На дороге
Человек шел проселочной дорогой на Вотердип. Небо над его головой было затянуто тучами и редкие тяжелые капли дождя только начинали прибивать пыль, вздымаемую его старыми изношенными сапогами и тяжелым дубовым посохом. Серый, местами изорванный плащ, скрывал фигуру человека от посторонних глаз. Под тяжелыми кустистыми бровями путника скрывался еще более тяжелый взгляд. Небритое, изрезанное морщинами, опаленное жарким солнцем и высушенное буйными ветрами лицо застыло маской вечной скорби. Из-под капюшона выбивались редкие пряди седых волос, которые тут же нещадно принимался трепать северный ветер. Человека звали Бен Эрай и он был родом из Судана. Он был вестником смерти.
Иногда собственная память может ранить больнее меча. Красочные яркие воспоминания о родном городе Зенитаре, столице Судана, тут же влекли за собой видения смерти: отца Маар Гана, главного городского мага; матери Анкарии, художественному дару которой поражался даже король Аданос; друзей Ватраса и Вивека. С тех пор прошло почти тридцать лет, и смертей повидать Бен Эраю пришлось немало, но те детские воспоминания по-прежнему тревожили душу.
Ни разу он не ошибался. Ни разу видение не являлось просто так. Смерть наступала именно тогда и так, как это предрекал вестник смерти. Всю жизнь его провожали ненавидящие полные страха и отчаяния взгляды людей, которым он обещал скорую погибель, и широко открытые, лучащиеся облегчением и счастьем глаза тех, кому он говорил о долгой жизни и спокойной смерти в глубокой старости в окружении детей и внуков. За счет вторых он, в основном, и кормился. Ведь что значит золото в сравнении со знанием того, что твоя жизнь удастся и будет угодна и людям и богам.
Город приближался. Об этом говорил камень, поставленный у дороги во имя Сатураса. Обычно путники оставляли у его подножия подношения и молились о безопасном пути и удачных сделках в чужеземье.
Бен Эрай прошел мимо, даже не поглядев в сторону алтаря. Сатурас - бог удачи, ветреный и сиюминутный – как такому можно доверять? Если уж и есть что-то вечное и непреходящее в мире, так это смерть. Правда, Баала, бога смерти, обычно не слишком жаловали, отводя место его алтарям лишь на кладбищах. Исключения составлял народ Тель Фира, почитающий Баала превыше всех остальных сущностей.
Тем временем, дождь усилился, превращаясь в ливень, сквозь пелену которого забрезжили огоньки постоялого двора – первого, встречающего гостей города, и последнего, провожающего путешественников в дальнюю дорогу. «- У Наварро», - прочитал Бен Эрай, приоткрыл покрытую простой резьбой дверь и шагнул в царство яркого огня, горячей еды и мягкой постели.