Vanta11a
05.09.2009, 09:18
http://i006.radikal.ru/0803/4a/a7bbf8bb3c35.jpg
Газета
На голосовании сегодня был убит SmoOl, без перевеса, только из-за того, что голоса людей, переданные в ЛС, считаются уже после реально проголосовавших. SmoOl был мирным.
Мафия сегодня убивает makspaderin'а, он был мирным.
Маньяк убивает LittleBigDen'а. И снова мирная жертва.
Отчеты криминалистов
Макспадерин в порыве отчаянья ворвался в собственные апартаменты, сшибая ногами стопки бумаг, записей, заметок; он почти дожил до конца, почти избежал смерти. Ещё немного, ещё пару дней, и он мог бы добиться поражения мафии, мог бы подговорить остальных мирных жителей и залечь на дно, наблюдать, просчитывать.
По ладони правой руки стекали струйки крови. Они сплетались друг с другом, усиливали движение, оставляли после себя еле заметную бордовую дорожку на желтовато-бледном линолеуме. Кто-то зацепил его на улице, шальная, непредсказуемая пуля прошибла вены на запястье и вызвала сильное кровотечение. Наверняка не случайное нападение, наверняка его выследили, наверняка решили уничтожить и убрать со своего пути.
Но разве теперь это важно?
Времени прятаться нет. Гулкие шаги за дверью, шаркание обуви об асфальт, влажный, пропитанный вечерним проливным дождём. Незнакомец безмолвно надавил на звонок, оглушительный треск разорвал нависшую в воздухе тишину. От внезапности Макспадерину захотелось заткнуть уши, но вместо этого он подхватил дрожащими руками свои документы и бросился на кухню, не оглядываясь, прерывисто дыша, безумным взглядом сверля пространство перед своим лицом.
- Мы знаем, что ты здесь, - только и раздался басистый голос с улицы. - Ты не убежишь. Во дворе уже стоит мой друг. Он тоже вооружен.
Макс не ответил. Зажёг газовую плиту, отстранился, опустил записи в огонь. Бумага затрещала, свернулась, обуглилась и покрылась черной коркой; мужчина почувствовал облегчение с примесью безвыходности. Нет смысла поворачиваться. Нет смысла бежать.
Ледяное лезвие ножа прошло мимо сонной артерии, оставив после себя глубокую, широко раскрытую рану, из которой безостановочным потоком хлынула кровь, заливая собой рубашку и брюки.
Макспадерин захрапел, тонкими пальцами стал цепляться за свою хрупкую жизнь; но незаметная нить удавки блестнула перед глазами и вошла в рану, словно желая утонуть в этой жидкости, полностью пропитать себя ею. Казалось, что сейчас голова Макса слетит с плеч и рухнет на пол.
- Привет от мафии, дружок.
Дуло кольта уткнулось в бедро. Первый выстрел. Мужчина хотел было упасть, но лишь наткнулся шеей на удавку; кровь потекла снова, ещё больше, опустошая тело хозяина.
Второй выстрел. На этот раз в спину. Что-то внутри хрустнуло, разорвалось. Пробил лёгкое. Дышать нет возможности, засохшие губы жадно загоняли кислород в рот, ни на что другое не способные.
Третий выстрел. Череп треснул на двое, пуля пробила затылок и обосновалась в глубине мозга. Глаза Макспадерина резко потухли, руки и ноги обмякли.
Так снова свершился ритуал. Никаких отпечатков, никаких следов. Словно Макспадерин дрался с призраком.
В душе маньяка царило смятение. Память подводила, рисуя в голове сюрреалистические картины и выдавая их за правду. Лучше не попадаться ему в это время.
Маньяк лежал в ванне, полной тёплой воды и отдыхал. Он почти достиг того долгожданного состояния, которое называют гармонией. Наш герой умиротворённо мурлыкал. Неожиданно по мозгам ударил едкий металлический звон. Широко распахнув полные ненависти глаза, маньяк выпрыгнул из ванной и не одеваясь пошёл к входной двери - источнику этого ужасного звука, прихватив по пути биту.
Молодой коммивояжёр Литлбигден заметно нервничал перед входом в подъезд. Шутка ли, первый рабочий день. Перекрестившись и пробормотав заранее заученный рекламный текст, он вошёл.
Распахнув дверь, маньяк увидел там растерянного парня, открывшего рот с фразой готовой сорваться с языка: "Игровые консоли "Сони"..."
Они узнали друг друга. Хотя парень немного изменился с прошлой встречи.
Удар спортивным снарядом по голове оглушил курьера. Он начал валиться на пол. Маньяк подхватил его под мышки, оглянулся по сторонам и затащил его в квартиру.
Литлбигден открыл глаза. Он лежал связанный по рукам и ногам в пустой ванне. В соседней комнате слышалась возня. Литлбигден попытался позвать на помощь.
Услышав слабый крик в ванной, маньяк пошёл туда. Жертва уже начала приходить в сознание. Медлить не имело смысла. Маньяк положил шланг душа возле ног Литлбигдена и включил горячую воду.
БОЛЬ. АДСКАЯ БОЛЬ.
Литлбигден орал, что есть мочи. Раскалённая струя уже окутывала его ноги, заполняя ванну...
Маньяк сидел на кресле-качалке и смотрел в окно. День был чудесный, светило солнце и дул прохладный ветер. Идеальная осень. В наушниках играли любимые Битлз. В такие моменты он думал, что жизнь не так уж и плоха. Посмотрев на часы, убийца понял, что уже пора. Он кряхтя встал и проследовал в санузел. Чувство времени его не подвело, ванна была заполнена до краёв: ещё чуть-чуть и вода хлынула бы на пол. Горячий густой пар наполнял комнату. На дне ванны лежало нечто. Назвать это трупом не повернулся бы язык. Ошпаренное тело, с отслоившимися мясом и кожей. Оно так и не продало ни одной приставки.
Утром городские рыбаки выловили в реке большой чёрный мешок.
Газета
На голосовании сегодня был убит SmoOl, без перевеса, только из-за того, что голоса людей, переданные в ЛС, считаются уже после реально проголосовавших. SmoOl был мирным.
Мафия сегодня убивает makspaderin'а, он был мирным.
Маньяк убивает LittleBigDen'а. И снова мирная жертва.
Отчеты криминалистов
Макспадерин в порыве отчаянья ворвался в собственные апартаменты, сшибая ногами стопки бумаг, записей, заметок; он почти дожил до конца, почти избежал смерти. Ещё немного, ещё пару дней, и он мог бы добиться поражения мафии, мог бы подговорить остальных мирных жителей и залечь на дно, наблюдать, просчитывать.
По ладони правой руки стекали струйки крови. Они сплетались друг с другом, усиливали движение, оставляли после себя еле заметную бордовую дорожку на желтовато-бледном линолеуме. Кто-то зацепил его на улице, шальная, непредсказуемая пуля прошибла вены на запястье и вызвала сильное кровотечение. Наверняка не случайное нападение, наверняка его выследили, наверняка решили уничтожить и убрать со своего пути.
Но разве теперь это важно?
Времени прятаться нет. Гулкие шаги за дверью, шаркание обуви об асфальт, влажный, пропитанный вечерним проливным дождём. Незнакомец безмолвно надавил на звонок, оглушительный треск разорвал нависшую в воздухе тишину. От внезапности Макспадерину захотелось заткнуть уши, но вместо этого он подхватил дрожащими руками свои документы и бросился на кухню, не оглядываясь, прерывисто дыша, безумным взглядом сверля пространство перед своим лицом.
- Мы знаем, что ты здесь, - только и раздался басистый голос с улицы. - Ты не убежишь. Во дворе уже стоит мой друг. Он тоже вооружен.
Макс не ответил. Зажёг газовую плиту, отстранился, опустил записи в огонь. Бумага затрещала, свернулась, обуглилась и покрылась черной коркой; мужчина почувствовал облегчение с примесью безвыходности. Нет смысла поворачиваться. Нет смысла бежать.
Ледяное лезвие ножа прошло мимо сонной артерии, оставив после себя глубокую, широко раскрытую рану, из которой безостановочным потоком хлынула кровь, заливая собой рубашку и брюки.
Макспадерин захрапел, тонкими пальцами стал цепляться за свою хрупкую жизнь; но незаметная нить удавки блестнула перед глазами и вошла в рану, словно желая утонуть в этой жидкости, полностью пропитать себя ею. Казалось, что сейчас голова Макса слетит с плеч и рухнет на пол.
- Привет от мафии, дружок.
Дуло кольта уткнулось в бедро. Первый выстрел. Мужчина хотел было упасть, но лишь наткнулся шеей на удавку; кровь потекла снова, ещё больше, опустошая тело хозяина.
Второй выстрел. На этот раз в спину. Что-то внутри хрустнуло, разорвалось. Пробил лёгкое. Дышать нет возможности, засохшие губы жадно загоняли кислород в рот, ни на что другое не способные.
Третий выстрел. Череп треснул на двое, пуля пробила затылок и обосновалась в глубине мозга. Глаза Макспадерина резко потухли, руки и ноги обмякли.
Так снова свершился ритуал. Никаких отпечатков, никаких следов. Словно Макспадерин дрался с призраком.
В душе маньяка царило смятение. Память подводила, рисуя в голове сюрреалистические картины и выдавая их за правду. Лучше не попадаться ему в это время.
Маньяк лежал в ванне, полной тёплой воды и отдыхал. Он почти достиг того долгожданного состояния, которое называют гармонией. Наш герой умиротворённо мурлыкал. Неожиданно по мозгам ударил едкий металлический звон. Широко распахнув полные ненависти глаза, маньяк выпрыгнул из ванной и не одеваясь пошёл к входной двери - источнику этого ужасного звука, прихватив по пути биту.
Молодой коммивояжёр Литлбигден заметно нервничал перед входом в подъезд. Шутка ли, первый рабочий день. Перекрестившись и пробормотав заранее заученный рекламный текст, он вошёл.
Распахнув дверь, маньяк увидел там растерянного парня, открывшего рот с фразой готовой сорваться с языка: "Игровые консоли "Сони"..."
Они узнали друг друга. Хотя парень немного изменился с прошлой встречи.
Удар спортивным снарядом по голове оглушил курьера. Он начал валиться на пол. Маньяк подхватил его под мышки, оглянулся по сторонам и затащил его в квартиру.
Литлбигден открыл глаза. Он лежал связанный по рукам и ногам в пустой ванне. В соседней комнате слышалась возня. Литлбигден попытался позвать на помощь.
Услышав слабый крик в ванной, маньяк пошёл туда. Жертва уже начала приходить в сознание. Медлить не имело смысла. Маньяк положил шланг душа возле ног Литлбигдена и включил горячую воду.
БОЛЬ. АДСКАЯ БОЛЬ.
Литлбигден орал, что есть мочи. Раскалённая струя уже окутывала его ноги, заполняя ванну...
Маньяк сидел на кресле-качалке и смотрел в окно. День был чудесный, светило солнце и дул прохладный ветер. Идеальная осень. В наушниках играли любимые Битлз. В такие моменты он думал, что жизнь не так уж и плоха. Посмотрев на часы, убийца понял, что уже пора. Он кряхтя встал и проследовал в санузел. Чувство времени его не подвело, ванна была заполнена до краёв: ещё чуть-чуть и вода хлынула бы на пол. Горячий густой пар наполнял комнату. На дне ванны лежало нечто. Назвать это трупом не повернулся бы язык. Ошпаренное тело, с отслоившимися мясом и кожей. Оно так и не продало ни одной приставки.
Утром городские рыбаки выловили в реке большой чёрный мешок.