Мело, мело по всей земле
Во все пределы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

Как летом роем мошкара
Летит на пламя,
Слетались хлопья со двора
К оконной раме.

Метель лепила на стекле
Кружки и стрелы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

На озаренный потолок
Ложились тени,
Скрещенья рук, скрещенья ног,
Судьбы скрещенья.

И падали два башмачка
Со стуком на пол,
И воск слезами с ночника
На платье капал.

И все терялось в снежной мгле
Седой и белой.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

На свечку дуло из угла,
И жар соблазна
Вздымал, как ангел, два крыла
Крестообразно.

Мело весь месяц в феврале,
И то и дело
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

("Зимняя ночь" Б. Пастернак)


Я вас любил: любовь еще, быть может,
В душе моей угасла не совсем;
Но пусть она вас больше не тревожит;
Я не хочу печалить вас ничем.
Я вас любил безмолвно, безнадежно,
То робостью, то ревностью томим;
Я вас любил так искренно, так нежно,
Как дай вам бог любимой быть другим.

(А. С. Пушкин)

Способ организации звукового состава стихотворной речи. Стихотворная речь отличается от прозаической речи тем, что в ней текст членится на относительно короткие отрезки (стихи), соотносимые и соизмеримые между собою. Проза также естественно членится на речевые такты (колоны), но там это членение зыбко (одни и те же слова могут быть объединены в два коротких колона или в один длинный) и всегда совпадает с синтаксическим членением текста. В стихах же это членение на отрезки твёрдо задано (в устной поэзии - мелодией, в письменной - чаще всего графикой, т. е. записью отдельными строками) и может не совпадать с синтаксическим членением текста (несовпадение называется enjambement - перенос).
Заданное членение на стихи - необходимый и достаточный признак стихотворного текста. Тексты, никакой иной организации не имеющие, уже воспринимаются как стихи (т. н. свободный стих)и приобретают характерную стиховую интонацию - независимые от синтаксиса паузы на границах стихов, повышение голоса в начале стиха, понижение к концу. Кроме того, чтобы подчеркнуть соизмеримость стихов, строки их обычно упорядочиваются, уравниваются (точно или приблизительно, подряд или периодически, т. е. через одну или несколько) по наличию тех или иных звуковых элементов. В зависимости от того, какие именно элементы выделяются в качестве такой основы соизмеримости, стихи относятся к той или иной системе стихосложения.

Основная единица соизмеримости стихов во всех языках - слог. Основные фонетические характеристики слога (слогового гласного) - высота, долгота и сила. Упорядочиваться может как общее количество слогов (силлабическое стихосложение), так и количество слогов определённой высоты (мелодическое стихосложение.), долготы (квантитативное, или метрическое стихосложение) и силы (тоническое стихосложение). Т. к. обычно эти фонетические признаки более или менее взаимосвязаны, то упорядочивание одного из них упорядочивает до некоторой степени и остальные, поэтому возможны системы стихосложения, основанные на двух и более признаках. Чаще всего т. о. одновременно упорядочивается общее количество слогов в стихе и появление слогов определённой высоты, долготы или силы на определённых позициях этого слогового ряда (силлабо-мелодическое, силлабо-метрическое, силлабо-тоническое стихосложение). Это упорядоченное расположение неоднородных ("сильных" и "слабых") позиций в стихе называется метром. Т. о., всякое стихосложение представляет собой систему упорядоченности отвлечённых звуковых признаков текста; обычно она поддерживается также системой повторений конкретных звуковых единиц текста - звуков (аллитерация, ассонанс), слогов (рифма), слов (рефрен), а также грамматических конструкций (параллелизм) и пр.

Рифма (от греч. rhythmуs - стройность, соразмерность), созвучие стихотворных строк, имеющее фоническое, метрическое и композиционное значение. Рифма подчёркивает границу между стихами и связывает стихи в строфы. В поэзии большинства народов рифма располагается на концах стихов, однако встречаются регулярные начальные созвучия (например, начальные ассонансы в монгольской поэзии). В разное время и у разных народов к рифме предъявлялись различные требования, поэтому единого универсального определения рифмы по звуковому составу быть не может: он зависит как от литературной традиции, так и от фонетического строя языка. Например, в русской поэзии основа рифм - созвучие ударных гласных; в чешском же языке, в котором ударение всегда падает на начальный слог, созвучие последних слогов может не зависеть от места ударения.
По месту ударения рифмы делятся на мужские - с ударением на последнем слоге (берегам - лучам), женские - с ударением на предпоследнем слоге (Руслана - романа), дактилические - с ударением на третьем от конца слоге (закованный - очарованный) и очень редкие гипердактилические (покрякивает - вскакивает) с большим количеством послеударных слогов. Взаимное расположение рифмующихся строк может быть различно. Основные способы рифмовки: смежная - по схеме аа бб... (Ворон к ворону летит,/ Ворон ворону кричит... - Пушкин); перекрёстная - абаб (Румяной зарею /Покрылся восток, /В селе за рекою/ Потух огонёк... -Пушкин); охватная, или опоясывающая, - абба (Уж подсыхает хмель на тыне. /За хуторами, на бакчах, /В нежарких солнечных лучах/ Краснеют бронзовые дыни... - Бунин). Эти способы рифмовки могут по-разному чередоваться и сплетаться. Стихотворения на одну рифму. - моноримы - редки в европейской поэзии, но широко распространены в поэзии Ближнего и Среднего Востока. Определённое, повторяющееся расположение рифм - один из признаков строфы.

Убедительная просьба всех тех, кто когда-либо посылал свои произведения в раздел «Ваши стихи», или собирается это сделать, а также всех тех, кто иногда сочиняет что-либо для себя, но хотел бы поделиться своим творчеством с кем-либо еще, прочитать эту статью до конца и сделать для себя хоть какие-нибудь выводы. Данная статья поможет вам избежать многих отрицательных отзывов на ваше творчество и обвинений в элементарной безграмотности, что согласитесь обидно, и многим отбивает раз и навсегда охоту творить.
Пожалуйста, не спешите обвинять меня в попытках ограничить ваше творчество. Я уже вижу перед своим мысленным взором людей, с придыханием говорящих, что стихи рождаются «вот тут» и фанатично тыкающих себя пальцем куда-то в область левого легкого или селезенки. Давайте договоримся сразу: да, стихи, песни и прочие творческие произведения, вероятно, рождаются в душе/сердце/спинном мозге – нужное подчеркнуть. Однако не один из этих «органов» не связан с речевым аппаратом, то есть, не умеет говорить на понятном другим людям языке. Так что облекать созданные искрой божественного в вас мыслеобразы, переживания, интонации и нервные импульсы в слова, как это не прискорбно, придется все-таки вашему головному мозгу, то есть разуму.
А для того, чтобы сделать это грамотно, необходимо, знать принятые в обществе правила, или хотя бы некоторые ограничения, обусловленные здравым смыслом, чувством элементарного вкуса или просто сложившиеся исторически. Никто не мешает вам стать Пикассо, но для этого все-таки не плохо было бы научиться азам рисования. То же самое и с поэзией.
И еще – маленький реверанс в сторону настоящих поэтов, ежели таковые это читают. Я намеренно не использую практически никаких специфических терминов вроде восьмистопного амфибрахия, так как они могут отпугнуть от поэзии ЛЮБОГО. Давайте оставим термины для лингвистов – они люди стойкие и, к тому же, стихов, большей частью, не пишут.
И так, прежде всего, надо решить, что же такое стих? Простыми словами, это литературное произведение с определенной организацией строк и слогов в них. Отсюда две характерных характеристики стихов – размер и рифма. Именно в таком порядке. Первое обязательно, второе – опционально. Размер и рифма – неотъемлемые части структуры стиха. Я не буду объяснять в научных терминах, что это такое, так, во-первых, каждый, кто пишет стихи, интуитивно представляет, что это, во-вторых, определения эти занимаю много места и трудны для восприятия, а в-третьих – они крайне доступны, достаточно взять любой толковый словарь. В данной статье преследуется другая цель – помочь избежать распространенных ошибок в самом начале творческой карьеры. Составной элемент структуры стиха назовем n-стишьем (в зависимости от количества строк). Для простоты будем оперировать термином четверостишье, так как этот элемент наиболее популярен. Тем не менее, все дальнейшее справедливо для любого количества строк.[/quote]
Размер - это самое больное место всех начинающих поэтов – в погоне за рифмой про него постоянно забывают. Это в корне не верно! Пока мы разбираем размер, забудьте на время о рифме – как уже было сказано, размер первичен! Мы уже договорились, что ямбы, хореи и амфибрахии – это для лингвистов – забудьте сейчас же эти страшные слова. Ключевой момент следующий: должна наблюдаться строгая система в организации слогов, иначе стихотворением ваше произведение назвать нельзя.
Самое простая трактовка размера – это совпадение количества слогов (при силлабо-тоническом подходе – совпадение еще и мест ударных слогов в соответствующих строках, на мой взгляд, для начинающего поэта это все-таки слишком сложно) в соответствующих строках двух четверостиший:
это (один слог)
при-мер для (три слога)
де-мон-стра-ци-и (пять слогов)
то-го, что та-ко-е раз-мер (восемь слогов)
он (один слог)
по-мо-жет (три слога)
вам по-нять прин-цип (пять слогов)
ле-жа-щий в_ос-но-ве сти-хов (восемь слогов)
Основные пожелания и рекомендации для начинающего поэта такие:
- Считайте слоги – это важно.
- Слова, состоящие из одних согласных (некоторые предлоги) не считаются слогами – их условно можно присоединить к любому из ближайших слогов.
- постарайтесь, по крайней мере, по началу не писать стихи со слишком большим количеством слогов в строке – они тяжело воспринимаются, особенно в печатном виде. То же самое относится к слишком коротким строкам – они вызывают несерьезное отношение к вашему творчеству. Краткость, она, конечно, с.т., но все-таки ориентируйтесь примерно на 5 – 9 слогов. Меньше трех – как-то не серьезно, больше двадцати – нечитабельно – не каждый может держать в сверхбыстрой памяти размер и рифму при чтении таких длинных строк, а это важно, иначе стихотворение не будет понято.
- вообще, начните с равного количества слогов во всех строках вашего стиха, это научит вас следить за размером. Впоследствии считать слоги будет ваше подсознание.
Размер – это не ограничения вашего творчества, напротив, он может быть «сложным», что дает огромный простор для креатива, однако определенные рамки все же есть. Вот два наиболее очевидных требования:
- Размер может меняться в течение стиха, но для его существования необходимы хотя бы два четверостишья, удовлетворяющие вышеописанному правилу для каждого размера, использованного в стихотворении, поэтому, если у вас нечетное количество четверостиший – будьте бдительны.
- Фактически, равные количества слогов могут содержаться, скажем, в первой строке одного четверостишья и в последней (2, 3, или даже 18, если это не четверостишье) второго. На самом деле в таком случае оба четверостишья составляют один структурный элемент, и предыдущее правило должно выполняться уже по отношении к нему, а не к каждому четверостишью отдельно. Четверостишья с одинаковым количеством слогов в соответствующих строках могут не следовать друг за другом. Но в любом случае структура должна быть в определенном смысле симметричной и легко просматриваться.
Рифма. Как уже было сказано, рифма не так важна. Кроме того, рифма характерна только для европейской культуры и в других частях света ее нет (Америка не считается ввиду заимствования европейской культуры). Поэтому иногда имеет место неприятие рифмы на генетическом уровне.
И еще - многое зависит от того, дана вам рифма или нет от рожденья, если нет, то сделать что-либо крайне трудно, не отчаивайтесь - вы всегда можете заработать себе на жизнь сочинением текстов для нашей эстрады.
Стихотворение без рифмы называется белым стихом. Это допустимо и не вызывает нареканий у понимающего человека – приведенный выше отрывок – пример белого стиха. Здесь тоже есть ряд моментов, которые следует принять к сведенью, хотя они в большей степени относятся к понятиям стиля и вкуса:
- Белым стихом писать на самом деле тяжелее. Старайтесь избегать этого по началу.
- Если вы все-таки пишите белым стихом – избегайте рифм. Рифмы в белых стихах смотрятся непрофессионально, по крайней мере, руководствуйтесь здесь тем же принципом, что и при конструировании сложного размера. К слову, однократно встречающееся отсутствие рифмы не в белом стихе смотрится лучше, чем ее присутствие в белом.
Что касается рифмованных стихов, то здесь моменты следующие:
- Несмотря на сказанное выше, старайтесь идти до конца – если рифмуете – рифмуйте все.
- По возможности минимизируйте использование глагольных рифм. Их использование вызывает у читателя/слушателя подсознательную негативную реакцию, так как на глагол точную рифму можно найти практически всегда – создается впечатление, что поэт «схалтурил».
- Рифмы бывают точные (красный-ясный), приблизительные (красным-ясном) и неточные (я-меня, трепет-треплет). Это очень сложный момент, рекомендую обратиться к специальной литературе. Частой ошибкой является использование псевдо-неточных рифм, вроде известной везде-уже от титанов слога – группы «Руки вверх». Это очень тонкая грань, старайтесь все-таки использовать точные и приблизительные рифмы. Если не можете найти рифму, лучше открыто признайте это, а не пытайтесь замаскировать ее отсутствие – это никогда не приводит ни к чему хорошему.
- Рифмы различаются так же по тому, на какой слог с конца падает ударение. Этот момент многие забывают. Здесь требование такое же, как со сложным размером – если ударение меняется, то в этом должна просматриваться строгая структура. И если вы не уверены – не пользуйтесь этим.
- И еще незначительный момент: самый простой способ получить точную рифму - безусловно, повторить слово. Этот прием активно используется, например, в скандинавской поэзии. В нашей же стране он не пользуется большим авторитетом, так же как глагольные рифмы.
Вот вы научились считать, а божественно провидение вложило в вашу душу власть над рифмой? Превосходно, но это еще не все. Не менее важно умение строить смысловые конструкции. Я согласен, поэты – носители языка и именно они формируют его текущее состояние. Но если вы не знаете языка, вы вряд ли станете поэтом. Стройте фразы грамотно, что бы не было таких, как «подъезжая к городу, с меня слетела шляпа». Рифма и слог не оправдание для неграмотности.
Самое страшное, то чего вам надо избегать в своем творчестве – это стихов ради рифмы, так называемых стихов не о чем. Если четверостишье полностью повторяет смысл предыдущего, то использовать его можно только, если оно этот смысл усиливает. Выяснить это можно, зачастую, только на практике, но желательно в качестве подопытного не использовать читателей форума. Если вам нечего сказать в прозе – вы вряд ли напишите хорошее стихотворение. Всегда приветствуется, например, изложение нестандартно взгляда на вещи.
Еще один момент – стиль. Старайтесь не менять его в одном стихотворении. Руководствуйтесь своим вкусом, но только если он есть. В любом случае, если пишите про кровь и сталь, избегайте всяких там цветочков, денечков и прочих уменьшительно-ласкательных.
Отдельно стоит сказать о стихотворениях на иностранных языках. Другие языки – плод других культур, зачастую понятие рифмы там совершенно иное. Кроме того, не всегда понятно, как считать слоги, если они, например, не произносятся, или варианты произношения разнятся. Поэтому будьте осторожны, и, если есть такая возможность, спросите совета у носителя языка. Если такой возможности нет… ну и черт с ним – за границей тоже есть эстрада
Если все это для вас слишком сложно, а конструирование рифм – только развлечение, может быть этим вообще не стоит заниматься, или, по крайней мере, не стоит навязывать свое «творчество» окружающим? Если же вам все-таки хочется творить, но вы не уверенны в своих силах в поэзии, может быть, есть смысл попробовать себя в прозе?
А в остальном – дерзайте. Главное не сдаваться – даже если у вас есть дар, настоящим поэтом еще надо стать. Не отчаивайтесь, если у вас получается не так хорошо, как у известных поэтов.
Не каждый, все-таки может стать Пушкиным, и уж совсем единицы – Пушкиной… кому-то все же приходится быть DefenderOfSteel (Автор статьи)

Мы не ценим того, что имеем.
Мы теряем остатки прошлого.
И вчерашние умные гении
Под окном лежат, запорошены.

Мы в глазницы смотря, убиваем.
И родных, и соседей, и братьев…
Нам плевать, что где-то на плахе,
Вместо нас без вины умирают.

Нас боится все окружение.
Хоть не лысы мы, не со свастикой.
Наши жертвы висят на шее,
Без излишеств ненужной пластики.

Беззащитных котят на улице
В землю давим своими берцами.
Пусть их мама поплачет, похмурится,
Сожалея об оконченном детстве.

Мы насилуем детей в квартирах,
Сперму брызгая в уши прохожим.
Унижаем больных кретинов,
Со старушек снимаем кожу.

Мы не ценим,того что имеем.
Мы теряем остатки прошлого.
И вчерашние умные гении
Под окном лежат, запорошены.

что бы ни было, пусть знает - любил по-честному,
спроси декабрь, снег, недокуренный честер,
всему есть своя жизнь и смерть, но
без толку говорить о чем-либо, если его уже нет.

недодень переходит в белую ночь,
горечь идет в нёба,
в небо уводят точки.
Свет
в люстрах дешевых - пусто,
закат прячет утро в мешок,
тихо-тихо,
жест пальцем около губ.
Не буди.

Нет лекарств -
нет диллера.
Нет дураков, дур.
Я могу оплатить тур в чужую душу, если будут наличные.
всегда все так легко, но ловишь измену на личном,
пусть знает, что не привычка.
Или так, "на потом".
Мечта сгорела в черное.
Перед сетчатками монитор и даже тут жизнь наравне с
очередным мониторингом.
Ребята, не ищите любви от любви ,лучше причинять боль и забирать тепло, это не ложь, это гложет меня уже которые
сутки, мысли лишь о том, что все собрать и внутрь засунуть либо снова заснуть,
главное верить - но уже не во что, пускай чего-то ждал.

Ты любишь? дерьмо - вопрос, конечно же нет, каким образом?
Выключи свет.
Если слишком долго повторять "нева", можно свихнуться.
Лучше утонуть в небе, так легче.

На мой взгляд проблема критики в том, что как только автор начинает придумывать свои обороты, словосочетания и даже слова, его сразу "садят".

"...А теперь в стране разруха, на углу ночами шлюха,
Зарабатывает больше, чем хорошие врачи,
Ну а что случить так сразу, богу молиться зараза,
И ссылаясь раз за разом на нечестную судьбу.

Да в цене уже не люди, а искусственные груди,...
"
.Потому как новое всегда выглядит немного дико. Не избитые и заезженные "твой лик священный", и т.п. выглядят куда более прилично. То есть большинство авторов состоит из одних клише. И их принимают. А ты придумываешь свое. И тут две стороны медали: 1 - ты действительно развиваешься. 2 - Таких мало любят. Так что удачи.

Послушай хватит-
Мести себя метлой
Послушай надо-
Пришивать листья иглой

Ты стучала горьким дождем
Если были опять не вдвоем
Растование на девять месяцев
Растянулись на энное число лет

И лишь изредка встретив
Ты уронишь слезу
Это может случится летом,
А могло бы случится в зиму

Послушай хватит-
Звать подругу, она холодна
Послушай надо-
Включить печку,
Что бы она поняла -
Нету жизни...без тепла

Но вот ты ушла навсегда,
Оставив подругу, что холодна
Что боль заморозила
И я засыпаю, и я умираю без вина
Теперь уже навсегда

Строфа не несет смысловой нагрузки. Она вообще ничего не несет.
Рифма потеряна в процессе?
Да, сбит слог и нет логической цепи.
Как внутри строф, так и между строфами.
Просто прелесть.
Времена хоть зачем смешивать.
Не знаю, лексика в ужасе.
Господи, ну зачем здесь печка.
"Оставив подругу, что холодная что боль заморозила Я заспаю".
Русский синтаксис, логика, рифма - что нибудь, на помощь!

Синеватый.

Ну что ж, нашел я вас, читатель.
Надеюсь, труд мой вас взбодрит,
Быть может, душу опалит,
Но знайте вы: я Рифмователь –
Инстинкта рифмы обладатель,
Проклятья кровь во мне кипит,
Хоть и приятен я на вид.

Во мне способность есть одна,
Она ничуть мне не нужна.
Сейчас, конечно, но тогда…
Казалось мне, она важна,
Ловка, изящна и нежна…
Я счастлив был, как никогда.
Наивен был, и в том беда.

Способность эта в том, что я
Без рифмы разной, без стихов
Прожить не в силах даже дня.
На мне как будто шесть оков,
Вокруг стоят шесть бугаев,
Шестью кнутами бьют меня,
Когда без рифмы буркну я.

Пишу стихами, говорю,
Грежу стихами и пою,
Стихами даже размышляю,
Стихом прошу налить мне чаю,
Стихом зову я птичек с неба,
Чтоб кинуть им краюшку хлеба,
Под нос стихом себе бубню,
Стихом помыть меня молю…
Вся жизнь испорчена стихами.
Я рад, что Камня нету с вами.

Глава I

В сырой промозглой подворотне,
Где запахов витают сотни
От кучи мусора в углу,
Я вот уж час как с храпом сплю.

А что не спать? Тем боле завтра
Одежду чистить, гладить патлы:
Мне утром надо на работу,
Хоть крайне сильно неохота…

Но как сегодня пировали!
Пьянчуг со всей Горы собрали!
По три монеты каждый сдал,
И начался… не пир, а бал!

Оркестр трактирный ритм давал,
А бард баллады напевал,
Да так отрадно и игриво,
Да бойко так и очень живо,
Что вся гурьба пустилась в пляс,
А вместе с ними, люто злясь,
И пол дощатый в такт скрипел
И даже вроде чуть просел.

Из бочек лился эль рекой,
Закуски лопались горой.
Меня клонило жутко в сон.
И был во сне большой резон,
Но тут как тут поспел мой друг –
Пьянчуга тот еще и плут –
Сказал он мне: «Пойду я спать,
Еще жене мне объяснять,
Где был я ночью, что да как,
Ты знаешь, в этом я мастак» -
Он подмигнул. Я улыбнулся,
Глотнул пивка да поперхнулся,
И сняло сон мой как рукой.
И стал я будто сам не свой:
Мне захотелось показать,
Что мне на сон свой наплевать,
Что я искуснее его,
Что я мастак-то – о-го-го!
И я сказал: «Давай, пока!
А я еще попью пивка».

Мой друг ушел, а я остался,
На что трактир мне этот сдался?!
Но друг мой умный, понял суть,
Что я хочу его надуть.
Уйти поэтому нельзя,
Узнает ведь, что делал я,
Когда он вышел из трактира.
Расспросит он всех пьяниц мира,
Захочет если разузнать.
Ну что ж, отлично, будет знать.
Мне захотелось поразвлечься,
«Наверно, стоит пересечься
С той «легкой» дамой, что за стойкой,
Ведь ждет меня! меня и только!»

И я волнистою походкой,
Воняя элем, дымом, водкой,
Тараня всех пьянчуг плечами,
Проделал путь к той «легкой» даме.

«Привет, красотка, я не прочь
С тобой побыть всю эту ночь,
Поболтаем, посмеемся,
Поцелуйчиком займемся,
А может сразу в туалет?
Ты сколько стоишь, не секрет?»
В затылок это ей бубнил,
Не зная, кто сидит за ним.

Она внезапно встрепенулась,
С испугом резко оглянулась.
Увидел я ее лицо
И хрипнул только: «е мое…»
Душа вдруг в пятки укатилась,
Улыбка так же резво смылась.
Злобясь, сидела впереди
Графиня, черт меня дери!
Графиня Марго де Ла’Росс.
С душой в букет красивых роз.
На вид как лепесточек мила,
Внутри – колюча как крапива.
Завидев пьяный силуэт,
Она лишь крикнула в ответ:
«Пьянчуга драный, чтоб тебя!
Жирдяй поганый! Все сюда!»
И тут как тут из всех углов
Пришло с десяток бугаев.
Она продолжила: «Убрать!
И не забудьте наподдать!»
Они меня под локти взяли,
На улицу меня «убрали»,
По подворотне погоняли,
А напоследок испинали.

И вот лежу я в подворотне,
Во мне хрустят костяшек сотни.
Успел я все уж отлежать.
Хочу домой, но мне не встать.

О жизни думаю, о сущем,
Ну почему я неимущий?
И почему такой жирдяй?!
Хоть бег в свой план дневной включай.

И тут послышались шаги
И крик отчаянный: «Беги!»
И тут же всхлип. Идет погоня!
Не знаю, как я это понял,
Но глаз открыв, увидел, что
Бежит ко мне мужик в пальто.

И вот он мимо пробежал,
А близ меня предмет упал.
Да что за вещь! Я глаз протер
И понял, что мужик-то – вор!
В грязи лежит большой алмаз,
А может и большой топаз,
В таких вещах не разбираюсь,
Но разузнать я постараюсь!
Я камень взял, теперь он мой!
В руке тот вспыхнул синевой,
Окрасил светом подворотню,
Излив лучей ярчайших сотню.
И вмиг погас он, потускнел,
А я, похоже, поседел.

Мне кажется, я слишком пьян…
Иль вкруг меня все сна обман?
Нет, глаз болит, я не во сне,
Но что тогда казалось мне?
Иль не казалось? Ну да ладно.
Скорее спрятать камень надо.
Его я кинул под себя
И в грязь уткнулся как свинья.

Погоня мимо пробежала
Меня не видя, ну и славно.
Прощай, тоска, я дико рад!
Теперь я сказочно богат!
Хоть все трещит, с трудом я встал,
Но тут же в обморок упал.

Глава II

Лежит вокруг Холма наш град.
А на Холме обширный Сад.
К нему ведет мильон ступенек,
Поют где сотни канареек.
Еще там Озеро большое,
Где с лодок знать рыбешку ловит.

От этого наш люд простой
Зовет свой город лишь Горой:
Пьянчугам ввек то не сказать,
Что с карты называет знать.

В Горе два уровня бытует:
В одном вся чернь на жизнь ворует,
В другом танцует на балах
Вся знать, что плещется в деньгах.

На низшем уровне в хибаре,
Где вонью тухлой рыбы тянет,
Сижу на койке я, глядя
На Камень, что убил меня.

Там, у трактира и убил…
А дух в сего переместил…

И да: алмаз не просто камень,
А Камень с «К» большой вначале.
Он говорящий, он живой!
Откуда взялся он такой?!

Ну ладно он, но лик мой, тело!
Душа моя на пол осела,
Когда я в зеркало взглянул.
Хотелось крикнуть: «Караул!»

Я в нем увидел не себя.
Вы не подумайте, что я…
Чуть-чуть того, мозг набекрень,
Но это… нет, не дребедень.
Я вижу, знаю! Я - не я!

Хотя… я все ж схожу с ума.
Не может быть такого, нет!
Все это сон! Все это бред!

Но Камень… Камень предо мной
Сияет ярко синевой
И басовито говорит.

Нет, парень, нет, алмаз молчит!
Лежит он, молча, на столе!
А ты, дружок мой… ты во сне!
Все сон, поверь, и нету камня!

Не сон все это, это правда.

В который раз щипнул я руку,
И снова все пошло по кругу:
«Все бред, все сон!» - хоть боль была,
Но боль во сне быть не могла…

Я быстро встал и снова сел…
На отраженье посмотрел.
Меня там ждал не тот жирдяй,
Лишь пьющий пиво разгильдяй,
Что вечером вчера в трактире
Принял дань мести от графини.

Меня там ждал младой красавец:
На щечках гладеньких румянец,
Изящный носик, а глаза!..
Глаза – ну прямо чудеса!
Такие нежно-голубые!..
Мне цвет сей нравится отныне.
Ну совершенство красоты!
И идеал моей мечты…

Я встал так быстро, что меня
Аж покачнуло чуть сперва.
Взглянул на знатную одежду –
Ну не мечтал я, что б невежда
Как я, хоть даже и мельком
Стоял средь дома вот в таком.

Полез я сразу же в карман
И (я чуть на пол не упал!)
Достал мешочек с золотыми –
Монеты нет дороже в мире!

Теперь взаправду я богат,
Не знаю, рад я иль не рад…
Нет, все же рад как никогда!
Начну жизнь с нового листа!

А на столе лежит алмаз,
Все повторяя пару фраз:
«Сегодня к Озеру иди
И прямо в сердце попади».

Я крикнул только лишь: «Ну ладно!
Схожу туда… Потом обратно!
Не в радость мне там находиться!
Хочу как следует напиться!»
Хотя… на самом деле врал:
Пьянчужный зуд уже пропал.

Но как туда я проберусь?
Сквозь загражденье просочусь?
Весь верхний ярус за Стеной,
Охрана там… А я… Постой!
А я же... Ох! А я же граф!
Я… эм… я Роберт де Рааф!
Вот это да! Вот это имя!
Ого… А я не простофиля!
Теперь я умный и красивый,
Богатый, статный… очень милый!
Такой набор по вкусу дамам.
Денечек выдался на славу!
Я со смеху чуть не упал…
Теперь я рад! Я счастлив стал!

Взяв Камень, я, былой пьянчуга,
С улыбкой вышел из лачуги
И поскакал к Стене верхом,
Забыв уже о прошлом всем.

Я встал так быстро, что меня
Аж покачнуло чуть сперва.
Взглянул на знатную одежду –
Ну не мечтал я, что б невежда
Как я, хоть даже и мельком
Стоял средь дома вот в таком.

От этого наш люд простой
Зовет свой город лишь Горой:
Пьянчугам ввек то не сказать,
Что с карты называет знать.

В Горе два уровня бытует:
В одном вся чернь на жизнь ворует,
В другом танцует на балах
Вся знать, что плещется в деньгах.

На низшем уровне в хибаре,
Где вонью тухлой рыбы тянет,
Сижу на койке я, глядя
На Камень, что убил меня.

Кстати, Похоже На Пушкина, хотя слова у него более высокого штиля.

Хотя… я все ж схожу с ума.
Не может быть такого, нет!
Все это сон! Все это бред!

Но Камень… Камень предо мной
Сияет ярко синевой
И басовито говорит.

Нет, парень, нет, алмаз молчит!
Лежит он, молча, на столе!
А ты, дружок мой… ты во сне!
Все сон, поверь, и нету камня!

Не сон все это, это правда.

бедная девочка стерла номер
и забыла героя,
(ну как способ создать некий рай сойдет)
что же:
теперь встает рано, пьет чай холодный
поливает герань,
ладонями ног касаясь
блакитной керамики.
ха-ха,
а у него все по-старому
(хоть и для кого-то по-новому)
эмоции оркестр провалился в яму,
"нет, - твердил себе -
это дерьмовое
творчество
и ты явно
дурак набитый,
сколько не грусти - останешься сухим
как прокладки obi.
самый опытный медвежатник сгорел бы на сейфе
твоих обид".

даже планеты считали мне зубы,
считал безумием
искать в небоскребных далях то,
что тонуло внизу.
"у нас все тип-топ" - по ту сторону моих глаз
было что-то типа того.
к чему веду:
пускай слез ассорти
в сортир -
я подключу к нему свой акведук.

кому-то так удобно целоваться глазами,
давай залезем на небеса, там только наши птицы остались.
сколько бы ни было после "этих" фраз восклицательных знаков
ты не разлюбишь меня, точно это знаю, зай.

Вот и сломаны все: как часы, но швейцарских зон,
будто солнечный луч погрузился в небес изгиб
и сгинул.
Сезон зонтов навевает всем полусон,
улыбки раздирают рот на полу-куски.

Этот видео-каст каждый божий день в глазах,
пасторы не простят, они накладут табу…
Оглянись назад,
может и ты в гостях
у семейства звезд, что поспешно свернулись в табун.

Он ли тот, что горит,
ты ли та, что кричит «люблю»
(словно танец огня в афганских зыбучих песках),
искать
открытость, но натыкаться на люк,
наблюдать за собственной комой и рукоплескать?

Это ночь, словно рай для болеющих светобоязнью,
берега морфея смывает, как черную тушь
по-другому все:
вечер вскрывает пакетики с язвами.
И по коже струятся не губы
а подлый контрастный душ.

Смерть поглотила меня!
Я умер, и ты осталась одна...
Ты помнишь то время?
Ты помнишь тот час?
Когда мы остались одни,
Твои родители ушли...
Играла музыка дождя,
Он барабанил по окну,
И было тихо как в раю.

Я взялся за руку твою
И сказал впервые: "Я тебя люблю".
Ты подарила мне свой нежный взгляд.
И сказала мне в ответ: "Я тоже".

Мы поклялись тогда, что будем вмести навсегда.
Но вот судьба, решила все иначе.

В тот роковой дождливый вечер,
Я шел к тебе с цветами...
Поднялся на седьмой этаж,
А там твоя открытая квартира...
Я постучался - никого,
Вошел, снял обувь, куртку
И позвал тебя.
В ответ - злая тишина.

Вошел я в комнату твою
Там тип стоял, в вещах искал он что-то...
Окликнул я его,
Он резко обернулся, в руке был пистолет,
Пальнул он из него.
А дальше ничего,
Ватная пустая тьма
И глухая мертвая тишина.

............................................

Открыл глаза...
Увидел - твои прекрасные черты.
Ты плачешь горько...
Я приподнялся и увидел, что весь в крови...
Ты говоришь мне тихо: "Извини".
"За что?"
"За то что опоздала всего на пять минут".

Я чувствовал предсмертный холод,
Собравшись с силами сказал:
"Не забывай меня,
Не забывай ты нас с тобою,
Помни всегда".
А дальше снова пронзила та злая гробовая тишина.
И спустилась зловещая тьма.

Тысячи лет назад
Еще дивную планету Вега,
Настиг кометный град,
Не оставив никому ночлега,

Плачат дети и плачет мужик,
Плачет старик и плачет вдова,
Плачет король и плачет шутник,
Ведь все знают - планета мертва.

Люди толпятся, ищут друзей,
Но вот писатель кричит над толпой:
"Народ, спокойно, будем храбрей!
Мы найдем другой путь домой!"

Путь указал в алый закат,
Повел он народ сквозь моря и горы
Покинув сей руинный ад,
Возведя новой нации опоры.

Давайте полетим домой,
Чужие клетки горло сушат,
Мы все любуемся собой,
И всё жиреют наши туши.

Лысеет жёваная кожа,
Спадают перья из трухи,
На куриц стали мы похожи,
Орём мы словно петухи.

А помните, когда-то пели?
Мы были словно соловьи,
И слух ласкали наши трели,
Мы пели песни о любви.

А радуга на наших крыльях?
Куда исчез весь прежний блеск?
Покрылись наши крылья пылью,
В суставах раздаётся треск.

В насесты впились наши когти,
Мы паникуем вне темниц,
Кусая от бессилья локти,
Мы в небе видим райских птиц.

Им захотелось жить на ветках,
Свободу, ветер, небеса,
А мы сидим, немеем в клетках,
Грубеют наши голоса.

Давайте полетим домой,
Я так устал от этой дряни,
Мне клетка кажется тюрьмой,
И небо за окном так манит…

О любви

Не смеюсь. Пусть другие поплачут.
С февральских узоров
берут беловатый блеск…
Только жаль-зимой все иначе:
по-другому смотрится город,
и на санках чужих для меня нету мест.

Новый Год. Зеленые ели,
Желания под подушкой
Давно уже ждут…
Дни проходят, словно недели
И дома на ужин
теперь лишь ненужный уют…

А я хотел бы падать,
Закрывая собою
Базаров огромные цены.
Чтоб меня убирали лопатой,
Держали в ладонях,
И терпели красноватым оттенком на чьем-то лице.

И девушке любимой (почти),
С третьего этажа,
Подарил бы охапку цветов темно - синих.
А сам бы надел очки,
И принялся ждать
Свою черно-белую зиму…
________________________
Не надо платить почтальону за ответные письма,
Это довольно глупо. Бессмысленно.

Мне так хотелось
быть одним из тех,
Кто в хороводе держит Ее за руку…
И нежностью, будто шарфом,
Оставить на шее след,
Уйдя лишь посленовогодним утром…

Седая тяжесть небосвода,
Деревья, холод, снег и лёд.
Лесов бродяжная порода
Под колкой шкурой волка жрёт.

Уснуть не даст позорной тягой,
Ещё повыть и поскулить,
О том, как жалок он и загнан,
О том, что некого любить.

Все свои волчьи рассужденья,
Всю боль он гонит на луну,
О том, что зверю нет спасенья,
Что так не выжить одному…

И пусть он любит запах крови,
Пускай охотится свирепо,
Не сам ведь выбрал свою долю,
Не виноват, что голод крепок.

Он ест как всякий, ест что может,
Инстинкт не даст ему пропасть,
Сквозь отвращенье кости гложет,
Не сам клыкастой сделал пасть.

Не сам назвал себя убийцей,
Он хочет жить и в том вина,
Ведь он не сможет измениться,
Таким природа создала.

моя, давеча
обезумевшая,
запечатанная в личных письмах,
Тори.
давай держать нос по ветру -
он давно пропитан любовью.

метаболизм взгляда:
глаза глубокие,
пальцы мягкие-мягкие,
некогда надежный фильтр
пропустил смолу в мои легкие.
эта ночь чужа нам
и в тот час знакома,
за окнами медленно гасит огонь
бетонный частокол.

краска сердец нанесена
не влезай, испачкаешься,
мальчик выбросит
очередную полную пачку ...

и снова
строчки превратятся в дым
в одиноких журавлей - мы.
мы рождены
улетать
туда, где времени нет, сломаны таймеры.
так будет лучше

моя, запечатанная в личных письмах...
моя, давеча
обезумевшая...

Когда война,
И все вокруг сгорело,
Не унывай,
Смотри ты в небо.
Там много звезд,
Таких,
Что слепят яркой вспышкой.
Как ночь темна...
Луна нам светит из разбитого окна.
Но иногда,
Когда идет война,
Звуки выстрелов мешают мне уснуть,
А ядерные бомбы
Разносят в пыль
Жилые здания.
Зачем нужна война,
Наверное,
Чтобы потом дружить,
Ну а пока,
Разрывы мин мешают людям жить.

у карьеристов все
по сосательной,
неудачники читают увольнения.
этому миру только романы писать бы,
заперев чувство времени в вольере.

и развинченное положение не даст ответ
в каком органе тела поселилась тоска.
мой дедлайн,
мой,
разве нет?
час, когда улыбка
успевает перейти в оскал.
устал я -

каждый ищет маяк в море людских душ,
но находит лишь то, что, по сути, давно разрушено.

двойной - значит на двоих,
значит, уже не так трудно?
держись,
друг!
болотным аспидом ползет смерть к тем,
кто топит жизнь,
чернотой будней изгадив белизну рук.

мне было было бы легко изменить свою жизнь:
немного чуда и эмоций в нее положить,
добавив мыслей эскиз и песок,
такой особенный,
будто цветок в стеклянном вазоне.
словно в озоне дыра,
окно прорубить
к тайным желаниям, ярким,
будто рубин.
не торопи это мгновение, друг
остынь и оставь
пускай, другим до него не достать.
любовь не вечна, но смысл в ее результате:
она дает нам бесконечное чувство летать,
чур сто петард взорвется сегодня в сердцах!
тот кто услышит, тот поймет, о чем я сказал.
в глазах тот элемент, что заставляет нас бежать
вылезти из пижам,
решай -
куда ступить
и разум свой продать во имя чистых слов?
не верь,что в мире правит абсолютное зло.
мои стихи нацелены на одну мишень:
устроить черным будням ночь длинных ножей,
скрипеть и рвать себя на части, будто старый шкаф
и быть готовым, как мангуст, к моменту прыжка.
сожми ладонь и стань на порядок добрей,
пока на улицах теплом льется апрель;
город измазан людьми, как планетами космос,
оттенками весны наполнен городской воздух.
созвездий эшелон, космических атомов шум,
мы копим счастье, словно магазинные брошюры.
как тесно там внутри бурным клеткам -
откроем место
для фейерверка питерского сердца.

Год от года
Мы меняем себя, президентов и моду,
И сейчас я хочу предложить тебе что-то
Остаёмся зимовать,

Идеалом
Для меня ты, наверное, быть перестала,
Но ведь это само по себе так немало
Вместе с тобой давить кровать

Это просто,
Прыгни вверх - и достанешь ладонями звёзды,
Не беда, что всю жизнь ты был низкого роста,
Нужно лишь уметь мечтать,

Так совпало,
Эта ночь, я и ты, я не спал, ты не спала,
На окне первый снег завалил два бокала,
Остаёмся зимовать.

По сюжету в самом начале представления молодой поэт мучается от бессилия что-либо написать, уповает на музу, его покинувшую. Послушная муза тут же прибегает из ниоткуда и отводит героя в чудесный сказочный мир.

Напару с хорошим человеком написали сценарий в стихах.
Естественно, уровень школьной постановки сказывается, плюс время поджимало, плюс мы скорее шутили и игрались, нежели сочиняли. Но за адекватную общую оценку содержания и впечатление от прочитанного буду благодарен.

Я снова с мечом, я снова в бою,
Танцуя с бездной, стою на краю.
Всего один враг предо мной,
Он встал непреступной горой.

Столь сильных воинов я не видал,
Хотя не один от моей руки пал.
Идеальный мой враг, он словно титан,
Бьёт не глядя на тяжесть ран.

Он не устанет, продолжит он бой,
Он умрёт только вместе со мной.
Но и я не устану, продолжу я бой.
Я умру только вместе с тобой.

За новые земли, за новый закон,
Я слишком много поставил на кон.
Лишь десять шагов до цели моей,
Мне нужно бежать, добраться скорей.

Но ирод встал предо мной,
Стоит он железной стеной.
Мешая к мечте прикоснутся,
Мечи наши в битве сойдутся.

И он мне друг, и он мне враг,
Поднявший ненависти флаг.
Смотрю на него и вижу себя,
Я это он, а он это я!

Занёсся над иродом злобный клинок,
Преподам я ему сегодня урок.

Хочу в петлю
Хочу в петлю,
Хочу аркан тугой на шею,
Да, я люблю,
Но быть любимым не умею.

Как странно жить,
Когда вся жизнь как на ночь сказка,
Когда не нить,
Тугой канат стянулся с лаской.
Бетонный пол,
Так тянет ноги опереться,
Но стул ушёл,
И сжалось в предвкушенье сердце…

Хочу в петлю,
Хочу аркан тугой на шею,
Да, я люблю,
Но быть любимым не умею.

Уйти с пути,
В объятьях смерти удавиться,
И найти,
Покой в полете, словно птица.
Не даст упасть,
Страховка воздух перекрыла,
Вот напасть,
Так жалко нету рядом мыла…

Хочу в петлю,
Хочу аркан тугой на шею,
Да, я люблю,
Но быть любимым не умею.
Хочу…
Один вопрос: «Сумею?»…

Приятно по городу тихо шагать,
Утопая в безумии собственных мыслей,
Все молчат и идут, всем давно наплевать.
Каждый шаг в тишине раздается как выстрел.
Голосов в голове вековой разговор,
Этот спор нерешимый никто не услышит,
Один голос чужой, как непрошенный вор,
И не кончится бой, пока он еще дышит.
Словно честь и добро, словно злоба и ложь,
Ну а я - наблюдатель, мне выбор не сделать,
И решаю оставить всё так, не поймешь,
Бог и Дьявол едины, мне хочется верить.
Где-то сзади из прошлого тонкая нить,
Ну а рядом частица грядущего,
Понимаешь – сейчас только следует жить,
А дорога возникнет с шагами идущего.
Понимаешь бессмысленность мысленных дел,
Понимаешь реальность любого деяния
Парадоксы , о них один голос нам пел,
В то же время и мысли достойны внимания.
Вдруг очнулся – туман, и опять тишина,
Ни людей, ни машин, ни единой дороги,
Я иду и молчу больше года без сна,
Всё иду, жду куда занесут меня ноги…

"У" выбивается, общий строй нарушается. Лучше "И плавать в безумии<...>", хотя и оно сомнительно.
"Все молча идут". Зачем лишние слоги.
Дактилическая рифма выбивается из ряда "мужская-женская", который задали в начале. Не претензия, но лучше выбрать конкретную рифму и давить до конца.
Не ахти сочетание.

Нам бы никогда не состариться,
возвратить все былые премии,
но с годами все чаще в состав лица
добавляет морщины время нам.

Краснощёких внучат, да побольше бы
и поменьше бы дней рождения -
это давнее, с мыслями сросшееся,
наше вечное убеждение.

Нам бы крепости около Франции,
вездесущие замки прошлого,
где бегут со спортивными ранцами
карапузины и горошины.

Нам бы - малое, вам бы - большее,
ведь терять абсолютно нечего,
нам бы - легкость движенья прохожего
нам - улыбку, такую б, чтоб вечную.

Глава III

Бежать под солнцем целый час,
Скажу без фальши и прикрас,
Весьма томительное дело.
И чувствуешь себя всецело
Уже не стройным молодцом,
А знатным толстеньким скупцом,
В жару бегущим битый час
Да спотыкавшимся подчас.

Сейчас стоял я посреди
Кустов красивых у Стены,
Без сил опершись о колени
И молча глядя на ступени,
Ведущие к вратам наверх,
Меня пробрало вдруг на смех,
И тут же хрип, и тут же стон,
В ушах звучал лишь томный звон.

Бессильно двинувшись к вратам,
Увидел там знакомый стан…

Ну только этого не надо…
И тут же вспомнился мне Чадо.

Всего лишь долгий час назад,
Унюхал я противный смрад,
Скача на кляче вдоль домов,
И встретил шаечку воров.

Главарь их - мелкий толстопуз,
Прыщавый жирный карапуз,
Кудрявый пухленький бутуз,
Все теребящий длинный ус;
Писклявый голос, а глаза!
Глаза крысиного самца
С громадным непомерно задом –
Не зря его прозвали Чадом.

Кнутом он и подсек коня,
Дождавшись на пути меня.
Упал я в стог гнилого сена,
И тут же получил поленом.

Проснулся в затхлой комнатушке,
Веревкой связан. Черепушка
Ужасно ныла и гудела,
От боли все ломило тело.

Пред мной стоял с ножом дохляк,
В допросах, видимо, мастак,
Спросил меня: «Ты кто таков?» -
Я, не найдя пригодных слов,
Сказал лишь только: «де Рааф…
Точнее Роберт, с верху граф» -

«Ах, с верху, ясно, ты небось
Богатый знатинка, авось,
И золотых найдется пара…»

«Его не трогать, Запевала,
Ни камень, ни чего другое,
У нас к нему вопросов море, -
Сказал вдруг Чадо из угла, -
Ты, «граф», скажи, где был вчера,
Как камень в руки получил,
И что с тобой он сотворил» -

«А можно я вопрос задам:
Мне нужно знать, к чему он вам?»
И тут я вздрогнул… Что такое?!
Я говорю не как те двое…
Я в рифму это им сказал!..

И тут подставил мне кинжал
Ко глазу тот, что Запевала:
«Язык глотай, поэт-трепала,
А то глаз выковырну твой -
Мне, братец, это не впервой».

Меня спас Чадо: «Отойди!
Он цел нам нужен, невредим!»

Кинжал убрался, я вздохнул.
Меня, похоже, черт тянул
За мой язык вдвойне треклятый…
Иль Камень сей втройне проклятый!
Продолжил Чадо: «Где ты был?» -

«В трактире я мед-пиво пил!»

Все засмеялись. «Пил мед-пиво?
Я соглашусь, звучит красиво.
Но где ты взял сей синий камень?
Ты не тяни, убьем ведь, парень».

И только я сказать хотел,
Вбежал в каморку бел как мел
Какой-то мелкий сорванец.
«Хозяин тут…» - сказал юнец
И выпрыгнул за дверь обратно.
Толстяк оскалился злорадно:
«Ну что ж, поэтик, не грусти.
Сазан, за «графом» присмотри».

Вся банда вышла окромя
Того, что развязал меня.
Он просто взял и развязал.
Хотя, и кое-что сказал:
«Лезь поскорее ты в окно,
К Стене беги, там ждет Барон».
Сказав сие, он что-то съел
И, рухнув, стол башкой задел.

С минуту я стоял как пень.
«Ну что за сумасшедший день! -
Крутилось только в голове, -
Ну почему попался мне
Сей Камень, вызвавший бедлам!..
Ну нет! Теперь он мой! Не дам!»

Тогда я выбрался в окно.
Ох, было как это давно…

Я час бежал под солнцепеком
С болящим правым, левым боком,
Томимый жаждой, умирая
И взгляды за спину кидая.

И вот стою я на ступени,
Гримасы корча от мигрени,
Смотря с опаскою на то,
Как ждет меня мужик в пальто.

Прошлогодняя капель -
Она не долетит,
Взлетит, когда придет метель

Втоптала в грязь святые лица
Инородная мразь

Хоть и долетел до звезды
Не ворваться уже, на небеса
Там не место герою войны

А у нас на войне
Не святые, другие чины
А у нас на земле
Похоронены мы, но живы

И укрывшись листвой,
Которой тогда - накрывал глаза

Под кровавым дождем
Мы уснем навсегда

Здесь бесконечность пустоты
Мы не нужны здесь никому
Забытые сыны войны

Это планировал разместить на своём антинаркотическом плакате когда-то, но поскольку сам не сильно против них, то и в стихотворении слишком мало вышло соответствующего протеста:

***

Извилистый путь затерялся средь пыли...
Дорога назад? - лишь тьма... И зачем?..
Зачем Возвращаться? Ведь время убили,
Жизнь похоронили среди серых стен?..

Ослаблен и сломлен? Сдался? О, да!
Протяжность, промозглость давила извечно;
Духовная пища? - без вкуса еда...
И существованье любое конечно...

Не стоит гнушаться. Не стоит! Смешно
Смотреть на толпу бранящих калеку.
Порою в глазах состраданье лишь... Но
Мечты полны звёзд; сквозь закрытое веко

Желание пасть пробегает. И с ним
Познать грань надежды, и жить упоенно...
С игольчатой сладостью, больше людьми
Чем многие стать... В погибель влюбленно

Что было, и будет, сжигая дотла,
Купаясь, сгорать в кислотном сияньи;
В коце же забытых покроет пусть мгла -
Конечно любое ведь существованье...

Как-то раз меня сильно обидела моя девушка, «задела за живое», и решил я накрутить эмоцию до максимума (всё закончилось хэппи-эндом, однако ж):

***

И яркое солнце погасло..
И мир весь истлел, скрипя...
И мозг проскулил несчастно:
"Но я всё ж люблю тебя"

Зачем же все были мгновенья
Что ждал, и страдал, и терпел?
Теперь, после них - нет забвенья...
И я всё дарю
тебе...

Ведь смысла мне нету больше
Хранить в сердце всё то тепло;
Лишь боль вечно будет дольше
Любой долготы... Полегло

Сознание в битве с страданьем,
Коль хочешь - на части порви...
Оставь мне одно... Одно только знанье
Что было в тебе
Хоть немного любви...

Главное не подумайте, что я являю собой вечно унылое говно, просто лучше всего стихи рождаются во время «упадка». Как этот:


***

Не надо боли и страданий,
Не надо сладости вина...
Не надо новостей и знаний,
Не надо, чтоб пришла весна..

Не надо тягостных мучений,
И счастия не надо мне...
Из всех желаемых прозрений
Забыться лишь хочу во сне...

Случается мне даже названия придумывать:

Абстрактные размышления о занесении жизни извне.

С неба слетевшие... Оземь разбились
Мир, что привлек их — жестокий, чужой
Идеи не принял; желанье не сбылось;
И лег пепел горстью на землю… Пустой,

Жестокий безмолвно, унылый в незнаньи
Не стал им приютом, лишь похоронил
Надежды, мечты, любовь и страданья;
Тела их несчастий — он всё поглотил...

И пусть напитали собой ростки жизни,
В цветах тех не будет их нежных имён;
И яркие души угаснут,повиснут,
И ветром развеются в серость времен...

И немножко экзистенциальной неразберихи напоследок (извиняюсь за идиотскую пунктуацию из сплошных многоточий — в момент написания очень уж тоскливо было, а спустя большой отрезок времени из «песни слов...», точнее, знаков выкинуть не получается):

***

Жизнь... Проходила мимо, стекала капля за каплей...
Трещины грызли стены... Ветер сметал с пути...
Пылью покрылись веки... Пальцы ещё не знали
Где тот блаженый курок, что жаждут они найти...

Одинок был в безумьи... Спасения не ожидал я...
Вечность зияла мраком... Кости играли ритм...
Знаки, сплошь знаки... Знаменья без знанья
Что средь них искать и можно ли что-то найти...

Ты пришла не ко мне,
Но глаза закрываешь
И прячешь дорогу домой.

Успокойся, не надо...
Не бушуй, не кричи на меня -
Я в последних рядах виноватых.

И тебя Я не звал.
И никто же не звал -
Ты сама когда надо приходишь!

Я тебя не хочу,
Но прийдется терпеть -
Ты уйти еще долго не сможешь.

Где-то на свете жил мальчик один;
Забитый, запуганный человечек;
Был он с другими людьми нелюдим,
но всё изменилось в один зимний вечер…

Во дворе его дома появилась она;
Тихая, бледная как привидение
Её красные очи осветила луна?
Или это было только видение?

Поселилась за комнатной стенкой мальчишки она;
Оттуда порой были слышны страшные крики,
А потом наступала одна тишина;
Между страхом и тайной стыки.

Оуэн желал с нею дружить;
И переступив силы сомнения.
Он смог с нею заговорить.
Их чувства были как отражения.

Её звали Эбби, не такая как все,
чужда к окружающим, как и маленький мальчик.
Босиком по холодной покрытою снегом земле,
Топая ножками мимо обычных прохожих.

Жестокие сверстники в школе мальчика били;
Эбби сказала, что может помочь;
Слова странной девочки его удивили;
Кто же она — сумрака дочь?

Тем временем в пригороде убийства происходили;
Людей находили без капельки крови внутри;
А Эбби и Оуэн всё крепче и крепче дружили;
Осталась грусть одиночества их позади.

У Эбби была какая-то тайна,
И с ней она шла обречённой в пути.
Подобная мысль была не случайна;
Без позволения через порог ей в дом не пройти.

И тут Оуэн, понял, она не шутила;
В тот вечер когда они были вдвоём;
Всем сердцем она его полюбила;
Томившись в душе осенним тёплым дождём.

Их странный союз для них крепостью стал;
Вампирша и мальчик любили друг друга;
Его не пугал её страшный оскал;
Об их странных чувствах знала лишь вьюга.

Она помогла преодолеть ему страх;
Всех недругов мальчика Эбби в клочки растерзала;
Свежая кровь на счастливых устах;
Навечно их души связала.

Людскому обществу их никогда не понять,
Всю жизнь суждено им по свету скитаться;
Но друг друга они ни за что не захотят променять,
И не пожелают расстаться.

В автобусе еду, глядя в окно.
Дома пролетают, реклама, машины.
На улице ночь, но я знаю одно -
Что жизнь для меня лишь большая картина.

Я ночь затираю, рисую пейзаж -
И вдаль простирается зелень, долина.
Я мыслью беру свой простой карандаш -
И видятся в дымке седые вершины.

Слева - лесок. Там пичуги поют,
Рой комаров хаотичо летает.
Охотники молча за мясом идут,
А дедушка с бабкой грибы собирают.

Справа блестит бирюзой океан,
Блики от солнца на волнах играют.
Под облаками летает орлан.
Сети рыбак свои заборт кидает.

Между леском и водой - городок.
Стенами он окружен от набегов.
В нем живет храбрый бесстрашный народ -
Воины, лучники, маги, стратеги.

В мирное время работа кипит -
Лавочник редкую ткань выставляет,
Строчки печально черкает пиит,
Бард за монету в таверне играет.

Мирное время сменяем войной -
Судна заморских видны дикарей.
Крики слышны, барабанный бой -
Варвары скоро сойдут с кораблей!

Бард берет меч, одевает броню,
Карту поэт изучает тревожно,
Лавочник тянет на лук тетиву,
Свитки кладет в свою сумку художник.

Лучники лезут на крепкие стены,
Маги - на башни. Бойцы - у ворот.
Чертят стратеги тактичные схемы.
Ждет супостата отважный народ!

Враг подошел. Он у стен городских.
Бьет топорами по грязным щитам.
В лицах не видится черт людских.
Слышится только лишь яростный гам.

Груды камней метают баллисты.
Тучей нависли зажженные стрелы.
Варвар пробраться вовнутрь стремится -
Ставит высокие лестницы к стенам.

Лучники в варвара метко стреляют,
Воины держат подпорки ворот,
Маги огнем супостата сжигают,
Недруг на стены залезет вот-вот.

Варвар ворота тараном пробил.
Лязг топоров о наточенный меч.
Мало осталось у города сил,
Но до конца его будут беречь.

Вождь дикарей в город с кличем зашел.
Центр городской приказал окружить.
Хочет живых посадить на кол.
Хочет главу крепостную убить.

В центре осталась лишь кучка людей.
Вождь приказал их не убивать.
Хочет главу на бой вызвать злодей.
Хочет он силу людскую узнать.

С лучшим мечем и большим арбалетом
Вызвался рыцарь в тяжелом доспехе.
Битва невежды с великим поэтом,
Битва была величайшей на свете...

Вот и приехал. Пора выходить.
Сошел, чуть поежившись в легкой ветровке.
И снова я начал в реальности жить,
Стоя в темноте на своей остановке.

Очень долго не могу его закончить... Может быть и не стоит

Еду в автобусе, глядя в окно.
Движутся зданья, реклама, машины.
Ночь за стеклом, но я знаю одно -
Жизнь для меня лишь большая картина.

Ночь затираю, рисую пейзаж -
Вдаль простирается зелень, долина.
Мыслью беру свой простой карандаш -
Видятся в дымке седые вершины.

Слева - лесок. Там пичуга поет,
Рой комаров хаотичо летает.
Молча охотник за дичью идет,
Дедушка с бабкой грибы собирают.

************

В центре осталась лишь кучка людей.
Вождь их не трогать пока приказал.
Вызвать желает главу на дуэль,
Силу узнать человечью вандал.

************

Вот и приехал. Пора выходить.
Вышел, поежившись в легкой ветровке.
Снова я начал в реальности жить,
Стоя во тьме на своей остановке.

************************
Терзает сердце вновь и вновь,
Клыки вонзая в те же шрамы:
И сквозь зазубренные раны,
Брызжа струёй, искрится кровь;

Впилась как гарпия когтями,
Поднявши ввысь, на небеса
И, улыбнувшись, как лиса,
Так заарканила сетями.

Не разорвать тугие путы,
В аду не спрятаться от ней!
Мне суждено остаток дней
До крохотной отдать минуты.

На век в несчастье обличён,
Отдав ей сердце прямо в руки
И те мгновения разлуки
Ценить готов на миллион!

Проникшись тяжестью судьбы
И яд впитавши существом,
Гоним всевышнем божеством
За непотребные мольбы.

Освободить молюсь от мук,
Что незаслуженно теплю.
Совсем её я не люблю!
И сердце вырвал бы из рук!

http://forum.igromania.ru/customprof...ic222626_4.gif

Воткни "тут" после "падает" - не будет разрыва и количество слогов выровняетя!
Не хорошо! У тебя две строки начинаются с одного и того же + говорят об одном и том же!
Мне кажется, что если бы он обернулся, то он ее увидел бы.
Читается как дикИй - не хорошо!
Получается, что единственный слог в слове становиться безударным!
Выходит, что строчки противоречат друг другу. То они приходили ночью, то вышло, что дни протекали не лучше!
Опять же теряет ударение и портит ритм!
Вообще выбивается! Если в прошлых случаях это было одно слово, то тут два подряд!
Четыре ударных слога подряд! Ты пытался это прочесть?
Выбилось по ритму, первая и вторая половинки не связаны... да и мораль тут как корове пятое колесо!

Тебе над ним надо поработать: учесть сказаное, попытаться выровнять размерность (он же претендует на классическую поэзию), и перечитай его раз пять в слух - найдешь еще косяки... мне кажеться! )))

Теперь маленький офф с обращением к детям, которые устроили мне кармокилл!
Ну, если по сути - для начала прочтите о чем конкретно шел спор! Потом прочтите сам опус полностью и ответте на вопрос - ЧЁЙТО???

З.Ы. Только дети, девки и задроты имеют право обижаться. А тут мне минуса накидали только парни... прискорбные выводы!

З.З.Ы. Жду повторный кармокил...

П.С. Был крайне озадачен участием в кармокилле некоторых людей, которые запомнились мне совершенно в ином свете. Впрочем, свое отношение к подобным забавам я уже когда-то высказывал в другой теме. Как там было? "Это интернет, дружок! Тут могут и..." Мдааа. Неприятно было снова столкнуться с этим явлением.

Как тебе рифма? Почти как "Тебе - себе".
Мезга — смесь раздавленных ягод винограда, предназначенная для переработки на вино.
Мезга — отход крахмального производства, используемый на корм скоту, и как сырье для производства биогаза.
Вот то "в" при прочтении очень трудно произносится.
Бытие...
Что-то мне подсказывает, что слово пишеться не так, да и книг столько нет. И не говори, что это ход такой - рановато!
Тире же явно не на месте. Или я чего-то не понял.

Прости, но дальше разбирать не хочу - у тебя в нем слишком много пафоса, слишком много исковерканых ударений и постоянно скачет размер! Пичалька...

Мезга - жен. мякоть, тертое, толченое вещество (франц. pure, нем. Mus); дрябь, рыхлые, деревянистые, но и сочные остатки чего либо.
Я думаю, можно это слово здесь употребить.

"Где барин - каждый маргинал" в том смысле, что все маргиналы есть барины в данных рамках.

Вечер.
Согреться нечем.
За окном по сияющим лужам
Мысли кружат.
Я ведь знаю, я тебе нужен.
Не ищи меня неуклюже,
Не оглядывайся, не смотри.
Я не рядом, не позади.
Если нет меня больше в груди,
Если нет ни в отце, ни в сыне,
Стисни зубы покрепче.
Прокляни моё имя,
Станет легче.

Давай читать на брудершафт, пьянеть от ярко-пестрых слов,
Я каждый день воспеть готов, как одинокой строчке рад,
Она как друг, она как брат! Я чувствую сквозь пыль веков,
Вдыхаю пряный аромат прелестной прозы и стихов!

Давай читать что попадётся, что глаз зацепит на шкафу:
Как птица из морей вернётся, как грезит кто-то наяву,
Как назначает рандеву матрос лихой на берегу,
Увы, ему не удаётся дождаться той, что не вернётся...
Как собачонок лужу пьёт, как кот фырчит и лапой бьёт
По мухе, чей прервёт полёт...
Давай читать как солнце всходит, как наступают холода,
Как пустотелая луна на склон небесный тихо всходит...
И как она
Сидит в прокуренной квартире
Одна
В ночном шумящем мире
И молча смотрит на кота.

Любовь приходит и уходит, а книгу хочется всегда.

Я не хочу обратно в сны!
Пусть солнце жарит-припекает,
Пусть в дождь одежда намокает
В осенний дождь и в дождь весны.
Я не хочу лежать бревном,
Когда бушуют ураганы
Алкать бесплотной яркой манны,
А хлопать пересохшим ртом.
Себя-бревно я обстругаю,
Исправлю топором лицо.
Какой-то я урод. И что?
Не всякий лик подобен раю.
Чудовищ в городе полно,
Не надо даже страшных сказок.
Из переулков прут, заразы,
Стада коров, козлов, баранов, выдр, крыс, слонов...
Ой, что-то я увлёкся. Так...
О чём я? А! О том, что в мире
Чудес и приключений нам по силе
Полно.
Давай! Полено на верстак!

В безбрежном океане пустоты
Хвостами бьют, их эхо - GPS,
Искусственные спутники-киты,
Их голоса волнуют гладь небес.
А здесь, на глубине, - дельфиний глас
Колеблется сигналом GSM,
Стальные вышки в небо каждый час
Метают вопли излучением.
И одиноким шёпотом Wi-Fi
В моей бетонной, не коралловой, пещере.
Сороконожкой где-то там трамвай,
Как скат глубоководный, искрой тлеет.
Как много в этом мире голосов.
Как трудно их расслышать в этом мире.
Как много искристых электродел,
электрослов...
Но нет сигнала, нет сети в моём сортире.

Осенний дождь разгладил ранний снег,
И так похоже
На старческих сосудов бег
Под тонкой кожей.
В грязи дорожной,
В тумане раннем он лежит,
И так похоже,
Что просто отдыхает, просто спит.
Но меч в парящей ране. Ещё дрожит.
А как похоже,
Что встанет, побежит. Что жить.
Но нет. Не сможет.
Стальною дрожью
Клинок исходит. И поёт
Он так похоже
На песню вновь оживших вешних вод.

$finX, на последний мой стих не обращайте особого внимания. Я его выложил по своей глупости/неопытности/не одарённости. Вы во всём правы.

Дни юности ушли,
Развеялся туман.
На трон мечи взошли,
Владыки красных ран.

Иллюзии горят,
Правдивым гласом боли.
Надежды тихо спят,
Мир изменился что-ли?

Сорвалась пелена,
С наивных моих глаз.
Кровавая война,
Она нашла всех нас.

Удары льються градом,
И бьют со всех сторон.
Я отомщу всем гадам,
Я крови чую звон.

Куда не посмотри,
Увидишь лишь зверьё.
Ты первым их сотри,
Вонзи своё копьё.

Лишь мощь они поймут,
Ты зубы покажи.
Нападки все уйдут,
Лишь силу докажи.

Жаждет бичевать,
Свирепое зверьё.
Тут нечего сказать,
Вонзи своё копьё.

Джедаи гибли... Союзники-клоны
Стреляли по ним, подчинясь приказу.
Повсюду слышались крики и стоны,
Никто беды не заметил сразу.

Магистр сумел ощутить эхо в Силе
И тьму, что достигла пика, расцвета,
Распространившись на многие мили,
Почти уничтожила силы света.

А все началось с грандиозного плана,
В котором ситх императором стал.
И темная мысль удалась тирану,
Наполнив страхом Сенатский зал.

Галактика в хаосе и смятении,
Никто не знает, что делать дальше.
В Галактике - возгласы одобрения
Тому, кто вылепил мир из фальши...

В Галактике - новый порядок сложен
Из старых планет, городов и зданий,
И мирятся люди с имперской ложью,
Застыла Галактика в ожидании...

Обнять тебя, прижать к груди
Согреть тебя своей душою
Отдать тебе свой поцелуй
И нежно подобрать слезу
Но расстоянье разделяет нас
Терзая раненую душу
Не дотянутся нам с тобою
До той любви, что хотели мы
Смирено погружаясь в сон
В тот сон, что снится нам обоим
Где тело жаркого объятья
Где нежность и волненья
Сердца тревожат наши...

Прости, хоть это очень трудно...
Прости, ведь на душе так скудно...
Прости, мне без тебя не жить...
Прости, прошу меня простить...

Детка, попробуй понять
Только ты можешь боль мою унять
Да, прости, я был не прав
Да, прости, я был своенрав
Упрям, зануден, эгоистичен
От других я был совсем не отличен
Забил на тебя, совсем обленился
За это вот я и поплатился....

Не могу без тебя, ты же видишь...
Да и ты ведь сама, меня не ненавидишь
Солнц... ну не будь такой букой
Давай с тобой вместе, покончим с этой мукой)

Меня довольно сложно позабыть
Увидев один раз к вам в душу западаю
И если вам удастся со мной в общении быть
На век из головы не выпадаю

Меня довольно сложно не узнать
Веду себя довольно лакончино
Духовный стержень невозможно мне сломать
С характером своим знакома я отлично

Меня довольно сложно разозлить
Конфликтов, ссор я избегаю сразу
Не нужно нервы тратить, слезы лить
Ронять в пустую каверзные фразы

Меня довольно сложно разгадать
Я и сама себя не понимаю
И мне бывает сложно передать
Что я могу, чего хочу, чего желаю

Меня довольно просто потерять
Поверь, я не позволю жить тебе беспечно
Я не позволю мною управлять
Останусь верной я себе на вечно



П.С. конечные четыре строчки закритиковали и выкинули родственницы. а так вроде понравилось о.о

Интересно... прости за прости... тафтология. Не надо.
Эй, бэби! Вульгарно.
Что это за слово такое?
Вообще в рэп переросло... деградировало! )))
Убил.
Начал за здравие, закончил по старинке. Когда начинал читать, думал, что-то там есть. А тут очередь в голову из гауса!
В трех из четырех ты сказал одно и тоже!
Из всего написанного единственная нормальная строфа. Остальное фтопку!

Вчитайтесь. Смысл должен быть таков: "тебя кто-то увидел => ты запал ему в душу". Вы же деепричастие неправильно построили.

Первый пункт в первую очередь.