Написать предыдущее сообщение побудил меня утренний вопрос выходного дня о различии у людей восприятия и памяти.
Само "устройство" восприятия, связывания и удержания с дальнейшим применением (выхватывание нужного с прогонкой через логические принципы) у всех одинаково, но вот исходная ориентация схватывания и само
протекание восприятия (подведения феноменального многообразия под понятие) и удержание (память) различны.
Конкретно, почему условный Хоупник и Рейнволкер, познавая, храня и оперируя познанным одинаково, познают всё-таки разное и владеют им с неодинаковым успехом? Почему, выражаясь более строго, трансцендентальный субъект один, но эмпирических субъектов неограниченно много?
Ценностные ориентации, условия и обстоятельства жизни человека, состояние его здоровья и опыт в целом? Правдоподобно и понятно, ок. Но эти посылки слишком путаны и, что главное, сами требуют объяснения, так как различие в формировании и сохранении опыта объяснять опытом же, как объяснить природу пса его собачьей жизнью. Затуманивать и без того сложное, ходя по кругу в плоскости. Необходимо отвлечение и более высокая точка зрения. Найти такую в моменте праздной озадаченности помог мне Шеллинг, которого я недавно упомянул в ряду великих.
Шеллинг рассматривает душу как организацию тела и духа. Уникальность этого упорядочивающего соединения (души) обеспечивается системным отношением элементов, отливающегося, согласно Шеллингу, в том числе в разнообразие материального воплощения. Констелляция души образуема соответствующими ей отношениями тела и разума, включая её саму, душу. Тело же в свёрнутом виде образуется с самого начала, но в ином разряде потенциальности.
Иными словами, у Шеллинга тело (как и вся природа) это прохождение божественного сквозь окостеневший дух (природа) для преодоления этого противоречия в самом себе (Шеллинг разделяет взгляд Спинозы на то, что вся природа и есть Бог, в то же время отклоняя статичность его субстанции преодолением динамикой связи тело-дух) и с восхождением ко все более высоким слоям потенциальности (и, в отличие от Гегеля, с признанием материи в качестве таковой, а не сведением её к понятию).
В этом новизна и радикальность Шеллинга. Представить и прочувствовать эту мысль довольно сложно. Изложить её шаг за шагом, пожалуй, ещё сложнее, поэтому просто сошлюсь на этап так называемой "позитивной философии" Шеллинга.
Совсем кратко и примитивно говоря,
мы познаем по-разному, потому что у каждого из нас своя единичная душа.
Касаемо твоего сообщения.
Разделение науки зависит от её определения. А кто ей его задаёт? Явно не химики.
Просто если мы возьмём, например, Фихте, да или любого другого мощного философа, то границы науки определяют именно они. Ничего дальше, глубже, авторитетнее нет. Всё, тут — последний рубеж, полная ответственность и окончательные решения.
А другие (математика, физика и т.д.), будь они на этапе саморефлексии, осмысления своих основ, в конечном счёте, оказываются на почве философии, где оборачиваются дилетантами. И лишь гении (по определению) безо всякой философской подготовки мыслят
конгениально духу времени, тем самым продвигая свою область знания далеко вперёд. Большинство же учёных, как и везде, топчется на месте по-тихоньку разрабатывая данное и накопляя опыт, как ты пишешь, плывя по течению и демонстрируя эффективность.
Допустим, что разделение Науки на естественные (опора на опыт, эксперимент и математическое моделирование исследуемого сегмента реальности) и гуманитарные оправдано самим существом дела.
В самом деле,
мир природы и
мир свободы.
Различны ли они по своему исходному импульсу и конечной цели? Нет, едины.
Все науки ввиду природы нашего разума стремятся окружающий нас мир упорядочить, выявить регулярность, обнаружить зависимость, открыть тайну природы и постичь её законы —
навести мосты.