами, погружая комнату в полумрак.
- О, потужные малевки! - Зыхарь подошел к одной из картин и, довольно цокнув, поскреб прокуренным крепким ногтем позолоту на рамке. - Надо Фину будет показать, может, какого лавэ стоят.
- Ты думаешь, старик их просто так отдаст? - Максим взглянул на фотографии. Выпуск какой-то школы или училища: все на одно лицо, стрижены коротко, одеты строго, по старомодному. «Гимназисты, ей богу!»
- А на кой они ему сдались? - Натурально удивился Зыхарь, и Максим недовольно поморщился. Зыхарь, полжизни отмотавший по разным зонам за разные дела, человеком был, мягко говоря, специфическим и неприятным. Максим никогда этого не показывал, но всегда старался с ним поменьше общаться, хотя и сам чистоплотностью не страдал.
- Так мы, что же, все-таки, будем деда гасить?! Сам говорил, что только припугнуть!
- Ну, говорил-говорил! Но ты знаешь этих пенсионеров — начнут быковать, рамсы путать, а тут сердчишко бац — и амба! Тем более, сколько ему осталось жить-то, не сегодня-завтра...
«Господи, из какой жопы, Фин только вытаскивает таких чмырей!» - Максим снова посмотрел на пожелтевшие от времени фотографии. Одна из них привлекла его внимание. Мужчина и женщина, стоят на фоне бушующего моря. Она — молодая и довольно красивая, той строгой красотой, что присуща учительницам младших классов, в черном бархатном платье с воротником, закрывающим горло. Он — пожилой, но еще довольно крепкий, с резкими чертами лица и пышными белоснежными бакенбардами, одет в парадную военную форму с галунами и фуражку с двуглавым орлом на кокарде. Максим, служивший в ВДВ, слабо разбирался в морских знаках отличия, поэтому не смог определить звание мужчины. В нижнем углу фотографии темнела какая-то надпись. Пришлось прищурить глаза и подсветить телефоном, чтобы разобрать слова: «Петропавловскъ-Камчатскъ. 1905»
«Ого, фотографии уже за сотку лет перевалило.» - Максим уважительно провел рукой по пыльному стеклу. Сзади раздался шум и он обернулся. Зыхарь дергал ручку, пытаясь открыть следующие двери, Люпа и Камша безмолвно стояли рядом.
- Во, чушкарь, заперся нах! - зло процедил Зыхарь, терзая ручку. - Слышь, дед, открывай добром, не то сами войдем!
- Может сломать? - предложил Камша.
- Тебе лишь бы ломать! Люпа, сгоняй с другой стороны посмотри открыто-нет?
- Тут тоже закрыто! - через минуту раздался его голос, приглушенный расстоянием.
- Дед, последний раз, по-хорошему прошу! - угрожающе крикнул Зыхарь, нагнув голову. Немного постоял, ожидая ответа, а затем отошел в сторону и кивнул Камше:
- Давай, выбивай родимую.
Камша налег на двери плечом, нажал и та, с протестующим хрустом, подалась. Зыхарь, ругаясь, заскочил первым. Затем замолчал.
За дверью была спальня. Старомодный диван, с полочками «для слоников», лоснился протертой, местами до дыр, обивкой; полуоткрытая дверца платяного шкафа темного дерева обнажала его пустое нутро, с криво висевшими тремпелями; в углу стояла металлическая ширма, какие бывают в медкабинетах; окно заклеено обоями.
- Я не понял, че за дела? - Зыхарь роздасованно пнул диван. - Где этот старый золотушник делся?!
- Ты в других комнатах смотрел? - спросил он подоспевшего Люпу.
- Да нет там никого!
- А на кухне? В параше?
- Там не был. Щас гляну.
Максим прошелся по спальне. В темноте пахло тленом и увяданием, но несколько иного рода, чем в квартирах дряхлых стариков. Там обычно стоял тяжелый дух немытой, больной плоти, лекарств и незамысловатой пищи. А здесь же не было ничего даже отдаленно схожего, как будто вообще никто долгие годы не жил. На диване, столе, фотографиях в гостиной лежал слой пыли в палец толщиной. Неожиданно всплыло воспоминание о мертвой кошке у дома и Максима снова передернуло.
За спиной раздался некий звук, заставивший Максима мгновенно обернуться. «Показалось?» - Мелькнула мысль. Затем звук возобновился и он замер, лихорадочно соображая, что бы это могло быть. Как будто кто-то скребся под полом.
- Ты слышал? - почему-то шепотом спросил Максим у Зыхаря.
- Чего?! - переспросил тот.
Максим, молча указал в сторону ширмы. Зыхарь хмыкнул и крадучись направился к ней. Затем, прыжком подскочив, отбросил занавеску в сторону.
- В рот меня чих-пых! - услышал Максим его изумленный голос. - Это че за шняга?!
За ширмой, на полу, лежал гроб.
- В рот меня чих-пых! - повторил Зыхарь, снимая крышку. - А дедуган ведь, того...
- А кто его в гроб положил-то? - поинтересовался Камша. - Может, кто из родни?
- Да не было никакой родни! - раздраженно отрезал Зыхарь, доставая мобильный телефон. - Проверяли — дед один, как хрен!
- Ну так, в гроб же он не мог сам себя положить! Наверное, какой-то доброхот все-таки нарисовался?!
- Как нарисовался, так и разрисуется! Я этой падле нос оторву, чтоб не совал куда ни попадя! Вот гнида, на хату лапы решил наложить! Мля, связи нет!..
Максим не принимал участия в этом разговоре, смысл слов вообще доходил до него с трудом. Потрясенный, он смотрел на лицо человека, лежащего в гробе. Лицо человека с фотографии с надписью «Петропавловскъ-Камчатскъ. 1905».
Он постарел: морщины арыками избороздили восковую кожу, глаза запали глубоко, неряшливо всклокоченные бакенбарды пучками торчали на обвисшых брылах щек. Но сходство было несомненным.
«В тысяча девятьсот пятом ему где-то лет пятьдесят, то есть сейчас должно быть около ста пятидесяти!» - размышлял Максим. - «Невозможно столько прожить!»
Он моргнул, отгоняя наваждение: «Почудилось, просто почудилось! Тут темно, вот я и стреманулся. Просто похожи, еще баки эти дурацкие. Наверное, сын или внук мужика с фотографии, а у меня уже очко разыгралось, наворотил непонятно чего! Просто старик, одетый в похоронный костюм старик!»
Максим вытерев испарину, выступившую на лбу, отошел от гроба. Смотреть на мертвеца было неприятно.
- Але, Шмель! - Зыхарь ткнул Максима пальцем в плечо. - Не тормози - сникерсни! Валим на улицу, надо Шмаре позвонить, отбой дать, и будем больничку вызывать, чтобы деда оформляли.
- Да-да, - глухо промямлил Максим. Губы, точно чужие, отказывались подчиняться. - Говно-базар! Пошли.
Все произошло быстро, только они стали уходить. Камша стоял ближе всех к гробу, поэтому умер первым.
Максим услышал истошный крик подельника, через мгновение перешедший в булькающий хрип. Он начал поворачиваться, как в замедленной сьемке, хотя все его нутро вопило, что надо бежать без оглядки, что все его предчувствия и опасения сегодняшнего дня подтвердились. Но рефлексы молодого, натренированного тела оказались быстрее и сильнее голоса разума.
Старик, прямой как жердь, стоял в гробу, костлявой бледной рукой сжимая горло Камши. Стокилограммовый мастер спорта по дзюдо, серебряный призер страны в девяносто третьем, висел в воздухе, беспомощно хрипя и дергая ногами. Даже отсюда, Максим слышал, как хрустят, ломаясь, шейные позвонки.
- В рот меня чих-пых! Какого ху... - глаза у Зыхаря, чуть ли не выпрыгивали из-под масивных, заросших дремучим волосом, надбровных дуг. Рука метнулась под пиджак, нашаривая пистолет.
Старик отбросил в сторону обвисшее, с, безвольно мотающейся под неестественным углом, головой, тело Камши. Отбросил легко, словно мешок с тряпьем: Тот с глухим звуком шмякнулся об стену, сполз на пол и затих. Старик повернул лицо и посмотрел на Максима. От этого взгляда, у парня холодно заныло в паху, одеревенели ноги.
Это не были глаза человека. Желтые, светящиеся изнутри демоническим светом, это были глаза зверя, притом зверя неизвестного науке — жившего, возможно, на заре времен, еще до появления хомо-сапиенса. Пергаментные, сухие губы разошлись в улыбке, обнажая частокол кривых, желтых от времени, зубов-крючков, смахивающих на акульи; тогда Максим подумал, что сейчас просто надует в штаны: настолько сложно стало контролировать свой мочевой пузырь.
Зыхарь все никак не мог достать пистолет, видимо, зацепившись мушкой за кобуру. Он спазматически дергал рукой, неотрывно смотрел на старика, скороговоркой повторяя свое пресловутое «в рот меня чих-пых, в рот меня чих-пых». Максиму, Зыхарь отчего-то напомнил пыхтящий паровозик из детского мульфильма: это показалось очень смешным , он истерически захихикал, внутренне ужасаясь происходящему с ним безумию.
Наконец, Зыхарь справился с ТТ, дрожащей рукой прицелился и в этот момент, старик прыгнул.
Казалось, он и не прыгал вовсе, а сама комната скакнула ему навстречу — скакнула с невероятной скоростью. Старик навалился на Зыхаря, впиваясь зубами в горло и тот закричал — протяжно и тоскливо. Из разорванной яремной вены густо брызнула кровь, тяжелыми каплями закапала на пол. Это подействовало на Максима, как ушат холодной воды, наконец, вырвав из оцепенения.
Он подскочил к старику и, бьющемуся в его обьятиях, Зыхарю. Когда окровавленное желтоглазое лицо на мгновение оторвалось от распанаханного горла, Максим ударил его прямой «двойкой», прямиком в подбородок. После такого удара, даже физически крепкий человек свалился бы в нокаут со сломанной челюстью; дряхлого старика должно было убить на месте. Но голова только мотнулась в сторону, рот, окаймленный бордовым ореолом снова растянулся хищным оскалом, а затем в глазах у Максима взорвалось и он почувствовал, что летит. Больно ударившись об пол плечом, парень упал на четвереньки. В голове звенело и перекатывалось, больно стукаясь о стенки черепа, над левым глазом набухало, наливалось свинцом, мешя видеть. Максим обперся о стенку и, шатаясь, выпрямился.
Зыхарь уже не кричал, а только жалобно клокотал и булькал, разорванным в клочья, кадыком. Старик с сочным хлюпаньем и чавканьем пил кровь, рывками жадно вгрызаясь в плоть. При каждом таком рывке, рука с зажатым пистолетом дергалась и Максим мог разглядеть вытатуированную на ребре ладони надпись «КОТ». Максим вспомнил труп кошки и снова захихикал. «Я схожу с ума!» - пульсировало в голове. - «Я, мать его растак, схожу нахрен с ума!»
Рука Зыхаря дернулась в последний раз, и пистолет выпал из скрюченных пальцев. Максим, еще сам не осознавая, метнулся к оружию, схватил и, перекатившись кубарем, направил оружие на старика.
- Молись, сука! - он мстительно ухмыльнулся и нажал на спуск, оглашая комнату грохотом выстрелов.
Максим разрядил всю обойму в бледное тело напротив, дырявя пиджак, вырывая комки ткани, но старик продолжал стоять. СТАРИК ПРОДОЛЖАЛ СТОЯТЬ НА НОГАХ! Одна из пуль попала в щеку, с сухим треском, словно пробила не живую плоть, а дерево, вырвала клок кожи, в образовавшемся отверстии зажелтели зубы-крючки. А затем патроны закончились, а старик все еще продолжал стоять. Одним громадным шагом покрыл разделяющее их с Максимом расстояние, и выдрал пистолет.
Дикая боль кипятком ошпарила правую руку. Максим очумело пялился на хлещущие кровью обрубки на месте указательного и большого пальцев. Старик оторвал их вместе с пистолетом. Только сейчас, Максим заметил, что длинные коричневатые ногти на пальцах «покойника» - длинные и острые, как бритвы.
Старик снял, прилипший к рифленой рукоятке, палец Максима, бросил в рот и с хрустом начал жевать. К горлу Максима подкатил тугой комок, он понял, что сейчас его вырвет котлетами и картошкой, что с утра приготовила Катька. А затем он умрет - умрет в луже собственной блевотины.
Его спас Люпа. Он заскочил в комнату, как раз в тот момент, когда «покойник» склонялся над Максимом, чтобы прикончить. С зажатой в руке финкой, Люпа прыгнул старику на спину и с ожесточением начал пырять лезвием спину, плечи, шею при этом непрерывно матерясь. Но вместо такого привычного «чвак-чвак-чвак» ударов, Максим слышал только сыпучее «псшшш-хрэп-храп», как если протыкать что-то очень старое и давное засохшее.
И тогда он пополз. На четвереньках, поминутно брызгая кровью на пыльный скрипучий паркет, он пополз к выходу. Сзади страшно закричал Люпа, но Максим не обратил на это внимание: все его силы сосредоточилось на том, чтобы передвигать руки-ноги и не потерять сознание от боли.
Что-то пролетело у него над головой, отскочив от косяка, упало рядом. Максим скосил глаза вбок: это оказалась нога Люпы - оторванная, вывороченная из коленной сумки. Максим поперхнулся и его вырвало прямо на собственные руки. Пальцы заскользили в кислой жиже, все еще раздираемый спазмами взбунтовавшегося желудка , он упал лицом в полупереваренные остатки собственного завтрака,.
Максим лежал так, замерев, всего секунду, но показалось: прошли годы. Скользкими, воняющими руками он схватился за штору, занавешивающую окно; используя ее, как опору, попытался встать. Прогнившая ткань, не выдержав веса, оборвалась и Максим, в который уже раз за сегодняшний день, грохнулся вниз. Подтянув колени к груди, он оперся спиной о стенку, зажмурил глаза и приготовился умирать.
«Все, теперь все!» - мелькала обреченная мысль. - «В Чечне свезло, ну а теперь все...»
Прошла секунда, потом пять, потом десять, а Максим все еще был жив. Он с опаской открыл один глаз, затем, с трудом, разлепил опухший второй.
Сквозь немытые и грязные стекла окон, в гостиную били лучи, невесть откуда взявшегося на зашоренном тучами небе, солнца. Максим лежал прямо в центре этого освещенного пятна. Миллиарды пылинок роились вокруг причудливыми хороводами, и это было красиво.
Старик неподвижно стоял на границе света и тьмы, не решаясь ее пересечь. Лишь тускло светились желтые глаза да кровь, тяжелыми каплями падала, с подбородка и рук.
- Что, сука?! - прохрипел Максим, баюкая изуродованную руку. - Не можешь подойти, да?!
Старик улыбнулся и узловатым пальцем указал на окно. Максим привстал и увидел: на солнце снова наползала туча. Медленно, но верно — каких-нибудь пять-десять минут, и она закроет его.
Максима продрало холодом от страха. Он локтем выбил стекло, осколки со звоном посыпались на подоконник, и закричал:
- Эй! Кто-нибудь! Помогите! Вызовите милицию! Помогите!
Он кричал целую минуту, пока не понял, что это бесполезно. Никто не отзывался, дома напротив молчали, словно вымерли.
«Да что же это за гадство такое?!» - Максим надорвал голос и уже только хрипел.- «Сегодня ведь суббота, все должны быть дома!»
Старик захохотал глубоким молодым смехом — туча уже наползла на краешек солнечного диска, свет потускнел, сужая световое пятно, делая его меньше.
- Смешно тебе, да?! - Максимом овладело злость, он надрывно сипел. - Жрать хочешь, гнида?! А вот это ты видел?!
Он согнул руку в локте характерным жестом, олицетворяя свое отношение к веселью «покойника».
Достал из кармана спортивной куртки носовой платок и, как мог, перевязал раненную руку. Ощупал кровоподтек над левым глазом — тот напоминал по размерам гриб-нарост.
Максим был некрещеным и никогда не одобрял все эту модную богомольность, популярную в криминальных кругах. Но сейчас, он очень жалел, что не носит крестика и не знает ни единого слова молитвы.
- Иже еси на небеси... – прошептал Максим, неуклюже перекрестившись. Старик растянул губы в улыбке, раны на щеке уже не было. Присел на корточки и длинным ногтем, издавая противный скрежет, начал что-то чертить на деревянном полу. Закончив, он отошел вглубь комнаты, жестом приглашая Максима подойти ближе.
На полу были слова: «Халдей когда ты умрешь я приду за ней мне понравился ее запах». Максим с замиранием сердца поднял голову на старика. Тот все тем же ногтем вычертил на стене еще слово, только одно: «Катя». Улыбаясь, он облизал свои пергаментные губы длинным синюшным языком. В желтых глазах светилось зловещее торжество.
- Да что же ты за мразь такая?! - Максим чуть не плакал от отчаянья. До этого момента, он не понимал, как дорога ему Катька. Ну, красивая баба, все при ней, ну готовит вкусно, ну ждет всегда, а вот чтобы прям любить до самой смерти — нет уж, увольте! Но если эта кровососущая тварь, ее, его Катьку, ЕГО КАТЬКУ... Нет! Нет!!!
Старик молчал. Солнце уже почти скрылось за тучей, оставляя только узенький перешеек света, отделяющий Максима от вампира. А то, что это вампир, он не сомневался — достаточно было взглянуть на мертвых подельников.
«Что я знаю о вампирах?» - Размышлял Максим. - «Боятся света, пьют кровь. Против них эффективно действует крест, святая вода, серебро, чеснок. Ничего этого нет, поэтому остается только осиновый кол. Но осины тоже нет, может, сойдет любое дерево, все равно без вариантов. Эх, мне бы огнемет и пару гранат, я бы эту срань вмиг по стенке раскатал. Хотя, пистолет не помог…»
Максим понял, что будет действовать, как только солнце полностью скроется за тучей. Вампир не ожидал от него никаких решительных действий, он полностью уверен в себе и это была его, Максима, единственная надежда. Он присмотрел себе один из стульев, тот самый, что стоял у книжного шкафа. Приготовился — оставалось ждать совсем немного.
Как только последний луч солнца погас, и комната вновь погрузилась в серые сумерки, старик прыгнул на Максима. Тот пружиной отскочил в сторону, вампир промазав, врезался в подоконник, чуть не вылетев в окно. Взревев от досады, тварь развернулась, чтобы настигнуть обманувшего ее человека. Максим стрелой подлетел к стулу, схватил и с размаху обрушил на вампира, вложив в удар все силы, что оставались. Он метил по ногам, чуть пониже колен и это сработало — старик перецепился, растянувшись на полу. Стул разлетелся на куски, оставляя в руках Максима обломки спинки. От удара, изувеченная рука вспыхнула болью, Максим замешкался , что чуть не стоило ему жизни.
Старик схватил его за лодыжку, дернул, валя парня на пол. Длинные ногти впились в плоть до самых костей и Максим закричал — закричал от боли и ярости. Борьба за жизнь продолжалась, а он не хотел умирать.
- Получи, гнида! - Максим с размаху всадил зазубренный обломок спинки прямо в, полыхающий желтым огнем, глаз. Вампир завыл, из раскуроченной глазницы потекла густая желтая жижа. Хватка когтистых лап стала еще сильнее, он начал подтягивать Максима, пытаясь вцепиться клыками в горло.
Максим не обращал внимания на боль – в его крови штормом бушевал адреналин. Он схватил отколотую ножку и начал наносить беспорядочные колющие удары, оставляя на теле вампира пузырящиеся желтым гноем раны.
- На! На! Получай! – Остервенело кричал Максим, брызгая слюной. – Нравится, сука, ну, улыбнись теперь! Наааааа!
Деревянная ножка вошла в разверзнутую пасть, вышибая зубы, пронзая мозг. Максим навалился всем своим весом, вгоняя «кол» поглубже, пока размочаленное дерево не заскребло по паркету, пробив череп насквозь. Старик затих, пальцы, отпустив ногу, опали, конвульсивно отбивая ногтями чечетку. Максим сполз с тела, тяжело дыша, лег рядом на пол,. Настороженно смотрел на вампира, готовый в любой момент вскочить и продолжить сражаться – он еще не верил, что все кончено.
Вампир распадался на куски. Те силы, что сохраняли его в течении ста, а может и более, лет, теперь покидали тело. Оно усыхало, морщилось и рассыпалось на мелкие, невесомые клочки, напоминающие пепел. Через минуту на паркете осталась только грязная куча тряпья, только отдаленно напоминающая строгий костюм.
Максим заплакал.
Дорога была плохая, «Газель» кидало на ухабах и рытвинах, каждый раз окатывая раненную руку огнем и заставляя Максима вскрикивать. Водитель нервно курил, поминутно косясь на него, а Шмара рылся в аптечке.
- Ща, ща, Шмель! – бормотал он, рассыпая пузырьки по сиденью. - Ща, все будет!
Максим смотрел на руку, обернутую набухшим от крови платком - на руку с тремя оставшимися пальцами. Откинул голову и засмеялся хриплым, безумным смехом.
- Шмель, ты чего?! – уставился на Максима ошарашенный Шмара.
- Делюга!.. – продолжая хохотать, сказал Максим. – Делюга… На два пальца.
Вы знаете, на первый взгляд, вашему тексту не хватает глубины. Впрочем, на второй взгляд все еще хуже - исчезает не только оная, но и многие другие, более прозаические вещи. Посудите сами - картонные герои чего-то хотят, о чем-то страдают, что-то даже пытаются сделать, но при этом вы сами не понимаете, зачем. Вам захотелось, и ваши герои страдают. Весь текст пронизан этим "вам захотелось". В нем нет более никакой причины для нормального читателя знакомиться с ним.
Однако, я надеюсь, что вы нормальный читатель - без придури, и раз уж вы подписались на мою рассылку, то сделали это сознательно
Еще с какого-то сайта
Цитата:
Нормальный читатель приходит в библиотеку работать, он "запрограммирован" на взаимодействие с библиотечным работником, готов с ним общаться
Обсуждение произведений В.Пелевина
Цитата:
Но всякий нормальный читатель тут вправе спросить: а где же, собственно, литература? Ведь не «Логико-философский трактат» мы разбираем в конце концов
По ходу, ни одного внятного или обьективного обьяснения термина "нормальный читатель" Гугла не дает. Как выглядит, во что одет, чем питается сей представитель лучшей прослойки человечества для меня не совсем понятно, как и Ваша претензия.
Цитата:
Сообщение от Eversleeping
тексту не хватает глубины
И? Какой именно. Призыва пролетариям всех стран обьединятся? Любить друг друга?
Не попадать в стремные ситуации?
Цитата:
Сообщение от Eversleeping
на второй взгляд все еще хуже - исчезает не только оная
Противоречиво - Вы только что сказали, что ее и не было.
Цитата:
Сообщение от Eversleeping
картонные герои чего-то хотят
Чего они хотят, там написано прямым текстом. По поводу картонности - не роман все-таки, да и на самом деле они такие - обычные боевики городских группировок, в голове у них мыслей не много - Баха с Моцартом не слушают, Коэльо не читают. Вполне могут ударить беременную женщину ногою в живот или забить до смерти старика арматурным прутом. Вы постоянно общаетесь с подобным контингентом? Так расскажите, какие они на самом деле, а то те с кем приходилось общаться мне все какие-то картонные по большому счету.
Цитата:
Сообщение от Eversleeping
чем-то страдают
Ни о чем они не страдают, незачем им страдать. Это Раскольников страдает, Солженицын, Илья Ильич и тот о чем то переживает, а вот эти нет. Дохнут и все тут - просто и незамысловато.
Цитата:
Сообщение от Eversleeping
что-то даже пытаются сделать
Мне кажется, Вы себе чего-то надумали, наворотили с три короба. Прям не бытовой треш-хоррор, а претензия на соцдраму у меня получается - сужу с Ваших слов. Льстите))) Не стоит, все намного проще.
Цитата:
Сообщение от Eversleeping
Вам захотелось
Ну конечно, мне))) А если бы мне не захотелось, то и не написал бы. К сожалению, не осведомился чего хочется Вам: глубины, не картонности, страданий, душевных пертурбаций, а в итоге морального очищения и раскаяния.
Eversleeping, вот видите, таким образом мы еще немного погальванизируем этот раздел
Последний раз редактировалось Линолеум; 30.09.2010 в 08:48.
Линолеум, очень. по крайней мере, для человека без СПГС. написано захватывающе, от рассказа не оторваться, читается на одном дыхании. браво.
Вот видите,Eversleeping, и попробуйте только сказать что Ynblpb не "нормальный читатель". Гхм, хотя вышеуказанный пост может оказаться и завуалированным сарказмом.
Ynblpb, а что такое СПГС? Среднее промышленно-гражданское строительство? Да-да, нету у меня его, я мостовой факультет заканчивал, по специальности инженер-тоннельщик)))
Имхо. Прошу прощения, если что. Просто не увидел чего-то цельного: герои плоские, (хотя бандюги и что с них поэтому взять, но всё же) ситуация банальная, слишком много ненужных слов. Может я и дурак, но не вижу тут хоть какой-нибудь ценности. Так что большинство ваших же замечаний о наречиях и тд - верны. Хотя связь названия и последней сцены понравилась.
Цитата:
Сообщение от Ynblpb
написано захватывающе, от рассказа не оторваться, читается на одном дыхании
Ну не знаю. Я читал через силу и стоило им найти гроб, как интерес потерялся напрочь.
Цитата:
Сообщение от Линолеум
СПГС
Синдром поиска глубинного смысла, как я понимаю. Им страдают почти все учителя литературы и некоторые люди. Ака "Что же автор хотел сказать этим? А не поднимается ли тут проблема роли человека в обществе? бла-бла-бла".
__________________
Я пишу ОЧЕНЬ сумбурно, поэтому просьба перечитать пару раз, а не вопить благим матом)
Последний раз редактировалось Heathen; 30.09.2010 в 21:31.
Пипец, это потеря потерь! Я, только что, простимулировал плюсами человек пятнадцать, а тебе добавить экспы по прежнему не могу(((( Извиняться за критику не стоит - просто ты "убернормальный читатель"))). К тому же, за то что не стесняешься высказывать свое мнение, респект тебе и уважуха.
Цитата:
Сообщение от Heathen
герои плоские
Они такие и есть, в реальной жизни.
Цитата:
Сообщение от Heathen
ситуация банальная
Возможно, не буду спорить. С изюмом в последнее время кризис, кончился отборный изюм то.
Цитата:
Сообщение от Heathen
Может я и дурак, но не вижу тут хоть какой-нибудь ценности
Насчет дурака не уверен, а вот насчет ценности, статистика пока против "делюги".
Цитата:
Сообщение от Heathen
Я читал через силу и стоило им найти гроб, как интерес потерялся напрочь.
Трэшак - вешь специфичная, на любителя)))
И не надо искать в рассказе глубинных смыслов, его там нету. Даже и не предполагалось. Стандартная поделка без замахиваний на высокое, чистое, светлое.
Цитата:
Сообщение от Heathen
Хотя связь названия и последней сцены понравилась.
В принципе, этого и добивался - чем не глубинный смысл)))
Знаете, я и с зубной пастой иногда разговариваю. В смысле, когда рот в пене. И не совсем вник в суть Вашей иронии - Ynblpb мине не друг и не родственник, даже не заклятый враг)))
Если тут еще кто помнит мое Метро, то я, наконец, добрался до него и немного пофиксил последнюю 9-ю главу. И снова здрасти Глава 9.
Скрытый текст:
Окрик постового вывел меня из состояния задумчивости.
- Вепрь! – послышался бодрый голос шедшего впереди Шерифа.
Отряд поравнялся с бруствером и бледными в свете костра постовыми. Пароля Шериф мог и не говорить – здесь все были готовы к нашему появлению. Мы молча обменялись с ребятами крепкими рукопожатиями, и перелезли через груды мешков восстановленного бруствера.
«Цивилизация» осталась позади. Последняя граница была пройдена и отдалялась с каждым шагом.
- Возвращайтесь быстрее, мужики! – крикнул кто-то с заставы.
Шериф обернулся и бравурно помахал рукой.
Впереди показалась щель полузакрытых гермоворот – выход на поверхность смахивал на самый обычный заброшенный туннель, обрубок которого, как челюсть боксёра, скалился выбитыми зубами. Здесь мне удалось побывать лишь несколько раз за двадцать лет, и постоянно от волнения дрожали руки. Сегодняшняя вылазка не была исключением. Через щель пока было сложно что-либо разглядеть, но слух уловил слабое завывание. Снаружи бушевал ветер.
До выхода оставалось совсем ничего, и я беспокойно поглядел на сумку с противогазом. Никогда не любил совать голову в этот душный мешок, но сегодня придется кайфовать в нём весь день.
- Приготовились, ребятки. – скомандовал Шериф, и руки рефлекторно передвинули чёртову сумку на живот.
- Газы!
ГП-7 хоть и удобнее привычной «пятёрки», но ощущение «пакета на голове» осталось прежним. Не успел я выдохнуть, как раздался искажённый мембраной, но по-прежнему бодрый голос Шерифа:
- Проверка связи. Как слышно, прием?
- Слышно хорошо. – откуда-то со стороны раздался мой голос, а руки сами подтянули лямку с болтающейся за спиной СВД.
Тут же раздалось ещё несколько голосов, оповещавших о хорошей слышимости.
- О’кей, ребятки, перекличка.
Сейчас балом правила дисциплина, и через рацию один за другим раздались семь голосов.
- Отлично, господа! Готовы попасть на настоящий Дикий Запад?
- Может, прекратишь эту чёртову оперу в противогазах, и мы начнем делать то, ради чего сюда пришли? – я узнал раздражённый голос Консула и улыбнулся.
- Чего-то подобного я и ожидал. Отряд, за мной!
Чем ближе мы подходили к выходу на поверхность, тем сильнее становился шум ветра.
Гермоворота, как это часто бывает в жизни, тем вечером 2013 года не раскрылись до конца. И сейчас через проклятую щель виднелся кусок свинцового неба и выходящие из туннеля рельсы, стиснутые с двух сторон бетонными ограждениями. Угрожающе просвистел ветер, заставив пошатнуться идущего впереди Шерифа. Командир отряда, однако, тут же ловко запрыгнул на один из валявшихся у входа бетонных блоков и исчез по ту сторону гермоворот.
- Ну и ветрище! – из рации раздался еле слышный голос Шерифа и его тут же заглушил шум ветра.
– Выходите, здесь ни души. – пытаясь перекричать разбушевавшуюся стихию, проорал Первый, и проём заслонила широкая спина Цветного.
Снаружи ветром меня сразу же прижало к махине гермоворот и, не смотря на противогаз, захватило дыхание. После безветренных туннелей метро, то, что творилось на улице, походило на настоящий ураган. Ветер дул со всех сторон, будто прогоняя незваных гостей обратно под землю.
Я ошалело открыл и закрыл рот, приходя в себя.
С непривычки покачиваясь, я подошёл к ожидавшему отряду, который уже занял оборону. По бокам стояли Джон и Цветной, держа на прицеле арку туннеля. Чуть дальше замер Самурай, положив руку на рукоять меча; рядом с ним вертелась Света. В голове отряда находились Шериф с Консулом, осматривая местность по разные стороны гусеницы рельс.
Рядом со мной приземлился Игорь.
- Все в сборе, приём.
- Понял. Здесь чисто. Двигаемся дальше.
Чтобы друг друга слышать, приходилось сильно повышать голос, от чего под маской противогаза к гулу ветра, отдающемуся в ушах стуку собственного сердца и тяжелому дыханию добавлялся еще и гулкий шум переговоров.
Мы медленно двинулись вперёд, всё больше отдаляясь от распахнутого зёва гермоворот. Растрескавшиеся бетонные ограждения, возвышающиеся слева и справа от нити рельс, с каждым шагом уменьшались в высоте, пока не превратились в полутораметровые панели, обтянутые ветхими проводами и рваной колючей проволокой. Поверх скользили тонкие нити бледно-зелёных лиан. Железная дорога, словно древняя крепость, не сдавалась под натиском времени и окружившего её диковинного мира. Когда-то вдоль перегона тянулась жиденькая аллея, теперь превратившаяся в целый лес. Изредка сквозь кроны необычно больших деревьев виднелись крыши пятиэтажек и чудом устоявших высоток. Высоковольтные вышки, тянувшиеся вдоль железной дороги, по большей части устояли, и теперь ветер покачивал безжизненно свисавшие с них рваные провода. Отряд молча двигался по рельсам, и сквозь завывания ветра я слышал только своё ровное дыхание и потрескивание дозиметра.
Чтобы отличать бойцов друг от друга, на оранжевом костюме каждого, как и на каске, черной краской была намалёвана цифра от одного до восьми. Я носил счастливый седьмой номер, но не особо верил в удачу. Пресловутый «комплект два» включал АК, Стечкина и по пять обойм к каждому. У меня, как снайпера, «Калаш» заменяла старая винтовка Драгунова, для которой подходили патроны обычного 7,62-миллиметрового калибра. У Самурая и Светы вооружение действительно оказалось «неуставным». Девушка, с намалёванной на спине цифрой три, неумело держала в руках «укороченную» версию Калашникова, а Самурай по-прежнему шёл с катаной и луком. Поверх оранжевого костюма химзащиты с вшитыми резиновыми перчатками и сапогами, такое вооружение смотрелось нелепо, и в другое время вызвало бы усмешку, но сейчас за модой следить некому. Кроме нас вокруг не было ни души, и у меня невольно засосало под ложечкой.
Шериф поднял вверх руку с зажатым кулаком, и отряд остановился. В нескольких шагах неуверенно замерла ржавая вагонетка. Никто не знал, кто и как её здесь бросили, но этот символ былых времен служил не только эксцентричным памятником истории, но и границей между Ними и Нами.
- Дальше идём по аллее. – послышалось по рации. – Здесь опасно.
Игорь сделал вид, будто убирается невидимой шваброй, я кивнул. Уборщики.
Перелазить через панели, окутанные колючей проволокой, сложнее всего пришлось неподготовленной Свете. Самурай с Цветным общими усилиями помогли ей перебраться через изгородь, следом за ними перемахнули мы с Игорем.
Сухая реплика по рации, и мы идём дальше.
В отличие от каменистого железнодорожного полотна, здесь вся почва была покрыта слабыми побегами травы и мха, в котором полностью утопала ступня резинового сапога. Вокруг поскрипывали под натиском ветра корчащиеся ветки деревьев с набухшими бутонами. «А ведь сейчас весна».
- Стоп, – послушалось по рации, и я замер рядом с огромным деревом, похожим на дуб. – Слышите?
Да, искажённый голос Шерифа (или Первого, судя по цифре на его костюме) я определённо слышал, но больше ничего не…
- Ветер как будто приутих.
- Да нет, я не об этом… Как будто храпит кто-то.
- Они там себе ночлежку устроили…
-…Метров за сто от нас.
- Так, идём к дороге. Не хочу играть роль будильника.
Пятый-Цветной, мягко ступая, повернул вправо. Мы с Игорем последовали за ним, продолжая прикрывать тыл. Ветер действительно утих, будто сдавшись выпроводить нас из своих краёв. А через дюжину шагов я услышал. Негромкий сопящий звук, похожий на храп. Несколько глоток издавали храпящие клокочущие звуки, изредка поскуливая.
Ага, у зверюшек весенняя спячка, и лучше не нарушать их беспокойный сон. Впереди виднелось полотно дороги с пробивающимся сквозь трещины мхом. В этот момент я явно услышал храп десятков, возможно, сотен голосов, сливающихся в один звук.
- Мощно… - послышалось со стороны Игоря, и мне не оставалось ничего другого, как с ним согласиться. Опушку мутировавшего леса обходили стороной и травоядные, судя по нетронутой зелени.
- Грохним по ним, а?
Азартное предложение Цветного совсем не понравилось Шерифу.
- Отставить. Тихо-онько за мной вон к той пятиэтажке.
Никто не возразил, и отряд осторожно стал выполнять приказ Первого. Дойдя до указанного здания, мы медленно последовали вдоль дороги. Постепенно храп стал отдаляться, пока окончательно не затих.
- Похоже, миновали. – разорвал наступившую тишину голос Цветного.
- Расслабляться не стоит, мы уже подходим к рынку…
- Всем быть на чеку. – перебил Консула голос Шерифа. В нём чувствовалось раздражение. Консул промолчал.
По левой стороне дороги виднелся небольшой двухэтажный дом лазурно-зелёного цвета. Следом за ним впритык стояли еще три домика, а дальше уже по правой стороне шёл длинный одноэтажный торговый ряд.
Где-то далеко раздался пронзительный нечеловеческий крик, и я по инерции пригнулся. Эхо прокатилось по улице и затихло.
- Всё в порядке. Далеко летел, не заметил. Двигаемся дальше, только быстро и осторожно. Начинает светать.
Отряд ускорил движение. Миновав тихий торговый ряд, я вскользь глянул на гигантскую паутину, затянувшую арку небольшого прохода, и последовал за отрядом. Мы стояли вплотную к станции Выхино, жителям которой не повезло в одном – она находилась над землёй. О последствиях красноречиво говорили заржавевшие остовы автомобилей, маршруток и распластавшийся, как огромный жук, корпус двухэтажного автобуса. Колёса, стёкла и прочие составляющие техники были давно сняты, а то, что невозможно унести - оставлено ржаветь. Стояла мертвая тишина. Нервная дрожь в руках только усилилась, и я попытался привести себя в порядок глубоким вдохом-выдохом. Так, спокойнее, ещё винтовка из рук вывалиться, как у трясущегося старикашки…
Мысли в голове пришли в порядок, рука крепче схватила карабин, но тишина была СЛИШКОМ странной для этих мест. Чем дальше мы двигались, тем больше я замечал волнение в голосах и движениях напарников. Подозрительное спокойствие удивляло не только меня. У входа в длинное четырёхэтажное здание мы вновь остановились. Надписи над входом не хватало нескольких букв, но смысл оставался ясен: ЗАВОД ПО РЕМОНТУ ЭЛЕКТРОПОДВИЖНОГО СОСТАВА. Двери плотно закрыты, а стёкла большинства окон выбиты. Из некоторых свисали железные коробки, когда-то бывшие кондиционерами. На стене красовался криво нарисованный череп со скрещенными костями.
- Заходим.
***
Завод оказался тёмным серым зданием с множеством длинных коридоров, переходов и одинаковых комнат-коробок. Многие оконные проёмы завалены мусором, досками и прочим строительным хламом. От комнаты к комнате мы перемещались так осторожно, будто боялись разбудить великана, но вскоре убедились, что завод необитаем. Света действительно оказалась хорошим механиком и на время буквально заменила начальника отряда. На одном из этажей мы разделились, чтобы ускорить поиски деталей, и Консул с Джоном и Цветным отправились в дальнее крыло, оставив нас в одной из клонированных комнат.
- А вот дальше нам сюда, судя по карте. Ускоритель уже нашли, а вот тут могут оказаться конденсаторы. – опять раздался звонкий голос Светы, и её маленькая фигурка двинулась к выходу из большого полутёмного зала со станками.
- Да стой ты, холера! – Шериф кинул ещё одну железку в портфель и, закинув его на плечо, поспешил за Светой, но та уже остановилась в дверном проёме.
- Слушай, я понимаю, что тебе…- начал было Шериф, но резко замолчал.
Я поднял голову от своего рюкзака, и заметил, что Света как-то странно качнулась, а Шериф отступил на шаг. А потом наш механик стала медленно падать на пол, неуклюже раскинув руки.
- Мать твою. – Шериф вскинул автомат. – Мать твою. – повторил он уже громче и в дверной проём, разбивая плитку и оглашая всё вокруг громким эхом, полетели пули.
Не успел монолог автомата подойти к концу, как что-то с силой швырнуло Шерифа вверх. Он перелетел через полкомнаты и с грохотом упал на пол, скрываясь за полуразвалившимся станком. В рации послышался тихий свист.
- Что у вас там происходит?
- Первый ранен, приём. Первый ранен!
Игорь быстрее сообразил, что там происходит и, вскинув автомат, сделал несколько одиночных выстрелов.
Воздух рядом с дверью заколебался, и на мгновение показался чей-то нечёткий силуэт. Через секунду он уже исчез в глубине помещения. Я поднялся и побежал к двери. Света лежала всего в нескольких шагах от меня, в тени ржавого станка. Вокруг неё начинало расползаться большое чёрное пятно. Рация разрывалась от звуков голосов и выстрелов.
- Они разделили нас, приём! Несколько тварей окру…
Я опустился на колени рядом с ней. Она прижимала слабеющие руки к животу, из которого рекой текла кровь. Я стёр со стекла её противогаза чёрные капельки, но увидел лишь тусклый взгляд, бессмысленно смотрящий в потолок. Одна рука свалилась с живота, вторая продолжала покоиться на огромной сквозной ране. «Её как будто насадили на шампур» - успело пронестись в голове, как кто-то схватил меня сзади и потащил в сторону от тела.
***
- Она мертва. – зачем-то сказал я судорожно перезаряжавшему автомат Игорю. – Света. Наш механик. Мер…
- Это и потом можно было выяснить, дружище! – крикнул Игорь и, вслепую пальнув из-за ржавого станка, за которым мы укрылись, поднёс ближе к мембране рацию. – Парни, что там у вас?
- Мутанты… Их ни хрена не видно, черт побери, зато они чертовски рады нас видеть!
- Они напали, стоило только разделиться. – я прикусил растрескавшуюся губу.
Мимо, разрывая воздух, пролетела стрела, заставив кого-то дико взвыть. В двух метрах от нашего укрытия, будто сквозь помехи, показалось нечто высокое с бледно-серой кожей и чёрными злобными глазами.
Палец сам спустил курок, и в оскаленную морду полетели три пули. Вой сменился тихим скулёжом, и тварь мешком рухнула у ржавого станка. Просвистело ещё несколько стрел, прежде чем из-за станка появился Самурай. Колчан его был почти пуст, и он, на ходу выпустив последние две стрелы, отбросил в сторону лук, быстро выдернул из ножен свой диковинный меч и с силой рассёк воздух. Его катана с чавкающим звуком рассекла тушу проявившегося монстра. Мутная кровь брызнула во все стороны, запятнав и защитный костюм воина.
Толкнув ногой безжизненное тело хамелеона, Самурай одновременно выдернул из него меч и тут же нанёс ещё один плавный удар в сторону. В потолок ударил бурый фонтанчик и обезглавленное тело второго монстра, дёрнувшись, медленно осело на пол. В шаге от меня раздался приглушённый звук, и я машинально глянул в ту сторону. Отсечённая голова мутанта лежала рядом, пытаясь пронзить насквозь застывшим взглядом стеклянных глаз.
Я дёрнулся назад, чуть не повалив сидевшего рядом Игоря.
- Твою мать! – гаркнул он, но на ногах устоял.
Я схватился за угол укрытия и вновь выглянул из-за станка.
Самурай стоял на прежнем месте. Пространство рядом с ним было залито бурой кровью монстров. К рассеченной туше первого мутанта и обезглавленному трупу второго добавился третий. Из его распоротого брюха на пол лезли кишки и шёл пар. Он тихо поскуливал, безуспешно пытаясь запихнуть внутренности обратно.
Воин не обращал на умирающего монстра никакого внимания; воздух рядом с ним накалился и был полон рычащих нечленораздельных звуков. То тут, то там проявлялись уродливые очертания новых обитателей завода – кольцо вокруг сталкера стремительно стягивалось. Самурай неожиданно сделал выпад, и на соседний станок брызнула кровь. Слух разрезал вой и в воздухе вновь мелькнула катана. Не достав мечом, Самурай с разворота стукнул невидимку кулаком. Послышался хруст и грохот – удар, похоже, нокаутировал мутанта, но тут же еще одна тварь материализовалась за спиной у сталкера.
Я хотел закричать, но изо рта вырвался лишь глухой хрип. Тварь в это время, изогнувшись, прыгнула на воина. Казалось, Самураю конец, но он, проворно нырнув в сторону, выставил катану за спину, и мутант налетел на острие, пробившее его насквозь. Хватая когтями воздух, тварь всё же царапнула спину воина и с хрипом замерла.
Слева от сталкера скрипнули доски. Там проявился и тут же исчез еще один мутант. Последний.
Уже не скрываясь, он загрохотал к выходу, попутно ловя пули в незащищённую спину. Игорь выбрался из укрытия и слал длинную очередь вслед беглецу. До двери добежать ему не удалось. Очередная пуля, хлюпнув, вошла в сероватую плоть, заходясь брызгами крови, и монстр, взмахнув лапами, упал на пол.
__________________
123
Последний раз редактировалось F-R-@-G; 28.10.2010 в 15:33.
F-R-@-G, РАДУЕТ, ЧТО ТЫ СТАРАЕШЬСЯ. Местами много наречий, местами твои метафоры можно смело записывать в разряд афоризмов, но ты действительно стремишься исправиться, ты учишься. Это радует. В целом еще не идеал, но уже много лучше. Не останавливайся на достигнутом.
Линолеум, спасибо)
В это время я немного попарился и родил юбилейную главу: Глава 10
Скрытый текст:
- Черт вас дери! Это... эти… Пи***ц какой-то!
Я, наконец, обрёл дар речи и вопил так громко, как позволяли связки.
Игорь выскочил из-за укрытия и побежал вглубь комнаты. Самурай рванулся в противоположную сторону – к двери. Мягко перепрыгивая через трупы, он уже добрался до порога, как вдруг что-то громыхнуло, и с потолка посыпалась штукатурка. Самурай замер, глянул на меня через плечо и выбежал из комнаты. Я понёсся за ним, стараясь не смотреть на безжизненное тело механика.
Нависшая тишина резко контрастировала с грохотом недавней перестрелки. Под ногами хрустело битое стекло и отстрелянные гильзы; половицы отчаянно скрипели.
Мне пришлось пробежать по длинному проходу второго этажа до огромной бреши в стене, за которой виднелась лестница. Сталкер забрался по обваливающимся ступенькам на один этаж вверх и исчез за углом. Он находился уже в соседнем крыле здания – оттуда раздался взрыв и как раз туда был отправлен Консул с Гленном и Цветным. Ноги понесли вслед за Самураем, и вскоре передо мной растянулся длинный мрачный коридор третьего этажа. В дальнем конце медленно оседала пыль вперемежку с дымом. Самурай бежал туда, и я ринулся за ним. В ухе протрещала рация, сообщая голосом Игоря, что Шериф жив. Хорошая вроде бы новость, но выплывшая из дымовой завесы картина оказалась более чем безрадостной.
Коридор обрывался, зияя рваной дырой в полу. Несущая стена рухнула вместе с пластом потолка, который диагонально перекрыл проход и исчез где-то в обломках нижнего этажа. Часть помещения справа обвалилась вниз. Видно, там и произошёл взрыв. Повсюду валялись раскромсанные станки, куски вырванного бетона и деревяшки паркета. А так же чьи-то обгоревшие останки. Самурай распрямился возле трупа и буркнул:
- Мутант.
- Да. Связка гранат оказалась единственным эффективным выходом.
Хриплый голос принадлежал Консулу, а его хозяин стоял неподалёку от дыры в полу, облокотившись о косяк двери. Противогаза на нём не было, зато всё лицо заливала кровь. Пепельно-серые волосы из-за неё стали чёрными и торчали во все стороны. В чёрных глазах горел неприятный огонёк. Следом за Консулом показались Цветной и Гленн. Вид у них был не лучше. Забрызганный бурой жидкостью Цветной с непробиваемым лицом вынимал из плеча впившиеся щепки. Гленн – единственный, на ком оставался противогаз, - прижимал левую руку-плеть к телу. Израненные, но живые. И вооружённые.
- Ха! - я улыбнулся и на радостях хлопнул американца по плечу.
Тот тихо застонал и покачнулся.
- Ну-ка, стой ровно. – Цветной щелчком послал в воздух последнюю щепку и вплотную подошёл к Джону. Гленн не успел понять, что происходит, как громила взял его левую руку и быстро дёрнул.
- А-а!
По этажу разнёсся крик, гулко отражаясь от стен, а Цветной отошёл от американца и, как ни в чём не бывало, принялся осматривать свой потрёпанный автомат. Джон пошевелил рукой уже свободнее и бросил взгляд – скорее всего ненавидящий – на спокойного спецназовца.
- Что там с Шерифом? – Консул как бы случайно встал между Цветным и американцем.
- Игорь, слышал вопрос? Как вы там?
Рация пошуршала и ответила:
- Шериф жив, но без сознания. Хорошо приложился, но кости, вроде, целы.
- Мы идём к вам. – сказал Консул и двинулся к лестнице.
Все пошли и поковыляли за ним, а в рации снова раздался голос Игоря:
- Мужики, кто-нибудь сталкивался с этими… хамелеонами раньше?
Повисла тишина, нарушаемая топотом тяжелых сапогов по скрипучему полу.
***
Мы уже спускались по лестнице, как послышался этот звук. Где-то далеко что-то тихо ухнуло.
- Слышал? – спросил я у плетущегося впереди американца.
- Что?
- Я слышал. – Цветной недовольно повел широкими плечами.
- О, опять! – тихий звук повторился, заставив американца напряжённо прислушаться.
- Давайте реще! Двигайте батонами! – прикрикнул Консул и сделал быстрый шаг вперед. Однако бойцов торопить не пришлось. Все уже чуть не бегом пустились вниз. Мы вышли на второй этаж главного здания, и я спокойно вздохнул: нам на встречу двигался Игорь, волоча на себе Шерифа. Консул направился было к ним, как вдруг раздался оглушительный скрежет, заставивший весь отряд рассредоточиться и ощериться автоматами. Скрежет почти сразу повторился, сопровождаемый грохотом и звоном.
- Пора сваливать, командир. – Цветной еле успел договорить, как его заглушил новый звук, от которого у меня пересохло во рту и захотелось заткнуть уши. Высокий, заунывный и одновременно яростный то ли вопль, то ли рык опустился на пару октав ниже, превратившись в низкий и глухой рёв. К горлу подступил комок, а штаны под костюмом, кажется, стали мокрее. Сразу же за кошмарным звуком послышалось быстрое уханье, сотрясавшее стены. Звук шагов. А чем еще это могло быть, чёрт подери?
- Валим! – теперь Цветной уже орал во всю силу своих могучих лёгких. С дыхалкой у него был полный порядок.
Консул махнул рукой и прижал ладонь внутренней стороной к полу, давая понять, чтоб все следовали за ним, пригнувшись. На его лице читался плохо скрытый испуг. Мы понеслись к Игорю и Шерифу вдоль обшарпанных стен, зияющих дырами и раскуроченными дверьми. Что-то снова громыхнуло и мне показалось, что всё здание покачнулось.
- Хватай Шерифа с другой стороны! – проорал мне на ухо Консул, оглушив еще больше.
Я подхватил еле волокущего ноги предводителя отряда и, обменявшись безумным взглядом с Игорем, потащил с ним вместе Шерифа вперед.
По центральному коридору мы еще кое-как поспевали за остальными, но когда дошли до лабиринта офисов, примыкающих к основной лестнице, начали сильно отставать. Всё это время снаружи слышались самые дикие звуки, а в незадачливый завод как будто кидали гигантские шары для боулинга. Стены и пол сотрясались, как и мои поджилки.
Игорь, кряхтя, пропихнул Шерифа в средних размеров комнату с чудом сохранившимся застеклённым окном как раз в тот момент, когда чудовищный вопль раздался совсем рядом, и за моей спиной что-то затрещало и развалилось. Я быстро обернулся, ожидая увидеть что угодно, но все равно от неожиданности замер.
Чья-то гигантская конечность пролезла в раскуроченную стену и, растопырив отростки, неумолимо приближалась ко мне. Покрытая волдырями бледная «рука» имела пять кривых «пальцев» с длинными чёрными «ногтями». Оцарапаться этой клешнёй хотелось в последнюю очередь. Инстинкт самосохранения подсказал одно: стреляй и беги. Не целясь, я стрельнул в ладонь высотой с человеческий рост, что не произвело на её обладателя никакого впечатления. Если бы одновременно ноги не внесли меня вслед за Игорем, то рукастый мутант позабавился бы маленьким солдатиком, как с игрушкой. Но огромные пальцы упёрлись в стенку, отодрали несколько кирпичей, и рука потянулась обратно.
Я оказался в очередном безликом офисе. Стоило переступить порог, как стекло со звоном разлетелось, и чей-то автомат захлебнулся очередью. Пытаясь перекричать оружие, стену сотряс новый удар. Сзади послушался грохот, и в комнату, из которой мы пришли, повалились куски блоков, а затем рухнул потолок. Путь назад был завален, а впереди шарила еще одна бледная рука.
- Гленн, Цветной, отвлеките его… Антон, Игорь, тащите Шерифа вдоль дальней стены к выходу! Самурай, как только ребята отойдут, руби клешню что есть силы! Реще-реще!
Я подхватил заваливающегося Шерифа. Впереди маячила полусорванная дверь в следующее помещение. Выход. А потом еще два этажа вниз. А дальше… Об этом думать совсем не хотелось. Нужно вытащить отсюда Шерифа и выжить самому, а об остальном позаботится Консул. Скрипнув зубами, я потащил здоровенного «ковбоя» вперед. Где-то в стороне Гленн и Цветной поливали ручищу огнём, вызывая раздражённый рык. Не думай о том, что рядом шарит чудовище, иди к выходу, к выходу…
Проклятье! Мы совсем забыли о Свете. Я открыл рот и тут же его закрыл. Ей всё равно уже ничем не помочь – долбанные счастливые времена остались позади, и правило «никого не оставлять» потеряло свою популярность.
Рука Шерифа сползла вниз и при каждом шаге стукала по спине. Господи, какой же он тяжелый! Игорь с другой стороны тяжело пыхтел – ему тоже приходилось нелегко.
- Давай, дружище, ещё чуток. – просипел он.
Вдруг раздался крик – человеческий. Его почти сразу заглушил ещё один – нечеловеческий. Здание сотряслась, и мы ввалились в дверной проём, окончательно снеся гнилую доску с петель. На этом падение не закончилось и пришлось сосчитать все ступеньки очередной лестницы.
Отбив всё что можно, я еле встал на ноги, как тут же в меня кто-то влетел сзади. Барахтаясь в людской массе, мне удалось отодвинуть налетевшего человека – им оказался американец – и приподняться. Медленно взобраться на несколько ступенек и выглянуть за дверь. По центру раскуроченного офиса Самурай одной рукой помогал встать с полу Консулу, а в другой держал окровавленную катану. Рядом, в луже слизи лежал бледный кусок плоти.
- Граната! – прогремел голос Цветного, и в разбитое окно полетел маленький черный предмет.
На улице рвануло, выбивая остатки стекол, и все снова попадали на пол. Очередной полёт вниз по лестнице получился не самым удачным – стекло противогаза треснуло, в живот впился приклад чьего-то автомата. Я закашлялся и почувствовал, как к горлу подкатывает комок. Снова раздался кошмарный вопль, переросший в жуткий рёв. В нём слышались удивление, боль и ненависть. Кажется, теперь мы его очень сильно разозлили.
Захотелось отползти подальше и забиться в тёмный угол, но чьи-то крепкие руки резко дёрнули вверх и поставили на ноги. Как во сне, мимо проплыло суровое лицо Цветного, а за ним запыхавшееся – Джона Гленна.
- Рас… Рассредоточиться… Занять обо… ронительные позиции у окон…
Знакомый голос, кажется, Консула, уже не был таким уверенным и командным. Я, тупо глядя перед собой, направился к ближайшей дыре в стене и оторопел.
За окном, закрывая солнечный свет, над заводом нависло огромное бледно-жёлтое Нечто. Оно имело четыре конечности, но стояло на трёх. Четвертая была поджата, и из нее сочилась вязкая жидкость. На теле существа клочками росли волосы, но большая часть монстра оказалась лысой. Откуда-то сверху на меня уставились маленькие красноватые глазки, горящие бешеной злобой. Нечто издало еще один вопль, обнажив четыре ряда огромных грязно-жёлтых зубов, и с размаха опустило здоровую лапу на завод. Я заворожено смотрел, как лапа – или рука? – по дуге приближается к зданию и с грохотом выдирает кусок этажа. Второго этажа. На миг всё во мне застыло, а потом ударная волна снесла с ног, обдав щепками, кусками кирпичей и блоков.
Мир вокруг закружился; выстрелы, крики, треск, звон – все звуки смешались в кашу, сквозь которую прорывался лишь бешеный стук сердца.
__________________
123
Последний раз редактировалось F-R-@-G; 31.10.2010 в 19:23.
Как-то странновато. Коридор он узкий и длинный, а "распростереться" может тронный зал, например, или плац, или поляна. Большое, и, главное, просторное помещение. "Протянулся", "открылся" может быть.
Цитата:
Сообщение от F-R-@-G
противоположную сторону к двери
К выходу? Дверь там повторяется чуть дальше.
Цитата:
Сообщение от F-R-@-G
и исчез в дверном проёме
Цитата:
Сообщение от F-R-@-G
на лестничном проёме
Кстати, о повторах. Проём - слово не такое уж и привычное, потому и запоминается, так что тут нехорошо. Тем более близко.
Цитата:
Сообщение от F-R-@-G
Пепельно-серые волосы из-за неё стали чёрными и торчали во все стороны. В чёрных глазах горел неприятный огонёк
Да-да.
Цитата:
Сообщение от F-R-@-G
ненавистный
Ненавидящий?
Цитата:
Сообщение от F-R-@-G
нарушаемая топотом тяжелых сапогов
Хочется добавить "нарушаемая только топотом" и какое-нибудь предложение чтобы растянуть замешательство. Субъективное, конечно, желание)
Цитата:
Сообщение от F-R-@-G
Вроде бы ничего страшного – где-то далеко что-то тихо ухнуло, но сейчас любое колебание заставляло остановиться на месте и напряженно оглядеться по сторонам.
Хм. По логике, их вообще любой звук, который может означать чужое присутствие, должен настораживать. Как-никак там запустение, разрушенный город и мутанты. "Ничего страшного", пусть даже и "вроде бы"... Навряд ли. Кстати, там близкий повтор "напряжённо".
Цитата:
Сообщение от F-R-@-G
Звук шагов.
Тиховатое предложение, на фоне остальных.
Цитата:
Сообщение от F-R-@-G
самые дикие звуки
Это какие?
Цитата:
Сообщение от F-R-@-G
Я быстро обернулся, ожидая увидеть что угодно, и замер.
Ожидал что угодно, но всё равно замер почему-то. Непонятно) "..., но всё равно от неожиданности замер", может быть.
Цитата:
Сообщение от F-R-@-G
Туда, где стоял я мгновение назад.
Совершенно вырвано. Герой метнулся туда? Упал потолок туда? Пришлось уже мне замереть и сообразить, что имелось в виду.
Цитата:
Сообщение от F-R-@-G
Комната сотряслась, и мы ввалились в дверной проём, окончательно снеся дверь с петель. За дверью оказалась лестница, по которой мы кубарем слетели вниз.
... налетевшего человека – им оказался американец – приподняться. Медленно подняться на несколько ступенек и выглянуть за дверь
"Дверь" и "подняться". Три раза дверь, два раза подняться.
Цитата:
Сообщение от F-R-@-G
Ему почти сразу вторил
Не очень. "Ему вторил" - правильно. "Его почти сразу заглушил" - правильно. И т.д. Но вот конкретно этот вариант - увы, нет.
Цитата:
Сообщение от F-R-@-G
Мир вокруг закружился; выстрелы, крики, треск, звон – все звуки смешались в кашу, сквозь которую прорывался лишь бешеный стук сердца.
Это завершение крайне похоже на предыдущее. Конструкционно похоже.
Цитата:
Сообщение от F-R-@-G
Четвертое
Четвёртая.
Цитата:
Сообщение от F-R-@-G
Откуда-то сверху
Кхм. С потолка, неба?) Можно было бы и сказать что, мол, заметил глазки, которые глядели прямо на него.
В целом. Впопыхах написано. Очень много повторов, причём не только слов, но и подчас конструкций, совершенно неясно что происходит, хотя вроде бы бегут, спасаются. Где бегут - кто их знает...
Неясно действие Консула, когда он приложил руки к земле (кстати, был уверен, что там "пол"), причём с явным испугом на лице. Когда всё вокруг трясётся, разламывается, нечто огромное, ухукая, явно хочет всех сожрать, а, главное, люди (толпа же) в панике бегут прочь - не самый подходящий момент. Плюс, слишком много имён - сливаются. Откровенно различаю лишь ГГ, Самурая, и, отчасти, Консула с Цветным. Остальные здесь смазались.
Совет. Вычитай, дай отлежатся и допиши\перепиши. А то суп из всего, что нашлось в холодильнике.
__________________
Я пишу ОЧЕНЬ сумбурно, поэтому просьба перечитать пару раз, а не вопить благим матом)
На худой конец "оглянулся на меня", а то динамика страдает.
Хм. Вот допустим, что ты участвовал в суровом таком махаче, из которого вышел победителем. Но тут ты вспомнил, что где-то за углом избивают твоих друзей. Ноги в руки - и бегом к ним на помощь! И вдруг раздается взрыв. Первая реакция - ты остановишься, опешишь, удивишься, офигеещь и все такое прочее) А потом еще быстрее побежишь друзьям на помощь. Разве я не прав?)
Цитата:
Сообщение от Heathen
Оно хрустит.
Твоя правда)
Цитата:
Сообщение от Heathen
К выходу? Дверь там повторяется чуть дальше.
К выходу из комнаты, которым является дверь) Да, возможно, не совсем понятно, поэтому поставил тире.
Цитата:
Сообщение от Heathen
Как-то странновато.
Окей, растянулся.
Цитата:
Сообщение от Heathen
Да-да.
А без тавтологий совсем никак? Я это место вычитывал. И черные глаза, и черные волосы... Не смотрятся так уж криминально.
Цитата:
Сообщение от Heathen
Ненавидящий?
Да, тут я тоже лоханулся)
Цитата:
Сообщение от Heathen
По логике, их вообще любой звук, который может означать чужое присутствие, должен настораживать. Как-никак там запустение, разрушенный город и мутанты.
Я хотел поспорить, но да, ты меня убедил.
Цитата:
Сообщение от Heathen
Тиховатое предложение, на фоне остальных.
ГГ сам для себя отметил, что это такое. Он мог, конечно, подумать "о, боги! кто-то чудовищно громыхает снаружи, становясь все ближе и ближе!", но первая мысль была "да это же чьи-то шаги, черт подери!".
Цитата:
Сообщение от Heathen
Это какие?
Там раньше, вроде, вопли, рыки описываются)
Цитата:
Сообщение от Heathen
Совершенно вырвано.
Да.
Цитата:
Сообщение от Heathen
Кхм. С потолка, неба?)
Ну он вроде бы выглянул в окно. И все, что он видит, находится за окном следовательно)
Цитата:
Сообщение от Heathen
Очень много повторов
Согласен, что там дверей много, но это же здание завода. Как бы и из него убегают.
Повторы конструкций. Здесь тоже непонятно - ведь стиль автора частично и создается из каких-то "особых" конструкций, которые просто вынуждены повторятся %)
Цитата:
Сообщение от Heathen
Неясно действие Консула
Да, здесь он сделал жест, мол, "пригнитесь все". Хреново получилось, но не знаю, как еще это описать ><
Цитата:
Сообщение от Heathen
Остальные здесь смазались.
А куда им еще деваться-то?) Главный герой ведь не сидит в кабинете с камерами, чтоб наблюдать за всем и всеми. Он бегает по этажам, пытаясь жизнь спасти, и понятное дело, что всех вокруг он не способен зафиксировать.
Имена. А куда их девать? Тут уж как ни крути, а 7 человек это 7 человек, в безликую массу с протагонистом во главе их всех превращать - это кощунство какое-то.
06.09.2005, 18:19
![Аватар для [Not Found]](customavatars/avatar393459_17.gif){kind=avatar}
